Рубинштейн М. М. и др. Психология, педагогика и гигиена юности. — 1926

1. Проблема и метод.
Беглого взгляда на нашу педагогическую литературу доста-
точно, чтобы убедиться, что она за немногими исключениями
мыслится, как педагогика детства: проблемы отрочества и юно-
сти обсуждаются большей частью попутно и довольно слу-
чайно. А меж тем такое ограничение педагогического интереса
является во всех отношениях неправильным. Достаточно
вспомнить уже с чисто фактической стороны, что во второй
ступени учится и живет огромная армия юных людей, поста-
вленная под воздействие определенной, более или менее созна-
тельно организуемой обстановки и специально к этой работе
привлеченных живых сил. Пусть эта армия не так велика,
как в первой ступени, хотя и там встречается в некоторой
и довольно заметной дола интересующий нас возраст,—тем
не менее, она очень велика; если же мы учтем современные
широкие попытки поставить под определенное педагогическое
воздействие и внешкольную молодежь, то мы должны при-
знать, что перед нами коренная педагогическая проблема,
представляющая по некоторым основаниям даже повышенный
интерес,—не даром психологии и педагогике отрочества и юно-
сти в западно-европейской и американской литературе уде-
ляется значительный интерес, который возрастает с каждым
днем.
И это вполне понятно. В то время, как прежде через сред-
нее образование проходила малая избранная группа людей,
теперь положение радикально меняется, так как обе ступени
школы мыслятся, как «единая трудовая школа общенародного
характера. Хотя народная школа трактуется принципиально,
. как школа всех ступеней, можно с полной уверенностью
утверждать, что третья ступень, высшая школа, останется на-
долго школой для избранной части молодежи, именно для той,
..которая по своим дарованиям и интересам окажется пригод-
ной для высшего образования. Как известно, в педагогике
с большим основанием оспаривают необходимость проводить
всю молодежь в общенародном масштабе, как это делается
с первой ступенью, чрез высшую школу. Для целого ряда

жизненных путей и для целого ряда типов высшее образова-
ние школьного порядка оказывается ненужным и субъективно,
и объективно.
Но совершенно иначе обстоит дело со средней школой.
Хотя жизнь и теоретические соображения побуждают и ей
давать некоторый практический налет в форме уклонов и при-
обретения некоторых профессиональных знаний и умений, но
тут отнюдь не утопия мечтать о проведении, если не всех, то
во всяком случае подавляющей массы юной молодежи через
вторую ступень образования. Это диктуется не только инте-
ресами культуры общей и индивидуальной, но это лежит
в прямых интересах нового трудового государства. Это та
норма, на которую должна взять равнение массовая трудовая
школа. Проникновение научных знаний и технических дости-
жений в массовую жизнь подвинулось настолько далеко, что
теперь трудно указать форму труда, в которой некоторое раз-
витие, знания и умение разобраться с книгой могло бы ка-
заться совершенно излишним и неприменимым. Характерно,
что все это становится насущно необходимым в сельском хо-
зяйстве даже небольшого масштаба с проникновением туда
машин и техники в обработке, удобрении и использовании
плодов, не говоря уже о чисто культурных запросах в массе
молодежи. Принцип «знание—-сила» теперь пропитывает со-
знание всех людей, о нем говорит вся обстановка нашей жизни
и труда.
На этом фоне должен привлечь особенное наше внимание
тот факт, который очень встревоженно обсуждается в част-
ности в американской литературе. Как указывает Кинг, огром-
ное число американских подростков находится вне школы»
а, главное, что они очень быстро покидают вторую ступень,—
очевидно, не находя в ней ответа на какие-то свои существен-
ные запросы и нужды. Так он проводит любопытные данные
из жизни небольшого города Айова. Там интересующее нас
явление выразилось в таком процентном отношении:
Первый Второй Третий Четвертый
Ушли в
год. год. год. год.
Мальчики .... 55% 26% 14% 5%
Девочки 49% 33% 12% 6%
Общее число ... 52% 29,5% 13% 5,6%
Кинг видит причину этого печального явления в том, что
отроческий возраст начинает предъявлять под давлением
жизни и своих новых вкусов и интересов свои требования
к школьному образованию, которые школа недостаточно учи-
тывает и не приспособляется к ним в достаточной мере. По
утверждению этого автора 81% мальчиков и 82% девочек,
оставивших школу, покинули ее именно в эти годы,(от 13 до

15 лет). Конечно, дело тут не только в том, что школа недоста-
точно приспособилась к интересам отроческого возраста,—ко-
ренную роль везде играет то, что с переходом в отроческую
пору юный человек начинает с большей легкостью привле-
каться к заработному труду и рассматриваться, как рабочая
сила. Экономические условия, необеспеченность масс выну-
ждает рано покидать школу. Но не только она,—обследования
показывают, что огромный процент, в особенности при неко-
торой помощи со стороны государства,, безусловно продол-
жал бы свое образование, если бы школа больше отвечала
его жизненным запросам. Совершенно отпадает также мысль,
что в лице покинувших школу просто отметается непригод-
ный для образования элемент. К сожалению, и у нас, и за-
границей констатируют, что в среде уходящих очень велик
процент не только одаренных, но и часто наиболее подвижных
и дееспособных юных людей.
Армия учащихся у нас очень велика, хотя она мала отно-
сительно общей цифры населения РСФСР. По данным стати-
стического ежегодника, рисующим состояние народного обра-
зования в РСФСР за 1923/24 год в грубых круглых цифрах,
армия первоступенцев, причисляя сюда детей из семилеток
и девятилеток, равняется полутора миллионам че-
ловек. Количество учащихся второй ступени, также с приба-
влением из старших групп семилетки, девятилетки и техни-
кумов, равняется в грубых круглых цифрах двум стам
тысяч человек. Это значит, в средней школе обучается при-
близительно 12—13% юных людей. К сожалению, из справоч-
ника не видно, какое число учащихся покинуло вторую сту-
пень, перейдя предварительно в нее, но есть основания ду-
мать, что те же причины, как в Америке и Западной Европе
действуют и у на,с. Из частных данных приведем только, что
по справочнику, первую ступень за год покинуло 18,5%.
Из второй ступени ушло 8,1%; из семилетки выбыло 13:6%;
из девятилетки—7,5%. Но последние данные касаются всего
числа учащихся, включая и младшие группы. Таким образом,
по этим данным трудно составить себе ясную картину отно-
сительно выбывших в пору юности.
Есть еще одна сторона, которую стоит отметить в данном
случае: это—мысль, что юные люди «уже не дети», что они
настолько приближаются к психологии взрослых людей, что
нет особенной нужды в их специальном изучении. Сторонники
этого взгляда считают, что пластичная, единственно подходя-
щая пора для прямого воспитательного воздействия это дет-
ство, а отрочество и тем более юность должны итти в значи-
тельной степени под общим воздействием своего социального
окружения и своего разума. Трудно представить себе более
ошибочный и вредный взгляд, чем только что приведенное

нами мнение. Уже глубокая старина понимала, в какой огром-
ной степени юность нуждается в помощи и воспитательном
воздействии не только объективно-социального порядка, но
и в форме сознательного воздействия на нее. Что это воздей-
ствие должно принять иной характер, чем в детстве, это Мы
надеемся показать всей нашей книгой. Уже в древней Греции
ясно сознавалась эта мысль о насущной нужде юной моло-
дежи в педагогической помощи особого порядка. Пресловутая
любовь к мальчикам, как она проявилась в древней Греции,
была не только плодом половой извращенности, но она мысли-
лась и нередко, повидимому, и была одухотворенной помощью
старшего друга младшему, в его духовном и физическом вы-
ростании, в гармоничном созревании его личности
Недооценка воспитательного воздействия на молодежь этого
возраста объясняется узким пониманием воспитания и его
форм. Если мы возьмем это понятие с достаточной полнотой
и глубиной, то вся картина должна измениться. Тогда стано-
вится вполне оправданным подход с воспитательными стремле-
ниями не только к отрочеству и ранней юности, но как я это
доказывал в статье «Университет и воспитание» 2), и универ-
ситету глубоко присущи задачи воспитания. То, что оно уже
в отрочестве должно принимать более автономные формы, ни-
сколько не умаляет необходимости действовать сознательно.
Нет нужды доказывать, что и образовательные задачи
и пути в эту пору требуют сугубого внимания к себе. Ведь,
мы, в особенности в нашей современной действительности,
сталкиваемся с фактом, что в первой ступени во всех школах
и в каждой группе встречается довольно заметное число юных
людей интересующего нас возраста, которые находятся там
не по возрасту, учатся на редкость плохо сами, не взирая на
свой «преклонный возраст», мешают учиться младшим своим
сотоварищам и вообще вносят большую дезорганицию в жизнь
школы и группы. Всем хорошо известно, каким тяжелым
практическим вопросом является проблема переростков! Оши-
бочно думать, что в эту группу просто попадает тяжелый или
даже безнадежный элемент,—нет, во многих случаях здесь
идет речь о неудачниках, о возрастном несоответствии с при-
меняемыми путями, с плодом непонимания юности.
Говорят с легкой руки Руссо, что человек родится дважды:
физически—с появлением на свет и духовно—в пору полового
созревания. В последнем смысле тут перед нами самая ответ-
ственная пора. Ведь, и люди практики говорят о «начавшем
бродить вине», требующем ухода за собой; и поэзия, й лите-
1) Интересно, что эта „любовь к мальчикам" нашла горячего апо-
логета в лице известного поборника свободного юношеского движения
Винекена (Wyneken), См. его брошюру „Eros", 1922, Lauenburg.
2) Вестн. восп., 1914, IX.

ратура рисуют нам этот период вновь рождающегося человека,
и сам юный человек всем своим существом говорит нам, что
он нуждается в особо бережном отношении к себе.
Надо, настоятельно необходимо эту пору знать,—знать пе-
дагогам и родителям, что в эту пору рождения настоящего че-
ловека надо считать нормальным и не страшиться этого и не
впадать в ужас, протест и попытки подавления там, где ка-
жущиеся нам нежелательными или неудобными для окружаю-
щих явления или должны быть, или пройдут сами собой.
Любопытно, что сами юные люди отмечают, как основное свое
требование к педагогам и родителям, «понимание» юности.
Тем более печальным фактом надо признать, что в массе
наши педагоги, имеющие дело с отрочеством и юностью, имеют
крайне слабое представление о психологии этого возраста,
возраста поразительно быстрых смен, резких колебаний, край-
ностей и т. п.
В сторону внимательного изучения юности ведут не только
интересы государства и общества, интересы нас взрослых, но"
этого же требуют и собственные интересы молодежи. Мы те-
перь подошли к ясному сознанию, что каждая пора есть,
прежде всего, не только ступень к следующей, но она пред-
ставляет самодовлеющую самостоятельную ценность. Это
прежде всего сама жизнь со своим неповторяющимся арома-
том, интенсивнейшая полоса жизни, и юность чувствует это
и всеми силами протестует против явных попыток свести этот
этап жизни на служебную роль. Но отсюда совершенно ясно
вытекает, как важно установить, что свойственно отдельным
этапам развития юного человека, чтобы поставить все образо-
вание и воспитание юных людей так, чтобы они могли не
только подготовиться к жизни, но и созревать в себе, изжить
все, что полагается данной поре, и именно в этом соревнова-
нии итти дальше. Чтобы не обращаться к пустому месту, не-
обходимо в педагогическом процессе по возможности исполь-
зовать то, что составляет подлинное жизненное содержа-
ние данной поры.
Но мало настаивать на развитии всех положительных сто-
рон юных людей,—все это останется довольно обеспложенным
начинанием, если мы не отдадим себе ясного отчета в том, что
только своевременное их развитие может дать настоящую
плодотворность. Это положение должно быть признано просто
коренным положением педагогики. То, что будет упущено
в надлежащее время, потом уже трудно возместить и, во вся-
ком случае, 'многое и многое будет утрачено безвозвратно.
Здесь можно было бы сослаться на аналогию с растительным
миром: сеять, поливать, полоть надо во-время. Все это при-
обретает тем большее значение, ?то для каждого возраста, для
каждого отдельного этапа можно указать известные господ-

ствующие задачи развития тех или иных сторон характера
и существа юного человека. Конечно, человек растет весь, но
с некоторой натяжкой и схематизацией всегда можно указать
тот фактор, рост которого в данную пору является доминирую-
щим и особенно важным. Можно было бы сказать, что природа
тоже произвела здесь некоторое разделение труда: задачи,
например, дошкольного возраста не только отличаются от
школьного периода, но и в пределах его самого отдельные
этапы имеют свои специфические задачи и свою особенно вы-
деляющуюся в данном маленьком индивиде сторону. То же
самое нужно сказать и об юности. Правда, мы в этой области
знаем еще чрезвычайно мало; особенно у нас в России все
это еще ждет своего специального исследования, но это ни-
сколько не ослабляет значения самой проблемы.
При современном уровне наших знаний нельзя надеяться
углубленно охватить все вопросы, связанные с педагогикой
отрочества и юности. Помимо обширности и малой обследо-
ванности этого периода жизни человека, задача усложняется
еще тем, что часть отрочества и юности идет через школу
и культуру, как и вообще через организованное воспитание;
другая же, подавляющая часть молодежи уходит с вступле-
нием в отроческую пору прямо в жизнь и выковывается там
вне сознательного организованного воздействия, она воспи-
тывается всеми бессознательными и объективными мерами
жизни, средой, условиями и т. д. Только с недавних пор на-
чались довольно широкие попытки подойти и к этой части
молодежи с сознательным воздействием в форме всякого рода
юношеских организаций. Тем более, важно знать их душев-
ную жизнь.
Данная работа стремится осветить из обширной области
психологии и педагогики юности переживания нормально пере-
живаемой юности. Отсюда проливается некоторый свет и на
патологию юности. Не надо забывать, что речь об отклоне-
ниях и ненормальностях только тогда и имеет смысл, когда
у нас есть какой-нибудь критерий нормального состояния.
На еще одно ограничение необходимо указать здесь: наша
работа не стремится охватить всю юность, а мы в данном слу-
чае возьмем только тот период, который охватывается при-
близительно второй ступенью, т.-е. в среднем до 17—18 лет,
когда молодежь покидает среднюю школу.
Прежде чем мы дальше перейдем к уяснению отдельных сто-
рон нашей задачи, я хотел бы указать на то, что хотя задача
этой книги дать для русского читателя педагога общую сводку
взглядов на воспитание юной молодежи, тем не менее, я внес
в использованный мною материал, не только чужой и свой
опыт и наблюдение, но и применил исследовательский прием,
давший для моей работы очень ценный материал. К сожале-

нию, чисто внешние обстоятельства помешали мне провести
его в том масштабе, как я это имел в виду первоначально.
Я пошел таким путем: стремясь получить качественный ма-
териал, я обратился к части моей аудитории с приглашением
в связи с моими лекциями откликнуться собственными вос-
поминаниями . о своих переживаниях в переходную пору,
в пору отрочества и юности. Чтобы оградить себя от невыгод
простого опроса, я выбирал расположенные ко мне аудитории;
им я тщательно выяснил всю великую нужду изучения юно-
сти; пояснил, что материал будет использован для книги по
педагогике юности, т.-е. пойдет в жизнь и до некоторой сте-
пени должен будет влиять на нее; я горячо просил моих слу-
шателей учесть всю серьезность и важность их ответов и под-
черкнул, что если кто-нибудь почему-либо не расположен
отвечать, то пусть он просто откажется от участия и не гу-
бит всего нашего начинания неискренностью или несерьез-
ностью. Нами было тщательно договорено, что все эти воспо-
минания должны быть даны с возможно большей .искрен-
ностью и прямотой и безыскусственностью. Чтобы облегчить
запись, я предложил моим корреспондентам готовые бланки,
на которых каждый должен пометить целый ряд обычных дан-
ных, касающихся его происхождения, пола, национальности,
возраста и т. д. Во главе каждого бланка стоял обрамленный
и жирным шрифтом напечатанный следующий призыв: «Ради
молодежи, науки и жизни ответьте подробно и правдиво
и пошлите этот лист» по такому-то адресу, такому-то (мне).
Бланк заканчивался также просьбой: «Подумайте и ответьте
с возможной полнотой, искренностью и правдивостью». Чтобы
обеспечить анонимность и устранить опасения, обычные
в этом случае, я раздавал листы и просил принести их к сле-
дующей моей лекции, так что листы группа лиц складывала
в одно место, а я брал их уже после лекции, уходя из аудито-
рии. Кому и этот способ казался ненадежно гарантирующим
его от узнавания, я предложил послать свой ответ почтой по
указанному в каждом бланке адресу. Большинство й восполь-
зовалось именно этим путем. Чтобы воспоминания эти шли
в нужном направлении, в бланках, в виде колонки сбоку,
чтобы не мешать связному тексту, были напечатаны отдель-
ные вопросы, которые должны были обратить внимание моих
корреспондентов на особенно интересующие меня стороны.
После раздачи бланков обычно шла коротенькая беседа о ме-
тодах выполнения данного задания; я давал пояснения, если
что-либо из предложенных в бланках вопросов казалось мало
понятным.
Результат показал мне, что ожидания мои при такой по-
становке оказались вполне оправданными: я не только не по-
лучил ни одного листа несерьезного порядка, как это бывает

обычно, но во многих случаях авторы не довольствовались
одним бланком большого формата и посылали его с добавле-
ниями. На некоторых бланках были в заключении приписки,
что отвечает данное лицо с такой искренностью и прямотой,
с какой не говорило никогда даже с самым близким другом
и раньше не во всем признавалось само себе. Такова была
сила ясного понимания задач данных ответов и сознания,
что это пойдет непосредственно в жизнь. Среди ответов
нашлась одна клептоманка в ранней юности и одна гомо-
сексуалистка, и обе с потрясающей искренностью и прямотой
описали свои переживания, хотя прямых вопросов об этой
стороне в бланке не было.
Наводящие вопросы были таковы: 1) Как переживали вы
переход от детства к отрочеству (физически) ? 2) Как пережи-
вали вы его психически? 3) Каково было ваше умственное
[развитие в отрочестве и юности? 4) Каковы были ваши мечты,
идеалы и интересы тогда? 5) Стремились ли вы в ту пору
к людям, к дружбе, любви или, наоборот, к уединению и т. д.?
/Ь) Как вы относились в отрочестве и юности к лицам другого
пола? 7) Выявилось ли у вас тогда половое чувство и в ка-
кой форме? 8) Какие нравственные понятия были у вас в то
время (строгость, требовательность, максимализм, проповед-
ничество и т. д. или наоборот)? 9) Стремились ли вы к само-
стоятельности и как вы относились к воздействию на вас
взрослых? 10) Принимали ли вы участие в кружках в отро-
честве и юности и в каких? 11) Стремились ли вы тогда
к эстетике, в какой форме, к сцене, к стихам и т. д.? Писали
ли сами? 12) Стремились ли вы в ту пору подражать кому-
нибудь и кому именно? Кто был вашим героем? 13) Было ли
у вас в ту пору стремление к необычному, к путешествию,
к героизму, к приключениям и т. д.? 14) К какому типу лю-
дей вас можно было причислить тогда (мечтателей, реалистов,
материалистов, практиков, идеалистов и т. д.)? 15) Увле-
кало ли вас тогда чтение и какое? 16) Какой мир интересо-
вал вас тогда больше, внутренний или внешний, какая область
(личная, общественная, политическая, религиозная и т. д.)?
Всего 16 вопросов, распределенных сбоку обеих сторон листа.
Вся эта работа в той части, которая использована для
каждой данной книги, была проведена в конце весны 1925 г.
Ответы получились в большинстве от студентов двух высших
учебных заведений Москвы и в некоторой части от учащихся
специальных старших групп педагогического техникума, с ко-
торыми я работал весь год, а с одной из них—два года. При
современном составе мне нет нужды добавлять, что это были
лица в большинстве своем из чисто трудовых слоев населе-
ния, некоторые (учащиеся педагогического техникума)—пи-
томцы детских домов. Многие выросли в крестьянских семьях

и провели свое отрочество и юность в селах, в простой сель-
ской обстановке. К сожалению, пока мне удалось провести эту
работу в трех местах и я получил в общем 51 ответов-листов.
Необходимость прибегать только к связанным со мною ауди-
ториям, тщательно позаботиться о создании психологически
благоприятной атмосферы для искреннего ответа исключала
возможность большого числа ответов, но зато весь материал
много выигрывал в своем качестве.
По чисто техническим условиям нельзя было с тем же
обследованием обратиться к молодежи мало интеллигентной
и вне школы, потому что не только трудно найти такие благо-
приятно настроенные группы, сговориться с ними о всей
серьезности данного дела, но и пришлось бы встретиться с за-
труднениями в записи, с большим недоверием и неумением
наблюдать себя и описывать свои переживания. Но этот не-
дочет вполне возмещается социальным составом моих кор-
респондентов. В интересах дальнейшего исследования считаю
не лишним отметить, что я сознательно не привлекал к этому
исследованию пожилых и даже просто зрелых людей. Для
них все это могло показаться очень далеким, многое могло
представиться в совершенно ином свете. Обращение к взрослой
и интеллигентной молодежи казалось мне тем более правиль-
ным, что почти все они вырастали уже в новую эпоху, все
они уже перешагнули через изучаемый нами период и, следо-
вательно, могли обозреть его в целом и отнестись к нему бо-
лее объективно, а вместе с тем, все переживания еще доста-
точно свежи в их памяти. Наконец, все они достаточно интел-
лигентны, чтобы разобраться в своих недавних переживаниях,
и в их среде можно было легче рассчитывать на некоторый
интерес, без которого нельзя получить в этом случае ценный
материал. Можно сказать, что в данном случае получилось
51 подчас очень горячих своего рода маленьких исповедей.
• Конечно, учитывая ценность этого материала, не следует
закрывать глаза на недочеты, присущие и этому методу иссле-
дования. И здесь воспоминания могли внести некоторый
сдвиг фактов, изменить окраску, передать настроения той
поры бессознательно в аспекте своих современных пережива-
ний. К общей трудности писать правдиво и искренно о самом
себе присоединяется еще специфическое затруднение, что при-
ходится описывать пору, которая живет, как мы это увидим
дальше, часто крайне противоречивыми выявлениями, многое
плохо осознается и т. д. Но все ото недочеты, которых избег-
нуть совсем невозможно; утешительно то, что -они значи-
тельно обезвреживаются не только отмеченными нами выше
свойствами и условиями ответов, но и контрольными вопро-
сами и до некоторое степени общим числом недостатки эти
были бы тяжелыми только в том случае, если бы мы попытались

на основании данного описания составить себе характери-
стику данного лица с претензией на строго научную объектив-
ность.
В том же направлении ведут нас автобиографические дан-
ные, но как они ни ценны, все-таки они уступают по досто-
верности и ценности избранному нами пути, хотя и их я не
оставил в стороне; почти без исключения они написаны по-
жилыми людьми, отделенными очень длинным и переполнен-
ным жизненным содержанием и борьбой периодом от отроче-
ства и юности, так что перестановка фактов и изменение коло-
рита становятся совершенно неизбежными и даже в большом
масштабе. Вместе с тем автобиографии выпускаются под опре-
деленным именем и немного найдется авторов во всей миро-
вой литературе, которые со всей искренностью решились бы
раскрыть все свои переживания в интимной области или свое
поведение с полной прямотой и искренностью. Как известно,
даже подчас прямо циничные признания Руссо не только не-
обычны, но и они справедливо возбуждают сомнение, не пре-
увеличил ли автор одно и не скрыл ли он другое, а, может
быть, отчасти и здесь проявилось некоторое красование само-
бичеванием.
Громадную ценность представляет художественная литера-
тура, и она должна быть использована, но и здесь имеются
свои «но». Писатель-художник много внесет сюда своего лич-
ного, пережитого, в меру своего таланта он попытается пере
нестись в переживания юного человека в созданной художе-
ственной фантазией обстановке, но эта творческая фантазия
не несет в себе гарантий достоверности жизни, она убеждает
нас своей внутренней правдивостью, внутренней логикой,
о которой мы можем судить все-таки только на основании
изучения действительной жизни. Это не отрицание ценности
этого материала, а это только ограничение его значения: он
особенно ценен, как художественная иллюстрация и интуитив-
ное проникновение в переживания молодежи.
На экспериментальных методах исследования мы здесь
останавливаться не будем,—я их здесь не применял, и о них
читатель осведомится из соответствующей литературы.
2. Периоды юности.
Все такие понятия, как юность, связанные с называнием
душевных явлений и отдельных периодов их роста, с необы-
чайным трудом поддаются ясному и содержательному опреде-
лению; тем не менее мы попытаемся внести некоторые по-
яснения к понятию юности, хотя здесь приходится больше
опираться на то, что каждому знакомо из собственных пере-
живаний, из повседневной жизни. Некоторая неопределен-

ность, присущая этому понятию, вполне объяснима, потому
что мы здесь будем говорить о чрезвычайно текучей и измен-
чивой полосе человеческой жизни, меняющейся от индивида
к индивиду.
Прежде всего отметим, как необходимое основное положе-
ние, что мы пользуемся обозначениями «душевная жизнь»,
«душевные явления» и т. д. условно, не для обозначения ка-
ких-то метафизических сущностей, независимых от тела
и эмпирического мира, а только для того, чтобы отметить не-
которые характерные стороны в жизни индивида, так как по-
нять их во всей их полноте, не расчленяя и не разделяя, мы не
в силах. Для педагогики особенно важно подчеркнуть такое
стремление схватить живое, нерасщепленное явление чело-
века во всей его полноте и единстве. Если психолог и фило-
соф может еще с известными основаниями спорить о взаимо-
отношении душевного и телесного мира, то для педагога тут
не должно быть никаких колебаний, так как мы стремимся
понять живого человека так, как он дан нам в непосред-
ственной действительности, как он действует, совер-
шает поступки, входит в взаимоотношения со средой, живой
п мертвой и т. д. *). Для педагогики, как и для жизни, не мо-
жет быть сомнения в том, что во всех интересующих ее сто-
ронах живет и действует весь юный человек, что он не есть
некоторого рода строение, сложенное из душевных явлений,
как дом из кирпичиков. Если мы удерживаем пока традицион-
ную терминологию, то это, прежде всего, потому, что у нас
нет другого языка, что сама жизнь говорит этим языком; мы
в этом случае в педагогике должны четко сознавать, что
в постоянно цельной деятельности юного индивида мы нашей
терминологией подчеркиваем отдельные стороны или напра-
вления, которые в данном явлении или случае выявлены
больше всего и которые в данной связи интересуют нас больше
всего. Когда мы, например, говорим о мышлении юных людей,
то это не обозначает, что у юноши находится в действии одна
особая пружина, в то время как все остальное, а тем более
его тело находится в стороне и не принимает в этом никакого
участия; это значит, что и тут мыслит весь человек в его
целостности и полноте, но только его деятельность в данном
случае происходит в особом направлении, что в ней господ-
ствует данная мыслительная черта. Для педагога должно
быть ясным, что человек не составился из памяти, внимания
ассоциаций и т. д;, а все эти явления есть его отдельные
1) Я настаиваю на таком монистическом, жизненном понимании
суб'екта и в моей философской теории, как об этом говорят мои фило-
софские статьи и мой печатающийся труд „Философия человека". Только
полное философское невежество или извращение могло приписать мне
дуалистический взгляд на существо человека и на мир.

функции, обособленные нашей познавательной мыслью. Если
психолог может на этой изоляции при известных условиях
успокоиться и даже добиваться ее, то педагог должен смо-
треть на нее, как на некоторую необходимую условность, стре-
мясь всегда в своем понимании пробиться к возможно боль-
шей цельности и жизненной полноте. Иначе между педагоги-
ческой теорией и педагогической практикой-жизнью никогда
не установится полного понимания.
Все это необходимо снова вызвать в памяти нашего чита-
теля потому, что и в подходе к юности должен быть со всей
ясностью применен этот принцип. Он правилен не только
в указанном нами направлении, но он должен быть применен
и в частностях. Переходя к вопросу об отдельных периодах
в вырастании молодежи, мы напомним, что здесь возможны
две точки зрения. По одной из них, дети первоначально при-
ходят ни с чем или с некоторыми предрасположениями, и за-
тем в медленном поступательном движении вперед, в отдель-
ные периоды зреют и выявляются отдельные элементы. Так
были попытки мыслить положение таким образом, что мышле-
ние, например, появляется в настоящем смысле после 7 лет,
умозаключение—после 12—13 лет, эмоции—в отрочестве и т. д,
Я уже раньше отметил близкую к этому точку зрения, что
для каждого данного периода можно указать известные гос-
подствующие черты, но именно только господствующие. В этом
случае речь идет не о том, что вырастает одна функция,
а всех остальных пока еще нет, как это часто думают,
а в действительности весь процесс совершается таким обра-
зом, что в потенции у ребенка имеется все, что раскрытие
этих возможностей идет постепенно, и что оно в различные
периоды для разных сторон совершается с различным диапа-
зоном, глубиной и интенсивностью. Тот, кто станет искать
умозаключений у детей в 12 лет, не учитывая возможности
их в примитивной форме много раньше, никогда не поймет
живых детей и будет своими противоречиями бить в лицо
жизни. Ведь, нам важно установить не только расцвет и пол-
ное выявление данного явления, но в еще большей мере нас
интересует его зародышевое состояние и путь его роста. Вы-
сокое «сознание долга», например, просветленное философ-
ским пониманием, найдется только на очень высокой ступени
развития человека, но только люди, плохо знающие детей,
могут отрицать наличие его примитивных проявлений у ма-
леньких детей,—конечно, в практическом житейском выявле-
нии. Из жизни маленьких детей можно привести много фак-
тов, которые свидетельствуют об обратном: так ребенок часто
усовещивается и соглашается уделить немного своих благ,
сладкого, игрушек, другому, движимый сознанием, что нехо-
рошо, скажем, съесть все самому и оставить другого совсем

без всего. Приведу еще один факт из моих записей: малень-
кий Леля (1% года), уговорившись со старшей девочкой из-
ображать «сыночка», считает себя связанным своим обеща-
нием настолько, что даже подчиняется подчас неприятным
для него мерам непрерывно хлопочущей около него импрови-
зированной мамы. Конечно, все это сознание долга и обяза-
тельств висит в общем на волоске сообразно природе малень-
кого человека
Таким образом, для развития различных сторон человека
существуют различные периоды зародышевого, медленно-
слабого и интенсивно-быстрого развития. Все это должно ска-
зать нам, что было бы ошибкой мыслить отдельные периоды,
как бы они резко ни выявлялись, совершенно оторванными
друг от друга. На самом деле в новом периоде расширяется
и углубляется то, что было слабо или только дремало в пред-
идущем, как и может быть иногда обратное, что некоторые явле-
ния ограничиваются и ослабевают в следующем. Самый пере-
ход одного периода в другой должен мыслиться не как смена
просто, а больше как взаимопроникновение или некоторое
поглощение предыдущего последующим или его насыщение.
Новый период, строго говоря, не начинается внезапно, ста-
рый не кончается обрывом,—если и мы дальше иногда будем
говорить о «вдруг» наступившем состоянии, то это будет да-
ваться в обычном житейском смысле, что для нашего внимания
интересующий нас факт раскрылся быстро и неожиданно.
Наконец, не лишнее здесь будет отметить, что прохожде-
ние через отдельные периоды, вовсе не носит неуклонного,
неизменного характера в том смысле, что каждый проходит
в своем развитии через все стадии. В медицине, как
и в жизни, давно установлено, что отдельные индивиды мо-
гут в своем развитии останавливаться на одной какой-нибудь
ступени и застывать, так сказать, в таком недоразвитом,
инфантильном состоянии. Поскольку речь идет о культурном
и душевном развитии человека, он может в силу не только
болезненных причин, но и по внешним основаниям, прежде
всего экономическим и бытовым, не развиться с достаточной
полнотой, т.-е. недоразвитость может вызываться не только
патологией, но и чисто социальными причинами. Мы здесь,
конечно, не можем обсуждать эти стороны и буде*« иметь
в виду нормальное развитие.
В итоге нас не должно удивлять отсутствие в нашем опи-
сании особо четких границ между отдельными периодами: мы
таким образом должны считать естественным явлением, что
в различные периоды юности, даже и в поздние, еще долго
1) Подробнее см. по этому вопросу Проф. М. М. Рубинштейн «Со-
циально-правовые представления детей", 1925, изд. «Право и жизнь"
Москва.

слышатся отголоски ушедшего детства, как в юношескую
пору будут там и сям проявляться штрихи отрочества и юно-
сти. И это нисколько не мешает тому, что юный человек в пе-
риод юности становится неузнаваемым, потому что то, что
тлело в нем в детстве, теперь в пору душевно-телесной раз-
рыхленное• при сочетании всякого рода благоприятных или
неблагоприятных условий дало свои разительные плоды.
Таким образом правильно утверждать, что исток юности
лежит вообще глубоко где-то в детстве; там тлеет эта искорка;
пока пора полового созревания не выявит всех возможностей.
При детальном изучении отрочества и юности отмечают важ-
ный подготовительный период, для которого в англо-американ-
ской литературе существует особый термин «Praeadolescence».
Этот период, непосредственно предшествующий раскрытию
полового созревания, два-три года рассматривается, как пе-
риод резко выраженного накопления сил данным индивидом.
Юный человек в п—12 лет часто уже не дитя, но он еще не
вступил и в отроческую пору. Рядом с этим утверждением
есть целый ряд мнений, которые подчеркивают, что подгото-
вительный период можно отнести к значительно более ран-
ней поры, а именно к 7-летнему возрасту, где сами дети, де-
вочки и мальчики, в своем самочувствии и взаимоотношениях
начинают проявлять некоторые заметные симптомы растущего
пола не только физически, но и психически. Наконец, к роли
подготовительной ступени сводят всю предыдущую полосу
жизни юного человека. Спор этот едва ли представляет боль-
шой практический интерес и на нем мы останавливаться не
будем; заметим только, что нам представляется наиболее
правильным рассматривать весь предшествующий период
жизни, как подготовительный, хотя непосредственно пред-
шествующий имеет и большее и более непосредственное зна-
чение. Педагогически важно только ясно помнить, что инте-
ресуясь юностью нельзя забывать о том, что она вся в ее
возможностях подготовлена детством, и что мы не можем так
просто ждать, что нам удастся независимо от того, что было
в детстве данного лица, формировать его в желательном на
правлении. Мы не создаем рост, а мы только организуем ему
благоприятные условия.
Необходимо считаться с тем, что детство, сравнительно,
много компактнее, чем юность: дети одного и того же воз-
раста много ближе подходят друг другу, чем подростки
и юноши одного и того же возраста. О наступлением поры поло-
вого созревания, особенно между 12—16 годами, они обнаружи-
вают изумительное разнообразие во всех отношениях. Это тем
более понятно, что не только по расовым и др. общим уело
виям, но и индивидуально разные лица вступают в период
полового созревания в выраженной форме в различные годы,

идут через него неодинаковым темпом, с различными выявле-
ниями и индивидуальными особенностями. Вполне понятно, та-
ким образом, что в эту пору вместо сравнительно ограничен-
ного в «своем диапазоне и глубине разнообразия детских инди-
видуальностей перед нами оказывается богатство типов,
склонностей и всякого рода проявлений. Оно едва ли не
больше, чем среди взрослых, уже созревших людей; это объ-
ясняется тем, что мы взрослые люди значительно больше свя-
заны и уравнены нашим житейским опытом, трезвым созна-
нием возможного и невозможного; жизнь на нас, даже самых
независимых и свободолюбивых, в гораздо большей степени
наложила свой штамп, чем на юность, которая не успела еще
уходиться и со всем только что раскрывшимся и неистрачен-
ным пылом рвется в жизнь, пока что мало считаясь с ее
возможностями и чувствуя больше только то, что кипит в ней.
Всем нам хорошо известно по собственному опыту и по
постоянным наблюдениям, как юность яростно сопротивляется
всяким понятым ею попыткам штамповать ее под один обра-
зец.
Это разнообразие идет глубже. Стремясь к установлению
периодов, мы прибегаем к указанию на определенные годы.
И в жизни мы постоянно характеризуем молодежь годами,
скрыто предполагая, что этому возрасту соответствует и над-
лежащий уровень развития и соответствующие достижения.
На самом деле это далеко не так и притом не только в тех
случаях, которые мы вправе были бы назвать патологиче-
скими. Таким образом, мы различаем: 1) хронологический
возраст, имея в виду под ним прожитое данным индивидом
число лет; 2) физиологический возраст, выражающий степень
физического развития данного лица; 3) психологический воз
раст, определяющий степень душевного развития, и 4) педаго-
гический возраст, который в применении к юности можно
было бы назвать и культурным возрастом, имея в виду не
только школьную успешность, но и культурную. И вот; ока-
зывается, что'эти возрасты у одного и того же юного чело
века могут часто не совпадать друг с другом, не указывая
этим самим по себе на какую-либо катастрофу. Эта неравно
мерность может быть просто временным результатом данного
соотношения внутренних сил и внешних условий.
Мы пока можем только указать на этот вопрос, как на
очень важную проблему, не располагая данными для ее ре-
шения, так как этот вопрос еще ждет у .нас своего исследова-
теля. Меж тем он практически необыкновенно важен именно
для нашей эпохи, когда у массы детей в силу разнообразных
причин, связанных с войной и революцией, все эти возрасты
нередко идут во многих отношениях в несоответствии друг
€ другом, а школа то предъявляет требования, значительно

превышающие физические ресурсы д духовные силы данного
лица, переоценивая его возраст, то отстает от них, не дооце-
нивая его силы. Ведь, педагогу необычайно важно не только
просто установить факт успевания или неуспевания, но и по-
нять его причины, иначе ему не удастся справиться с по-
являющимися недочетами. Правильное соотношение возра-
стов и соразмерные им школьные требования имеют первосте-
пенное значение для плодотворного воздействия на юного че-
ловека, на его работоспособность и на его утомляемость.
С этой точки зрения было бы чрезвычайно целесообразно
педагогу и воспитателю располагать возрастной карточкой
-учащихся, особенно подростков, где расхождение, как мы это
увидим дальше, может быть особенно велико. По такой кар-
точке он мог бы всегда представить себе ясно различные воз-
расты данного лица и их соотношение. Чтобы это не показа-
лось неосуществимым, напомним, что здесь не нужна матема-
тическая точность в определении, и, значит, можно обойтись
и без сложных аппаратов для такого определения. Важно схва-
тить основное характерное и связать его с тем, что дает вра-
чебный осмотр. Так педагог или воспитатель может от ме-
сяца к месяцу или от триместра к триместру коротенькой
пометкой характеризовать различные стороны роста и разви-
тия своего питомца и в общих чертах всегда иметь возмож-
ность получить некоторое предварительное представление
о сильных и слабых сторонах своего ученика. Тогда, когда
у него возникнет мысль о нарушенных нормах и взаимоотно-
шениях, он может привлечь более точное и детальное иссле-
дование к делу, раз юн не может справиться с положением
сам. Такая карточка могла бы, примерно, принять такую
форму, если применять пометки по месяцам:
Фамилия, имя Дата, год Семья Национальность Наследственность
Возрасты
Хронологи-
ческий
Физиолог.
Психолог.
Педагогия.
Вывод
Сентябрь . .
Октябрь . .
Ноябрь
Декабрь
Общий итог
в конце года

В данном случае безразлично, в какой форме будет оце-
нивать состояние индивида карточка; для удобства обозрения
можно прибегать по способу метрической скалы Вине к оценке
цифрами-отметками с положительным или отрицательным
знаком, но рядом в скобках должны помечаться подмечен-
ные положительные или отрицательные стороны. Конечно,
нормально надо мыслить положение так, что хронологический
возраст определяется документами, физиологический возраст
устанавливается врачом, психологический возраст устанавли-
вается психологом по атестатам, напр., Бине или Меймана,
а педагогический учитывается на основании общей успешно-
сти по данным отдельных педагогов; но при этом нисколько
не утрачивает своей большой ценности жизненное наблюде-
ние, выводы из обычного житейского соприкосновения с дан-
ным юным человеком и отношением к нему товарищей.
Мне хотелось бы здесь предостеречь от слишком поспеш-
ного вывода из нарушенного соотношения возрастов к конста-
тированию ненормального состояния, "требующего посторон-
него вмешательства. Не надо забывать, что энергию расходует
один источник, и часто случается, что когда рост одной
какой-либо стороны, например, телесной, требует много сил,
то временно другие стороны, например, душевный рост, мо-
гут поотстать. Для восстановления нормального соотношения
часто надо подождать, пока усиленный рост одной стороны за-
кончится, и тогда подтянутся остальные, отставшие. В отро-
честве такое временное расхождение встречается очень часто.
Дальше мы остановимся на характеристике отдельных эта-
пов развития и роста в юности, а пока отметим только с чисто
внешней стороны, что интересующий нас период охватывает
несколько этапов; обычно отмечают, как первый этап, отроче-
ство в собственном смысле слова; это тот этап, который ха-
рактеризуется быстрым обнаружением полового созревания,
которое до того времени, так сказать, подготовлялось больше
в скрытых недрах организма1); эту полосу также называют
ранней юностью. Этот период охватывает у разных лиц раз-
личное время от года и до двух. Считаясь с средней нормой,
для него указывают возраст от 12 до 14 лет. Второй период
юности охватывает годы, приблизительно, от 14 до 16—17 лет,
колеблясь от индивида к индивиду в зависимости от того,
когда завершился процесс выявления полового созревания,
хотя этот рост, конечно, продолжается дальше. Наконец,
третья ступень юности более правильно называется юноше-
ской порой, охватывая пору от 18 лет до 20 и 21 Года.
Было бы правильнее эту пору вообще не включать у боль-
шинства в тот период, который мы называем юностью, так
как здесь перед нами хотя и далеко незавершенный человека
!) См. отдел „Гигиена полового созревания0.

о нем мы вправе говорить то же только условно,—но все-
таки это уже взрослые люди, которые в жизни нередко всту-
пают в брак, особенно девушки, идут самостоятельно в жизнь
и, поскольку речь идет о школе, переходят в высшие учен-
ные заведения. Проблема воспитания их также не отпадает,
но она уже должна рассматриваться в совершенно иной плос-
кости, не покрывающейся простым понятием педагогического
воздействия. Поэтому в данной нашей работе мы на этом пе-
риоде останавливаться не будем,—все наше внимание будет
уделено раннему и среднему периоду, которые мы иногда на-
зываем отрочеством и юностью в собственном смысле этого
слова. Конечно, каждому понятно, что все это деление по воз-
растам условно и его можно было бы значительно детализо-
вать, расширить и отметить более подвижные границы. На-
пример, американцы говорят о «teens» (десятые годы), как
о годах юности в широком смысле этого слова, считая, что
эта пора начинается с 10 лет и кончается около 20 лет.
С точки зрения общего изложения нам такое деление пред-
ставляется нецелесообразным, да и жизненно против него
можно спорить с большими основаниями.
В заключение отметим тот общий смысл, который можно
в виде общей характеристики приписать юности, хотя настоя-
ищи ответ на этот вопрос должна дать вся книга. Сторон
ники биогенетического принципа ставят раннюю юность или
отрочество в связь с феодальным периодом культурной исто-
рии, и говорят, что юность по всему своему укладу и харак-
теру больше всего напоминает рыцарские черты с их идеалом
личной верности, ловкости, отваги и т д. Такой точки зре-
ния держатся, например, Холл и Прингль. Среднюю полосу—
юность в собственном смысле слова—они относят к конститу-
ционному периоду, подчеркивая в нем идею товарищества,,
понимания расширенных связей и т. д. Я уже раньше, в дру-
гих моих книгах указывал, что биогенетический принцип
есть блестящая аналогия, но она часто может, как в данном
случае, расплываться в чрезвычайно туманные черты, из ко-
торых трудно сделать какие-либо выводы, как и спорит
о них или признавать их.
Относительно юности нужно прежде всего отметить, что
она обозначает укрепление, расширение и углубление того, что-
дало детство; мы уже раньше подчеркнули, что юность при-
ходит, строго говоря, не на смену детству, а поглощает и про-
питывает его. Например, и в детстве живет мысль о взросло-
сти и стремление к ней, но юность все это берет в ином
углубленном смысле, как мы это увидим дальше. Если бы
мы характеризовали детство, как устремление к поддержа-
нию и укреплению себя и своей жизни, то с той же соответ-
ствующей натяжкой можно было бы сказать, что юность вся

устремлена не только к той же цели, но, главным образом,
к углублению и насыщению ее и в положительных условиях
к своему творческому выявлению,—та задача, которая потом
в полной мере раскрывается дальше во взрослости уже в виде
устремления к творчеству и устроению объективной действи-
тельности. Иными словами детство больше устремлено к ко-
личественному расширению, а юность обращается к качеству
и, прежде всего, применяет его к себе. Только взрослость дает
их синтез. Вот почему в таком условном понимании можно
сказать, что в юности впервые по-настоящему, на свету со-
знания расцветает внутренний мир, он только тут по-настоя-
щему открывается, потому что только в эту пору вскрыв-
шийся половой фактор обращает юного человека в яркой сте-
пени к своему внутреннему миру. Это пора, предназначен-
ная впервые выявить и дать зреть и углубляться будущему
мужчине и женщине; до этого в детстве без различия пола
все дети, они меньше расходятся друг с другом, менее ду-
шевно дифференцированы. Отдельные этапы в умственном раз-
витии индивида можно было бы иллюстрировать следующей
схемой, не претендующей на точность и взятой мною из моей
«Педагогической психологии»:
Детство
Внешнее
Количество
Наивный реализм
Механистичность
Юность
Внутреннее
Качество
Догматизм
Нормативизм
Юношеск. пора
Синтез
Относительн.
скептицизм
Взрослость
Синтез
Критицизм
Таким образом, учитывая неоторванность отдельных пе-
риодов друг от друга, можно сказать, что одной из великих'
воспитательных задач по отношению к юности является со-
здание перехода от детства к юности и от юности к взрослости
в такой форме, чтобы сохранить в жизни взрослого все пре-
красные качества предшествующей юной полосы жизни
с устремлением к углублению, расширению их, широкому дей-
ственному применению их к жизни и культуре. Поэтому пе-
дагогу нет нужды стремиться к резкому разграничению этих
этапов жизни юного человека; особенно следует отметить, что
не нужно насыщать их чрезмерной серьезностью; при здоро-
вом естественном переходе детство еще долго будет .звучать
в юности, и детские шалости, резвость, некоторая даже наив-
ность не должны встречать обычного в таких случаях отпора
и удивления, лишь бы они не заполняли всей психики: надо
дать изжить их. В природе человека нет таких положений,
когда один период кончается обрывом, а другой начинается
крутым взмывом.

ЧАСТЬ I.
ГИГИЕНА ПЕРИОДА ПОЛОВОГО
СОЗРЕВАНИЯ
Проф. В. Е. ИГНАТЬЕВА.

3. Биологические особенности периода полового
созревания.
Когда говорят о биологических факторах, то при современ-
ных условиях знания, особое и исключительное значение при-
дают железам внутренней секреции. Особенности деятель-
ности этих желез, их строение, функция, отношения и связь
их между собой, различная интенсивность жизнедеятельности
их в возрастные периоды дают достаточное основание к тому,
чтобы в условность деления на возрасты подвести иную базу,
чем это было до сих пор. В частности, под понятие периода по-
лового созревания с достаточною определенностью следует по-
ставить состояние половых желез, обладающих внутренней сек-
рецией, и потому развитие этих желез и их состояние могут
без натяжек быть приняты как оказывающие господствующее
влияние на деятельность человека в этот ответственный период
его жизни. Можно с положительностью сказать, что из всех
систем, входящих в состав тела человека, ни одна не обнару-
живает такого разнообразия и исключительного влияния на
различные стороны организма, телесные особенности, равно
и психические, как система половая, включающая как опре-
деленные внешние анатомические признаки, так и тот желе-
зистый аппарат, который характеризует мужской и жен-
ский пол.
Вопросы пола представляют интерес и объект исследова-
ния для антрополога, психолога, социолога, но особенно важны
они биологу, уже давно отметившему исключительную задачу,
выпадающую на долю половых клеток в построении организма,
в поддерживании его существования и, пожалуй, в домини-
рующей роли этих желез в продолжении жизни.
При рассмотрении общей схемы строения высшего двупо-
лого животного, в частности человека, в ней важно различать
две части: ткани и органы, построенные из тканей, имеющих
своей задачей поддержание индивидуального временного суще-
ствования на протяжении ряда лет,—то, что принято называть
телом, «сома»—и другую часть, исполняющую одну задачу—

сохранение вида, воспроизводящую новый организм, поддер-
живающую бесконечность продолжения жизни. Эту послед-
нюю задачу, исключительную по цели, исполняют половые
клетки, заключенные в половых железах.
Процессы зародышевой жизни с достаточной полностью
выясняют, что из миллиардов клеток, идущих на постройку
различных частей, входящих в состав организма человека,
отделяется небольшая часть, резко обособляющаяся от осталь-
ных клеток, представляющая «зародышевую плазму», видимо,
не принимающую значительного участия" в общем строитель-
стве, но резко выступающую в более позднее время и особенно
в период полового созревания.
Из обследования зародышей на различных стадиях разви-
тия обнаруживается, что своеобразный участок упомянутых
клеточных элементов «первичных половых клеток», не будучи
в первое время строго фиксирован, перемещаясь в полости
зародыша, что зависит от определенных причин, к пятой неделе
утробной жизни уже фиксируется на задней стенке брюшной
полости, образуя скопление клеток в виде двух пятнышек,
располагающихся по обеим сторонам уже наметившегося
позвоночного столба. В этих особособившихся клетках и обра-
зуются будущие половые железы, с довольно сложным строе-
нием. Дальнейшие наблюдения показали далеко не одинако-
вую биологическую значимость отдельных частей, входящих
в состав этих анатомических образований. Вместе о тем
выяснилась тесная связь полового аппарата с выделительной
системой, коими служат почки.
В первичных почках, на их внутренней стороне, посте-
пенно отделяются половые железы. Выводные протоки тех
и других частей претерпевают в дальнейшем ряд изменений,
ко не дают возможности обнаружить в анатомическом их
строении тех различий, которые характеризуют в последующее
время половые железы мужского и женского пола, почему это
состояние железистого аппарата можно назвать гермафродити-
ческим. Подобное состояние заслуживает с биологической сто-
роны особого внимания, так как обоеполость в дальнейшем
сменяется ясно выраженною раздельнополостью.
В половине второго месяца (около 6 недель) внутриутроб-
ной жизни начинают выясняться признаки полового разли-
чия, выражающиеся в образовании анатомических элементов,
входящих в состав мужской и женской половой железы.
В мужской половой железе образуются семенные трубочки:
а в женской яичниковые тяжи. Первые образуют своим слия-
нием производительный орган мужского пола — яички, вто-
рые половую женскую железу — яичник. В последнем трубок
не образуется, но в толще яичника размещается большое число
отдельных участков или «первичных Граафовых пузырьков»,

которые постепенно созревают, претерпевают ряд изменений,
продвигаются из глубины яичника к его поверхности, дости-
гая различной степени зрелости.
Продукта обособившихся половых желез мужских и жен-
ских резко разнятся. В них образуется семя, с одной стороны,
и яйцо, с другой. Женская яйцевая клетка по своему внеш-
нему виду не отличается от общего строения клеточного эле-
мента, мужская же выделяет сперматозоид (живчик). Ядерная
часть мужское клетки постепенно продвигается к поверхно-
сти, образуя головку живчика, и таким образом оттесняет
кзади остающуюся часть протоплазмы. Из заднего конца выра-
стает длинная нить, способная извиваться и тем сообщать
всей остальной части живчика поступательное движение.
Ни семя само по себе, *ни яйцо развить из себя организма
не могут, для этого должно произойти слияние сперматозоида
с яйцом—в этом и состоит процесс оплодотворения. Жизнеспо-
собность оплодотворенного яйца зависит от многих причин,
но зрелость всего организма при этом имеет огромное значе-
ние. Что касается количества половых продуктов, то оно
далеко не одинаково у обоих полов. Приблизительным подсче-
том выяснено, что мужчина за время своей половой жизни
выделяет около 240 миллиардов сперматозоидов, число же
яйцевых клеток, достигающих зрелости и выделяемых женщи-
ной за время половой жизни, значительно меньше. У жен-
щины около 200 яиц являются такими, которые способны
к оплодотворению. Достигнув половой зрелости, женщина выде-
ляет двенадцать яйцевых клеток в год, годных для оплодотво-
рения. Биологический смысл громадного количества сперма-
тозоидов стоит в связи с той активной задачею, которая выпа-
дает им при отыскании яйца. Громадное число их на этом
пути гибнет, так как жизнеспособность их не велика. «Вну-
три женских половых органов спермин остаются живыми лишь
короткое время (Трипель)». Они сохраняют жизнеспособность
в течение 2—3 дней.
Таковы в общих чертах особенности мужских и женских
половых железу. Детальным строением ядерных частей муж-
ской клетки обусловливается происхождение пола. В женском
ядре все части его — хромозомы — одного пола, в мужском
же ядре они могут быть разноценными и давать особи то муж-
ского, то женского пола. На «половую тенденцию» могут влиять
причины как внутренние, так и внешние: сюда можно отнести,
•напр., усиленное питание, следствием чего может быть тен-
денция к образованию женского пола и многое другое.
Не менее интересные и резко отличные изменения отмеча-
ются в выводящих путях. Частью уже было упомянуто, что
первично имеется один орган, а именно первичный мочеточ-
ник и половой (Мюллеровский) проток, в дальнейшей диффе-

ренцировке сложным смещением и соединением из этих
частей у мужского пола образуется семепровод, а у женского
яйцепровод, матка и влагалище.
В общем повторяется та же биологическая особенность,
а именно гермафродитическое состояние в начальной стадии,
которое в дальнейшем при образовании мужского пола исполь-
зовывает, главным образом, первичный мочеточник, а при обра-
зовании женского пола половой проток. Другие части, не при-
нимающие участия в образовании половых различий, или
совершенно исчезают или же в виде отдельных анатомических
частей, недоразвившихся или остатков, указывают на зароды-
шевое прошлое и тот путь, который проходит организм, когда
он достигает полной половой дифференцировки.
Так течет процесс внутри организма; параллельно с этим
идут изменения в наружных половых частях, которые за тот
же промежуток времени представляют две половые складки,
•окружающие мочеполовое отверстие и, так называемый, «поло-
вой бугорок», лежащий впереди упомянутого отверстия. Все
это окружено общим половым валиком. Общее очертание всех
этих частей не дает возможности сказать, имеем мы перед
собой — мужской или женский организм и, пожалуй, даже
эти очертания более походят на женский половой аппарат.
В таком состоянии эти отдельные части на девятой неделе
утробной жизни начинают дифференцироваться, и эти отли-
чия, все углубляясь, оканчиваются на четвертом месяце бере-
менности. Из складок и бугорков получаются характерные
половые особенности женщины и мужчины; при чем проток
почек и половых желез у женщины остаются обособленными
на всю жизнь, у мужчин же оба протока сливаются и полу-
чается один проток как для выделения почек, так и для поло-
вых желез. Что же касается половых желез, то получается рез-
кое отличие. У женщин яичник остается в брюшной полости,
у мужчин же, если развитие идет правильно, перед самым рож-
дением ребенка, яички спускаются через паховой канал из
-брюшной полости в тонкий мускульный мешок — в мошонку.
Беглый обзор развития полового аппарата и отдельных его
частей показывает, что на известных ступенях развития заро-
дыша— он гермафродит и только в дальнейшем, при сочета-
нии известных условий, о которых говорить не приходится,
так как это отвлекло бы в гущу биологических фактов, про-
исходит видимое разграничение полов. Важным выводом из
этого следует, однако, то, что в каждом человеке признаки
другого пола не стерты окончательно, но остаются в недораз-
витом состоянии. При процессе развития, когда в результате
сложных перестановок перед нами появляется представитель
мужского или женского пола, то имеют в виду сочетание усло-
вий, совпадающих с определенными сроками утробной жизни,

когда строящийся организм получает определенный толчок,
и скрытые силы, находящиеся в оплодотворенном яйце, на-
рушают обоеполость, уступающую в последующее время как
с внутренней, так и с внешней стороны, следствием чего со-
здается определенный тип мужской или женский.
Ясно также, что сила толчка может быть весьма различна,
почему и межполость (интерсексуальность) будет выражена
с большим разнообразием у отдельных индивидуумов. Биоло-
гическая сторона развития полового аппарата, имея в виду
все части, входящие в состав, дает право говорить, что в каж-
дом из полов одни стороны выражены ярко, другие же — про-
тивоположного пола — подавлены, но не уничтожены. Патоло-
гические случаи дают довольно ясные доказательства этому
положению, а, наблюдения за растущим организмом, дают воз-
можность оценить ряд симптомов, протекающих перед нами
на протяжении лет в процессе развития организма.
Первоначальным толчком, следствием чего произойдет раз-
дельно-полость, служат элементы, входящие в состав яйца
и сперматозоида, но с определением пола роль этих элементов
можно считать законченной. В дальнейшем половые особен-
ности на протяжении жизни выявляются весьма различно,
и половая жизнь с исключительным разнообразием своих
внешних и внутренних переживаний дает на разрешение ряд
загадок. Сложность этих проявлений частью разрешена новыми
биологическими изысканиями и сводится к более детальному
изучению строения половых желез и частей, входящих в их
состав. Этими исследованиями установлено, что половые
железы на протяжении ряда лет, частью в периоде роста,
частию же после возмужалости, когда наступает увядание
организма и он стареет, претерпевают ряд серьезных измене-
ний в своем строении, что и сопровождается изменениями как
во внешнем облике человека, так и в психических проявле-
ниях.
Исследованиями французских авторов Буэн и Ансель
и немецкого ученого Штейнах установлено, что в состав поло-
вой железы входят не одна часть, а несколько, обладающих
специфическими особенностями. Одна из этих частей предста-
вляет собственно половую железу. Задача этой части сво-
дится к продуцированию клеток, нужных для продолжения
вида, — это клетки генеративного характера, они дают
потомство; продуктом их у женщин будет яйцо, у мужчин
семенная нить. Другая часть, вкрапленная между этими
частями, представляет межуточную ткань (интерстициаль-
ную — клетки Лейдига) с иными физиологическими функ-
циями.
'Сомнения, бывшие вначале относительно этой части,
в настоящее время рассеялись, и опытами, дающими возмож-

ность разрушить эту часть половой железы, оставляя осталь-
ные части в целости, установлено не только существование
этой ткани, но что особенно интересно и важно, это то, что она.
обладает известною специфичностью. Она носит название
пубертатной, служит определителем пола у рожденного*
растущего организма и даже, больше того, у живущего чело-
века на протяжение всей его жизни.
С присутствием этой части железы связаны известные
определенные половые признаки, равно и та сторона половой
жизни, догорая носит название «полового влечения», и кото-
рому в настоящее время соответствует термин «либидо», либи-
динозные стремления.
Многочисленные, повторные опыты показали, что при пере-
вязке семенных протоков у животных, когда возможность
выхода наружу через выводные половые пути генеративным
элементам совершенно прекращена, эта часть сложной половой
железы атрофировалась—погибала, но, наоборот, межуточная
(пубертатная) ткань разрасталась. Следствием такой пере-
вязки с физиологической стороны было отсутствие потомства,
но половая функция не только не прекращалась, но даже
повышалась. Более детальным изучением таких выключений
отдельных частей из состава половой железы установлено, что
в этой части заключено особое вещество, тот раздражитель —
гормон 0> присутствие которого и является ближайшею при-
чиною полового влечения.
Все части, входящие в состав половой железы, выделяют
раздражителей — гормоны, и каждый из них оказывает на
организм свое специфическое действие. Уместно здесь же ска-
зать, что к развитию половых желез организм подготовляется
довольно долго и роль половых желез в дальнейшем, когда они
готовы, является доминирующей, вместе с тем выясняется
и значение гормонов, выделяемых ими.
Останавливаясь на мужской половой железе, мы видим,
что задача яичка создавать семенную нить совершается
в известной последовательности и требует не только времени,
но и определенных условий. В конечном счете из покоящихся
больших клеток, богатых протоплазмой и ядром, развивается
сперматозоид с преобладающею его частию—ядром, несущим
огромную скрытую энергию. Отсюда следует, что химический
состав семенной нити неодинаков в разное время, неодинаков
на протяжении формирования его и стоит в тесной связи со
всем процессом обмена, имеющим то, или другое напряжение,
*) Под гормонами понимают химические вещества, секреты выде-
ляемые клетками, тканями и органами, в особенности клетками желез
внутренней секреции, которые без посредства выводного протока, что-
обычно имеет место в остальных железах, каковы слизистые, потовые,
сальные, слюнные и др., поступают непосредственно в кровь или лимфу*
разносятся по всему организму, оказывая на него специфическое влияние.

ЮТ или другой характер, что, в свою очередь, зависит от гор-
монов, циркулирующих в крови растущего.
Производительная задача яичка, иными словами, создание
семенных нитей, выводимых половыми путями наружу, соста-
вляет основную функцию мужской половой железы; к этому
присоединяется новая функция, вторичные признаки пола,
что представляет конституцию организма, гармонию распреде-
ления массы тела по отдельным ее частям, равно химические
й функциональные особенности. Однако, этим функции поло-
вой железы не исчерпываются и от присутствия и состояния
их жизнедеятельности зависит напряженность процессов,
совершающихся в теле каждого человека. Этим объясняются
периоды жизни: 1) от рождения до полового созревания,
2) период зрелый — возмужалости и 3) период увядания, ста-
рения, даже дряхлости организма. Очевидно, что индивидуаль-
ные особенности каждого человека определяют время насту-
пления каждого из этих периодов и если уже и приходится
говорить о годах, то только в известных границах, как это
отчасти уже было упомянуто, когда говорилось о возрастах.
Этими же биологическими соображениями можно себе объ-
яснить как раннее проявление сексуальности, равно и ее запаз-
дывание. Только биологическая сторона половой железы может
дать руководящую нить для понимания как самого процесса
полового созревания, так и его уклонений. Значение социаль-
ных условий такими соображениями нисколько не умаляется,
но одни они в процессе половой жизни без биологического
субстрата не могут выяснить многого.
Если остановить свое внимание на межуточной ткани
(клетках Лейдига), то они развиваются раньше клеток, выра-
батывающих семенные нити, и у зародыша межуточных клеток
больше, чем во внеутробной жизни. Что им принадлежит гор-
монная функция, в этом сомневаться нельзя, но что, в свою
очередь, они стоят в зависимости от семенных клеток, от их
состояния, от их зрелости. Проф. Репрев выражает одну мысль
в этом отношении довольно определенно: «пока нет специаль-
ных семенных клеток, налицо неспециальные клетки, не
дифференцированные клетки мезодермы. Как только появились
определяющие характер половой железы клетки, так мезодер-
мальные 1) клетки становятся подчиненными, а не распоря-
дителями».
Выяснилось одно, что межуточная ткань в яичке предста-
вляет обособленную часть половой железы, выделяющую гор-
1) Эмбриология учит, что не смотря на сложность строения
организмов высших животных, они строятся из трех зародышевых
листков: наружного, внутреннего и среднего, образующихся по оплодо-
творении яйцевой клетки. Клетки среднего зародышевого листка носят
название мезодермальных.

мои, придающий организму характер мужского пола, как во
время утробной жизни, так и в дальнейшем его существо-
вании.
Кроме того, в яичке находится гормон, а может быть, и гор-
моны, действующий на весь организм своим химическим соста-
вом с высокодинамогенным характером. Расхлябанность, неуве-
ренность в движениях, в действиях, в поступках, имеющие
место в период полового созревания, весьма возможно, стоят
в связи с недозрелостъю генеративной части половой железы
к обратно — мужественность указывает на ее зрелость.
Циген, говоря о душевной и половой жизни юношества,
считает, «как низшую границу для способности давать пока-
зания перед судом в судебно-врачебной практике, в нашем
климате (дело идет о Германии), закончившийся 15-ый воз-
растный год, как низшую границу для полового созревания —
закончившийся 13-й год. У 12—13 .летних мальчиков лишь
в виде исключения можно проследить семенные нити, и даже
у 16—17-летних они часто еще отсутствуют. Отсюда сразу же
следует, что уже чисто телесно существуют большие индиви-
дуальные различия».
Все приведенные факты вскрывают перед нами, как под-
готовляется организм к ответственной задаче — к продолже-
нию вида, и какие глубокие изменения совершаются в половой
сфере ребенка-мальчика, прежде чем он достигнет зрелости.
Многие годы, не исключая и дошкольный возраст, проходят
перед глазами воспитателей, учителей и врачей, прежде чем
растущий достигнет того состояния, когда его половой аппа-
рат начнет продуцировать специфические половые продукты
в виде семенных нитей, ту характерную особенность, которая
обнаруживает его биологическую зрелость.
Переходя к описанию свойств женской половой
железы, необходимо обметить, что задача его гораздо шире.
Они направлены частию к поддержанию вида и тем самым
служат делу размножения, с другой стороны направлены
к созданию условий благоприятных развитию плода, если
наступило оплодотворение яйца. Последний процесс, как гово-
рит Немилов, «устанавливает в теле женщины беспощадную
диктатуру растущего в нем плода, концентрируя все ее силы
на сохранении этого маленького, но нового комка живого
вещества и беспощадно требует по отношению к этому послед-
нему полнейшего самоотречения со стороны всех органов и тка-
ней матери».
При рассмотрении половой зрелости для того возраста, на
котором сосредоточивается внимание, этот ответственный про-
весе, ношение плода, приходится исключить, так как обычно
девочки, если и' являются в раннем возрасте матерями, то это
не составляет правила, а дело случая, отступления от обычно

установившегося порядка вещей. Сторона же, касающаяся
поддержания вида, требует внимательного к себе отношения,
ибо женская половая железа сложна как по своему строению,
так и по физиологическим функциям.
Бросается в глаза, прежде всего, величина половой железы
женщины. Относительно, до сравнению с весом всего тела,
яичник женщины составляет одну пятитысячную часть веса,
в то время, как у жвачных животных, у коровы, он составляет
1/50000 часть. Дентичи обнаружил, что яичник такого огром-
ного животного, как бегемот, имеет почти такую же величину,
как и яичник женщины. Конечно, не в одной величине дело,
тем не менее, эта сравнительно-анатомическая сторона не
только не лишена интереса, но показывает, что на долю поло
вой железы в организме растущего женского организма выпа-
дает существенная роль.
В половом аппарате женщины необходимо отмечать три
составные части. Во-первых, органы, вырабатывающие поло-
вые продукты — это яичники, биологическая функция кото-
рых представляется исключительной; во-вторых, пути, кото-
рыми продукты деятельности яичника выводятся в соответ-
ственные участки полового аппарата для целей оплодотворе-
ния и для развития будущего зародыша, и, наконец, те пути,
которые служат для осуществления возможности поступле-
ния мужских половых продуктов для слияния их с женским
яйцом.
Яичники представляют парный орган и в них, уже в период
утробной жизни, закладывается весь запас половых клеток,
обеспечивающих всю последующую половую жизнь женщины.
Число их от 36.000 до 400.000 в начальном периоде в дальней-
шем уменьшается и только меньшая часть превращается
г зрелые половые элементы, лежащие в особых, так называе-
мых, Граафовых пузырьках. Это особые мешочки (фолликулы),
видимые простым глазом, в которых хранятся и зреют яйце-
вые клетки. Периодически, в половозрелом состоянии, про-
исходит созревание этих мешочков и когда они достигнут
определенной величины, они лопаются. В начале же дело огра-
ничивается набуханием пузырьков, без того, чтобы они опо-
ражнивались. Огромное число половых клеток, заложенных
в яичники новорожденной девочки, подвергается обратному
развитию и не достигает зрелости. Ганземан в яичнике 14-ти
месячной девочки нашел 48.808 половых клеток (гамет),
у двухгодовалой — 46.174, у восьмилетней — 25.656, у десяти-
летней— 20.862, у девушки в возрасте 16—18 лет, в каждом
яичнике от 5.000 до 7.000 яйцевых клеток. Так что из общего
числа зародышевых гамет у взрослой женщины остается не
более одного процента, способных к слиянию с мужским поло-
вым продуктом. Такого рода уменьшение половых продуктов

у растущей девочки дает право думать, что между зародыше-
выми клетками в периоде роста идет борьба, и выживают,
остаются в яичнике только такие, которые удовлетворяют тре-
бованиям конституциональным, индивидуальным или же
клетки более сильные, стойкие. Доказательством такому пред
положению служат непосредственные исследования ткани
яичников под микроскопом, обнаруживающие неодинаковое
строение этих клеток в отдельных частях яичника.
Упомянутое набухание, без последующего» опоражнивания,
у неполовозрелой девочки, однако, не проходит бесследно и те
процессы, в результате которых происходит запустение такого
мешочка, сопровождаются изменениями и .образованием про-
дуктов, попадающих в кровяное русло и действующих как
половые гормоны. Эти последние незаметно, постепенно создают
в организме иное состояние тканей, органов, придавая ему
особенности, свойственные различным возрастным группам
в связи с другими частями, входящими в состав половой
железы.
Зрелый фолликул, достигнув определенного строения, что
имеет место в период полового созревания и индивидуально
выражается различными сроками, лопается.
Заключенное в пузырьке яйцо направляется в яйцепровод,
а в мешочек изливается небольшое количество крови и здесь
наступает процесс, в результате которого образуется так
называемое желтое тело. С внешней стороны лопание пер-
вого созревшего пузырька сопровождается первым менструаль-
ным кровотечением. Готовое яйцо выходит из мешочка, напра-
вляется по проводящим путям в полость матки, и если оно
не оплодотворено, то вместе с катамениальным кровотечением
удаляется из организма.
Второй отдел полового аппарата не остается индифферент-
ным к этому выделению и в нем происходят изменения подобно
тем, какие имеют место при беременности. Короче говоря, под-
готовленное в Граафовом пузырьке яйцо к зрелому состоя-
нию и появление менструального кровотечения это функция
всего организма по отношению продолжения рода. С этого
момента организм девочки можно считать зрелым. Правиль-
ное чередование через четырехнедельные промежутки менстру-
альных кровотечений говорят за полную готовность половой
железы, за ее биологическую правоспособность. Образующееся
желтое тело носит название ложного тела и существует как
орган, оказывающий влияние на организм 3—4 недели, и затем
прекращает свою деятельность, и на месте его образуется белое
рубцевое пятно, след от бывшего процесса. Репрев определяет
менструальное кровотечение как «беременность и роды мерт-
вым яйцом», понимая под этим то, что оно неоплодотворено
и не дало «нового комка живого вещества».

Быстрота развития яичников зависит от многих, причин
и климат оказывает на время появлений менструаций извест-
ное влияние. Штейнах и Камерер приводят некоторые данные,
указывающие4 на влияние широты местности и время появле-
ния менструаций.
Местность.
Возраст.
Местность.
Возраст.
Широта.
В месяцах.
В годах.
Фарреровы острова
62°
194
16
Широта.
В месяцах.
В годах.
Париж
49°
174
14 1/2
Христиания (Осло)
60
202
17
Рим
42
144
12 1/2
Ленинград
60
177
15
Алжир
36
114
9 1/2
Стокгольм
Копенгаген
59
199
17
Южный Тунис . . .
34
132
и
55
201
17
Египет
30
114
9 1/2
Из этой таблицы видно также, что известное значение
имеют и расовые особенности, что дают нам, напр., Алжир
и Южный Тунис. Многочисленные наблюдения показали, что
недостаточное питание или голодовки сопровождаются отсут-
ствием менструаций.
То же можно сказать про усиленную мышечную работу
и умственный труд. Нарушение обмена веществ при недоста-
точном питании влияет и на питание половой железы, на ее
отправления. На эту сторону необходимо обращать внимание
и ясно себе представить, что в периоде полового созревания
для правильного процесса созревания яиц (овуляции) необхо-
димо достаточное или даже повышенное питание. Время мен-
струальных кровотечений это период динамический, время
же между ними это накопление сил — состояние статическое
Признавая значение питания в этом процессе, отмечая уси-
ленный обмен веществ, естественным следствием является
представление, что в нем участвует весь организм и потому
период полового созревания, когда появились менструации
у девочек, представляет своеобразную физиологическую волну.
В этой волне можно отметить вершину — это время менструа-
ции и время предшествующее волне и следующее за ней. Есте-
ственно, что процесс, отражаясь на организме, сопровождается
изменениями со стороны органов кровообращения, кроветво-
рения, изменением дыхания, кожной чувствительности,
мышечной силы, температуры тела, и т. д. Ясно также, что
время, предшествующее появлению менструаций, период пре-
цубертатный, подготовительный, может сопровождаться и, на
самом деле, сопровождается, некоторыми предвестниками, ука-

зывающими на готовящуюся обнаружиться специальную
функцию женского организма. В исключительных случаях,
при плохой наследственности, нервозности, симптомы могут
быть выражены крайне резко и это никогда не следует забы-
вать при оценке состояния полового созревания и его про-
явлений.
Как уже было упомянуто, желтое тело в составе своем
несет ряд химических веществ, влияющих не только на поло-
вую сферу, но на весь организм, подготовляя его к удержанию
яйца в полости матки, если наступит: оплодотворение. Непо-
средственные опыты над животными подтверждают это поло-
жение целиком и говорят за то, что секрету этой железы при-
надлежит руководящая роль в периодичности явлений жен-
ского организма.
Кроме этого гормона, тот же яичник продуцирует другой
гормон с характером женско-половым. Этот последний ведает
физико-химической конституцией женского организма, сооб-
щая ёй характерные внешние особенности тела, придавая ему
то, что обыкновенно обозначают термином «женственность».
По своему действию он сходен с гормоном межуточной ткани
мужской половой железы.
Между двумя гормонами яичника распределяется сложная
половая проблема, при чем на долю гормона желтого тела,
функционирующего периодически, достается выполнение
задачи продолжения рода, он если можно так выразиться сдер-
живает индивидуальные проявления, указывая организму
более высокие биологические цели, на долю же другого гор-
мона остается проявление «эгоистических проявлений жен-
ского организма».
Опыты с удалением половых желез с достаточною ясностью
показали, что сделанная операция в раннем детстве не дает
организму той потенциальной энергии, которая необходима для
того, чтобы своевременно девочка, превратилась в девушку,
а мальчик в юношу. Кастрированные .субъекты застывают на
стадии детства или, как говорят, они инфантильны. Они оста-
навливаются в своем развитии как с телесной, так и со сто-
роны духовной. Другие опыты с пересадкой половых желез от
представителей одного пола к другому показали, что тело
самца и самки равнозначно (эквипотенциально) и только при-
сутствие половых желез и продуктов их деятельности делает
мужеподобной самку и женоподобным самца. Опыты Штей-
наха с крысами и морскими свинками, а Завадовского с пти-
цами, особенно последнего, с исключительною ясностью, пока-
зали, что половые различия, внешние признаки, коренным
образом меняются при пересадках у цыплят половых желез,
и бывшие куры по внешнему виду походили на петухов,
а петухи на кур. Мало того, у таких оперированных птиц обна-

руживались и соответственные повадки в обращении с пред-
ставителями другого пола.
Эксперименты пошли дальше; тот же Штейнах создал
искуственного гермафродита с половыми женскими и муж-
скими железами, существовавшими одновременно. Получилась
обоеполая внутренняя секреция. Между гормонами половых
желез начиналась борьба и секреты одной железы брали верх
над другой и вытесняли ее влияние. Кнут Занд сделал новый
опыт и, приготовил настоящих искусственных гермафродитов.
при чем получились особи, которые одновременно были и сам-
цами и самками.
Все эти опыты с очевидностью показывают, что половые
элементы создают пол и только они одни перестраи-
вают телесную структуру на тот или другой лад.
Останавливаясь несколько долее на биологической стороне,
мы имеем в виду показать сколь сложны биологические про-
цессы и как они важны и доминируют, когда перед нами про-
ходит период роста, развития и формования как всего тела;
так и его отдельных частей. В процессе полового созревания
и во время предшествующее ему роль половых желез—роль
выдающаяся, все дело только в том, что не одни только поло-
вые железы находятся в нашем теле с характером желез внут-
ренней секреции, а существуют и другие, принимающие зна-
чительное участие в построении организма. На долю послед*
них выпадают свои задачи, и в коррелятивной способности
организма во-время и при известных условиях пускать в ход
работу тех или других желез и лежит понимание, в полном
значении этого слова, метаморфоз, совершающихся в орга-
низме растущего, но прежде чем перейти к изложению этих
влияний, частию сдерживающих, частию способствующих росту
и развитию организма остановим внимание на соматической
стороне, на том, что делается с телом и отдельными его
частями.
Жизнь женщины в этом отношении представляет резко
выраженные этапы и первым периодом следует считать время
от закладывания фолликул, что имеет место в утробной жизни,
и до того момента, когда происходит первое месячное кровоте-
чение или, иначе говоря1, овуляция, отделение яйца от орга-
низма и выход его наружу. Период полового созревания захва-
тывает частию время до этого, самый процесс овуляции
и немного времени после. Что касается лет, сроки указаны
в ранее приведенной таблице.
С большею трудностью приходится говорить о таких эта-
пах, когда дело идет о мальчиках. Здесь также имеет место
подготовительный период, предшествующий образованию
семенных нитей (спермиев), и их созреванию. Присутствие зре-
лых спермиев—важный признак половой правоспособности, но

с внешней стороны эти этапы более стерты и о них можно
только догадываться. Одно можно сказать, что подготовитель-
ный период у мальчиков представляется более растянутым
и не столь остро протекающим, как это можно отметить по
отношению девочек. Готовые половые элементы мальчика
можно приурочить, имея в виду средние широты, согласно
с Циген'ом, к 13—14 годам. Широты южные, очевидно, в этом
отношении дают возможность созревать половым элементам
раньше.
Опытами над позвоночными уже давно была установлена
высокая степень самостоятельности, живучести отдельных
кусочков тела и изолированных клеток. Более того, отдель-
ные виды животных обладают способностью восстановлять
даже отдельные части, напр., конечности и хвост. Сложно
организованные животные и в частности высшие позвоночные
не утратили способности к восстановлению в отдельных тка-
нях, но по отношению к органам это свойство потеряно, тер-
нов общение и более строгая дифференцировка частей, вхо-
дящих в состав всего тела, разделила физиологические функ-
ции на более детальную работу, и самостоятельность отдельных
частей сложной организации выражена весьма слабо.
Если отдельные клетки будут предоставлены самим себе
и им будут даны благоприятные условия существования, то
они будут жить. Американскому ученому Росс Гаррисон
(в 1907 г.) удалось получить тканевую культуру, пользуясь
для этого каплей свернувшейся лимфы лягушки, в которой
жили и развивались нервные волокна зародыша лягушки
В дальнейшем, по предложению Монтроза Берроуса (в 1910 г.),
плазма, крови, как питательная среда, дала лучшие резуль-
таты, и в настоящее время в лаборатории Каррель имеются
культуры соединительной ткани, существующие 12 лет,
с которыми сделано около двух тысяч перевивок. Заслужи-
вает внимания, что эти опыты дали возможность получить
культуры из многих органов, от различных млекопитающих
и от человека, но не получено организованных существ. Обра-
зование этих последних требует не только взаимодействия
между частями организма, но и определенных факторов. Одни
из них несут с собою наследственность, другие лежат во внеш-
ней среде, и «механика развития», каковой вопрос выдвинул
Вильгельм Ру, имеет своею задачею выяснить формующие
причины, в результате которых перед нами из сочетаний кле-
ток, тканей и отдельных органов получается тот или другой
организм, облекающийся в различные внешние формы.
Ру 1) различает три периода формообразования: 1) за-
кладку тканей и органов у зародыша, в которой на-
Привожу по Вей ль. Внутренняя секреция, 1923, стр. 76.

следственности принадлежит первенствующая роль, при чем
происходит определенное пространственное распределение от-
дельных частей без участия функционального влияния;
2) взаимодействие унаследованных факторов с раз-
дражением, идущим от отдельных органов, достигших извест-
ной дифференцировки и, наконец, 3).образование оконча-
тельной формы органов и всего тела под влиянием раз-
личных физиологических функций.
Оставляя первые два периода, в частном вопросе, каким
является половое созревание, наше внимание сосредоточи-
вается на последнем периоде, в котором половому созреванию
принадлежит выдающееся место; в процессе роста и развития
отдельных органов в это время, отмечаются большие пере-
мены.
Уже было упомянуто, что в ходе роста намечаются три
волны исключительных прибавок в увеличении тела в длину.
Предшествующим периоду полового созревания является .воз-
раст шести-семи лет, когда эти прибавки довольно велики,
но прибавки во время полового созревания превышают в сред-
нем эту вторую прибавку. Этап дошкольного возраста и «.семи-
леток», стоящих на рубеже школы, представляет огромный
интерес в некоторых своих частях, имея тесную связь с по-
следующим пубертатным периодом и половым созреванием
Американские авторы, имея в виду более точно реализо-
вать факторы развития и выяснения внутренней механики,
отдают предпочтение и выдвигают в этом возрасте на первое
место процесс смены молочных зубов на постоянные. Они го-
товы целый ряд изменений у «семилеток» приурочить к тем
сложным процессам, совершающимся в растущем организме,
из которых один внешний симптом — смена зубов занимает
первенствующее место. В самом деле, ряд экспериментальных
работ и многочисленные наблюдения над детьми в возрасте
7 лет с несомненностью указывают на глубокие изменения,
происходящие в организме, когда молочные зубы уступают
место постоянным. Известную долю влияния в этом отноше-
нии несут в себе железы внутренней секреции. Однако, не
одна смена зубов и симптомы сопровождающие ее протекают
перед нами. Присматриваясь внимательнее, в костяке детей,
особенно у девочек в это же время наблюдаются изменения,
охватывающие тазовой пояс и части, его окружающие. В моем
представлении девочка семилетка несет в себе уже задатки
препубертатного состояния и состояние ее половой железы
значительно подвинулось вперед. Частичным подтверждением
этому служит изменение в психической сфере ребенка и от-
четливое выявление некоторых безусловных рефлексов, ка-
ким является покраснение лица, кожи, что можно объяснить
влиянием гормонов, выделяемых зачатковыми железами, дей-

ствующими на сосудодвигательный аппарат. Игра сосудов
лица, шеи, ушей и верхней части туловища в это время выра-
жена весьм ясно, и она держится и в последующее время пе-
риода полового созревания. Еще Генле обратил внимание на
то, что психические переживания, отражающиеся на нашем
лице, сопровождаются покраснением или побледнением кожи
в перечисленных выше областях вследствие анатомического
расположения нервов, связанных с определенными нервными
центрами. Можно допустить, что новое раздражение, идущее
от зачатковых желез, влияет на эту часть в известное время,
больше, чем в последующее, когда" уже выработается извест-
ная доля торможения и человек будет обладать способностью
управлять собой.
Останавливаясь на росте, отметим, что, по Стенли Холл,
дети за период времени от 5 до 12 лет увеличиваются на
]4 дюймов, и в то время, как пятилетние в среднем, имеют
41,7 дюйма, те же дети в 12У2 лет имеют 55,4 дюйма. В период
полового созревания, за (> лет, подросток увеличивается на
!2 дюймов, и в 18М> лет он имеет 67х/2 дюймов. Наибольший
прирост у мальчиков наблюдается в 14—15 лет, а у девочек—
от 12 до 13 лет и выражается в среднем для мальчиков —
в 3 дюйма, а для девочек —в 2 дюйма.
Что касается влияния удаления половых желез в периоде
роста, то опыты на животных и наблюдения над людьми едино-
гласно показывают, что кастрация до окончания роста влияет
на длину тела. При врожденной атрофии и слабом развитии
зачатковых желез в большинстве случаев можно наблюдать
ненормальную длину тела, главным образом, в нижних ко-
нечностях. Детальное рассмотрение длинных костей обнару-
живает полное слияние сочленовных частей (эпифизарных)
с среднею частью кости при нормальном половом созревании,
равно и в тех случаях, если оно и раннее, но закончилось.
В противном случае такого замыкания нет и части длинных
костей обыкновенно еще не сливаются. Такое состояние ко-
стей резко обнаруживается -при посредстве рентгеновских
снимков.
Особый интерес представляют кости таза. У девочек
г 11—13 лет тазовой пояс быстро развивается и достигает
почти полного развития. Связь роста этой части скелета
с влиянием зачатковой железы была доказана Штейнахом
над морскими свинками и частью опытами Пло введением
экстрактов из яичников, результатом чего было изменение
формы и величины тазовых костей. То же можно сказать
и про соотношение между шириной плеч к ширине таза.
Иначе говоря, грудная клетка у мужчин развита больше
и она большего объема, чем у женщин, почему поперечник
между конечными пунктами плеч у мужчин больше, чем по-

перечник между вертелами бедер, у женщин же эти размеры
почти равны. Слабое развитие мужской зачатковой железы
задерживает развитие костного скелета грудной клетки и отно-
шение двух поперечников приближается к женскому типу.
Те же данные Стенли Холл вместе с тем показывают, как
идет нарощение веса тела. У мальчиков в возрасте от 5 1/2 до
12 1/2 лет прибавка в, весе доходит до 30 фунтов, от 12 1/2 до
16 лет—до 45 фунтов. Максимум годовой прибавки в весе
падает на 15 лет, когда эта прибавка доходит до 12%
и в 16 лет — до 13%.
У девочек этот подъем наступает раньше, и в 12 лет при-
бавка в весе достигает в среднем 9 фунтов, в 13 лет—10 фун-
тов, в 14 лет—снова 9 фунтов, в 15 лет—8 фунтов, в 16 лет—
о фунтов, а увеличение в 18 лет доходит только до 3 фунтов.
Период полового созревания как по отношению к росту,
так и к весу тела является исключительным по своему зна-
чению, задержка в развитии или слабое развитие неминуемо
влечет за собою нарушения в соотношении отдельных частей
скелета и, главным образом, отзывается на костях таза, на
грудной клетке и нижних конечностях. Социальные условия
и общественные потрясения, каковыми являются недостаточ-
ное питание или, более того, голодовки, нарушая общий обмен
в организме, влияют и на зачатковые железы, уменьшая их
физиологическую функцию, понижая их гормональную дея-
тельность и тем самым, ослабляя биологическую правоспособ-
ность всего тела. Пережитый тяжкий голод в Республике по-
казал, что в местностях, где голодовка имела место, среднее
уменьшение роста для русских мальчиков по всем возрастам
выразилось в значительной цифре—в 6 сантиметров, для де-
вочек же — в 3-^4 сантиметра. Расовые влияния здесь также
сказались.
При рассмотрении потерь веса, период половой зрелости
представляется наиболее тяжким. В это время как мальчик,
так и девочка теряют в весе относительно больше, чем в годы
предшествующие и последующие. Мальчики справляются
е этими потерями хуже, чем девочки, что без труда можно
объяснить соматическими особенностями строения. У послед-
них более развита жировая покладка, эта своеобразная кладо-
вая запасов организма, мальчики же по своей организации
такого запаса имеют значительно меньше, почему довольно
быстро его теряют и начинают жить уже за счет белков; след-
ствием этого наблюдался не только слабый прирост, или ни-
какого прироста, но даже в отдельных случаях (правда, их
было немного) и регресс роста, что стояло в связи с деструк-
тивными изменениями в костной и хрящевой тканях суставных
частей костей и в межпозвоночных хрящевых прослойках. Не
остается без изменения и аппарат кровообращения. Сердце

увеличивается в весе на 6—7 и даже более процентов. Изме-
няется и кровяное ложе. Несоответствие между объемом
сердца и поперечником сосудов, выходящих из сердца в этот
период устанавливается. Однако, такая установка не про-
исходит в короткий срок, почему довольно часто приходится
слышать жалобы у подростков на одышку, головокружение,
чувство стеснения и замирание в груди, покалывающие боли
в области сердца, нередко обмороки, похолодание конечностей
и жалобы на усталость. В связи с состоянием всего аппарата
кровообращения стоит отношение подрастающих в этом пе-
риоде к физическому труду, к выносливости, к утомлению
и переутомлению.
Относительно, увеличения массы мозга можно сказать, что
таковое увеличение имеет место и особенно наступает в воз-
расте 14 лет, продолжаясь до 20 лет, но придавать большое
значение массе мозга не приходится, так как не столько
имеет значение масса, сколько дифференцировка проводящих
и ассоциационных путей. Важно отметить одно, что корковая
часть полушария большого мозга получает доминирующее
значение над подкорковыми центрами, над средним мозгом.
Одним из признаков этого периода, особенно у мальчиков,
является изменение голоса. Он становится более гру-
бым и делается на октаву ниже, этому изменению соответ-
ствуют анатомические особенности голосовой щели, которая
увеличвается в продольном направлении, почему голосовые
связки становятся длиннее. Хрящи, входящие в состав гор-
тани, особенно щитовидный, выступают, образуя кадык, легко
ощущаемый при обследовании передней поверхности шеи.
У девочек таких изменений не наблюдается, однако, голос
становится более звучным и обширным. Тесная связь между
голосовым аппаратом и зачатковыми железами подтверждается
производством кастрации в детском возрасте для сохранения
нежных голосов, каковым является дискант. Певческая ка-
пелла римского папы располагала такими голосами кастратов,
хотя они были уже взрослыми людьми.
На ряду с перечисленными явлениями гормоны половых же-
лез принимают деятельное участие в образовании вторич-
ных половых признаков. К числу их следует отнести
характер и топографию волосяного покрова у мужчин и жен-
щин, разницу в мускулатуре и, что представляет особый инте-
рес— это влияние полового гормона на душевный склад, на
психику, на половой инстинкт. Правда, в этом последнем слу-
чае, влияние полового гормона не исключительно, ряд дру-
гих раздражителей, действующих одновременно, повышают
или понижают деятельность пубертатной железы, тем не ме-
нее, влияние гормона зачатковой железы выражается в орга-
низме весьма ярко.

Холл говорит: «смышленность и выносливость являются
почти исключительно мускульными добродетелями, точно
так же, как усталость, слабость воли, своенравие, скука, бес-
печность, отсутствие выдержки, неуравновешенность — суть
мускульные пороки и недостатки».
В период полового созревания шлифуются и обрабаты-
ваются мышечные движения в их тонкой координации, во
всем разнообразии движений, и всем хорошо знакомо стремле-
ние к подвижности у подростков, ищущих движений и гото-
вых не только к выявлению их, но и к увлечению ими. Осо-
бенно это можно заметить у мальчиков, хотя в последнее
время, при широком распространении физических упражне-
ний, с неменьшим увлечением стали заниматься ими и де-
вочки.
Что касается до других признаков, то волосяной по-
кров как бы говорит нам о возникающих петрубациях в теле
растущего под влиянием раздражений, исходящих из зачат-
ковых желез. Территориальность волосяного покрова харак-
терна для каждого пола. Волосы появляются на лобке,
а у мальчиков, кроме того, на верхней губе и на подбородке.
В дальнейшем у мальчиков волосы пробиваются частью на
животе, по средней линии тела, частью на груди. У девочек
волосатость ограничивается лобковой областью, с строгим
очертанием в виде треугольника. Кроме того, у девочек начи-
нают формоваться грудные железы, импульсом для чего слу-
жит желтое тело, образующееся в яичнике, имеющее целью
подготовить эту железу для дальнейшей деятельности млеко
тонного характера, не стоящей непосредственно в связи с яич-
ником, но получающей толчок от детского места, образую-
щегося в процессе беременности. Развивающиеся грудные же-
лезы девочки в свою очередь начинают выделять новый гор-
мон, влияющий на половую сферу, главным образом, на
мускулатуру полового женского аппарата. Так сплетаются
биологические проявления в растущем организме и это может
дать ключ к пониманию ряда явлений, сопровождающих посте-
пенную формовку тела и отправления его отдельных частей.
Мартин различает три степени полового созревания:
1) волосы на лобке редки и гладки; незначительная воло-
сатость на разгибательной стороне предплечий. Голос ребяче-
ский. У девочек в это время определяется выступление груд-
ного соска;
2) волосы на лобке закручиваются и распространяются на
большее пространство. У мальчиков появляется легкий пу-
шок на верхней губе и щеках. Голос становится более грубо-
ватым. У девочек намечается грудная железа;
3) волосы на лобке закручены, резко развиты и занимают
еще большее пространство; наблюдается присутствие волос

в подмышечной области, также обнаруживаются на груди
и животе у мальчиков. Голос становится у мальчиков муже-
ственным, голос крепнет. У девочек ясно обозначаются груд-
ные железы, продвигается вперед процесс овуляции и насту-
пает первая менструация 1).
Разнообразие и исключительное влияние гормонов зачат-
ковых желез не стоит в организме особняком, оно тесно свя-
зано с другими железами внутренней секреции, влияющими
на обмен веществ, на состояние органов кровообращения
и всю сосудистую систему в целом, но наибольшего внимания
заслуживают те из них, которые более тесно связаны с спе-
циальной функцией половых желез. Закладки частей, входя-
щих в состав половых желез, происходит довольно рано, еще
в утробной жизни, а между тем, проявления полового харак-
тера наступают гораздо позднее. Такие запаздывания можно
объяснить, допустив, что существуют в организме причины,
сдерживающие'половые проявления. Современная эндокрино-
логия указывает на два антагониста зачатковым железам,
каковыми можно считать шишковидную железу
(эпифиз), находящуюся в полости черепа и представляющую
небольшой вырост из стенки третьего мозгового желудочка.
Маленькая железа, стебельчатого характера, с довольно свое-
образным строением функционирует очень недолго. У чело-
века, обычно до 7 лет, после чего начинается ее обратное раз-
витие и ее существование утрачивается, она обизвествляется.
Прямых опытов с удалением этой железы очень мало
в виду ее особого анатомического положения внутри черепа,
не дающего возможности дойти до нее, не повредив многих
других частей, но клинические наблюдения над детьми мо-
ложе 6—7 лет показали, что изменения в этой железе, если
имеют место, сопровождаются преждевременным половым со-
зреванием, при чем быстро развертываются вторичные поло-
вые признаки: голос становится грубым, мужским, вырастает
борода, половые органы быстро увеличиваются, а в связи
с этим, меняется соответственным образом психика и все по-
ведение такого больного.
Другим антагонистом в растущем организме следует счи-
тать — зобную или вилочковую железу (тимус) 2).
расположенную в грудной полости позади верхней и частые
средней части грудины. Эта анатомическая часть организма
1) Эти состояния в своем опросном листе школьников Мартин для
половой зрелости обозначает цифрами 1, 2, 3, подчеркивая ту, которая
соответствует времени наблюдения и обнаруживается указанными
симптомами.
2) Зобную железу не следует смешивать с зобом, находящимся
в области шеи и представляющим болезненное изменение щитовидной
железы.

известна была уже давно, но физиологическая роль ее опре-
делилась только в последнее время. Установлено, что она су-
ществует только в молодом возрасте, у человека до 15 лет
К этому времени она почти рассасывается и остается в виде
небольшого участка, тяжа, находящегося позади рукоятки
грудины. Сложное строение этой железы претерпевает изме-
нения в первое десятилетие жизни, после чего железа начи-
нает- уменьшаться и влияние ее начинает ослабевать. Среди
функций этой железы одна из наиболее явственных, это тормо-
зящее действие на половое созревание.
Эти данные, добытые частью экспериментом, частью клини-
ческими наблюдениями, показывают, что в растущем орга-
низме до периода полового созревания, до резкого выявления
пубертатной железы, существуют два тормоза. Функция этих
тормозов охватывает два промежутка времени: до 7 лет пер-
вый и до 14—15 лет второй.
Сомнения нет, половая функция одна из существеннейших
в жизни организма, биология дает тому ряд поразительных
доказательств и потому, нет ничего удивительного в том, что
человеческий организм к выполнению этой ответственной за-
дачи готовится исподволь, на протяжении ряда лет. Быстрое
развитие, делая скачки, минуя промежуточные биологические
ступени, расшатывает организм, делает его недостаточно со-
вершенным, не дает ему возможности достаточно выкристал-
лизоваться, чтобы в дальнейшем он был крепок. Гормон зоб-
вой железы в ряде лет тормозит этот натиск, отодвигая его
на период полового созревания на 13—14—15 лет. В это время
половая функция, освободившаяся от тормоза, но подгото-
вленная аиатомо-физиологически, развертывается быстро
и прочно. Нарушение работы этих тормозов развязывает
функцию зачатковой железы и следствия физиологические
незамедлительно себя обнаруживают.
Ближайшие наблюдения детей дошкольного возраста
к в особенности семилеток подкрепляют биологические дан-
ные с этой стороны в достаточной мере. В настоящее время
мы имеем слишком небольшое число спокойных, вдумчивых
наблюдений, касающихся детей этого возраста со стороны по-
ловой жизни. Однако, у каждого врача и педагога, если он
покопается в своей памяти, найдется материал, который под-
скажет ему, что в этих возрастах, особенно у семилеток, в их
разговоре, в их поведении, в их отношении к старшим, равно
ы в отношении к сверстникам проскальзывает что-то новое,
правда, смутное, малодлительное, но напоминающее половое
побуждение. Наши наблюдения позволяют обратить внимание
на этот факт, особенно, если дело идет о девочках. Тесная
связь между ростом, зобной железой и зачатковыми железами;
Б особенности скорость роста, нет сомнения, зависит и стоит

в связи с климатом, социальными условиями существования,
питанием, однако, и влияние гормонов не только отрицать
нельзя, но опыты Гудернач с кормлением животных зобной
железой показали, что такая прибавка ускоряет рост в длину.
Белковое вещество, заключенное в зобной железе и получен-
ное Ромейс, влияет на уменьшение процента карликов, выра-
щиваемых из лягушечьей икры. Карлики, если их кормили
зтим веществом, в короткий срок (через 12 дней) перегоняли
в росте контрольных животных.
Наглядно соотношение упомянутых органов видно из при-
водимой на стр. 48 диаграммы, поясняющей эту внутреннюю
зависимость.
В связи с диаграммой стоит упомянуть о работе Клозе
и Фогт, сделавших наблюдения над щенятами, если держать
их с самками, чтобы они могли рано начать половую жизнь.
Оказалось, что инволюция зобной железы значительно уско-
ряется и ранние половые сношения увеличивают секрецию
зачатковой железы и тем ускоряют прекращение влияния зоб-
ной железы. Внутренняя секреция желез может служить
серьезным указанием относительно того, что ранние половые
сношения отзываются на организме с вредной стороны, нару-
шая правильный ход развития в соотносительной работе этих
желез, регулирующих общее развитие организма, придавая
ему нормальный темп. Можно утверждать, что чем раньше
человек выполняет эту функцию, тем и последствия ее ска-
жутся резче как на телесной, так и на духовной ее стороне,
однако, при оценке последствий следует быть крайне осмотри-
тельным и не вносить элемента оценки взрослых, усматриваю-
щих в проявлениях то, чего на самом деле может быть и не
было. Во всяком случае, биологический материал дал серьез-
ные точки опоры при разборе сложного комплекса, каким'
является половая жизнь.
4. Нервная система и сексуальность.
К краткому перечислению фактов, приведенных относи-
тельно желез внутренней секреции и их биологического зна-
чения, следует прибавить еще одно обстоятельство. Весь голов-
ной аппарат как в отдельных своих частях, так й в целом
связан со всем телом довольно сложным нервным сплетением,
в состав которого входят как волокна цереброспинальной нерв-
ной системы, так и из симпатической. Такое отношение частей
создает весьма сложный комплекс, почему, когда приходится
выявлять эти отношения, участие отдельных звеньев, входя-
щих в состав комплекса, и функций их не всегда ясны, почему
изучение крайне затрудняется.

Что таковое влияние существует, это отчасти подтвер-
ждается наблюдениями Ларрея, хирурга Наполеона I, сооб-
щившего несколько случаев увядания (атрофии) яичек после
повреждений мозжечка. Опыты Оболенского также показы-
вают, что при перерезке нервов яичка, при отсутствии стиму-
лирующего влияния, идущего к яичку из нервной системы,
яичко быстро перерождается. Проф. Лапинский предлагает
принять существование даже отдельного полового центра
и говорит, что «деятельность его сказывается усовершенствова-
нием всего полезного для данного -рода или пола и подавле-
нием или торможением всего вредного и бесполезного задачам
размножения рода и определения пола». Чени эксперимен-
тально установил связь повреждений головного мозга как
у самца, так и у самки с изменениями зачатковых желез и их
секреторной деятельности. Отсюда он сделал предположение,
что в головном мозгу должен быть центр, ведающий половою
функциею и оказывающий на нее влияние. Это последнее
выражается частью в изменениях функциональной деятель-
ности, частью в ослаблении и усилении степени деятельности
желез внутренней секреции, в частности проявлений либиди-
нозного характера.
Установившееся в обществе и среди воспитателей мнение,
что на всякое половое влечение в раннем детстве следует смо-
треть, как на патологическое, почему больше всего его всегда
и отмечают, нужно считать ошибочным. Половые железы
закладываясь весьма рано, совершенствуются в своих биоло-
гических свойствах на протяжении 16—18 лет и за все это
время функциональная сторона, симптомы созревания, изме-
няются. Сложный процесс, если в известные периоды и обна-
руживается наиболее резко, почему и останавливает на себе
внимание окружающих, тем не менее растягивается на
довольно длинный срок. Уследить эти перемены, носящие на
патологический характер, а нормальный ход развития, дело
как педагога, так и врача.
Чтобы ближе подойти к пониманию полового влечения
й связанных с ним симптомов, необходимо воспользоваться
работами, которые были проведены многими исследователями
в области психоанализа.
Фрейд своими наблюдениями над взрослыми невротиками
постепенно подошел, к инфантильному .сексуализму и после-
дующему периоду — полового созревания, что он и формули-
ровал в своем труде «к теории полового влечения». Собранный
п главах этого труда материал изобилует объяснениями, из
которых, согласно Фрейд, явствует, что сексуализм не есть
дело только полового созревания, но он имеет глубокие корни,
хотя на первых шагах не носит характера генитальности, т.-е.
не связан по преимуществу, или главным образом, с поло-

вым аппаратом. Этот период он называет прегениталь-
ным, так как в сексуальной жизни генитальные зоны еще не
приобрели: преобладающего значения.
В отдельных случаях наблюдается шереховатостъ, скачки
в процессе сексуального развития, что, пожалуй, верно, и что
поддается объяснению с биологической стороны, т. к. гормо-
нальная формула не всегда стационарна и потому колебания
в отдельных переменных величинах, входащих в ее состав,
могут быть. Отсюда, как следствие, изменятся и внешние про-
явления. Вероятно, с этой стороны следует понимать индиви-
дуальные особенности в раннем детском возрасте.
Положение Фрейд, что сексуальная жизнь детей в ранние
годы доступна наблюдению, заслуживает исключительного
внимания со стороны воспитателей и врачей и его следует
всемерно поддерживать, но только внимание должно быть
обращено на тот биологический комплексов состав которого
входят анатомические части с известными физиологическими
проявлениями. Толчок к пониманию этого комплекса дан
Фрейд в его учениях об эрогенных зонах. На этой стороне
особенно останавливается Задгер, подчеркивая с одной сто-
роны кожу, с другой мускулатуру тела, частью произволь-
ную, частью гладкую, не подчиненную сознательной воле.
В коже имеют большое значение те участки, которые пред-
ставляют переход в слизистую оболочку, или же где диффе-
ренцируются органы чувств.
Эти две зоны обнаруживают себя в первые годы жизни до
периода полового созревания, когда эрогенная зона половых
органов не выступает на первый план. Во второе десятилетие
«устанавливается примат одной единственной эрогенной зоны
половых органов с тем, чтобы в дальнейшем снова уступить
место первоначальной кожно-мышечной эротике». Если при-
нять в соображение ранее высказанные анатомические факты,
касающиеся особенностей строения зачатковых желез и соот-
ношения отдельных их составных частей, то со стороны секре-
торной такой переход становится вполне понятным. Подгото-
вительный период, предшествующий половому созреванию,
в процесс сексуальности вносит известные звенья, слагаемые,
тем самым придавая ему ту полноту, которая дает бесконеч-
ное разнообразие с симптоматологической стороны половым
проявлениям.
Богатство этих пограничных областей нервными волок-
нами, осязательными тельцами, самого разнообразного строе-
ния, особенно в области генитальной, объясняют их высокую
чувствительность. Анатомо-физиологические особенности при-
дали им эрогенность, отсутствующую или слабо выраженную
в других частях. Жизненный же обиход воспользовался ими
для выражения различных эмоциональных переживаний

и обычное чувство ласки и удовольствия тесно связано, напр.,
с ротовым отверстием и поцелуем.
Эти краткие посылки наталкивают на необходимость наблю-
дений за движениями детей, за их эмоциональными пережива-
ниями, за их выражением, каковы ласки, рыданье, смех, хихи-
канье, щекотка и т. д.
Чувствительность кожи и ее гиперестезия не есть что-то
раз навсегда зафиксированное для каждого человека, она под-
вергается значительным колебаниям у одного и того же субъ-
екта, но, что, пожалуй, гораздо важнее для нас, чувствитель-
ность при нормальном ходе растущего организма, по возра-
стам, представляет переменную величину. В связи с этой
изменчивостью стоит очень многое. Задгер ставит в связь со
степенью эротики степень чувствительности. Он говорит: «что
кожно-слизистая и мышечная чувствительность диких наро-
дов и лиц низкого духовного уровня куда тупее, ;чем у высоко
цивилизованного человека культуры», а несколькими стро-
ками ниже добавляет, «в связи с развитием культуры про-
изошло совершенно исключительное повышение мышечной
и кожной чувствительности и в особенности чувствительно-
сти болевой».
Для наших целей важно установить связь этих проявле-
ний с биологической основою и сказать, что симптоматич-
ность проявлений детской экстра-генитальной — внешних
форм проявления — сексуальности одна, а при установив-
шемся или устанавливающемся примате генитальной эроген-
ной зоны будет совершенно иная.
К сожалению, до сих пор перед нами проходят описания
и наблюдения, главным образом, отрицательных сторон поло-
вых проявлений — мастурбации по. преимуществу, но у нас
нет описаний обычных картин детской жизни, связанных ана-
томически с проявлениями экстрагенитальных зон. Может
быть, часть своеобразных проявлений ребенка, носящих как
бы половой характер, напр., процесс ласки, обнимания, при-
жимания пояснят новые физиологические опыты из области
нервной системы.
В настоящее время в нервную деятельность вносится
принцип доминанты, понимая под этим «общий рабочий прин-
цип нервных центров» (Ухтомский) При этом создается одно-
стороннее накапливание возбуждений, оказывающих свое
влияние на определенные центры за счет работы других цен-
тров. К каждой доминанте есть ряд звеньев-рефлексов, обра-
зующих одну цепь, направленную к определенной цели и раз-
решающихся в каком-либо действии. Вполне понятно, что
состояние рефлексов, их множественность, разнообразие, соче-
тание, обусловливают гаммы звеньев* и все разнообразие внеш-
них проявлений. Часть их имеет начало в самом организме.

часть вне его, и в сочетании нервных центров лежит ответ-
ная реакция на среду.
Вот, что мы находим у Ухтомского в его краткой, но бога-
той содержанием работе «Принцип доминанты». «Когда, гово-
рит он, половой аппарат находится в возбужденном состоя-
нии под влиянием внутренней секреции, разнообразные раз-
дражения действуют на руку подкрепления его возбуждения.
Множество новых и неожиданных, диффузно-безраз-
личных поводов оказываются теперь его возбудителями.
Но это продолжается недолго. Сфера подкрепляющих раздра-
жителей постепенно сужается и специализируется. Из массы
действующих новых поводов будут закрепляться лишь те,
которые биологически интересны именно для дан-
ного индивидуального полового аппарата с его наследствен-
ностью и историей. Таким образом, доминанта выловит
(разбивка наша) из множества поводов лишь те, которые ока-
жутся лишь в билиогическом сродстве с нею. И эти новые
поводы, закрепившись, станут уже адекватными раздра-
жителями доминанты. А став адекватными раздражителями
для доминанты, новые поводы будут вызывать уже вполне
избирательно только ее. Так мать, крепко спящая под гром
артиллерийской пальбы, просыпается на легкий стон своего
ребенка». Не могут ли служить эти строки своего рода путе-
водною нитью при оценке половых проявлений у растущего
и развивающегося организма? Не следует ли самым точным
образом обследовать ряд внутренних и внешних влияний,
сопровождающихся теми или другими половыми проявле-
ниями, прежде чем оценивать их с патологической стороны?
Далее он говорит что, «за каждой естественной доминан-
той кроется возбуждение целого созвездия (констелляции)
центров. В целостной доминанте надо различать, прежде всего,
кортикальные и соматические 1) компо-
ненты. Восстановлена однажды пережитых доминант про-
исходит по кортикальным компонентам. Большее или меньшее
восстановление всей прежней констелляции, отвечающей
прежней доминанте, приводит к тому, что прежняя доминанта
переживается или в виде сокращенного символа (психологи-
ческое воспоминание) с едва приметными возбуждениями
в мышцах; или в виде распространенного возбуждения со
всеми прежними сосудистыми и секреторными явлениями.
В связи с этим прежняя доминанта переживается или очень
сокращенно с весьма малой инерцией,— одними церебраль-
ными 2) компонентами, или она переживается со всею преж-
нею инерциею, надолго занимая собою работу центров и вытес-
няя в них прочие реакции».
1) Заложенные в коре полушарий большого мозга и в теле.
*) Мозговыми.

Новое весьма ценное указание, показывающее, как следует
быть внимательным в создании среды для развивающегося,
где вся обстановка, все разговоры, все действия должны быть
взвешены, чтобы дошкольники и школьники не впитывали
в себя всего того отрицательного, что несет с собою половая
жизнь и что может создавать и действительно создает доми-
нанты не на пользу развивающегося организма.
Не нужно забывать, что половые проявления представляют
те рефлексы, которые носят название инстинктов. По отноше-
нию к ним находим у Ухтомского новые строки: «перемещение
центра тяжести доминанты к ее кортикальным компонентам
и способность доминанты восстановляться по кортикальным
компонентам сказывается особенно ясно на так называемых
инстинктивных актах. Возбудимость полового аппарата
у жеребца прекращается навсегда после кастрации, если до
кастрации жеребец не испытал coitus 1). Половая доминанта
тогда просто вычеркнута из жизни животного. Но если до
кастрации coitus был испытан и кора .успела связать с ним
зрительно-обонятельные и соматические впечатления, половое
возбуждение и попытки ухаживания будут возобновляться
в мерине при приближении к кобыле. Эндокринные 2) возбу-
дители доминанты исчезли, но она все-таки может восстано-
влять свои соматические конпоненты чисто нервным путем,
рефлекторно по кортикальным компонентам».
Не лишены интереса и опыты Уфлянд относительно обни-
мательного рефлекса у самца лягушки с удаленными полуша-
риями большого мозга (так называемая спинальная лягушка).
Уфлянд опытами устанавливает, что у самца в период поло-
вого влечения половая доминанта наиболее резко выражена
при целости головного мозга или без полушарий; при нару-
шении среднего мозга длительность обнимательного рефлекса
понижается. Разбирая подробно этот своеобразный рефлекс.
Уфлянд, согласно с Бальони, смотрит на него не как на поло-
вой рефлекс, но как на усиление тонуса сгибателей передних
конечностей. Естественная половая доминанта требует целост-
ности центральной нервной системы, в которой должна иметь
место «направленность возбуждений к главенствующим оча-
гам возбуждения», что-изменяет характер рефлексов и при-
дает им другую функциональную ценность. Этими ссылками
мы имели в виду показать,1 как осторожно следует подходить
к оценке такого действия, как обнимание, которое в неопытных
руках может быть оценено далеко от истины. Половой харак-
тер этого движения может быть определен при наличности
кортикального компонента, когда есть уверенность в том, что
х) Сношения.
') Возбудители желез внутренней секреции.

подобное движение определяется стимулами не только сома-
тического характера.
Это небольшое отступление в область физиологических
исследований показывает, как сложна половая проблема, осо-
бенно в тех случаях, когда половая доминанта, носящая есте-
ственный характер, начинает формоваться в растущем орга-
низме. Разнообразие этих проявлений необычайно велико.
Задгер, напр., указывает на смешливость, нередко резко выра-
женную у девочек в период полового созревания, они «хихи-
кают без конца даже по таким, поводам, где взрослые сохра-
няют полное спокойствие. Все представляется им таким комич-
ным». Ближайшее рассмотрение таких случаев убеждает, что
в основе процесса лежит повышенная сексуальность, не нахо-
дящая себе ответа в соответствующей функции, не находящая
выход в; других компонентах полового влечения — в участии
кожно-слизистого или мышечного аппаратов.
Чувство щекотания точно также имеет тесное отношение
к сексуальной области. Сам себя человек обычно не щекочет,
но прикосновение другого лица к определенным частям* тела
это состояние вызывает степень щекотливости далеко не оди-
накова у всех. У женщин и особенно у молодых девушек она
выражена, в иных случаях, весьма резко. Можно говорить
даже об общей щекотливости и щекотливости отдельных мест.
По отношению к первой Эллис говорит, что «общая щекотли-
вость кожи, своего рода стыдливость, проявляемая нашим
телом». В существе это рефлекс, но вместе с тем это гипере-
стезия кожи как общая, так и частичная-представляет боль-
шое разнообразие и тесно связана с индивидуальностью.
Р связи с половою функциею щекотливость меняет свою интен-
сивность или же, наоборот, это ощущение в патологических
случаях как бы заменяет половое отправление. Вполне
понятно, что щекотливость свойственна обоим полам, но у под-
ростков-девочек она выражена обычно значительно резче, чем
у мальчиков, и держится гораздо дольше. В обиходе жизни
подростков-мальчиков генитальная зона находит себе удовле-
творение значительно раньше, чем у девочек, и весьма воз-
можно, что в этом можно найти объяснение к понижению
щекотливости у мальчиков в довольно ранние годы. Во всяком
случае, на щекотливость детей следует обращать внимание,
имея в виду, как связь ее с общей повышенной чувствитель-
ностью кожи, так и отношение к экстрагенитальной зоне.
К числу родственных симптомов, имеющих отношение
к сексуальной жизни, можно отнести и нервный зуд кожи,
который может быть общим и местным. Фердинанд Винклер
обращает внимание на местный зуд, обычно локализирую-
щийся в эрогенных зонах, при. чем почесывание этих частей
обычно сопровождается чувственным удовольствием. При-

чиною зуда могут быть и другие раздражения, напр., глисты-
острицы, присутствие которых точно также сопровождается
расчесами, что в свою очередь вызывает состояние возбужде-
ния в половой сфере и является ближайшею причиною мастур-
бации у детей. При существовании нервно-психического пред-
расположения, нервный зуд в коже может быть рассматриваем,
как заболевание психо-сексуальное (Винклер). Это обстоя-
тельство наталкивает на необходимость тщательной оценки
всего состояния организма, так как только при таких усло-
виях может быть выработан правильный план борьбы с этим
уклонением и приняты соответственные меры воздействия.
Вообще, нужно сказать, что экстрагенитальная эротика
богата симптомами и трудно их все перечесть. Не лишены
интереса довольно часто встречающиеся у детей привычки:
кусать ногти, сосать пальцы, ковырять в носу, делать
довольно • определенные гримасы, часто повторяемые и нося-
щие определенный механизм при их выполнении и т. п. Короче
говоря, все эти внешние проявления ребенка должны быть
отмечены наблюдающими за детьми, так как все они имеют
свое основание и тесно связаны с биологическим субстратом,
с зачатковыми железами, с состоянием других желез внутрен-
ней секреции. Инфантильная (детская) сексуальность харак-
теризуется не симптомами генитальной эротики, а явлениями
другого порядка, более примитивного, в котором деятельное
участие принимает кожа- со слизистыми пограничными
частями и мускулатура. Связь между этими двумя частями
довольно тесная, но участие каждой из них может быть не оди-
наково и у одних преобладает кожно-слизистая, у других
мышечная сторона. В последнем случае можно встретить, осо-
бенно у мальчиков, наклонности к драке, к большому задору
и образованию свары.
Задгер ставит вопрос, имеющий известное практическое
значение, не существует ли вообще изолированная
мышечная эротика и на него он склонен отвечать
утвердительно, особенно, когда приходится наблюдать детей.
Он отмечает особое возбудимое состояние мышечной системы
в детстве и вообще в ранние годы и в период полового созре-
вания, на что уже также было указано выше. Этот факт
хорошо известен всем, и в ранние годы желание двигаться,
бегать, кричать, играть, танцовать, знакомо каждому, как по
личному опыту, так и по ежедневным наблюдениям за расту-
щими. Потребность в движениях согревается, видимо, довольно
сложными побуждениями внешнего и внутреннего характера.
В периоде пубертатном эта мышечная эротика выражена
с исключительной яркостью и оставляет позади даже гени-
тальные переживания. Этим, вероятно, можно объяснить
огромную; склонность молодежи к танцам, которая с годами

ослабевает и с переменами социальных условий, особенно
у девушек, когда они выходят замуж, и совсем пропадает.
Еще одна особенность гиперестезии у растущих должна
быть отмечена, а именно ее диффузность. У детей еще
нет той точности локализации, которая путем длительного
опыта достигается в последующие годы. Большая область
неясных, смутных, идущих с периферии или из глубины раз-
дражений постепенно дифференцируется и строго приурочи-
вается к определенным областям. На локализации боли это
видно всего яснее. Трудно у детей найти и определить источ-
ник боли, он разлит во всем теле и только впоследствии,
в более позднем возрасте, боль, как биологический фактор,
приурочивается к определенному месту. Это же можно сказать
и про инфантильную сексуальность, она диффузна и когда
мы говорим о половом созревании, то перед нами проходят
известные внешние проявления, по существу же этот процесс
растягивается на много лет и не минует детский возраст. Точ-
ного хода кривой сексуальности показать нет возможности,
но некоторая доля точности в связи с анатомо-физиологиче-
скими изменениями половых желез, указывает на волнистость
ее, на подъем ее в дошкольном возрасте и в годы последую-
щие— в период полового созревания. Отсутствие тормозящих
влияний или их ослабление, в период до 8 лет, способствует
раннему выявлению половых особенностей, вплоть до раннего
образования вторичных половых признаков. Наоборот, при-
сутствие тормозов й своевременное коррелятивное их действие
придает кривой известную правильность.
Внешние проявления сексуальности у детей и подростков
весьма разнообразны, но, пожалуй, они более разнообразны,
как это ни покажется странным, у детей более раннего возра-
ста, чем у подростков.
Аркин, останавливаясь на формах сексуальных проявле-
ний у детей раннего возраста и пользуясь 158 наблюдениями,
делит их на четыре группы, давая абсолютные цифры и не при-
водя процентных отношений. Вот эти данные. (См. стр. 58).
В первую группу отнесены дети-онанисты. У этих детей
половые ощущения носят экстрагенитальный характер, вызы-
ваются раздражением собственных половых органов, без того,
чтобы была необходимость во внешнем объекте.
Во вторую группу отнесены дети гетероэротичные, при чем
в большинстве случаев сексуальность выражена к лицу про-
тивоположного пола, то к ребенку, то к взрослому, и только
в отдельных случаях, довольно редких, к лицам того же пола
с характером гомосексуальности. Форма проявлений таких
отношений крайне разнообразна и, выражаясь в одних случаях
в поцелуях, стремлениях к ухаживанию, объятиям, готовности
служить и т. д., в других носит грубый характер — приста-

Аутоэротичны.
Гетероэротичны.
Половое любо-
пытство.
Прочие формы.
Мальч.
Девоч.
Мальч.
Девоч.
Мальч.
Девоч.
Мальч.
Девоч.
49
20
48
18
13
8
9
7
22
4
5
5
вания, желания сделать неприятное, назойливости, желания
и готовности поколотить, проявить жестокость. Последнее
трактуют как зачаток садизма, я позволю себе в этом сомне-
ваться, мне думается это та же экстрагенитальность, но сосре-
доточивающаяся не на кожно-слизистых оболочках, но на
мускулатуре. То же можно сказать и про гомосексуальность,
которая носит определенный характер в более позднем возра-
сте и которой действительно можно дать это название.
Третью группу составляют дети, обнаруживающие половое
любопытство, выражающееся в подглядывании в уборных,
в расматривании половых частей своих и у других. Эта группа,
правильно названная, действительно в основе несет любопыт-
ство и в громадном большинстве случаев представляет быстро
преходящее явление при применении подходящих педагоги-
ческих воздействий.
Последняя группа сборная представляет различные про-
явления сексуальности, не входящие в упомянутые рубрики,
но в которой можно встретить довольно упорные формы, тре-
бующие разностороннего обследования.
Первые попытки, сделанные в этом отношении заслужи-
вают внимания и в той внешности, которая в них отмечена,
можно найти подтверждение соображениям,, высказанным
в связи с биологическими особенностями, представляемыми
растущим организмом в целом и состоянием его зачатковых
желез в частности. Кроме того, внешние условия создают
своеобразную внешнюю среду, действующую ферментирующим
образом на все детское население, особенно это можно отметить
в интернатах, в детских домах-коммунах, при недостаточном
воспитательном надзоре.

Весьма интересные данные мы находим в небольшой
заметке Сутеева по поводу обследования беспризорных детей
в трех домах-коммунах в одном из районов Москвы. Все дети
в возрасте от 10 до 17 лет. В одном из домов было 18 человек
в возрасте от 15—17 лет «и все они; почти поголовно она-
нисты. Половые сношения начались у немногих: у 3—4 лиц
в возрасте не старше 14 лет. У этих связь носит постоянный
характер: они имеют любовницу, в большинстве также девочку,
й остаются ей верными». Все обитатели этого дома нарко-
маны, нюхая кокаин по несколько порошков в день *). Кстати
сказать, кокаин понижает либидинозные стремления и один
из них в беседе сообщил, что «когда понюхаешь — то тогда
ничего больше не нужно». В двух других детских домах мы
встречаем иную группировку детей и иное отношение к поло-
вым запросам, кстати сказать, нет между ними и кокаини-
стов. Обозревая имеющийся в этом отношении материал,
можно утверждать, что воспитатели, не будучи знакомы
с соматическими сексуальными проявлениями в раннем дет-
стве, смотря на все сексуальные проявления ребенка, как на
пороки, почему в большинстве случаев обнаруживают не-
решительность в принятии соответствующих мер. То же
можно сказать и про препубертатный и последующий период.
Другая точка зрения точно также требует разъяснения. При-
нято считать проявление ранней сексуальности за симптомы
вырождения и потому доискиваются причин в изучении на-
следственности и, главным образом, психопатии. Что отягчен-
ная наследственность и нервная конституция довольно часто
сопровождаются симптомами патологической сексуальности,
это хорошо известно, но чтобы каждый ранний случай сексу-
альности теснейшим образом связывать с психопатиями и ви-
деть их там, где их нет, это не только натяжка, но и ошибка.
Сложный комплекс сексуальности имеет свою биологическую
подкладку, и разобраться в ней, отыскать то, что нормально,
и что носит характер патологический, это дело и воспитателей
и врачей.
Любовная жизнь детей еще не нашла себе до сих пор места
в описании психологии детства, но едва ли в этой стороне
эмоциональной жизни детей возможно сомневаться. Их сим-
патии к взрослым и товарищам носят сплошь и рядом опреде-
ленный характер и такие авторитетные наблюдатели как Перец
и Гросс не только не отрицают, но говорят определенно, что
некоторым детям в раннем возрасте доступны душевные пере-
живания с сексуальным характером2).
*) Автор сообщает, что дети представляют воришек-карманников,
добывающих средства кражами, при чем кокаин стоит всей коммуне
от 2 до 3 червонцев в день.
3) Сравн. гл. «Юная любовь».

В этом раннем детстве, в латентном периоде сексуальной
жизни, формуются душевные силы, которые, находясь под
воспитательным воздействием, создают тормозы, направляю-
щие душевную жизнь с этой стороны в определенное русло.
В жизни ребенка ответственными годами можно считать период
от 3 до 5 лет, когда у него является стремление к исследова-
тельской деятельности. Сексуальная жизнь и объекты этой
деятельности не проходят в это время мимо него -и сосредото-
чивают на себе его внимание. В эту пору жизни и наблюдение
за ним и регистрация проявлений экстрагенитальности должны
входить в обиход работы воспитателя для выяснения личности
и служить основанием для различных педагогических воздей-
ствий.
Не следует только упускать из виду одного основного поло-
жения, что инфантильная сексуальность это не
генитальная эротика, а примитивная сексу-
альность, этап к прегенитальной и последую-
щему периоду полового созревания.
Генитальная зона даст о себе знать в свое время при
наличности и сочетании определенных биологических компо-
нентов. При отсутствии их она молчит, но имеет место субли-
минальное сексуальное возбуждение. Гартинберг, обсуждая
это состояние, говорит, что «оно не сознается как таковое,
испытывающим его лицом, по крайней мере, не должно созна-
ваться». Не это ли чувство имеет место у детей в раннем воз-
расте? Существование эрогенных зон и их определенное значе-
ние при известных ощущениях этим нисколько не умаляется,
если мы признаем, что тот комплекс, который с ними связы-
вается в различные периоды жизни, в различных возрастах,
далеко не одинаков. У детей он один, в периоде полового созре-
вания он другой и иной у взрослых.
Половой аффект имеет свою локализацию в нервной
системе, сексуальность же представляет сложную надстройку,
не только анатомо-физиологическую, но и психологическую.
Связь этих частей на протяжении жизни далеко не одинакова,
далеко не всегда прочна и не однообразна. Внешнее проявле-
ние этой разнообразной связи и должно составлять предмет
для изучения, для понимания как общего хода развития поло-
вой функции, так и всего того, что составляет сексуальность
в целом. Связь определенных проявлений человека с опреде-
ленными участками тела, обладающими особою конституцио-
нальною чувствительностью, кладет отпечаток на его разви-
тие, и все те духовные особенности, которые характеризуют
его, как личность. Половой сфере в этой области принадлежит
выдающееся место.

5. Ранняя половая жизнь и половое воздержание.
В процессах жизни безусловные импульсы имеют громад-
ное, исключительное значение и на них разрастаются соот-
ветственные комплексы условных связей. Результатом такого
разрастания изменяется поведение животной организации
и если не останавливаться на первичных безусловных импуль-
сах, то трудно бывает уследить за основною природою вещей.
В процессах половой жизни особенности строения зачатко-
вых желез лежат в основе эротики. Опыты Штейнаха и других
авторов, повторявших эти опыты и изменявших их, выяснили,
вне сомнения, факт возможности распоряжаться эротикой
самца и самки, феминизируя самцов и придавая мужествен-
ность самкам, сообщая тем и другим изменения полового
поведения.
Помимо этого, во многих реакциях отмечается их врожден-
ность, строгая связность, когда имеются в виду отдельные
части, входящие в их состав. Современная рефлексология
определяет в них цепной характер, прочно установленный
и ничем не нарушаемый в процессе производства тех или дру-
гих действий и их последовательности. Жизнь животных
и наблюдение за действиями, производимыми ими поведением,
дали возможность зоологам выделить эти своеобразные реак-
ции в особую группу, назвав их инстинктами.
К числу таких инстинктов необходимо отнести половой
инстинкт, могучий фактор в жизни каждой особи, имеющий
своею основною целью сохранение вида.
Ближайшее наблюдение над этим инстинктом у человека
показывает, что половая жизнь в некоторых случаях начи-
нается довольно рано. Из опроса студентов, произведенного
Гельманом в недавнее время, при чем было опрошено 1 000
мужчин и 300 женщин, выяснилось, что более 1% мужчин
начали свою половую жизнь между в и 10 годами, при чем
один начал ее в 6 лет и пять человек в возрасте 7 лет. Очевидно/
речь идет о половой жизни с характером соития, что,, конечно,
возможно, ибо у мальчиков внешние проявления с характером
напряжения полового члена наблюдается не только в указан-
ные годы, но и раньте, в возрасте грудном. Однако, такое про-
явление еще трудно назвать половою жизнью, скорее в таком
коитальном действии можно видеть одно из звеньев полового
процесса, но не половую жизнь в целом, и каждый такой слу-
чай, если желательно им пользоваться как доказательством
ранней половой жизни, необходимо тщательно анализировать
Это тем более нужно, что сложная биологическая функция
зачатковых желез в коитальном действии представляет только
одно из звеньев в цепном сложном половом рефлексе. Нельзя

отрицать одного, что пол сказывается и может сказываться
очень рано и в связи с этим будут вырабатываться условные
связи, условные рефлексы. Социальная обстановка и внешние
условия могут способствовать раннему проявлению половой
жизни тем более, что половая функция представляет врожден-
ный инстинкт исключительной силы. Наблюдения, кроме того,
показывают, что половые реакции уже в детстве носят неоди-
наковый характер, когда перед нами развиваются девочки
и мальчики, й это различие выражается весьма ярко в периоде
полового созревания, не говоря уже о том, что девочки созре-
вают раньше мальчиков. Подросток-девочка и подросток-маль-
чик это две различные биологические величины, не говоря уже
о психических сторонах того и другого. Девочка в 16 лет это
молодая женщина, мальчик в 16 лет это юноша, которому
в житейском смысле многого не достает.
Не сходя с занятой нами позиции в рассматриваемом
вопросе и придерживаясь биологической основы, необходимо
отметить, что половые различия сказываются еще в одной
стороне — в существовании у девочек материнского инстинкта.
У мужчин этого инстинкта нет, агрессивный характер муж-
чины как бы исключает этот инстинкт. Отцовство, если можно
так выразиться, в противоположность материнству предста-
вляет условный рефлекс и в основе не имеет ничего общего
с инстинктом. Признание Л. Н. Толстого в этом отношении
заслуживает глубочайшего внимания, когда он говорит, что
через три месяца после рождения у него сына он стал его
любить. Это чувство, очевидно, шло не непосредственно от
сына, но через посредствующее звено, через любовь к жене.
Условный рефлекс выражен в данном случае с особенною ясно-
стью. Едва ли есть надобность говорить о том, что каждой
матери дорого ее дитя, при каких бы тяжких условиях оно не
было зачато. Любовь матери—это свойство инстинкта мате-
ринства. Значение инстинкта материнства глубоко заложено
в организме женщины и с культурной стороны присутствие
его чрезвычайно ценно, составляя основу социальных
навыков. История культуры дает массу свидетельств тому,
в какой мере этот ценный безусловный рефлекс влиял на
структуру семьи, на отношения между мужчиной и женщиной
и какую исключительную роль в общественном строительстве
представляла и представляет семья.
Материнский инстинкт, вместе с тем и половой инстинкт,
в основе гормонального характера, является источником аль-
труистических стремлений. Альтруизм в основе своей несет
половые реакции, отсюда один ша,г к тому, чтобы, говоря
о нравственности, под моральные отношения точно также под-
вести физиологические основания. Невольно спросишь себя,
в чем же оно выражается? Ответом будет явление торможе-

ния— образование условных сдерживающих моментов, без
чего немыслима совместная жизнь, общественная жизнь.
В культурной среде торможение занимает исключительное
положение и, больше того, без наличности таких торможений
немыслима культура, немыслим прогресс. Сложность отноше-
ний в современном обществе разрушает традиции и условно-
сти уже не носят той определенности и крепости, которые
существовали раньше.
В эту полосу попал инстинкт материнства и носители его,
женский пол, оставляющий старые традиции и не нашедший
пока себе новой общественной формы для получения прочно-
сти, тяжко страдает. Условности старого сброшены, новое не
ясно и смутно, а половой инстинкт попрежнему властен и тре-
бует удовлетворения, но ничем не сдерживаемый, принимает
уродливые формы. Коснулся он детского организма и детской
души. Вот почему, хотя в общих чертах, необходимо вскрыть
глубину этого отрицательного явления. Частично ответ на это
может дать та же биология.
Сомнения нет в том, что не все наблюдаемое в жизни совре-
менной женщины стоит в зависимости от биологических при-
чин, огромное значение имеет и социальный уклад. Однако,
мысль о значении женских зачатковых желез, задолго до опре-
деления значения желез внутренней секреции, тревожила
исследователей, когда приходилось оценивать находки пато-
логического характера в женской половой сфере и сопоста-
влять их с прижизненными явлениями. Вирхов подметил эти
отношения и формулировал их в следующих словах: «Все осо-
бенности тела и духа женщины, все, что в истинной женщине
есть женственного, и все, что нас в ней сердит и раздражает,—
все это в конечном итоге зависит от строения и физиологиче-
ского состояния ее яичников». Эндокринология дает подтвер-
ждение высказанной мысли, но она еще более расширяет это
положение и дает новые доказательства не только по отноше-
нию к зачатковым железам, но и по отношению других частей
полового аппарата, главным образом, по отношению к матке.
У римлян была поговоока: «qualis uterus, talis femina» 1).
Жизненный опыт и наблюдение дали возможность четко фор-
мулировать влияние этого органа на все поведение женщины,
современное же знание открыло новые особенности, которые,
главным образом, связаны с этим органом и носят биологи-
ческий характер.
Прежде всего отметим, что на долю половой сферы у того
и другого пола выпадает генеративная и либидинозная функ-
ции, на долю же женщины достается еще одна — быть носи-
тельницей оплодотворенного яйца, быть матерью его, доста-
1) «Какова матка, такова и женщина».

вляя ему необходимый материал не только во все время утроб-
ной жизни, но и некоторое время после рождения ребенка на
свет. Последняя функция весьма сложна и биологическая сто-
рона ее далеко еще не столь определена, как, напр., генера-
тивная, тем не менее, наука располагает некоторыми пенными
данными. Проф. Бондарев, указав на связь матки с другими
частями организма и влияние на нее желез внутренней секре-
ции, говорит: «неужели на нее только нужно смотреть, как на
простой полый мускул, куда попадает оплодотворенное яйцо
и в нем, как в индифферентной камере, под влиянием «посто-
ронних ей сил» яичников, детского места и т. д. развивается
и развертывается та могучая биологическая единица, которая
именуется человеком? Не к простой же анатомической работе
только должна сводиться роль в смысле начальной гипертро-
фии с последовательным расширением маточной полости,
в которой, как в. лаборатории, все дело сводилось бы к хими-
ческим реакциям питания яйца» Исследования показывают,
что частью мышечная, а, главным образом, слизистая обо-
лочка этого органа, принимающая деятельное участие в обра-
зовании оболочек плода, обладает внутрисекреторными свой-
ствами, выражающимися в свойстве привлекать яйцо к оседа-
нию в ней Бондарев говорит, что «главный агент, заставляю-
щий эмигрировать яйцевую клетку в матку — это притяга-
тельная сила последней». Далее прибавляет: «Насколько
яичник важен и самостоятелен в смысле продукции агента
зачатия, настолько матка важна и самостоятельна
Б смысле продукции, имплантации и дифференцировки ее.
Она — толчок для превращения его (речь идет об яйце) потен-
ции в кинетику, это душа развертывающейся жизни». Ясно,
что устанавливающаяся связь между развивающимся яйцом
и организмом матери, отзывается на всей экономии организма,
изменяя его химическую структуру, устанавливая новые отно-
шения между железами внутренней секреции и половой сфе-
рой женщины.
Распространенная в настоящее время операция аборта рас-
крыла ворота к половой распущенности, но это часть беды;
большая же сводится к тому, что мы встречаем небрежное
отношение к функциям половой сферы, не говоря о том, что
торможение необходимо для правильной установки отправле-
ний не только в самой половой сфере, но и в культурном
отношении. Распущенность коснулась не только мальчиков
подростков, но и девочек. Эти последние, попавшие в общий
круговорот, незнакомые с последствиями вмешательства для
прекращения беременности, калечат себя в полном смысле
этого слова с ранних лет. Недоразвившийся физически орга-
низм, травматизируя свою половую сферу в ранние годы,
делает себя не только неспособным к деторождению и поддер-

жанию инстинкта материнства, на он сам себя старит прежде
времени, приводя к атрофии орган, носитель будущего чело-
века. Патология ранней половой жизни девочек и девушек уже
обогащается большим количеством фактов, указывающих, как
тяжко отзывается на их организме форсированное нарушение
плодоношения. Природа жестока в этом отношении, и тяжелая
расплата является следствием таких нарушений. •
Внутренняя секреция при искусственном прекращении
плодоношения нарушается в корне, а ведь она является регу-
лятором химических процессов в нашем теле и с этой стороны
процесс кровообращения в особенности страдает, вслед за чем
нарушается и деятельность всей нервной системы. Бондарев,
между прочим, указывает еще на одно обстоятельство: «что
между бесплодием и привычным выкидышем может быть
и промежуточная форма извращенного плодородия. Эта сла-
бое, патологическое развитие яйца-плода, даже доношенного
до срока, но рожденного с зачатками болезненности, общей
хилости, а то и с признаками уродства. (Броман, Пржибрам).
Отсюда толчок к патологической наследственности, ведущей
к вырождению как отдельной личности, так и генеологиче-
ского дерева».
духовной сфере происходят также резкие изменения.
Нередко можно отметить преждевременную старость, увяда-
ние организма, сопровождающееся «побледнением душевного
равновесия — тоска, грусть, недовольство, пустота жизни».
Выключение из общего механизма одной из важнейших функ-
ций организма, как видно, .сопровождается нарушениями как
в телесной, так и в духовной сфере. Так говорят наблюдения
клиницистов — акушеров и гинекологов, не меньший интерес
представляет голос женщины-врача. Е. С. Дрентельн в своей
работе обращает внимание на изменения женского организма,
на влияние искусственных абортов и на значение этих изме-
нений для типа матери и типа женщины вообще. В первых же
строках своего биологического этюда она говорит, что «сози-
дание человеческого существа лишь одно обеспечивает на
земле наличность человеческой жизни и ее продолжение...
Процессы, соединенные с этим созиданием, находясь в тесней-
шей связи с ДУХОВНОЙ жизнью, имеют прямое отношение
к тому, что мы называем «ликом человека». Лик же человека
«есть та абсолютная ценность, которая навеки должна быть
сохраняема и особенно оберегаема от всяческого искажения».
Это общее положение она связывает с другим, а именно с прин-
ципом охраны материнства, почему невольно напрашивается
вопрос: в каком отношении искусственное прерывание плодо-
ношения способствует совершенствованию типа матери?
Широко поставленная задача освещается Дрентельн
в достаточной мере и к выводам ее следует прислушаться.

Разобрав условия, в которых складывалась жизнь челове-
чества, она указывает на то, что с совершенствованием обще-
ственности «половое сближение перестает быть фактом только
биологическим и становится фактом социальным, подчинен-
ным уже социальному ритму жизни». Культура вносит в отно-
шения полов существенные изменения, подавляя агрессивный
характер мужской сексуальности и изменяет отношения полов
в корне. Институт брака явился значительным социальным
фактором, отвечающим в более значительной мере женской
природе, чем мужской. С сексуальной же стороны брак можно
рассматривать, как торможение к проявлению половой функ-
ции у мужчин. Однако, не только один социальный фактор дал
возможность женщине внести ограничение, упорядочить сексу-
альные отношения, большое значение должно быть отведено
биологическим особенностям и, главным образом, менструаль-
ному процессу и тем изменениям, которые в это время пред-
ставляет слизистая оболочка органа плодоношения. Но эти же
особенности способствовали совершенству женских зачатковых
желез, давши возможность повысить возможность зачатия
гораздо чаще, чем это мы видим в животном мире. Культура
сделала племена, пользующиеся ее благами, более плодови-
тыми, однако, ограничение плодовитости находится в руках
женщины. Стоит только вспомнить генеративную способность
того и другого типа, миллиарды спермиев с одной стороны
и тысячи яйцевых клеток — с другой, чтобы согласиться
с этим положением. Многое еще можно привести, чтобы пока-
зать особенности женской организации, но остановимся на
том, с чем мы встречаемся, когда имеем перед собой женскую
психику.
Дрентельн подвергает далее разбору извращение сексуаль-
ной функции женщины, в связи с искусственным нарушением
плодоношения и говорит, что в этом действии, в этом насилии
перед нами имеется «резкое и длительное нарушение плана
женской организации, при чем в ней принцип хранения жизни
непосредственно заменяется принципом ее разрушения». Кроме
того, изменяется корреляция желез внутренней секреции
и одни из них начинают обнаруживать свое влияние в боль-
шей мере, в то же время как другие представляют ослабление
функций. Железистое равновесие в женском организме резко
нарушается, в связи с этим стоит изменение женской психики.
Дрентельн отмечает, что у женщины «чувство живого
и жизни» в силу процессов материнства развито более, чем
у мужчины и прибавляет красивую фразу, что «когда жизни
еще нельзя констатировать путем микроскопа, женщина ее
уже чувствует. Конечно, не каждая и не все женщины испы-
тывают вышеописанные чувства полностью, но по моим наблю-
дениям (продолжительным, при которых возможно сравнение

бывшего с настоящим) их испытывают очень многие женщины,
в большей или меньшей степени, особенно —я настаиваю на
этом — неиспорченные и молодые, находящиеся э том возра-
сте, когда природа уже настоятельно тре-
бует материнства г). Но привычка все нивеллирует».
«Неудивительно, что искусственные аборты прямо и непо-
средственно ведут к утрате женской эмоциональности и холоду
женской души, к уменьшению в ней жалости и сострадания,
к потере стыдливости 2), этого важного вторичного признака
женщины и т. п.».
Автор смотрит на решимость женщин искусственно пре-
рывать плодоношение как на «далеко подвинувшееся извра-
щение современной женщины». Отсутствие плодоношения
делает женщину «более доступною для мужчины и на нее,
независимо от ее воли, ложится эта печать доступности».
Это же обстоятельство «делает женщину вообще менее разбор-
чивой в выборе предмета своего сближения». Взаимные отно-
шения полов претерпевают серьезные изменения и «в резуль-
тате бледнеет и оскудевает не только психический лик матери,
но и лик женщины вообще».
Дрентельн далее делает небольшую экскурсию в сторону
и позволяет себе сделать сравнение с проституцией, не без
основания указывая на то, что если в последней посягают на
личность женщины, делая ее предметом купли, не справляясь
с ее желаниями, а грубо предъявляя ей упрощенные биологи-
ческие требования, то искусственное прерывание плодоноше-
ния посягает на материнство, на сексуальность женщины
в целом, на такие стороны, которые издавна служили и слу-
жат регулятором, устанавливающим известное равновесие
в укладе социальных отношений между полами.
С биологической стороны таким тормозом служит орган,
вмещающий в себе оплодотворенное яйцо и те составные части,
из которых этот орган состоит. Женский тип, освобождаю-
щийся из под власти этого регулятора, претерпевает серьез-
ные, глубокие изменения как с телесной, так и с духовной сто-
роны. Сексуальность с доминирующим желанием возможно
частого сближения, начинает преобладать, почему приходится
вспоминать Пшибышевского. сказавшего, что из женщины
«мы хотим сделать любовницу, а она только мать». Поэтому
не будут преувеличением выводы, к которым приходит Дрен-
тельн, когда она говорит, что «новейшие изменения женщины
выражаются усилением у ней чувственности, ослаблением
О Расстановка в тексте наша.
2) Рефлексология учит, что стыд принадлежит к безусловным реф-
лексам, почему утрата его говорит о еще большем, чем это думает
автор.

материнского инстинкта, возрастанием скрытой плодовитости,
весьма вероятной дальнейшей дифференциацией у нее менстру-
альной функции, склонностью к гомосексуализму и омуже-
ствлению женщины вообще. Тип женщины-матери терпит
огромный ущерб, как и тип женщины вообще» х). «С возра-
стающим ограничением процессов материнства все менее
и менее выявляются и связанные с ним эмоции, вследствие
чего наступает падение духа человечности, сострадания
и жалости: жизнь становится холоднее, суше, беспощаднее.
С этой точки зрения искусственные аборты являются факто-
рами человеческого одичания, страшного истребления
инстинкта жизни и разрушения естественного альтруизма
человека» 2).
Если таковы последствия для сформировавшегося орга-
низма, то насколько тяжки они для организма растущего, еще
не закончившего своего развития, а ведь это уже не секрет,—
амбулатория и приемы врачей уже насчитывают не малое
число девочек, переступивших порог сдержанности в своих
половых влечениях и несущих все тяготы таких ранних про-
явлений. Тормозов нет, или они очень слабы. Условные ре-
флексы развиваются в этом отношении крайне слабо и не встре-
чают той поддержки со стороны старших, которая была бы
весьма нужна. Бешеным потоком разливается распущенность
в половом отношении и половой инстинкт, ничем не сдержи-
ваемый, захватывает возрастные группы не только в периоде
полового созревания, но и более ранние. Необходимо сдержать
этот поток, ввести его в настоящее русло.
Всякая деятельность нуждается в отдыхе и покое. Давно
установлено житейское правило, а теперь наука освещает это
положение, что чередование работы и отдыха, умело распре-
деляемое, есть верное средство для сохранения физических
сил и .физической правоспособности на долгий срок. Присма-
триваясь тщательнее к современным условиям жизни, можно
отметить, что человек не знает сексуального покоя, что пагубно
отражается на его нервной системе, на его производительно-
сти, на всей его деятельности, низводя его на низшие ступени
культуры, удовлетворяющего свои биологические потребности,
далекие от созидания духовных ценности и творчества. Ран-
няя половая функция — это верное средство к истощению сил
организма, не приобревшего устойчивости, не владеющего
в достаточной мере регуляторным аппаратом при расходовании
своей энергии. Борьба с такими ранними проявлениями нужна
теперь же, .без откладывания на дальнейшее время, не надеясь
на улучшение экономических условий. Моральное снижение
1) Вывод седьмой.
2) Вывод одинадцатый.

трудно исправимо и чем ранее можно в этой области создать
условные рефлексы, а они создаются общим укладом жизни,
тем большую выгоду приобретет организм. Сохранение сил
и умелое расходование их — верное средство для приобрете-
ния квалификации на трудовой арене, представляя одну из
очередных задач социального строительства.
В числе надежных средств в этой области следует считать
половое воздержание, вопрос уже достаточно осве-
щенный, почему на нем мы и остановимся, но полагаем, что
юношество должно быть вместе с тем достаточно ознакомлено
с производительными силами и представление о половом акте
должно найти освещение, как с моральной стороны, так и с
биологической, имея в виду возможность появления по-
томства и всей ответственности, связанной с этой стороной,
когда перед нами женский организм. В этом отношении мысль,
высказанная Хотцон, формулирована в следующих словах:
«Молодым людям должно быть внушено, что они должны
взять на себя ответственность за все последствия, связанные
с их сношениями, что при каждом общении может произойти
оплодотворение и что они ответственны за несказанное со-
циальное бедствие, которое обрушится на отдавшуюся им де-
вушку и за существование и поддержание могущего родиться
потомства. Нужно стремиться к укреплению силы воли и ха-
рактера молодых людей; которое бы сделало их способными по
возможности сопротивляться побуждениям полового влия-
ния».
В последнюю фразу следует внести поправку и иметь
в виду, главным образом, не только половое влечение, сколько
половое возбуждение. Под этим термином следует понимать
эректильное состояние половых органов, стоящее в связи
с приливом к ним крови и обусловливаемое целым рядом
внешних условий, среди которых социальная среда дает
к этому массу поводов. Вспомним наши кинематографы с их
фильмами, разжигающими половые вожделения, облекая их
в самые прихотливые и изысканные формы, раздражающие
и щекочущие половое чувство до мельчайших его слагаемых.
Посещение кино до сих пор еще не нашло своих законода-
тельных ограничений для подростков, и двери их широко
раскрыты не только для подростков, но и для детей более
младшего возраста. Весьма возможно, что частые посещения
кино с определенным содержанием фильмов представляют те
условные раздражители, которыми ускоряется половое созре-
вание и в частности половое влечение. Давно уже отмечено,
что в городе девочки скорее созревают, чем девочки деревень
и виною этому, конечно, то огромное разнообразие стимулов,
которые дает город, особенно большой, в сравнении с тихою,
покойною деревенскою жизнью.

Итак, удаление соблазнов с одной стороны, внешних фак-
торов, раздражающих наше сознание и воспитание воли с дру-
гой— намечают путь в борьбе с ранними половыми влече-
ниями. В этом последнем случае воздержание следует поста-
вить на первом месте, но говоря о нем и настаивая на широ-
ком осуществлении его молодежью, необходимо ответить на
неоднократно поднимаемый вопрос: не отзывается ли на орга-
низме растущего такое воздержание какими-либо вредными
последствиями?
Ответом на поставленный вопрос могут служить отзывы
многих выдающихся клиницистов, которым по роду их спе-
циальности наичаще приходится сталкиваться с болезнен-
ными уклонениями организма в области половой сферы.
Психиатр Крафт-Эбинг говорит, что «масса нормальных
людей в состоянии совершенно отказаться от удовлетворения
своей похоти без того, чтобы это вынужденное воздержание
отразилось вредно на их здоровьи». У него можно найти также
и другое более детальное указание, что «для большинства нор-
мального здоровья мужчин воздержание никогда не влечет
за собою опасности заболевания нервными и душевными
болезнями».
Другой специалист в той же области проф. Форель форму-
лирует свою мысль в этом отношении так: «мы остаемся при
том убеждении, что для молодого человека, до времени всту-
пления его в законный брак, целомудрие приличествует не
только с точки зрения этики, но оно и целесообразно для сохра-
нения здоровья». В другом месте он говорит: «Верно лишь то,
что воздержанность, до полной зрелости, является вообще луч-
шим гигиеническим средством и что, при некоторой силе
воли, это вполне достижимо».
Клаустон говорит: «мнение, что следовало бы снисходи-
тельно отнестись к молодежи, ради ее здоровья и не ставить
ей слишком строгих преград — противоречит фактам и вра-
чебному опыту». Риббинг весьма точно выражается по отно-
шению рассматриваемого вопроса: «болезни от воздержания
незнакомы научной медицине».
Таковы мнения иностранных авторов и может родиться
мысль, что уклад зарубежной жизни таков, что тамошние
наблюдения дали право так определенно указанным авторам
формулировать свое отношение к этому вопросу. Оказывается,
что наблюдения наших ученых и знатоков психической жизни
и жизни учащихся высказывается еще полнее. Проф. Сикор-
ский, говоря о воздержании, указывает на то, что оно налагает
на юношу задачу борьбы с чувственностью, с половым вожде-
лением, что в результате сказывается частью на сохранении
телесного здоровья, а главным образом воспитывает волю.
Проф. Тарновский в своей ценнейшей работе «Половая зре-

лость», делясь своим опытом и наблюдениями в этой области,
утверждает, что «половое воздержание, до наступления пол-
ного периода возмужалости, всегда приносит несомненную
пользу развивающемуся организму», и говорит далее: «ранние
половые сношения неблагоприятно влияют на правильность
и полноту физического развития юноши, который при этом
может дать лишь слабое потомство». Последняя фраза осо-
бенно знаменательна, она показываем как далеко прости-
рается влияние ранней половой жизни, что подтверждается
новейшими наблюдениями в полной мере.
Якобзон из ответов 77 профессоров русских университетов
и 120 германских университетов, к которым он обратился
с двумя вопросами: 1) Полезно или вредно половое воздержа-
ние для юноши или мужчины? и 2) Если вредно, то с какого
возраста? —сделал общий вывод, что все, давшие ответы, еди-
ногласно считают половое воздержание безвредным для юно-
шей в возрасте до 20 лет. Возраст за 20 лет допускает также
воздержание, и большинство авторов считает точно также его
безвредными.
Таковы мнения отдельных лиц, приведем мнение и коллек-
тива, каким является медицинский факультет университета
в Христиании (Осло) по вопросу — насколько вредно для
здоровья половое воздержание, предложенный одним частным
обществом. Ответ был таков: «В ответ на ваше письмо от
28 декабря 1887 года медицинский факультет имеет дать сле-
дующее объяснение: столь часто заявляемое многими лицами
и собраниями мнение, что нравственный образ жизни и поло-
вое воздержание причиняют вред здоровью, по нашим общим
наблюдениям — совершенно ложно. Нам ничего неиз-
вестно о какой-либо болезни или слабосилии, происшедших
вследствие чистой нравственной жизни».
Все эти указания касаются исключительно юношей, и в них
ни слова не говорится о девушках. Такое положение вещей
объясняется, главным образом, агрессивным характером муж-
ского пола, который требует торможения, это с одной стороны,
а с другой — и существованием возможности удовлетворять
половую потребность при посредстве проституции, одной из
древнейших отрицательных сторон человеческого общежития.
Целибат девушек признавался обычаем и законодатель-
ством, но в настоящее время женская молодежь во многих
случаях переступает этот порог без той оглядки, которая была
в недалеком прошлом, вытекающей из биологической природы
женщины и которую в противоположность агрессивности муж-
чин можно назвать биологическим консерватизмом. Такая
тенденция женского организма диктуется ему инстинктом
материнства, и приведенные последние строки проф. Тарнов-
ского могут быть целиком отнесены не только к юношам, но

и к девушкам. Вся потенциальная энергия, развивающегося
плода целиком заложена в половых клетках представителей
Мужского и женского пола, а это дело стоит в теснейшей связи
с конституцией организма, с его здоровьем и соотношением
внутренних сил, обусловливающих как правильно работающий
химизм, так и состояние нервной деятельности, регулирующей
все отправления нашего тела на протяжении всей жизни.
Поддержание этой двусторонней деятельности в периоде
полового созревания и в последующей жизни в значительной
степени зависит от состояния зачатковых желез. Научные
исследования и наблюдения подтверждают это в полной мере,
а в жизни идет дело не так, и молодежь, мало знакомая
с этими ценными приобретениями, — не сказать, чтобы сторо-
нится от них, а скорее всего, не знает их. Проповедь взрослых
в этом отношении всегда будет приниматься с оговорками,
сомнениями, замалчиваниями. Необходимо, чтобы сама моло-
дежь взялась за это дело, в ее недрах столь много живых, здо-
ровых сил, что оздоровление целиком в ее руках. Довольно
часто можно встретить фразу «оздоровление рабочих — дело
самих рабочих», с таким же правом можно сказать, что «оздо-
ровление молодежи в половом отношении дело самой моло-
дежи». Взрослые, педагоги, врачи, воспитатели могут помочь
во многом, освещая сложный половой вопрос многими цен-
ными данными, и воплотить его в жизни, регулировать и уста-
новить отношения полов, выработать кодекс общественной
морали — дело общества и всех тех, на ком лежит обязанность
регулировать эти отношения. Миросозерцание самой молодежи
и бережное отношение между полами подскажет необходимость
выработать свой кодекс, в котором целибату будет отведено
почетное место.
В социальном воспитании, кружкам и организациям, ко-
торые идут на помощь новому строительству, открыто широкое
поле. Молодежи отводится не уголок, а поле, и было бы весьма
важно, если бы наша молодежь в свой кодекс внесла бы ло-
зунг борьбы с половой распущенностью и половое воздержа-
ние. Во многих местах среди пионеров ведется борьба с куре-
нием и лозунг: «пионер не курит» постепенно завоевывает
себе поле и все большее число последователей, пусть то же,
но для других целей найдет себе место среди другой молодежи,
среди подростков и юношей, ставящих себе более широкие
задачи этического порядка. Ведь эта молодежь идет на смену,
и организация подобных кружков в стенах школы вполне
осуществима, почему и половое оздоровление молодежи через
посредство самой молодежи представит могучее средство
в борьбе с теми отрицательными, разъедающими сторонами
половой жизни, по отношению к которым уже открываются
глаза и появляются серьезные заявления на страницах газет

и журналов. В половой распущенности можно усматривать
признаки гибели культуры и отсутствие условных тормозов,
сдерживающих страсти, грозит чреватыми последствиями.
Страсть, не введенная в русло, всегда гибельна и потому в вос-
питании воли, характера, в укреплении здоровых отношений
между полами необходимо создать те задерживающие влия-
ния, которые своим последствием будут иметь поколение
здоровое телесно и духовно.
6. Усталость и утомление.
Физическая работоспособность теснейшим образом соеди-
нена с мышечным аппаратом, с состоянием его с химической
стороны и с возможностью производить те или другие движе-
ния силового или координационного порядка, с уменьем поль-
зоваться мышцами, как средством для выявления разнообраз-
нейших движений.
Ранее уже было упомянуто, что на эту систему в живот-
ном организме обратил особое внимание Стенли Холл, когда
перед ним стали вопросы психологии и явилась необходимость
ознакомиться с физиологическими процессами совершаю-
щимися в теле развивающегося человека.
Новые точки зрения выдвинутые за последнее время уче-
нием о конституции, физических особенностях каждого, при
представлении о телосложении и связанных с ним свойствах
организма, пока еще весьма недостаточны для характеристики
человеческой машины, тем не менее, отдельные стороны физи-
ческой мощности уже издавна были предметом изучения, сюда
следует отнести изучение, главным образом, мышечной силы.
Обычными- органами, которыми человек пользуется во время
своей работы, служат ноги и еще больше руки. Большинство
исследований занималось определением, мышечной силы рук,
становой силой и возможностью поднимать тяжести.
Определение мышечной силы рук показало, что эта сила
меняется с возрастом и по Смедлею, школьники Чикаго,
когда у них определялась она в килограммах — дали следую-
щие величины:
в возрасте 14 лет сила сжатия руки равнялась 23,4 килограмм,
в 15 33,4
в 16 39,4
в 17 44,7
в 18 49,3
Для рабочих средней полосы СССР (главным образом, Мо-
сковский район) в свое время Дементьев (1899), произведший
многочисленные измерения, получил данные, охватывающие
возраст от 14 до 60 и более лет, из которых видно, что с ре я-

н я я ручная сила меняется, и эта смена стоит в связи
с расходом энергии и степенью утомления. Можно отметить
одно, что определение мышечной силы может служить хоро-
шим показателем физического развития и состояния здоровья
каждого. Из этих измерений выяснилось, что мышечная сила
имеет свою кривую, свой ход развития. Достигая своего наи-
большего развития в 24—25 лет, ручная сила к этим годам
быстро возрастает, при чем наибольший ее прирост падает
на 15—18 Лет, годы полового созревания. За это время мышеч-
ная сила возрастает на 33,7 килограмма, в то время, как
с 19 по 24 год увеличение отмечается всего только на 13,2
килограмма, оставаясь затем на цифрах, близких к 25 годам,
после 35 лет она начинает убывать.
Что касается до становой силы, то, имея в виду
те же годы, можно отметить резкое увеличение: с 82 кг
для 14 лет, до 128,14 кг в 18 лет и до 135,77 кг в 19 лет.
Максимум становой силы несколько передвигается и наиболь-
шая становая сила отмечается в 151,29 кило в 30—34 года,
хотя абсолютное наибольшее увеличение становой силы точно
так же падает на период полового созревания. О 14 до 19 лет
оно равно 53,77 кило, а с 20 по 34 год—15,52 килограмма. Осо-
бенности развития скелета и всего развития организма жен-
щины, у которой и костяк тоньше и самый костяк меньше,
у которой и мышечной массы меньше, а самый организм бо-
гаче жиром и водою, мышечная сила значительно слабее.
Девушка, в 18 лет, правой рукой выжимает, по Смедлею
меньше на 19,6, а левой на 17,4 кило, чем юноша того же
возраста, что составляет уменьшение на 40% для правой
и почти такое же для левой руки. Если добавить к этому осо-
бенности женского организма и вспомнить биологическую
кривую хода процессов, влияющих на состояние всего орга-
низма, то эти цифры,должны быть в среднем еще умень-
шены.
Период полового созревания—это период усиленного роста
и потому главная масса пищевого материала идет на созидание
тела и в значительно меньшей степени на его механиче-
скую работу. Эта последняя может быть использована, как
лучшее средство для усвоения органами питательного мате-
риала, почему, как количество работы, так и ее качество
должны быть согласованы с функциональными способностями
растущего. Установление Советским законодательством 6-часо-
вой рабочей нормы для подростков от 16 до 18 лет и не более
4-х часов для 14—16-летних представляет акт исключитель-
ной важности для подрастающего поколения. Недостаточно
обученный, непривыкший к особенностям профессиональной
работы, еще развивающийся организм растрачивает часть своих
сил на нецелесообразные движения и расходует их с боль-

шим напряжением, чем привычный взрослый рабочий, уже
располагающий определенными трудовыми навыками. Очень
образно по этому поводу говорит Лофер: «никакому, конечно,
инженеру не пришло бы в голову пустить в ход машину раньше
окончательного ее изготовления; но вот перед нами челове-
ческие машины и мы видим, что они, находясь еще в процессе
выработки, к тому же ослабленные в самих условиях своего
рождения, уже обречены на чрезмерную работу, при которой
они преждевременно выбывают из строя, уж не говоря о даль-
нейших серьезных последствиях, с которыми это связано».
Естественно, что выбор профессии и пребывание на той или
другой фабрике и заводе, точно так же не безразлично для
растущего организма. Доктор Зингер, изучавший условия
промышленного труда в Богемии приводит отзыв одного ди-
ректора завода, весьма ценный в этом отношении: «Дети из
рабочего класса развиваются физически с таким опозданием,
что применять их труд у нас возможно не ранее 16 лет,—
вдобавок, при условии, чтобы они не работали раньШе
в льнопрядильном производстве, ибо два года этой работы
превращают их в тупиц, совершенно неспособных приобрести
впоследствии ту ловкость и смышленность, которая необхо-
дима для хорошего рабочего металлической промышлен-
ности».
То, что приводит Зингер, нашло подтверждение в работе
Дементьева, ему удалось с цифрами в руках доказать, что
наибольшая мышечная ручная сила была отмечена у рабочих,
обрабатывающих неволокнистые вещества, а наименьшая —
у обрабатывающих волокнистые вещества. Из работы Де-
ментьева явствует, что физиологические особенности орга-
низма могут служить надежным показателем условий и осо-
бенностей труда рабочего, а равно и руководством при выборе
профессии.
Кроме силы в процессе работы имеет значение скорость
движений. Эта скорость, включающая, как быстроту, так
и точность движений повышается с возрастом и особенно
после смены молочных зубов в период полового созревания.
Половые различия точно так же имеют место; в то время, как
у мальчиков сила и ее увеличение выступают на первый план,,
у девочек больше развивается быстрота движений. Координа-
ция также улучшается, почему и движения становятся более
ловкими, хотя ловкость представляет качество, достигающее
совершенства в последующие годы, когда равновесие в орга-
низме получает большую устойчивость.
Говоря о координации, всегда следует иметь в виду связь
между мышечными движениями и двигательными центрами
мозговой коры, почему загрузка мышц лишним напряжением,
или длящимся большее время, чем это возможно и по силам

организма, будет сопровождаться большим утомлением и недо-
четами в координации. Детская машина, растущий организм,
представляет довольно быстро истощающуюся машину, далеко
несовершенный аппарат, к которому с большой осторожностью
должны быть применяемы требования при выполнении про-
фессиональной работы. Квалификация подростка дело вре-
мени, дело навыка, дело усвоения трудовых приемов, почему
и производительность труда, естественно, будет иная, чем та,
которая обычно требуется от взрослого рабочего. Ко всему
этому нужно прибавить утомление, наступающее при каждой
работе.
Продолжительность утомления и величина его зависят о г
многих условий. Не входя в рассмотрение причин и условий,
способствующих появлению утомления, укажем на необходи-
мость перерывов в работе, как самое надежное средство, даю-
щее возможность не только продолжать работу в течение опре-
деленного времени, но и бороться с утомлением, как естествен-
ным последствием напряженного состояния нервной и мышеч-
ной системы при каждой работе, при любом трудовом про-
цессе.
Проф. И. М. Сеченов из рассмотрения работы сердца, в те-
чение ряда лет сокращающегося и производящего работу для
передвижения крови, работы, носящей ритмический харак-
тер, пришел к выводу, что подобная работа выполняется при
наличии паузы, в течение которой сердце отдыхает от преды-
дущей работы, от состояния сокращения.
По времени треть секунды работы сердечной мышцы со-
провождается двумя третями секунды паузы. Это физиологи-
ческое наблюдение за работой сердца послужило одним из
оснований к принятию восьми часов работы* как нормы для
работы всего организма в целом. Физиологическое основание
в известной мере является серьезным доказательством для со-
циальной реформы, когда восьмичасовой рабочий день ста-
новится лозунгом политическим. Вполне понятно, что напря-
жения при различных видах труда, степень усилия, выявляе-
мая человеком, при той или другой работе, далеко не одина-
ковы и потому, когда мы говорим о 8-часовом рабочем дне
для взрослого, 6-часовом—для подростков и 4-часовом—для
малолетнего, мы имеем в виду среднюю норму. По существу же,
каждая работа, имея в виду ее свойства, должна иметь свою
норму, как в своей производственной части, так и в отноше-
нии отдыха. Научные основы в этом отношении только за по-
следнее время стали предметом особых обследований и, как
показывают лабораторные опыты, промежутки отдыха стоят
в тесной связи с характером работы, с участием в работе той
или другой группы мышц. Кратковременные и частые пере-
рывы в одних условиях, могут быть более продолжительными,

но не столь частыми при других видах работы. Во всяком
случае, несмотря на резкое увеличение у юношей мышечной
силы, как ручной, так и становой, в виду отсутствия необхо-
димых рабочих навыков, передышки в работе должны быть
у них более частыми, чем для взрослых.
Когда говорят об отдыхе в процессе работы, то лучше иметь
в виду те состояния, при которых организм человека не рабо-
тает и называть их перерывами в работе, т.-е. он не произво-
дит тех движений, которые требуются работой, и тем самым
определенные группы мышц на время прекращают определен-
ные движения. Такие перерывы дают возможность освободить
работающие части тела от накопившихся в них продуктов
работы, от тех шлаков, которые являются следствием слож-
ных процессов, совершающихся в рабочих частях организма.
Чем таких отбросов больше, тем резче выражено утомление
и степени его будут стоять в тесной связи с количеством
отбросов. Слабые степени утомления требуют небольших пере-
рывов в работе, в 2—3—5 минут, более сильное утомление ну-
ждается уже в длительном отдыхе, в особенности это относится
к той Форме, которую принято называть переутомлением.
На эту форму утомления и на связанную с ним перегрузку
работой детей школьного возраста и подростков было об-
ращено внимание врачами охраны здоровья детей Мосздрава
еще в 1924 году, по инициативе которых была созвана комис-
сия «По бюджету времени». В этой комиссии был представлен
частью материал, который заставил врачей выдвинуть этот
вопрос, а частью эти «перегрузки» детей работой наметили
программу распределения времени школьников за сутки, при-
менительно к четырем возрастным группам, от 8 до 10, от 11
до 13, от 13 до 15 и от 15 до 17 лет.
Соображения имели в виду учесть время по отношению мак-
симума работы для каждого из упомянутых возрастов, и в то
же время так распределить его, чтобы избегнуть переутомле-
ния. Короче говоря, вопрос о переутомлении, который, каза-
лось бы, должен был бы быть сдан в архив, выплыл снова
и в довольно угрожающей форме.
В свое время, почти 100 лет тому назад, (в 1836 году) Ло-
ринзер, говоря о занятиях в школе, обсуждая их с медицин-
ской точки зрения и оценивая влияние их на здоровье уча-
щихся, писал, что учебные занятия, неправильно организо-
ванные, ведут к понижению жизненной энергии, что «дух
и тело утрачивают свою крепость и устойчивость в той же
мере, в которой чувства стали более живыми, а стремления
более неудержимыми». К этому Лоринзер прибавляет: «чтобы
еще более усилить эти болезненные проявления духа и тела
и вызвать их, если их еще нет на лицо, для этого, конечно,
не существует более действительных средств, чем те, к кото-

рым прибегают теперь в большинстве немецких гимназий.
Этими средствами являются: многочисленность учебных пред-
метов, многочисленность учебных часов и многочисленность
домашних работ. Первое особенно пригодно для того, чтобы
запутать и притупить ум; второе задерживает естественное
развитие тела, а при помощи третьего принимаются меры
к тому, чтобы первых два влияния не были парализованы вне
школы. Оценивая неблагоприятные последствия тогдашних
школ, он обращает внимание на плохое развитие груди, на
слабость дыхательных органов и на ослабление зрения.
Гимназии и старые средние школы дело уже прошлое, но-
вая трудовая школа с новыми лозунгами покрыла территорию
СССР, а переутомление стало злобою дня в наших школах.
Снова заговорили врачи, ближе всех и вернее всех, имеющие
возможность оценить все последствия обременительных
школьных занятий.
Комиссариат здравоохранения, в лице Семашко, подчерки-
вает вопрос об переутомлении детей в статье «Тяжелые похо-
роны» *). В этой небольшой статье мы находим—«посмотрите
на наших новых пионеров и наших комсомольцев; они на-
столько переобременены и учебой и общественными заня-
тиями, что такая нагрузка не по силам даже взрослому орга-
низму. Если старую гвардию измотали тюрьмы и ссылки, то
молодую мы измотаем нашей перегрузкой».
С таким же правом эти строки можно перенести в общем
на все школьное население и сказать, что оно все перегру-
жено и в известной мере переутомлено. Борьба с ним стано-
вится очередною задачею школьного дела. Ближайшим сред-
ством должно служить рациональное распределение суток
для учащихся любого типа школ, в котором перерывы, отдых,
свободное время и сон должны быть строго не только
учтены, но и проведены в жизнь.
Недостаточные перерывы оставляют в организме часть та-
ких шлаков и такие остатки, накопляясь изо дня в день, дей-
ствуют угнетающим образом на нервную систему, сообщая
организму вялость, неустойчивость в работе, слабую произво-
дительность. Эти состояния требуют более длительных пере-
рывов и соответствующей обстановки для восстановления сил.
Такие долгие перерывы с полным правом можно назвать отды-
хом, так как они сопровождаются при известных условиях
выполнением особого режима, особого питания, иного распре-
деления дня.
В суточном проведении времени часть времени относится
на деятельное состояние организма на рабочие часы, другая
часть оставляется на сон. Наблюдения в лаборатории
1) «Известия ВЦИК», 1924 г. от 27 мая.

проф. И. П. Павлова над животными дали возможность оста-
новиться на определенном заключении, что сон и внутреннее
торможение это одно и то же. Для процесса сна необходимо,
чтобы были захвачены в него большие районы полушарий
головного мозга и даже все полушария, вовлекая сюда же
к средний мозг. Этим же можно объяснить, что при участии
небольшой территории мозга сон пропадает. Опыты также под-
твердили, что «скорость распространения торможения и сна—
величины одного и того же порядка» и все, что может изменить
процесс торможения, изменяет и сон. Химизм организма и его
свойства при работе влияют на нервные клетки больших полу-
шарий, что в свою очередь сказывается на бодрствующем со-
стоянии работающего. В механизме сонливости и сна имеет
место процесс истощения определенных участков мозга. Ра-
бота, предъявляющая требования к известным участкам коры
полушарий большого мозга, неминуемо ведет к их утомлению
и для восстановления правоспособности вовлеченных в ра-
боту участков мозга необходимо дать им покой. Таким состоя-
нием может быть сон.
В этом состоянии рабочие функции организма протекают
иначе, чем при бодрствовании. Скелетная мускулатура рас-
слабляется, дыхание делается более спокойным, ровным, число
ударов сердца уменьшается, пульс становится более редким,
центральная нервная система, если исключить сновидения,
совершенно бездействует, работают только автоматические
центры. За время сна организм восстановляет свои силы,
истраченные за время бодрствования. К этому нужно доба-
вить, что воспринимающая часть нервной системы—анализа-
торы, наши внешние чувства—утомлены, истощенные за
остальное суточное время, отдыхают во время сна.
Работу за день в известной мере, среди других факторов,
следует рассматривать, как утомление анализаторов, почему
на состоянии их следует сосредоточивать внимание как педа-
гогу, так и врачу. Неистощенное состояние анализаторов —
это помеха для сна, почему известная сумма ощущений, со-
провождающаяся истощением, может служить мерилом по-
следующего отдыха и продолжительности сна.
Перна говорит, что «сон есть не только нечто положитель-
ное, нечто такое, что можно сравнить с делом или выполне-
нием, но он, кроме того, имеет и свое соответственное значе-
ние, совершенно самостоятельное и независимое от бодрство-
вания». Вот почему на продолжительность сна обращала вни-
мание не одна комиссия, имевшая в виду здоровье учащихся,
уделявшая работе о сне и числу часов по отдельным возрастам
большое внимание. В период полового созревания число ча-
сов сна можно определить, смотря по состоянию организма
и тем изменениям, которые в нем происходят, от 9 до 8 ча-

сев. Подростки, переносящие натиск внутренних изменений
в организме с большим трудом, и с резкими симптомами, тре-
буют увеличения числа часов для сна. О гигиенической сто-
роны время сна должно быть обставлено возможно полно, по-
нимая под этим санитарные условия помещения, в которых
подросток проводит свой отдых, сюда следует отнести постель,
необходимую тишину, постоянное и надежное проветривание
спального помещения, соответственную температуру.
В общем необходимо считаться с физиологическими про-
цессами, происходящими в организме в период полового со-
зревания и проблема утомления, обыкновенно изучаемая на
взрослом, на организме, уже закончившем свое развитие,
с своими выводами должна иметь поправки, когда мы хотим
нормировать труд подростков и имеем в виду общее состояние
здоровья растущего1).
7. Физическое воспитание, как корректив в юноше-
ском возрасте.
Из предыдущих данных относительно состояния и пережи-
ваний организма в известной мере выяснилось глубокое изме-
нение химизма тела за время роста, резкие изменения отме-
чаются со стороны кровеносной системы и кроветворных орга-
нов, не меньшие имеют место со стороны мышечного аппарата.
Все это вместе взятое намечает путь к проведению того, что
принято называть физическим воспитанием.
Движение, физическая активность, составляют врожден-
ную способность живого организма подобно другим органи-
ческим процессам, без которых немыслимо существование.
Если к этому добавить, что в движениях мы можем отметить
и психическую активность, то значение различных физиче-
ских упражнений вырастает еще более и они по праву в на-
стоящее время начинают занимать соответственное место.
Все виды движений связаны с деятельностью всей нервной
системы и, в частности цереброспинальной. При анализе нор-
мальных движений в них можно выделить различные эле-
менты, которые могут служить материалом к выбору и оценке
движений.
Сложное строение цереброспинальной системы и развитие
частей, входящих в его состав, дает возможность различать
движения по механизму, по отношению к внешнему миру, по
качеству и, наконец, по количеству.
1) О переутомлении и его педагогических следствиях см. дальше
II-ую часть.

Простые рефлекторные движения, переходя в автоматиче-
ские ассоциированные движения, приобретают характер авто-
матизированных, в которых участвуют определенные части
коры полушарий большого мозга и, наконец, перёд нами воле-
вые сознательные движения. Изучение движений показывает,
что в этой последней стадии все предыдущие механизмы,
начиная со спинного мозга, поднимаясь выше, занимая поло-
сатое тело и мозжечек, постепенно развивающиеся, стано-
вятся в подчиненное отношение к волевым, к коре полушарий
По отношению к внешнему миру выразительные движения,
каковы— мимика, жесты, постепенно переходят в целесо-
образные, продуктивные рабочие Движения. Для этих послед-
них качественная и количественная стороны имеют огромное
значение. Что касается качественной стороны, то каждый че-
ловек, благодаря готовности нервно-мышечного аппарата, при-
обретает точность в направлении движений, необходимый
ритм, а когда речь идет о количестве движений, то человек
обладает возможностью не только длительно выполнять дви-
жения, но одновременно выполнять несколько видов дви-
жений.
Из всех этих видов движений особенно важны движения
автоматизированные, которые следует строго отли-
чать от движений автоматических, в последних сознание от-
сутствует. Приобретение автоматизированных движений де-
лает то, что раз они появились, они уже никогда не уходят
из поля сознания, но они по мере надобности вступают в то
состояние, в «общий рабочий принцип нервных центров»,
который определяет наше действие, наше отношение к внеш-
нему миру, реакцию на среду.
Каждый сложный моторный акт включает в себе опреде-
ленные слагаемые, в состав которого входят автоматический,
автоматизированный и сознательный психомоторный.
Присутствие первого, как простого рефлекторного движе-
ния неминуемо, что же касается до двух других, то характер
сложного движения определяет участие той и другой состав-
ной части, смотря от разных обстоятельств. В одних может
быть преобладание автоматизированных движений, в других—
сознательно-психомоторных. Гуревич говорит, что «преобладание
сознательного психомоторного фактора не экономно, преоблада-
ние автоматизированного делает действие недостаточно гиб-
ким в смысле приспособления его к объекту; нужен некий
оптимум соотношений обоих факторов, который эмпирически
достигается повторением действий, выучкой, упражнениями,
т.-е. созданием готовой формулы движения»... Далее он при-
бавляет: «при правильном соотношении указанных факторов
мы называем движения естественными; застенчивый человек

в обществе смущается, он не доверяет своим автоматизирован-
ным движениям, изменяет пропорцию в сторону сознательно-
психомоторных и кажется неестественным, неловким».
Что касается качественной и количественной стороны дви-
жений, то они должны быть связаны между собою. Чем боль-
шее количество высших корковых центров принимает участие
при выполнении движений, тем движение неэкономнее и со-
провождается большим утомлением, отсюда становится по-
нятною необходимость в упражнении, в повторяемости движе-
ний с той целью, чтобы придать большую автоматизацию
движениям, в нервной же системе проложить более торные
пути, создать готовые формулы движений. Несомненно, при
таких условиях можно отметить потерю в качестве движений,
в их точности, но на помощь в таких случаях придет работа
волевых центров, отшлифующая грубую автоматизацию. По
отношению же ритмических движений приходится сказать,
что они относятся к длительным, заученным, автоматизиро-
ванным движениям и потому в известных случаях, например,
при выполнении рабочих движений, могут быть весьма по-
лезными. Методика обучения трудовым процессам имеет
в виду разложить движения, отбросить лишние, ненужные,
во вместе с тем сообщить движениям как последовательность,
так и ритмичность. Одно можно сказать, что каждое рабочее
движение представляет сложный акт и предъявляет к двига-
тельному аппарату большие требования.
В процессе генезиса движений, по отношению к различным
возрастным группам, можно отметить много интересного. Упо-
рядочение движений наступает уже у детей дошкольного воз-
раста, богатого движениями, в которых участие коры полу-
шарий большого мозга выражено чрезвычайно ярко, однако,
в последующие годы в препубертатном периоде это богатство
движений уменьшается и период полового созревания, когда
в двигательном аппарате происходят существенные перемены,
нередко дает примеры особенной расхлябанности. Тот натиск,
который переживает человек в этом возрасте, когда внутрен-
няя секреция получает иное направление под исключитель-
ным влиянием деятельности зачатковых желез, не проходит
мимо моторного аппарата. В известной мере Гомбургер дает
объяснение этому обстоятельству, указывая на то, что цен-
тральные части нервной системы отстают в своем развитии от
весьма развитых подчиненных им частей среднего мозга, по-
чему эти последние, уходящие из точного контроля психо-
моторной области, дают возможность быть свидетелем боль-
шей примитивности, меньшей целесообразности. Этим же
можно объяснить, что в период полового созревания из этой,
до известной степени, разладицы, скорее выходят девочки.

чем мальчики. У первых нарушенная корреляция желез вну-
тренней секреции скорее налаживается и приобретает нор-
мальный прочный характер, у мальчиков же она растяги-
вается на более долгий срок. Ближайшим средством, способ-
ствующим, как укорочению этой дисгармонии, так и усовер-
шенствованию, упрочению волевых движений и упорядочению
подкорковых центров, служат упражнения, в которых интел-
лектуальная сторона преобладает. Лучше всего для осу-
ществления этой сложной задачи, служат упражнения мотор-
ного аппарата в виде различных движений с характером спор-
тивных упражнений, гимнастики или же в виде разнообраз-
ных трудовых процессов.
Чем больше движений, тем меньше их точность. Этим объ-
ясняется необходимость и возможно большее разнообразие
игр в детском возрасте. Точные движения утомляют ребенка
и он их производит не с охотою, с большим удовольствием
оставляет их и переходит от гимнастики к играм. На ряду
с этим, движения с производственным характером мало вя-
жутся с состоянием его нервной системы. Движения с сопро-
тивлением, требующие большого напряжения сил, ему не по
плечу, они ему не нравятся, наоборот, движения быстрые, ко-
роткие, сопровождающиеся паузами, перерывами, не вызывая
усталости, составляют обычный вид упражнений с характе-
ром игры. Этим обстоятельством можно объяснить неутоми-
мость детей раннего возраста в процессе игры, продолжаю-
щейся сплошь и рядом целыми часами. Нередко можно даже
от старших слышать такую фразу:. «Как тебе не надоест
играть?» Говоря так, забывают, что в игре ребенок учится
и научается многому. Он получает точное представление
о своих силах, способностях, он приобретает определенные на-
выки, в нем развивается уменье, пользование своим мышеч-
ным аппаратом и всем организмом в целом для выполнения
тех или других движений, сопряженных с игрой.
В последующее время ъ период полового созревания тре-
буется выработать точность и продолжительность движений.
Внутренние естественные потребности двигательного аппа-
рата сталкиваются с внешними влияниями, с определенными
условиями, по отношению к которым организм должен при-
способляться, сообщая движениям иную форму, иное соче-
тание мышц, принимающий участие в движении, иной ритм.
Производственные движения требуют выучки и тут примене-
ние определенных движений может быть достигнуто с одной
стороны изучением движения и возможности его осуществле-
ния без особой затраты сил, чему может оказать содействие
педагогическая гимнастика, понимал под ней ряд приемов,
необходимых для выполнения определенных движений.

а с другой — такие упражнения, которые по своему качеству
и характеру способствуют выносливости, возможно большей
продолжительности определенных движений. Эту последнюю
задачу выполняют серьезным образом естественные движения,
если им придают характер спортивности. Сюда следует отне-
сти: ходьбу, бег, метание, бросание, лазание, прыжки, под-
нятие тяжести, плавание. В известной мере, могут способство-
вать и спортивные игры, как летние, так и зимние. При та-
ких упражнениях участники, кроме интереса к игре и извест-
ного типического состояния, связанного с соревнованием
и успехом при проведении таких игр, равно и развития кол-
лективной ответственности, связанной перед командой рядом
движений, связанных с игрой, укрепляют тело и такие
ответственные органы, как легкие и органы кровообращения.
Обращая внимание на спортивные упражнения, выполняе-
мые командой мы имеем в виду не спортсменство, тем более,
не рекордсменство, а говорим о них, как о такой школе, ко-
торая способствует развитию сознательного психомоторного
аппарата, главным образом. Преобладание среднего мозга, на-
чинающего раньше проявлять себя в области движений,
а также и заканчивающего свою формовку, нуждается в регу-
ляции своих функций со стороны коры полушарий большого
мозга. Спортивные упражнения с одной стороны и трудовые
процессы с другой являются в этом отношении надежными
средствами. Первые укрепляют волю и влияют на характер,
вторые сообщают организму возможность призывать к выпол-
нению различных трудовых процессов определенную группу
мышц и воспитывают синергию.
Задача физического воспитания, правильно поставленная,
огромна, в периоде же полового созревания исключительна.
Ранее проведенные соображения Задгер относительно значения
мышечной системы в процессе эротики указывают на возмож-
ность в периоде полового созревания пользоваться мышечной
системой, правильно ее проводя, не только, как отвлекающим,
но и регулирующим средством на все отправления организма
в период его окончательной перестройки,, когда зачатковые
железы особенно обнаруживают себя с функциональной сто-
роны.
В таком общем плане необходимо строить физические
упражнения, но этим дело не ограничивается и для полного
осуществления всего, что может дать эксплоатация мотор-
ного аппарата, необходимо постоянно иметь в виду физиче-
ские факторы, окружающие человека и укрепляющие его здо-
ровье, каковыми являются воздух, свет и вода. Воздушные
и солнечные ванны, различные водяные процедуры и связан-
ные с водой купанье, плаванье, гребля составляют превосход-

ные средства, укрепляющие организм и сообщающие ему воз-
можность противостоять вредным влияниям окружающей
среды, а также и в борьбе с социальными болезнями, среди
которых туберкулез занимает выдающееся место.
Уязвимый со всех сторон период полового созревания, бу-
дучи правильно понимаем с биологической стороны, при уме-
лом проведении физического воспитания и трудовой жизни,
где трудовые процессы найдут себе живой отклик, будет пере-
живаем не с характером «бури и натиска», а введен в физио-
логическое русло без тяжких испытаний и разочарований.

ЧАСТЬ II.
ПСИХОЛОГИЯ И ПЕДАГОГИКА ЮНОСТИ
Проф. М. М. РУБИНШТЕЙНА.

8. Половое созревание, как поворотный этап в раз-
витии человека.
Человек естественное существо среди других существ,
именуемых животными, но природа дала ему способность на
естественной почве широко раздвинуть свои перспективы,
раздвинуть их почти в безбрежность. Эта способность заклю-
чается в том, что человек в своем развитии и росте не только
создает во вне, но он претворяет свое естество и пересоздает
самого себя: целый ряд первичных естественных состояний
в процессе культурного развития не только принимает свое-
образную форму, но и дает ряд претворенных следствий и воз-
можностей, которые мы называем вторичными свойствами; на
этой почве в культуре выросли и вырастают такие проявле-
ния, происхождение которых может открыть только сложный
утонченный научный анализ и то не всегда с достаточной
ясностью. Это третичные и т. д. явления. Таким образом в пре-
словутом споре об естестве и культуре нет противополож-
ности; это основа и ее претворенные следствия; мы здесь не мо-
жем уходить в изложение этого небычайно важного и интерес-
ного вопроса, но заметим только что в стремлении понять
культурные явления мы можем спокойно обращаться к изы-
сканию их корней, не лишая этим культуры ее смысла и не
пытаясь таким путем решить вопрос об ее ценности; послед-
ний вопрос стоит совершенно независимо от вопроса о про-
исхождении оцениваемого явления: происходит ли гений или
талант от обезьяны или от какого-нибудь специального вида
существ, это для его оценки совершенно безразлично. Но там,
где вопрос идет об его развитии, о воздействии на его раз-
витие в определенную сторону, там вопрос о корнях, об есте-
стве принимает существенный характер.
Обращаясь к этим естественным корням развивающегося
человека, мы вспоминаем, что он прежде всего животное, под-
чиненное в своей органической жизни определенным законам,
с определенными естественными потребностями, мимо которых
он может пройти только насилием над собой и т. д. И вот,
как животное, он живет и растет в детстве под влиянием есте-

ственного стремления поддержания своей жизни пищей, кро-
вом, одеждой и т. д. Несколько съуживая основной фактор
этой поры, говорят, что человек здесь живет во власти стре-
мления питать себя, утолять голод. Эта пора детства в конеч-
ном своем этапе, в среднем около 12—13 лет, завершается
резким выступлением нового властелина, полового влечения.
С его появлением на сцене развертывается новый облик че-
ловека. Половое созревание обозначает перелом или резкий
поворот не только в физическом отношении, но отсюда раз-
вертывается весь процесс раскрытия высших душевных и ду-
ховных свойств человека и всего того, что в общем покры-
вается понятием культуры. Причина всего этого чудесного
превращения лежит в значительной степени в раскрытии но-
вого фактора в человеке, полового, и в его претворенных обна-
ружениях. Как протекает этот процесс физически и физиоло-
гически, об этом уже была речь раньше х). Но те следствия,
которые наступление этой относительной зрелости дает в ду-
ховно-культурном отношении, заставили с полным основа-
нием утверждать, что человек рождается дважды; вторым ро-
ждением, рождением его настоящего человеческого облика
и человеческой перспективы, и является этап полового созре-
вания Мы подчеркиваем, что было бы несомненной узостью
свести все причины к этой одной, но она играет коренную
роль, это, действительно, центральный причинный фактор
всей юности. Дело здесь не только в том, что, как говорил
Руссо, «человек в первый раз рождается, чтобы существовать,
а второй, чтобы продолжать род», но в еще большей степени
в том. чтобы продолжать культуру и человека в высшем
смысле этого слова, индивидуально и коллективно.
Природа с необычайной яркостью подчеркнула многозна-
чительность и основоположность процесса, совершающегося
в этот период и с внешней, и внутренней стороны: Дальше мы
отметим и те, и другие. Масштаб колебаний, взволнованности
и критического характера этого периода подчеркивается также
тем, что далеко нередки в наших условиях болезненные формы
течения процесса зрелости. Именно в этот период часто дает
свои печальные плоды наследственная отягощенность, ненор-
мально проведенное детство, тяжелые материальные и социаль-
ные условия. Огромное количество всяких недомоганий, исте-
рии, нервозности и т. д. берет свое начало из этого периода.
Факт этот нисколько не ослабляется в его значении тем, что
нередко некоторые проявления не требуют обязательного уча-
стия врача, что они при спокойном выдержанном отношении
проходят сами собой. Мы здесь не можем останавливаться на
патологических явлениях этого периода, тем более, что педа-
1) См. Гигиена периода полового созревания.

гог не заменит врача. Наши замечания в нормальной педаго-
гике направлены только на то, чтобы обратить внимание педа-
гога на возможность таких явлений и побудить его в нужных
случаях прибегать к помощи врача, как ему важно знать,
что целый ряд некоторых временных ненормальностей может
наступать в порядке самого процесса роста и это не должно
давать повод для тревоги и экстравагантных мер. Такие не-
нормальности вообще вполне естественны: ведь, в жизнь юного
человека входит теперь—частою скрыто, частью явно—но-
вый, необычайно мощный фактор, половое влечение; не-
сомненно, он подготовлялся и зрел постепенно, заранее, но
самое выявление у огромного большинства людей предста-
вляет толчок и резкий сдвиг, которые не могут пройти не-
заметно и гладко, во всяком случае, в душевной жизни че-
ловека. Как велик этот сдвиг, об этом говорят не только рез-
кие перемены во внешности юного человека, но вообще трудно
найти у него такую сферу, которая осталась бы вне замет-
ного влияния полового созревания. Для крутых сдвигов ха-
рактерны те частые случаи, когда маленького роста дети с не-
обычайной быстротой начинают вытягиваться в пору юно
ста, «выстреливают», как говорят на обиходном языке, в вы-
сокий рост, которого у них, казалось по всем данным никак
предполагать было нельзя. То же можно наблюдать и в обла-
сти душевной жизни, но на этом подробно мы остановимся
дальше.
Так становится понятным утверждение некоторых ученых,
что в течение нескольких лет девять десятых умственных про-
цессор в пору юности имеют своим центром половое развитие
и его функции, понимая их в широком смысле Помимо вну-
тренних причин, действующих в самом организме юного че-
ловека, перелом создается также тем, что естественно должна
меняться и окружающая среда и ее воздействия; детство ухо-
дит не только в самоощущении самого данного индивида, но
оно уходит и в восприятии и отношении окружающей среды.
Общее ощущение наступления новой эры таким образом есте-
ственно ярко говорит почти у всех юных людей, вступивших
в этот период.
Громадный интерес представляет мысль Коррэ, что с циви-
лизацией и ростом культуры, период полового созревания
и непосредственно следующий за ним становятся все более
критическим. Конечно, это утверждение требует тщательной
проверки на основании изучения фактов, но грубые наблю-
дения над жизнью, пожалуй, склонны подтвердить этот вы-
вод. В сторону его склоняют и чисто теоретические сообра-
жения. С момента половой зрелости начинают скрыто или
явно выявляться половые позывы. В примитивных естествен-
ных условиях нет того торопливого темпа жизни, который

сказывается во всех проявлениях культуры, да и вместе
с тем, нет особых причин задерживать надолго проявление
и удовлетворение половой потребности. Часто, наоборот, при-
митивные условия могут делать желательными ранние браки
к потомство. С культурой, несомненно, все эти стороны резко
меняются в сторону крайнего усложнения. Характерно, что
возраст вступления в брак в культурной Европе отодви-
нулся необычайно далеко, и ранние браки становятся там не-
обычайно редким явлением. В эту сторону неумолимо гонят
экономические причины, самая неприкрашенная борьба за
существование. Внебрачная же возможность удовлетворения
потребностей с перспективой соответствующей ответственности
и нарушения запрещений сопряжена с тяготами, которых
индивид не может брать на себя и, во всяком случае, они со-
пряжены с большой затратой нервных сил и с большим на-
пряжением. Все современные условия в итоге требуют за-
держки половых проявлений до сравнительно поздней поры,
а вместе с тем они же ускоряют и увеличивают и обостряют
половое чувство всем характером культурной жизни,—город-
ская жизнь любой культурной страны дает этому бесчислен-
ные примеры. Может быть, будущая социалистическая куль-
тура будет в этом отношении более здоровой и счастливой, но
пока факт остается фактом. Острота полового вопроса и здо-
рового полового воспитания есть прямой плод современных
культурных условий,—примитивная жизнь их в такой мере
совершенно не знала.
Казалось бы, что мы заинтересованы в том, чтобы половое
созревание отодвинулось возможно дальше, но здесь высту-
пают против нас права естества, которые не позволяют нару-
шать себя прямым образом безнаказанно. Правда, половое со-
зревание наступает у различных индивидов далеко не в одну
и ту же пору, но это лежит в условиях их организма, в их
расовых особенностях и в тех социальных условиях, в кото-
рых они живут, т.-е. это вызывается объективными условиями.
Как велико здесь разнообразие, это ярко показывают следую-
щие таблицы, дающие итоги обследования 4.800 учащихся
нью-иоркской школы, где собираются представители самых
разнообразных народов, что и побуждает нас воспользоваться
ею, как очень поучительным итогом:
Средний
возраст
12,75
13,25
13,75
14,25
14,75
Несозревшие
69%
55%
41
26
16
Созревающие
25%
26
28
28
24
Зрелые
6%
18
31
46
60

Средний
возраст
1525
15,75
16/25
16,75
17,25
17,75
Несозревшие
9
5
2
1
0
0
Созревающие
20
10
4
4
2
0
Зрелые
70
85
93
95
98
100
Морро дает в итоге обследования 261 ученицы следующие
данные:
Возраст 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Число 1 6 16 34 61 54 40 29 12 4 2 2
В общем констатируют, что и пол вносит, как естествен-
ная причина, некоторые изменения. Так констатируют, что
у девочек половая зрелость наступает на 1%—2 года раньше,
чем у мальчиков. Южане и темнокожие созревают раньше,
чем северяне и светлокожие. В общем, различия обусловли-
ваются расой, климатом, социальными условиями, материаль-
ными, индивидуальной конституцией и состоянием здоровья,
наследственностью, питанием, одеждой, сном, воздухом и т. д.
О непосредственно педагогической стороны нам важно
здесь отметить, что задержка полового развития вопреки есте-
ству все-таки дает нежелательные результаты для душевного
развития индивида, она в частности неблагоприятно отзы-
вается и на школьном успевании. Половое созревание должно
протекать во-время. Американец Кинг на основании своего
обследования настаивает на том, что мальчики, запоздавшие
в своем развитии до 15—16 лет, оказываются и умственно ме-
нее развитыми, чем их сотоварищи, в эту пору уже прошед-
шие через этот процесс. Для иллюстрации этого утверждения
приведем две из его показательных таблиц:
Незрелые девочки 12% — 13 лет дали 57% хороших успехов
Созревающие и созревшие 12 1/2 —13 „ „ 69% „
Несозревшие дев 13 — 13 1/2 „ „ 60% „ „
Созревающ. и созревш. 13 —13 1/2 „ „ 80% „ „
Несозревшие мальчики 14—14 1/2 „ „ 9 53% „ „
Созревшие и созревающ. 14—14% „ „ 72% „ „
Таким образом, получается, что это естество требует своих
прав и нам нельзя искать разрешения его критического ха-
рактера прямым отклонением его до известной поры; прихо-
дится искать иных путей, а пока что характер переломной
критической поры остается и требует своего изучения и со-
ответствующей педагогической атмосферы.

9. О некоторых душевных следствиях периода перелома.
Как протекает период полового созревания физически
и физиологически и в каком направлении должна итти ги-
гиена периода полового созревания, это освящает особый отдел
нашего труда, к которому мы и отсылаем нашего читателя.
Мы же сейчас остановимся на несколько минут на некоторых
более простых следствиях этого переломного периода в ду-
шевном отношении.
Говорить об этих следствиях потому трудно в точном
смысле этого слова, что здесь, как и в области физической,
подготовка разных сторон идет задолго в скрытой форме, и мы
замечаем рождение новой психики уже тогда, когда она на-
ходит себе более или менее заметное выявление. Мы нередко
замечаем какую-то «вдруг» выявившуюся обращенность
во внутрь у юного человека, как будто начавшего при-
слушиваться и присматриваться к самому себе. Конечно,
и здесь многое зависит от индивидуальности и нет общего
закона, который бы определял ход этого развития в общей
форме; но некоторые черты мы можем выделить.
Обратимся на момент к конкретным образцам. Если в фи-
зическом отношении многие из моих корреспондентов отме-
чают, что период полового созревания прошел у них в общем
мало заметно,1 то в душевном отношении, все без исключения
подчеркивают его переломный характер. Вот как, например,
описывает одно лицо—дочь сельского учителя, 21 г., уча-
щаяся педагогического техникума, свои переживания этого
периода: «Переход у меня совершился постепенно, но тем не
менее, он был ярким моментом как бы настоящего ухода от
детства... Я сразу как-то обратила свое внимание на себя
с внешней стороны. О ежемесячными появилось какое-то осо-
бое настроение и состояние как физическое, так и духовное,
не всегда одинаковое, наоборот, скорее самое разнообразное:
то чувствуешь, как влилась какая-то серьезность, вдумчи-
вость и поэтому делаешься тише и сдержаннее и начинаешь
замыкаться в себя, то, наоборот, охватывает удаль и возбу-
ждение больше, чем когда-либо; в общем стали производить
впечатление больше, чем когда-либо, переживания, которых
раньше не замечала. Теряешь равновесие, не так свежа, ярка
и подвижна мысль. Иногда думаешь, что поглупела пони-
жается сообразительность, то бывает наоборот. Когда же по-
вышалась интенсивность переживаний, естественно или искус-
ственно, то это приводило к большой физической слабости
и утомлению... С первыми ежемесячными переживаниями свя-
зан какой-то новый взгляд на мир: казалось словно прозрела
и проникла в какие-то великие тайны: почувствовала свое
место среди людей».

Некоторые дальнейшие выдержки читатель найдет в по-
следующем изложении. Все они единодушно подтверждают
эту картину о той только разницей, что у мальчиков эта
грань выявляется в силу физических причин большей частью
не так ярко и резко на протяжении короткого промежутка
времени. Но и у них все данные говорят о неровностях, пере-
мене и появлении совершенно новых состояний и реакций.
Уже предыдущий образец показал нам, что даже у одного
и того же лица обнаруживаются различные результаты этой
поры: в одном случае чувствуется подъем, в другом,—наобо-
рот, упадок. Тем больше это необходимо отметить относительно
отдельных индивидов: одни из них переживают резкий подъем
и широкое развертывание сразу, другие же, наоборот, на время
как будто застывают в себе и временами могут производить
отупелое впечатление, пока не завершится переломная
пора. В жизни часто можно простым невооруженным науч-
ными методами глазом наблюдать такие перемены у подрост-
ков в связи и вступлением в ясно выраженный период поло-
вого созревания; иногда невежественные воспитатели и роди-
тели попрекают юных людей за такие состояния, причиняя
обиду им за то, что от них не зависит.
С точки зрения экономики сил, такое понижение психики
на некоторое время не должно казаться странным, потому что
телесные процесс, быстрый рост, появление новых признаков
и т. д. все это требует большой затраты и отвлекает все силы
на себя и на свои процессы, и надо иметь терпение и разум,
чтобы дождаться того момента, когда замедленные душевные
процессы развернутся дальше с тем большей силой.* Таким
образом, когда мы находим в #ту пору ранней юности, как
это показывает мой материал, состояния душевной подавлен-
ности или отсталости, это не должно удивлять нас и без осо-
бых причин не должно внушать тревоги и требовать каких-
либо экстраординарных мер, кроме усиленной заботливости
и хорошего, бережного отношения, как и некоторого снижения
требований. Особенно это важно подчеркнуть относительно
девочек, пока они переживут первые ежемесячные и свык-
нутся с новыми переживаниями.
^ Первая резкая перемена в общем итоге в этот период мо-
жет быть названа реактивной сгущенностью, при чем она оди-
наково может сказываться как в форме преувеличенных реак-
ций, так и в отрицательную сторону в виде ослабления.
Дальше мы остановимся на этой черте юности в ее более раз-
витых и усложненных формах. Здесь же мы имеем в виду
те ее элементарные формы, которые сопровождают непосред-
ственно пору перелома. *На некоторое время в эту пору юный
человек впадает в своеобразные крайности в своем общении
с людьми, особенно в крайность немотивированной стыдли-

вости, при чем, замечая ее, сам индивид приходит в еще боль-
шее- замешательство и недовольство собой. Ему в эту пору
может казаться, что ему некуда деть свои руки и ноги, что
на него и на его нескладную фигуру, живописующую не-
который душевный и физический разброд, смотрят как-то
особенно. Чувство стыда выявляется часто совершенно не-
мотивированно. Первопричина этого лежит несомненно в чи-
сто физиологических переживаниях в сфере пола. Этот период
может длиться и год, и даже два, пока индивид не вживется
в новую полосу его переживаний. Часто можно наблюдать,
как в эту переломную пору юный человек заливается краской
стыда совершенно без всяких причин, иногда это происхо-
дит даже в полном уединении от какой-либо мысли или
чувства.
В тесной связи с этим стоит у > многих юных людей в этот
период невероятно повышающаяся обидчивость * она вырастает
иногда в таких размерах, что юность готова обижаться на
каждое слово, взгляд, движение и т. д. Часто юный человек
в этот период может усмотреть речь о себе там, где она
к нему не имеет никакого отношения. Неосторожные реакции
взрослых на эту обидчивость вместо спокойного благодушного
отношения к ней, как к явлению, которое само собой исчез-
нет в надлежащее время, дают ей возможность задержаться
на более продолжительное время, а иногда создают озлобле-
ние и другие недочеты в характере юного человека.
Наконец, к этой же группе явлений нужно отнести и по-
вышенную возбудимость вообще. Она питается из двух источ-
ников: из внутренних неуравновешенных процессов* из уси-
ленного роста, несущего с собой возбуждение физиологиче-
ского порядка, иногда в наших условиях даже заболевание,
а затем и из внешнего отношения с людьми, которые не счи-
тают нужным учитывать у юности свои особые причины воз-
будимости и реагируя на них неподобающим образом. Эта
возбудимость может легко породитъся тем, что юность
остается неподготовленной к наступлению целого ряда пере-
мен в своем организме и нередко воспринимает их, как ката-
строфу.
Это касается не только девочек, у которых возможна даже
такая мысль, как описывает одна из моих корреспонденток,
что она решила, что она истекает кровью и умирает, но
и у мальчиков могут быть свои поводы для подавленности
и возбудимости. Так они начинают ревниво присматриваться
к органам товарищей и принимать всякое малозначущее
отклонение у себя за аномалию. Холл на основании многих
авторитетных показаний указывал, что мужская молодежь
чрезвычайно чувствительна к величине, форме своего органа
и нередко становится жертвой таких тревог. В Америке

и Европе, как известно, на этой почве возникла даже Целая
коммерческая спекуляция, жертвой которой и предлагаемых
ей средств становится огромная масса юной молодежи. Та
ким образом юность нередко обуревают самые разнообраз-
ные опасения, создающие мучительную атмосферу, если около
них не оказывается близких, которые могли бы не нарушая
их стыдливости, дать им необходимые пояснения и успо-
коить их.
На такой почве часто легко возникает повышенная неуве-
ренность в себе, всякие сомнения и колебания. В более услож-
ненной форме мы разберемся с ними дальше. На этой почве
у юных людей нередко обнаруживается тенденция заняться
закалением своего тела и обузданием своих потребностей. Эта
черта поддерживается в эту пору и вообще новыми вкусами,
но тут она подкрепляется новым одолевающим чувством,
чувством своего тела и мускулатуры. Встречаются такие
факты, что юный человек начинает приучать себя к холоду
самыми спартанскими мерами, ходить в морозы чуть ли не
в летней одежде, спать на особой постели, вносит соответ-
ствующие изменения в свое питание и т. д. Появляется ка-
кой-то своеобразный пуританизм. Что это плод переломной
поры, это видно из того, что при нормальном отношении
к этому явлению оно через некоторое время уступает обыч-
ной для юности психологии общения и жизнерадостности. Но
некоторое время оно может держаться в упорных формах, как
может вырастать в уединение и замкнутость, как бы из
боязни, что люди этого не поймут и будут мешать этому пере-
живанию.. Черту замкнутости и уединения в первый период
особенно отмечают у себя девочки, указывая, что потом она
у них сменялась жизнерадостностью и стремлением к обще-
ству, дружбе, любви и т. д.
Что касается вопроса о росте чувственных восприятий, то
нужно в общем отметить, что этот вопрос еще недостаточно
освещен. Но он пока разрешается тем, что если органы
чувств в эту пору не обостряются, как думают многие, то во
всяком случае происходит значительное углубление реакции
на восприятия и, таким образом, в итоге и здесь повышается
и углубляется жизнь. Здесь прежде всего нужно отметить
новое коя(ное чувство, которое бросается резко в глаза в пере-
живаниях юности этого периода. Холл даже говорит о новом
«кожном сознании»: появляется любовь к прикосновениям, по-
глаживаниям, хлопкам, пощипываниям. Так многие в эту»
пору занимаются, не взирая на боль, выщипыванием волос
или появляющегося пушка: некоторые замечают у себя
«угрей» и принимаются выдавливать их. наживая поранения
и местные воспалительные процессы. Много внимания уде-
ляется прыщикам и их выдавливанию и т. п. У меня был на

глазах юный человек, который даже обзавелся пинцеткой и,
придя из гимназии, занимался извлечением волос со щеки,
поясняя на протесты окружающих, что эти волосы подлежат
удалению, так как они далеко заросли.
Как сильно это кожное чувство, это видно из того, чть
юные люди, вообще в эту пору приобретающие повышенную
чувствительность, иногда обнаруживают большую любовь
к обнажению своего тела и оголению его напоказ. Конечно,
к причинам этого явление принадлежит также просто живот-
ная радость от укрепления и увеличения своего тела, к чему
юному человеку надо еще привыкнуть, а пока что оно ему
кажется радостно необычным и наполняет его сознательной
или бессознательной гордостью. Врачи отмечают, между про-
чим, что при осмотре юных людей прикрываются только те
молодые люди, которые по их собственному мнению не могут
похвастать своими органами, а остальные, в обычной жизни
даже очень скромные, с удовольствием раздеваются догола
и показывают свое тело и органы в неприкрытом состоянии.
Это явление не может быть приписано бесстыдству, а оно объ-
ясняется указанными нами причинами. В воспитании этого
кожного чувства большую роль должно играть отвлечение
в сторону спорта и физической культуры, которая бы не со-
провождалась крайностями. Нет нужды резко воевать с ого-
лением, но не следует потакать этой склонности, так как она
легко может выродиться дальше в распущенность Постоян-
ное созерцание оголенных тел, без сомнения, для молодежи
нужно признать крайне вредным явлением. Привыкнуть к та-
ким явлениям, как ждут многие, нельзя и фактически все
это большей частью завершается тем, что раздувается пламя
половых позывов, и без того мощно говорящих в природе мо-
лодых людей.
В связи с кожным чувством отмечают также ряд перемен
в области вкусовых ощущений. Речь идет не только о резком
отвращении к пище, которое встречается у юности в период
перелома, но мы здесь имеем в виду явления обычного по-
рядка. Некоторые становятся временно вегетарианцами, у не
которых появляется особая потребность в разного рода спе-
циях, которыми они начинают пользоваться нередко в непо-
мерных количествах. Появляется пищевая разборчивость или
другая ее крайность. Иногда юные люди устраивают совер-
шенно невероятные пищевые сочетания. Мальчики очень часто
обнаруживают исключительную прожорливость. Некоторые
исследователи отмечают, что вкус юности сначала начинает
требовать больше твердой пищи, потом уже уклоняется в сто-
рону растительной, но это далеко не всегда. Мы отмечаем
такие явления особенно потому, что они продукты данного
периода и не требуют почти никакой борьбы с" собой, кроме

спокойного и терпеливого ожидания, что они будут своевре-
менно изжиты.
Заметно повышается реакция и на запахи, особенно у де-
вочек. Как говорит Холл, дурной запах изо рта, например,
может подорвать дружбу. У девочек особенно появляется лю-
бовь к духам, к душистому мылу, надушенным платкам; же-
лание нравиться ведет в этом направлении часто и мальчи-
ков. То же нужно отметить и относительно цветовых восприя-
тий. Они теперь впервые начинают восприниматься с особой
эмоциональной окраской у массы юной молодежи. Они глубже
чувствуются, лучше компануются, лучше схватывается общая
сценерия, резко повышается чувство формы, оттенков и т. д.
Цветам начинают придавать особенное значение, возникает
настоящий «язык цветов».
Особенно нужно отметить голос. Мы здесь имеем в виду
не физиологические перемены, которые должен осветить дру-
гой отдел нашего труда, а речь идет о душевных реакциях
юности. Юные люди совершенно явно испытывают удовольствие
от нового голоса и очень часто изощряются в совершенно
неслыханных голосовых упражнениях, создающих такому
своеобразному певцу иногда даже много конфликтов, так как
вскрики, модуляции, вопли, прямой вой и пр., часто совер-
шенно неузнаваемы и у посторонних способны вызвать всякого
рода тревожные предположения. Многие именно в эту пору
приобретают привычку звукоподражания большого мастерства.
Мир животных вообще подтверждает нам, что не один юный
человек придает большое биологическое значение голосу.
В процессе убеждения, в ораторском искусстве и т. д. голосу
в создании впечатления, без сомнения, принадлежит огромная
роль, и юность особенно чувствительна к этому средству.
Отметим, кстати, здесь, что педагогу следует на это свойство
юности обратить большое внимание и попытаться овладеть
у себя тем вообще драгоценным инструментом, какой пред-
ставляет из себя человеческий голос. О нем можно было бы
говорить, как об огромном факторе в социальном общении. Эта
любовь к миру звуков выражается не только в своеобразных
операциях со своим голосом, но и в погоне за музыкальными
инструментами, но об этом мы побеседуем позже.
Все эти переживания и сами обостряются, и с другой сто-
роны приводят к повышенной эмоциональности. Во всем тут
большую роль играет то, что со вступлением в жизнь полового
фактора в заметной форме, — хотя и до поры до времени при-
крытого, — образуется новая расширенная и углубленная
установка внимания, замечается новый мир и во вне, и вну-
три. Так вырастает новый поток эмоций, иногда бурный про-
рыв страстей всякого рода. Эмоциональная сгущенность осо-
бенно часто встречается у девочек, при чем тут нет устойчи-

вости, а могут образовываться резкие переходы в крайности.
Вполне в духе этого периода Толстой описывает забавную
сцену, когда Наташа Ростова находит Соню на сундуке, горько
рыдающей, и не дожидаясь осведомления о причинах горя,
«распустив свой большой рот и став совсем дурною, заревела;
как ребенок, не зная причины, и только оттого, что Соня пла-
кала». Дальше обе с той же быстротой утешаются и переходят
к бурному веселью. Чувство не может не возрасти в огромной
степени хотя бы уже потому, что у юности богато вырастает
содержание, не находящее себе долго соответствующего выра-
жения.
Некоторое время ранняя юность, пока не завершится пере-
ход в половой сфере, живет обращенной в себя, может даже,
как мы отметили, замыкаться, некоторое время может казаться,
что обращение во внутрь в чисто физиологическом смысле
поглотило все, но затем этот этап завершается прорывом инте-
ресов во все стороны и прежде всего раскрывается интерес
к другому полу. К этим вопросам мы и обратимся теперь.
10. Интерес к другому полу.
Пора полового созревания не только интересна сама по
себе, но она приобретает особенное значение по своим след-
ствиям, которые для нас с психолого-педагогической стороны
представляют несравненно больший интерес, чем само половое
созревание. Обращаясь к этим следствиям, мы прежде всего
обратимся к тому явлению, которое приходится рассматривать
как первичное следствие, и дальше должны будем спросить
себя о том, какова должна быть здесь линия здорового педа-
гогического отношения.
Один автор —Бурни— высказывает интересную мысль,
что юность выражается в влюбленности. «Будет ли это искус-
ство, девушка, социализм..., чувство остается одним и тем же,—
юность уносится потоком любви». В этой мысли кроется глу-
бокая правда, но только с нашей точки зрения сюда следует
внести ту поправку, что детство смывается первым скрытым
или явным интересом или увлечением лицом другого пола,
и тогда наступает юность. Это не значит, что указанные Бурни
увлечения отпадают, но они в основе своей могут быть приве-
дены в связь с обнаружением и претворением этого рода увле-
чения.
С гремясь понять это коренное явление, мы и обратимся
теперь не сразу к юной любви, как ее обычно понимают,
а попробуем коротко вглядеться в то, что вообще лежит обычно
в основе ее в оголенном виде, — половое чувство. Казалось бы
теоретически можно было бы ожидать, что с половым созрева-
нием четко и ясно заговорит просто оголенное устремление

к половому сочетанию, и тем не менее картина далеко не так
проста. Конечно, в современном культурном мире с его раз-
вращающими объективными условиями встречается не только
такое прямое влечение, но в действительности встречаются
даже факты половой жизни малолетних, не достигших полового
созревания. Но это надо уже отнести к теневым сторонам нашей
общественной жизни, а мы здесь должны поинтересоваться
положением дела в нормальном его течении.
В силу чисто физиологических оснований прямое половое
влечение обнаруживается у мальчиков скорее, чем у девочек.
Но и у них оно в нормальных условиях далеко не всегда выяв-
ляется в ясных формах, а большей частью носит форму физи-
ческого возбуждения, сопряженного с каким-то таинственным
и напряженным чувством, способным вызывать жуткое любо-
пытство и особенно отзывающимся на сновидениях юного чело-
века- У девочек это влечение вообще в прямом его виде очень
долго молчит, тем более, что строение ее органов не дает такой
явной возможности подметить и почувствовать половое воз-
буждение* Медицине, вообще устанавливает, что прямое поло-
вое чувство и наслаждение приходит у женщины уже тогда,
когда она начала жить половой жизнью. Тем более можно
предполагать, что у девочек в юности нормально могут быть
только завуалированные влечения или перед нами просто плод
роспущенности, дурного воспитания или патологии.
Такое отношение нисколько не опровергается тем: что
у девушки и у женщины интерес к проблемам пола и взаимо-
отношению полов значительно выше, чем у мужчин и юно-
шей: причина этого лежит в том, что функции мужчины
и женщины в половой жизни неодинаковы и построены так,
что они дополняют друг друга. Как известно, и в жизни и пси-
хологии взрослых отношение мужчины и женщины неодина-
ково: мужчина весь временно как бы конденсируется во все
нарастающем чувстве напряжения и с его разряжением осво-
бождается от него совсем; женщина исходит и как бы разли-
вается из него. Для нее прелюдия" и послесловие имеют в боль-
шинстве случаев огромное значение, далеко выходящее за пре-
делы первоначального акта; у нее отсюда начинается материн-
ство, единая жизнь с ребенком и созревают все вытекающие
отсюда следствия. Таким образом, вполне естественно, что
у девочки нет такого прямого обнаружения полового влечения
и если и идет речь об этом, то обычно это носит характер
полового любопытства, которое, кстати сказать, вообще
нередко играет роковую роль в жизни юных людей, соблазняя
их на уступчивость в половом отношении, хотя прямой потреб-
ности они еще не чувствуют, — она у них обнаруживается
уже в самом процессе. На эту сторону следовало бы обратить
врачу и воспитателю особенное внимание.

По собранным мною материалам раскрывается такая кар*
тина. В ответах моих корреспондентов-мужчин резко обнару-
живаются две черты: одни отмечают, что это стремление
у них замечалось мало. Так один (крестьянин, естественник,
кончает университет) пишет: «Слыл женоненавистником.
На самом деле это не так: я только очень стеснялся в присут-
ствии женщин и потому всячески старался их избегать.
В общем половое чувство выявлялось слабо и происходило
в виде естественных побуждений от соответствующей мысли
в мозгу. Только впоследствии оно стало проявляться опреде-
леннее, в желании осязать женское тело и уже позже в поце-
луях и т. д.». Там, где указывается на резкое и прямое выявле-
ние, тут же без исключения встречаются указания на необык-
новенно развращающую обстановку, в которой приходилось
вырастать данному индивиду, как это показывает дальше при-
водимый нами образец ответа 21 г. юноши-естественника.
Существенно отметить, что и к онанизму многие прибегают не
от прямого влечения к половому наслаждению, а толчек к нему
дает половое любопытство, так, по крайней мере, об этом явле-
нии говорят и собранные мною материалы.
Что касается девушек, то у них такое косвенное выявление
и отклонение выступает особенно ярко. В их ответах то и дело
попадаются указания на то, что в ту пору «не замечала» у себя
проявлений полового влечения; большинство говорит о косвен-
ных выявлениях и видит его в каких-то неясных стремлениях,
в повышенном чувстве, в мечтах о любви, связанных с пред-
ставителем другого пола, в влюбчивости, в желании встреч,
в жажде поклонников, внимания молодых мужчин, в стыдли-
вости, в кокетстве; сравнительно немногие указали, что у них
в ту пору появилось желание поцелуев, но и это не связыва-
лось с прямым желанием половых сношений. Необычайно
характерно, что даже те корреспондентки, которые отметили
раннее развращение их мысли грубым осведомлением, не ука-
зывают у себя на появление такого желания, а говорят о любо-
пытстве и вторичных выявлениях, а главное на появление
настойчивого вопроса о деторождении, т.-е. родовой вопрос,
и о назначении и процессе менструаций. Приведу в связи
с этим несколько более подробное описание, данное одной моей
корреспонденткой: «В 12 лет у меня появились ежемесячные
переживания, внесшие много нового в мою жизнь. Период от
12 до 15 л. протекал крайне болезненно в смысле моих душев-
ных переживаний. С 12 л. из общения с прислугой для меня
открылся мир половой жизни с его неприглядной, самой гряз
ной стороны. Это тяжело отозвалось на мне: я долго чувство-
вала какое-то угнетение и подавленность. В 14 лет я пережила
крайне мучительное состояние, которое длилось приблизи-
тельно до 15% лет: оно выражалось в каких-то навязчивых

идеях, одолевавших меня, в крайнем ослаблении воли и в пода-
вленном, угнетенном настроении... С 12 лет у меня появилась
потребность знать и интерес к отношениям мужчин и женщин.
Я помню один роман, который я прочла в 12^2 лет, в котором
описывается, как у незамужней 16 л. девушки появился ребе-
нок. На меня это произвело огромное впечатление, и я все
стремилась понять, как это могло быть; мне не к кому было
обратиться и я получила ответ от нашей прислуги, который
поразил меня. Лет с 16 в моих мечтах смутно и неопределенно
в романтической оболочке начинает проявляться половой
инстинкт... В 17 л. я увлеклась 17-летним татарином из нашей
деревни, но это увлечение почти не было осознано мною тогда.
Мужчины стали интересовать меня больше и мне приятно
было, когда на меня обращали внимание, как на женщину...
В 19 лет у меня впервые пробуждается инстинкт материнства
в связи с одним довольно сильным увлечением: мне хотелось
быть женой его и иметь ребенка, но и это желание промельк-
нуло тогда смутно. О большей силой я его почувствовала
в 21 год, когда пришла настоящая любовь». Другая, указывая
на довольно позднее обнаружение у себя полового чувства,
описывает его так: «оно выявлялось в форме какого-то особого
расположения, близости, доверия и симпатии, как бы к редко
встречающемуся; родственному по складу человеку»..., т.-е.,
иными словами, его в прямой форме не было. Третья, выра-
ставшая также в морально тяжелой обстановке, пишет, что
половое чувство у нее появилось в юности, но. добавляет, что
оно выражалось в желании ласки, поцелуев, «прижаться, чтоб
сжал до боли сильно, но желания полового акта не было».
Некоторые в этом случае добавляют что мысль об этом акте
наполняла их жутким любопытством, но и отвращением и они
не стремились ее приложить к себе.
Все это заставляет притти к выводу, что у девушек про-
явление прямого полового чувства в юности, в особенности
в отрочестве, встречается редко; оно принимает большей
частью характер стремления ко всякого рода вторичным про-
явлениям й к сопровождающим моментам, как ухаживание,
танцы, внимание всякого рода и т. д. Все это имеет первосте-
пенное значение в отношении полового воспитания, но и не
только в этом отношении, но об этом мы побеседуем дальше.
Бесспорно выявленным в этом случае является и у того,
и другого пола интерес друг к другу. Вполне понятно, что это
не только интерес теоретического порядка, т.-е. желание
знать; он ищет для себя соответствующего обнаружения
в действии. Таким образом, появляется желание обратить на
себя внимание представителей другого пола, появляются
попытки покрасоваться; это стремление настолько сильно, что
даже в минуты, казалось бы, горячего увлечения чем-либо

посторонним юный человек часто не забывает о себе и может
невольно позировать. Так один из моих корреспондентов,
писатель, с большой искренностью описывающий свои пере-
живания, в частности наслаждение концертом юного скрипача*
говорит: «А вместе с тем я теперь очень ясно вспоминаю
в связи с этим упоением, что я одновременно пользовался
всей обстановкой, чтобы порисоваться своей романтической
душой: я редко сидел, большей частью становился где-нибудь
у стены на виду во весь рост и усиливал внешние признаки
и проявления своих эстетических переживаний, романтиче-
ского настроения, грусти и т. д. Вспоминаю, что в таких слу-
чаях веселье и подобные проявления казались мне неподходя-
щими, грубыми и я их подавлял, хотя они у меня часто рва-
лись наружу. При этом я не забывал время от времени украд-
кой поинтересоваться, смотрят ли на меня интересовавшие
меня гимназистки; искренно стремясь уйти в музыку, кото-
рую я тогда боготворил и увлекаюсь ею и теперь, я силился
одолеть себя, чувствовал упреки себе и, тем не менее, я скоро
ловил себя на том же самом».
Это стремление обратить на себя внимание и покрасоваться
может выражаться в самых разнообразных формах вплоть до
кувыркания, выкриков, шуточной борьбы между товарищами
и т. д. Естественно, что каждый пол здесь идет своими
путями, намечающими будущих мужчину и женщину, есте-
ственно стремящихся выделить те свойства, которые выгодно
оттеняют каждый пол: у мальчиков проявляется тенденция
показать себя в направлении силы и смелости, у девочек в сто-
рону нежности, изящества и красоты. Как указал Холл в своем
капитальном труде об юности, отсюда вытекают стремления на
виду у представителей другого пола проделать все то, что
может выгодно выделить данное лицо: девочки танцуют, гово-
рят преувеличенно громко, с особыми модуляциями, обнимают
друг друга, ходят прижавшись нежно друг к другу и т. п. Маль-
чики состязаются в беге, борьбе, делают попытки тут же, как
бы невзначай, продемонстрировать на своем приятеле свое
превосходство, иногда даже с попыткой поставить его в смеш-
ное положение. Все это идет при приглушенном сознании,
и юные люди чаще всего даже не отдают в этот момент себе
ясного отчета в своем подлинном желании. Вполне понятно,
что такие указания взрослых, да еще одетые в форму порица-
ния и упреков, производят на них впечатление тяжкой обиды,
грязного заподазривания и могут иногда явиться прямым толч-
ком к неособенно чистоплотным мыслям.» Тут говорит не созна-
тельная воля, а претворенное или скрытое до поры до времени)
естество.
Это явление красования находит себе отражение несколько
позже в своеобразном явлении, инициатором которого обычно

являются девочки: у них нередко, когда они сходятся груп-
пами и встречаются с однородной средой мальчиков, возни-
кают эстетико-эротические оценки в форме отзывов или отме-
ток о красоте и увлекательности представителей другого пола.
При этом обе стороны проявляют к ним живейший интерес,
хотя бы там и не было объекта прямого увлечения. О таком
журнале увлекательности, игравшем заметную роль в взаимо-
отношениях двух гимназий, мужской и женской, пишет мой
корреспондент-писатель, о котором я упоминал выше. Такие
«журналы» продолжают благополучно жить и теперь.
Необыкновенно ценным с точки зрения воспитательной
нужно признать ту форму сублимации полового чувства, ко-
торая выражается в идеализации другого пола, особенно маль-
чиками девушек. Юность в эту пору часто смотрит не только
теми глазами, которыми смотрит взрослый, но к этому приме-
шивается еще особое видение, своей повышенной эмоциональ-
ностью и взволнованностью: это то, что заставляет их видеть
идеализованную действительность, все в «розовом» свете,
и речь идет в первую очередь именно о представителях другого
пола. Возможно, что в этом случае просто сказывается еще
отсутствие прямого влечения и все рисуется в форме «чистого»
отношения, незаинтересованного практически восхищения, —
того, что это отношение может дать повод сблизить с плато-
нической любовью.
В той же плоскости претворенного интереса можно рас-
сматривать,— правда, только отчасти — и так называемые
половые фетиши, — термин, которым пользуются Холл, Уилл,
и др. Сюда, относятся всякие безделушки, получившие харак-
тер символов и значительности, когда их дарит представитель-
ница или представитель другого пола. Многие юные люди, осо-
бенно девочки, запасаются альбомами и тетрадями, в которые
им вписывают стишки, нередко доморощенного свойства
и большей частью носящие характер любовный или лириче-
ский. Некоторые авторы отмечают по своим наблюдениям, что
у молодежи в ходу всякого рода талисманы, по их представле-
нию обладающие «особой любовной силой», способностью при-
влекать сердца обладателю этой магической вещи.
Вместе с тем предполагается, что юное увлечение и отно-
шение к другому полу выявляется в известных, твердо уста-
новленных формах. Всем хорошо известно, какое значение
придавали и отчасти придают и теперь еще в среде молодежи
отдельным танцам, расценивая их по ступеням проявления
своего чувства к своим партнерам. Всем также хорошо изве-
стен язык цветов. Некоторая доля фетишизма, без сомнения,
сказывается и в, таких фактах, как описываемый одним из
моих собеседников: «Когда мне было 15 лет, кружок гимна-
зисток моего возраста во главе с Л., довольно равнодушной

ко мне, добивался узнать, кем я увлечен. Я был очень польщен
этим допросом, хотя по совести никакого увлечения у меня
в ту пору не было, и я готов был искренно поверить, что
только моя таинственность мешает раскрыть мой секрет.
Вскоре Л. подарила мне ярко красный лист почтовой бумаги,—
«адского» цвета, — заявив, что именно на этом листе я должен
написать свое признание в любви. Лист этот долежал до того
момента, когда мне стукнуло 17 лет, и я им воспользовался
для указанной мне Л. цели, послав его по адресу мало достой-
ного лица». Красная бумага должна говорить об «адски силь-
ной», «вечной» любви.
Проблема юной любви настолько важна не только с точки
зрения знания и понимания юности, но и в интересах педаго-
гического воздействия, что на ней стоит остановиться отдельно.
11. Юная любовь.
Уже беглое знакомство с тем, что представляет собою поло-
вое чувство в его проявлении у юности, должно было подска-
зать нам* что оно, отыскивая для себя подходящее русло для
выявления, пойдет в сторону любовных увлечений. Это, так
сказать, первая естественная сублимация, которая напраши-
вается сама собой. Мы, взрослые, так привыкли с понятием
любви связывать стремление к половому сближению с люби-
мым лицом, что и здесь для нас встает тотчас вопрос, не
появляется ли здесь перед нами тот же фактор, только под
другим названием? Чтобы убедиться, что это не так, при-
смотримся несколько ближе к этому явлению.
Чтобы нам не вызвать тяжелого непонимания и не затем-
нить этого необычайно интересного вопроса, подчеркнем уже
в самом начале, что мы явление юной любви резко разграни-
чиваем с тем тяжким разрушительным явлением, которое
окрестили термином флирт и под которым имеют в виду чаще
всего погоню за самкой и щекотание полового инстинкта вне
всякой зависимости от чувства привязанности, а тем более
любви. Как раз с появлением любви неизбежно должно исчез-
нуть и такое отношение, по крайней мере, к лицу, ставшему
предметом увлечения. Между флиртом и любовью такая же
разница, как между грубым произволом и свободой, — тем
более необходимо их разграничить. К вопросу об этом отрица-
тельном явлении, о половой распущенности и сопутствующих
ей явлениях, как и о мерах борьбы с ней, мы вернемся позже,
особенно в гл. о половом воспитании.
Я уже подчеркнул, что собранный мною материал целиком
подтверждает тот факт, что за исключением тяжелых соскаль-
зываний, вызванных тяжелой окружающей обстановкой и воз-
действием среды, юность полна мечтаний о серьезной, большой

любви. Эта черта прокрадывается и в мужские ответы, тем
более напоены его мечты девичьей юности всех этапов по вос-
поминаниям моих корреспонденток; впрочем, и повседневные
наблюдения говорят нам о том же. Получается так, что юность,
еще не любя, ждет всеми-фибрами своей души наступления
этих переживаний, как великого волнующего праздника.
Любовь рисуется им со всей незамутненной горьким житей-
ским опытом чистотой, как нечто большое, всезаполняющее;
она тем более может заполонить у них весь горизонт, что она
рисуется им со всей целостностью совместным большим ге-
роическим делом, строительством большой интересной жизни,
как великий подвиг верности, самопожертвования, товарище-
ства и дружбы. И юность рвется в этом направлении со всем
присущим ей нетерпением. Не даром многие писатели гово-
рят, что нет юности без любви, что любовь это—коренной
факт юности/
И вот юная среда часто не только живет увлечением и уха-
живанием, но, что особенно характерно и очень часто встре-
чается, она не любя делает искренний вид, что она любит;
увлечена, горит любовным пламенем, страдает, вообще пере-
живает все то, что подсказано собственными ожиданиями,
наблюдением, над старшим поколением и прочитанными рома-
нами и рассказами более опытных сотоварищей. Быть влюб-
ленным, увлекаться, минимум интересоваться представителями
другого пола,—это для большинства представляется совер-
шенно естественным явлением, в этом раскрывается предвку-
шение еще ненаступившей взрослости. Конечно, встречаются
юные люди, которые подчеркивают свое безразличное отноше-
ние к другому полу. Но, во-первых, это меньшинство, попа-
дающееся, главным образом, среди мужского пола, а, во-вто-
рых, это подчеркивание говорит само в пользу нашего утвер-
ждения: оно выступает с претензией на исключение, но в целом
ряде проявлений такие юные люди всетаки сами живут соот-
ветствующим напряжением и ожиданием, только пока что они
не дают ему проявиться, подчиняясь господствующему тону
той среды, в которой они живут.
Толстой развертывает любопытную страничку в этом отно-
шении в образе Наташи и Сони в «Войне и мире». Юная
13-летняя «женщина»," Наташа Ростова, горит этим устремле-
нием всем своим существом к этому великому, по ее предста-
влениям, переживанию. Вот она со всем юным пылом и нетер-
пением допрашивает Бориса: «Вы влюблены в меня?» Она
по-детски по пальцам подсчитывает наступление через 4 года
того вожделенного момента, когда Борис предполагает просить
ее руки, и, считая вопрос поконченным, она озаряется «улыб-
кой радости и успокоения», что основное явление жизни по ее
воззрениям ей обеспечено; она спрашивает при этом — харак-

терный для юности вопрос: «Навсегда? До самой смерти?»
И любовная романическая поглощенность бьет ключом из
этой девочки при ее действительной чистоте и непорочности.
Она не только сама заинтересована в этих переживаниях, но
она, спрятавшись за цветную кадку, с восторгом наблюдает,
как ее ищет тот-же Борис. «Пусть ищет», — говорит она себе
с истинно женским стремлением насладиться тоской по ней ее
героя. Она видит, как брат ее Николай целует юную Соню,
и думает: «Ах, как это хорошо!» И в сущности это ребенок,
с чисто детскими курьезными поступками, смешанными с про-
явлениями будущей женщины. Так она предлагает Борису
сначала поцеловать безносую куклу Мими, но когда тот не
исполняет этого кокетливого детско-женского призыва, она
сама, вскочив на цветочную кадку, целует смущенного Бориса.
Во всяком случае первый период юности большей частью
окрашен этой потребностью быть влюбленным и первые увле-
чения рождаются почти всегда из этого источника. Только
позже приходят более ясно выраженные увлечения. С этой
точки зрения можно понять ту далеко неполную лестницу
форм юной любви, которую дает Ст. Холл. Он говорит о пяти
этапах, из которых к нашей теме имеют отношение только
три: первый этап это — интересное явление увлечения в самый
ранний период юности старшими, педагогами и т. д. Далее
наступает увлечение сверстниками и сверстницами, но в эту
пору нет еще прямого стремления к совместному пребыванию,
а тем более к признанию; наоборот, замечается тенденция
к отдалению, стыд, скрытность. Наконец, в третьей стадии, уже
приближающейся к юношеской поре — пора вокруг 16 лет —
проявляется серьезность, углубление, стремление к предмету
своего увлечения, желание открыться и т. д.
Мы не можем входить здесь в детальное изложение этого
вопроса, отчасти потому, что мы о нем объективно еще очень
мало знаем, а отчасти потому, что это завело бы нас далеко
от наших непосредственных задач общего изложения. Для нас
гораздо важнее установить здесь отношение юной любви
к половому чувству и определить ее основные черты и назна-
чение в эту пору.
Для юной любви характерно в отличие от детских увлече-
ний, что она за исключением патологических случаев напра-
влена на лицо другого пола и при том близкое по возрасту,
хотя, как отмечает Холл, встречаются в первый период и ча-
стые отступления от такой возрастной соразмерности. Уже тот
факт, что юность не только не стремится открыться объекту
своего увлечения, но иногда даже избегает его общества,
довольствуясь самой собой, заставляет нас пойти дальше
и установить то, что составляет радикальную разницу в юной
любви в сравнении с переживаниями взрослого человека. Тут

дело не только в скрытом ощущении или сознании своей не-
зрелости, а в том, что предмет любви есть некоторый повод Для
других целей, на которые мы укажем дальше.
Вся суть в том, что в этой юной любви прямое половое вле-
чение не только не находит себе места, но от него юность.1
решительно отдаляется. Огромный интерес представляет под-
твержденное двумя авторами в моих материалах наблюдение,
что гимназическая мужская среда недавнего времени была
распутна в большинстве своем в совершенно невероятной сте-
пени вплоть до того, что юнцы в 16—17 лет, как описывает
одно письмо, устраивали периодические путешествия по домам
терпимости. Подобные факты неоднократно отмечала наша
литература, как педагогическая, так и художественная, но те
же молодые люди большей частью и мысли не допускали
о прямых половых вожделениях по отношению к гимназист-
кам, которые им нравились и за которыми они «ухаживали»,—
там такие факты были необычайно редким исключением, если
они не культивировались блаженной памяти «огарками»,
порожденными общественным развалом после 1905 года. Осо-
бенно интересно то, что чем более наступает искренее увлече-
ние, тем больше шансов на облагороженное идеализованное
отношение, в данной стадии исключающее мысль о половой
близости, как загрязняющий момент. В моих руках имеется
дневник 16-летнего юноши фельдшерской школы, представляю-
щий документ совершенно неслыханного хвастливого разврата
самого циничного свойства не только автора его, но и значи-
тельной части его сотоварищей. Что в нем описывается не пре-
увеличенная действительность, это подтвердил мне педагог
этой школы с интернатом. И вот среди всякого рода мерзо-
стей, которые описывает автор в своем поведении и поведении
его товарищей, попадаются отдельные места, в которых он от
сцен половой распущенности обращается к мысли о девушке,
которою он увлечен, и эти места дышат совершенно иным
духом: они напоены подъемом, мыслью о чистоте, о будущей
совместной жизни, бесследно исчезают не только площадные
выражения и описания, заполняющие дневник в других
местах, но автор описывает свою драку и смертельную вражду
с одним из молодых людей, позволившим себе предположить
у автора дневника половую связь с этой девушкой. Тот же
распутный юноша упоминает в разных местах дневника о том,
что он ходил провожать эту Надю П., оберегая ее от посяга-
тельств на вечерах и на улице. Мысль о ней и о матери при-
водит этого юного человека, как это видно из его дневника,
к помыслам самого умиленного, чистого порядка.
Юная любовь большей частью временно чужда прямого
полового стремления. Она сублимирована настолько, что влю-
бленный может даже не стремиться быть вместе с предметом

своей страсти, может даже, как это было отмечено Холлом,
избегать его, он довольствуется своим переживанием, горе-
нием в себе. Так в одном письме автор говорит, как и многие
другие: «Я с 12 лет начала влюбляться в мальчиков, любила
всегда молча, скрытно, в себе и очень страдальчески». Образ
чик такого юного увлечения дает один из авторов в моих
материалах: «Мне вспоминается тот момент, который я ярко
помню и который я считаю знаменательным концом моего дет-
ства и проявлением наступившей юности. Мне было тогда
14 лет. В захолустном уездном городишке у нас, в школе шел
ученический спектакль, в котором я исполнял обязанности
суфлера. На генеральной репетиции, уместившись в первый
раз в суфлерскую будку, я вдруг увидал все в новом цвете
и в ином аспекте. Как сейчас помню, я был поглощен усерд-
ным исполнением своих суфлерских обязанностей, когда вдруг
увидел вышедшую на сцену знакомую фигуру моей сверст-
ницы А., исполнявшей роль девушки-прислуги, героини пьесы;
я вдруг страшно взволновался: я совершенно не понимал, что
со мной сделалось, но я почувствовал, что меня охватило
какое-то неудержимое восхищение перед А., как девушкой: мне
показалось восхитительным все в ней, ее голос, волосы, глаза,
походка, манеры и т. д. Особенно помню, в восторг привела
меня ее показавшаяся какою-то неземною легкость походки.
Позже, несколько лет спустя, я смотрел на неособенно краси-
вую А., не отличавшуюся и умом, и недоумевал, что меня
в моей ранней юности привело в такой восторг. Но тогда, мне
казалось, я с восторгом подметил все, и на все смотрел с вос-
хищенным удивлением; я с неимоверным трудом справлялся
с собой, продолжая свою роль суфлера, пока она была передо
мной. Это увлечение держалось у меня несколько недель, но
оно не только было полно чистого восхищения и переполня*
вшей меня одухотворенной любви, чуждой и тени помысла
о половой близости, но я всячески скрывал свое увлечение
прежде всего от А., довольствуясь ее присутствием и созерца-
нием большей части издали».
Что любовь ранней юности полна такого характера, лишен-
ного прямого полового влечения, это подтверждается также
своеобразным явлением, в котором детская наивность трога-
тельно перемешана с некоторой долей комизма. Я говорю об
явлении своеобразной «коллективной» любви к одному лицу.
Так, две девочки, приблизительно 14 лет, совместно объясни-
лись в горячей любви к мальчику, приблизительно того же
возраста, в коллективно составленном письме, подписанном
обеими, и позже обе совместно ревновали и упрекали своего
героя, который, в свою очередь, тоже не нашел в этом фАкте
удвоенной любви ничего затруднительного и, повидимому,
чувствовал себя даже весьма польщенным таким успехом;

Положение его облегчалось тем. что у всех не было иной
потребности, как танцовать друг с другом, услаждать друг
друга время от времени маленькими безделушками и совместно
мечтать и обсуждать будущее. Как там рисовалось будущее
супружество, это установить трудно, так как этот вопрос
в щепетильной форме и не вставал, а все рисовалось в форме
какого-то содружества. Конечно, такие факты нельзя рассмат-
ривать как обычные, но они оказываются возможными на
этой стадии особенно в силу отсутствия в ней подчеркнутых
половых интересов. Каждому должно быть ясно, что этого
нельзя сопоставлять с соответствующим извращенным явле-
нием у культурных взрослых.
У девочек, судя по наблюдениям из жизни и по ответам
моих корреспонденток, особенно сильна эта поглощенность,
устремлением к любви. Среди давших ответы встречаются
самые разнообразные натуры вплоть до девушек, сознательно
подчеркивающих свое реалистическое настроение и у некото-
рых материализм, при чем это подтверждается общим харак-
тером их ответов, и тем не менее я не нашел ни одного описа-
ния среди них, в котором не чувствовался бы этот аромат
устремления к любви и мечты о ней; она везде выдвинута как
центральный факт, который должен решить все. Вполне
понятно, что инстинкт материнства в связи с ощущением
своей особой организации, как и большая эмоциональная под-
черкнутость, должны вести к такой сгущенности и повышен-
ной оценке. Конечно, здесь одну из коренных причин соста-
вляет экономическая и жизненная зависимость женщины от
мужчины, созданная исторически и обусловленная известными
физиологическими причинами и пока что существующая еще
на глазах у всех. Таким образом в описании переживаний
юной Наташи, собирающейся выйти замуж за Болконского,
даны глубоко правдивые черты. Здесь все: сознание, что это
коренной решающий момент ее жизни, чувство Рубикона и т. д.
«Неужели этот чужой человек сделался для меня теперь
все?»-—спросила она себя и мгновенно ответила: «да, все. Он
один теперь дороже для меня всего на свете». У девушки это
действительное обращение, где оно протекает в свежей неис-
траченной форме и у цельной натуры, неискалеченной окру-
жающей обстановкой.
Для характеристики такого ярко подчеркнутого настрое-
ния приведу выдержку из сообщения одной девушки: «Начи-
ная с 14 лет, а, пожалуй, и еще раньше, мои мечты начинают
окрашиваться романтическим моментом: в своих мечтах
я представляла себе будущего друга-мужчину, который где-то
уже ждет меня, хотя это было смутное неопределенное пред-
ставление, конкретнее оно стало к 17 годам... Не знаю, вино-
вато ли мое воспитание или такова моя натура, но любовь эта

совершенно заполонила мою жизнь, изменила мой характер,
перевернула вверх дном все мое мировоззрение, даже изменила
для меня весь мир»... Добавлю, что, повидимому, это питает
человек, стремившийся и идущий к самостоятельности и очень
активный. Когда вчитываешься в собранный мною материал,
и сопоставляешь его с тем, о чем говорит жизнь на каждом
шагу, невольно вспоминается старый афоризм, страдающий
некоторым преувеличением, но всетаки во многом правди-
вый: любовь мужчины это мир, мир женщины всетаки любовь.
В ответах мужской молодежи, как и в жизни, это устремление
тоже сильно, но оно далеко не носит такого всепоглощающего
характера и рядом с ним, а под час заглушая его, идут мечты
о славе, о действенной роли в жизни, о своем «я» и т. п.
Такой лишенной чувственного характера любовью у юно-
сти, по всей вероятности, объясняются и такие факты, как
любовь «кузенов». Говорят, что когда одна мать в шутливом
разговоре сказала своей девочке, что она ее выдаст замуж за
какого-то их знакомого, девочка с плачем ответила ей упре-
ком: «Сама небось вышла за папу, а меня хочешь выдать за
ЧУЖОГО». В этом анекдотическом ответе есть своя доля харак-
терности. Всем хорошо известно, как широко распространено
среди юных людей увлечение двоюродными братьями
и сестрами. ТУТ дело не только в том, что двоюродный брат
или сестра близки пространственно, что сближение с ними
напрашивается само собой и их как мужчин и женщин видят
прежде всего; но это отчасти, без сомнения, вызывается еще
и тем. что у юных людей, еще неиспорченных жизнью, еще
не выявляется половое чувство во всей его прямоте; вместе
с тем чужие люди далеки и чужды и их стыдно, и вот идут
первые пробы на двоюродных братьях и сестрах, потому что
они и не братья, и вместе с тем и не чужие; правильнее было
бы сказать, что тут идет увлечение свойствами противополож-
ного пола и собой, в первую очередь.
С этим в общем не расходится и констатирование некото-
рого рода любви к «дальнему», — тут нет, правда, той близо-
сти, как в любви к кузенам, но вместе с тем тут есть даль;
которая может не стеснять, чем юность под час очень дорожит.
| Таким образом возникает любовь к лицам, отделенным от
юности возрастом, положением, и т. д. Для юной любви харак-
терно, что она может возникать по отношению к выдуманному
лицу, воображаемому, ожидаемому или вообще к неведомой
особе, укрепленной мечтой. Это может легко получиться
у натур с повышенной мечтательностью, когда окружающая
обстановка оказалась слишком обыденной или не в состоянии
выдвинуть лицо, способное стать героем — объектом любви
данного юного человека. Такое, правильнее сказать, ожидание
любви или предвкушающая любовь встречается чаще у девочек

Вдумываясь в смысл всех этих форм юной любви, которые
миг, конечно, далеко не исчерпали своим описанием, а скорее
привели только некоторые черты, мы здесь встречаемся
с мыслью, которая напрашивается сама собой и подтверждается
фактами психологии юности, — о них будет итти речь дальше.
Это мысль о том, что объект увлечения сам по себе в сущно-
сти далеко не имеет того значения, которое он имеет в любви
взрослых людей, хотя мы не собираемся возводить наш вывод
в закон, совершенно не знающий исключений. Может быть,
даже их довольно много, но всетаки преобладающая . черта
заключается в том, что объект любви неспособен в этой ста-
дии породить самозабвения, потому что отношение к нему не
носит самодовлеющего характерам. Цель и смысл ее на этой ста-
дии это самовыявление, это изживание рвущихся наружу
каких-то еще непонятных юности сил, это раскрытие своей
личности, предвкушение ее углубления, возможность более
необычно, интенсивно почувствовать свою личность. Так ста-
новится понятной и любовь к близкому, как и любовь к даль-
нему, как и такие факты, что юность не торопится открыться,
не кипит страстью физического сближения, а часто, наоборот,
готова уйти в себя, скрывать, отдаляться и т. д. Этому
нисколько не мешает то, что одновременно разлука и отдале-
ние как-будто причиняют боль и страдание: юность очень
часто — это встречается и у взрослых — умеет из страдания
почерпнуть наслаждение, прочувствовать в себе много пережив-
шего и, следовательно, углубленного человека. Кто не знает,
что в грусти и особенно в жалости к самому себе есть своя
большая услаждающая сила, — она тем более доступна юно-
сти по всей ее структуре, что ключ жизни даже под таким
давлением бьет достаточно сильно, чтобы орошать даже боль
радостью. Это, так сказать, сладкое страдание.
Смысл юной любви в выявлении себя и своих внутренних'
сил. Этим дается директива к тому, как к таким явлениям
должна отнестись педагогика. Для нас совершенно ясно, что
мы не можем поощрять сентиментальность и мечтательность,
оторванную от жизни, которые могут легко расцвести у юной
молодежи и потом дать свои нежелательные плоды у взросло-
сти. Но эти явления или настроения нельзя просто рассматри-
вать безотносительно, — на данной ступени они несут опре-
деленную службу и должны быть использованы. То, что не
подходит с точки зрения взрослого, еще далеко не может
только на основании этого считаться непригодным для другой
поры. Большею частью наиболее рациональный путь ведет не
к исключению данных явлений властной волей взрослого,
а к тому, чтобы дать нормально изжить их, и только просто
прекратить питать их и по возможности создать косвенное
воздействие в другую сторону.

По отношению к юной любви требуется особенная осторож-
ность и щепетильность. Здесь особенно важно не делать того,
что очень часто и с большим вредом для молодежи делают
взрослые: не следует незванным вмешиваться в эту интимную
сторону юности, — по крайней мере, пока не требует этого
положение дела, например, возникающие эксцессы или резкие
нелады. Надо уважать стремление юности спрятать в себе эти
для нее необычайно дорогие переживания, хотя бы они нам
казались по всей справедливости даже курьезными. Тем менее
подходит сюда любопытство, глаз кумушек. К сожалению, при-
ходится отметить, что в широкой массе взрослые, особенно
женщины, не просто проявляют ненужное, ничем неоправдан-
ное любопытство, но они с их «реализмом», с их «знанием
жизни» трактуют и отношения молодежи часто просто в гряз
ном смысле, делают недопустимые догадки, полагая, что юность
в аналогичных случаях ведет себя, как они, в особенности
переводя все переживания на голо половые устремления.
В итоге получается тяжко воспринимаемое оскорбление и раз-
лад не только со взрослыми, но и у молодежи с собой, а самое
главное, — такими двусмысленными намеками, указаниями,
упреками и т. д. взрослые часто, не понимая существующих
перед ними фактов так, как они переживаются юностью, впер-
вые дают настоящий толчок к уже «отрезвленным» помыслам,
к вожделению и далее к разврату. Под таким воздействием
легко рассеивается сублимация, и действительность начинает
выступать в совершенно оголенном виде, без всякого культур-
ного прикрытия, которое способен дать ей неиспорченно
мыслящий человек.
Переживания юности в этой сфере требуют бережного отно-
шения и уважения с тем большим правом, что юная любовь
в ее неиспорченной форме, как мы это видели из всего нашего
изложения, представляет большой и положительный фактор:
она, когда ее не раздевают и не оголяют, является в существе
своем не половым устремлением, а на почве сублимации, глав-
ным образом, мечтой о расцвете своей личности, о раскрытии
ее творческих и действенных возможностей, о совместном дела-
нии жизни. Она гармонично сочетается с стремлением к делу,
если среда и дурные навыки не направят ее в сторону «уха-
живания» или ненужных терзаний. Все записи об этой стороне
жизни говорят о том, что мечты о любви неразрывно связаны
с мечтой о своем будущем жизненном деле. Можно с уверен-
ностью сказать, что только вмешательство взрослых, прямое
или косвенное, или тяжелая неудача создает из этих пере-
живаний преграду к развитию и созреванию.
Конечно, здесь многое имеет значение, здесь всегда две
стороны, важно, чтобы они обе были достаточно чисты и под-
держивали друг друга на хорошем пути. Все это так; нам
нет никакой нужды торопить юность вступать в эту полосу

переживаний, но нам важно понять и не пугаться того, что
тут происходит, не портить юной жизни ненужным вмешатель-
ством, а если открылась возможность воздействовать на эту
сторону, то надо понять, что перед нами широкие педагоги-
ческие возможности, если мы только сумеем понять юность
и направить ее переживания в надлежащее русло. Пытаться
просто обрывать такие переживания было бы грубой ошибкой.
Не даром юность истинктивно целесообразно стремится
скрыть от любопытных глаз эти свои переживания. Харак-
терно, что многие молодые люди с большой фривольностью рас-
сказывают своим приятелям о своих легких увлечениях и
«ухаживаниях», но когда дело идет об искреннем увлечении-
любви, то чем она горячее, тем меньше юный человек склонен
посвящать в эту сферу даже своих близких приятелей. Это
доверяется только душевному другу, от которого ждут, что он
поймет чистоту помыслов и стремлений данного лица. Повто-
ряем, не будем идеализировать действительность и молодежь,
многое в ней достаточно искажено уже предыдущими эта-
пами, много отравы вносит взрослая окружающая среда,—об
этом мы еще должны будем побеседовать, — нам здесь важно
понять нормальное явление и путь нормального отношения.
Здесь особенно важно призвать педагогическое чутье
и такт. Каждому ясно, что в этих случаях нельзя дать рецепта
поведения, — так все здесь индивидуально. Мы для примера
только укажем, что юность в пору взволнованных пережива-
ний, связанных с полом и увлечением, очень жаждет возмож-
ности найти совет и побеседовать, лишь бы она видела воз-
можность не быть узнанной. И вот надо найти подходящий
момент, лучше всего в личной беседе, и дать материал, кото-
рый мог бы поддержать здоровую струю в таком положении,
направить внимание в сторону дела и т д., не намекая и в отда-
ленной степени на лицо, если оно прямо не откроет само себя.
Повторим в заключение, что чтобы правильно и жизненно
понять эти поэтические переживания юности, надо их строго
отличать от того хаотического общения полов и неоправдан-
ного стремления друг к другу, к которому прилепили неосо-
бенно складное слово флирт, — иначе все эти переживания
юности покажутся нам простым мечтательным фантазерством
и сентиментальностью, которые должны вызвать резкий поход
против себя.
12. Искание нового „я“ и проблема самовыявления.
В предыдущей главе мы, рассматривая юную любовь, отме-
тили уже, что весь характер юных переживаний ясно указы-
вает нам, какую мощную роль в них играет стремление к выяв-

дению своей личности, к собственному обнаружению. На этой
черте мы должны коротко остановиться, так как есть все осно-
вания думать, что она не является только частным явлением,
представленным только в данной сфере.
Пройдя через половое созревание, юность начинает заметно
обнаруживать во всем своем отношении к действительности
и поведении ощущение в себе исканий и сомнений всякого
рода. Уже знакомство с теми литературными и жизненными
фигурами и типами, которые оказываются особенно увлека-
тельными для юности, ясно показывает, что их влечения идут
в этом направлении. Если мы возьмем примеры из недавнего
прошлого, то мы увидим, что это большей частью фигуры иска-
телей, борьбы за новое и т. д. В моих материалах то и дело
попадаются в ответах на вопросы о том, кем увлекались в юно-
сти, указания на Онегина, Печорина, Брандта, Гамлета, Хри-
ста, Лассаля, Ницше и т. д. У молодых представителей муж-
ского пола мы очень часто замечаем явление, которое можно
было бы с известной натяжкой подвести под название своеоб-
разного гамлетизма. Так один из моих корреспондентов,
выраставший в далеко неутонченных условиях и в мало интел-
лигентной среде, до того увлекся Гамлетом, что не только стре-
мился ощущать себя им и держаться в этом духе, но в своей
переписке с сестрой, которую он очень любил и дружил с ней,
называл не иначе как «друг мой, Горацио». Всем хорошо зна-
комо явление, как любит юность чувствовать себя непонятой,
одинокой в своих исканиях, увлекаясь мыслью, что обыденные
люди не в состоянии понять ее незаурядную натуру и т. д.
Опять таки и здесь мы не хотим сказать, что этот момент
представлен во всех без исключения юных индивидах, но
черта исканий присуща юности, как ее типическая черта. Дет-
ство знает относительно необычайно мало колебаний и сомне-
ний; желание и мысль здесь приходит обыкновенно больше
с характером естественной силы и с детской неустойчивостью.
Детская непосредственная слиянность с миром и жизнью ока-
зывается покинутой; появляются сомнения, «проклятые
вопросы», мир и жизнь не приемлются просто — теоретически,
по крайней мере,—так как они есть, а они обдумываются, вы-
решаются; непосредственной действительности оказывается
недостаточно. Как сильно эта струя исканий захватывает
юность, это лучше всего видно из того, что ее может увлекать
самый принцип исканий, так сказать формальное искание,
когда юная молодежь часто только говорит о «вопросах»,
больше ощущает свое настроение, а назвать и указать их не
может, потому что они только своего рода вопросительный
импульс, часто больше самоощущение, чем реальная конкрет-
ная потребность.
Весь характер этих вопросов ярко показывает нам, что ту*
одно из основных, если не основное вообще, стремление это—

найти и выявить самого себя, свое «я». Такое стремление
вполне понятно. О порой половой зрелости врывается совер-
шенно новая для сознания индивида струя и новое еще мало
определившееся самоощущение и, таким образом, вопрос о са-
мом себе является более чем естественным. Именно здесь наи-
более естественно впервые возникает желание осмыслить в себе
разные стороны, связанные с созреванием всего облика чело-
века,—на них мы остановимся позже. В эту пору особенно
ярко начинает говорить желание быть самим собой.
В моих записях есть очень интересный ответ 15-летнего
мальчика, который в горячем споре о том, в чем величайшее
счастье, со всем пылом юности защищал высказанное им из
глубины, души положение, что величайшее счастье это —
«быть самим собой и найти свое настоящее
место в жизни». Этот ответ юного существа, абсолютно
еще незнакомого с философскими трудами, не только напоен
величайшей мудростью, но он по существу является ответом,
вытекавшим из всей натуры юности; это не был ответ только
рассудка, а это было выражение всего существа этого человека.-
Таким образом, естественно с первого же момента юность
начинает рваться к борьбе за свою личность, за выявление
себя, за собственное опознание. Повышенное стремление чув-
ствовать себя и выявлять дает при юной неуравновешенности
и экзальтированности некоторого рода ключ к пониманию
стремления юности выделяться, выступать; отсюда идет, от-
части, повышенная потребность во внимании со стороны, мечты
о профессиях, выделяющих личность. А с другой стороны, от-
сюда же отчасти идет преувеличенная оценка всякого рода
своих переживаний в их глубине и значении. И, наконец, стре-
мление поскорее найти для себя арену деятельности и простор
для самовыявления ведет к повышенной жажде активности,
неугомонности, суетливой горячности и т. д. Это то стремление,
которое, не находя для себя иного удовлетворения, заставляет
юность бросаться во всякого рода начинания, которые дают
мало толку и приносят много разочарования.
Приведу для примера выдержку из одного имеющегося
у меня описания таких переживаний юности: «...У меня появи-
лась страстная жажда деятельности, я чувствовала в себе не-
преодолимую потребность употребить куда-нибудь свои силы.
Это было очень мучительное состояние, так как я принуждена
была в силу условий своего воспитания вести праздную жизнь.
Мне иногда хотелось излить куда-нибудь накопившуюся энер-
гию и я очень страдала от этого. Помню я уходила в сад и там
предавалась мечтам о какой-то нужной, интересной, деятель-
ной жизни, я делала попытки к самообразованию... одно время
почему-то решила, что буду писать для детей и издавать детский
журнал и даже начала сочинять сказки, но не кончила и бро-
сила». И этот порыв к деятельности с прямым указанием на

желание проявить себя повторяется часто, в большинстве от-
ветов, если не во всех, в той или иной форме.
При таком настроении тем более понятным становится ин-
терес к своей внутренней жизни, к субъективному миру. Дети
также иногда говорят о своих внутренних переживаниях, но
это там большей частью только или,наносный элемент, или
плод подражания, да и вообще у них это лишено ограниченности.
Другое дело юность: она по самому существу того, что про-
исходит в ней, не может не обратиться с достаточной энергией
во внутрь себя и не начать внимательно присматриваться,
к себе./Внутренний мир, как большой мир, как постоянное
явление, открывается впервые именно в юности; это действи-
тельное открытие Америки и для каждого юного человека
это открытие нетронутых, невиданных плодоносных целин, ко-
торые ждут и неотложно требуют своей разработки. Это под-
линное вступление в качественный мир, куда детство обычно
совершает только случайные и поверхностные экскурсии. Эту
черту отмечают все исследования не только на Западе, но и
у нас. Так Смирнов, на основании своих обследований под-
ростков анкетным путем в 1922 году, констатирует х), что
с 14 лет подростков особенно усиленно начинает привлекать,
мир субъективных переживаний.
Собранные мною материалы всецело подтверждают это на-
блюдение, хотя мой источник и охватывает лиц несколько
иного круга. Из 51 сообщения я не нашел ни одного, в кото-
ром не отмечался бы не только резко выявившийся интерес
к своим внутренним переживаниям, но очень многие прямо
отмечают «копание в своей собственной и в чужих душах»,
целый ряд лиц указывает, что в ту пору «личные пережива-
ния представляли, пожалуй, единственный интерес». Одна
моя корреспондентка, подчеркивающая у себя горячее стре-
мление к деятельности в ту пору, пишет: «Внутренний мир
всегда интересовал меня несравненно больше, чем внешний;
меня интересовала личная область, область воображения, чув-
ства. Общественная жизнь меня интересовала постольку, по-
скольку мне хотелось проявить свою личность». Один есте-
ственник-студент, по происхождению крестьянин, отмечаю-
щий свое желание в то время быть материалистом, все-таки
добавляет, что его больше всего интересовала личная область»
свои внутренние переживания. Другой пишет: «Внутреннее
питает внешнее, — может быть, это и глупость, но тогда это
казалось неоспоримым». Студент педтехникума пишет: «До
юности была большая тяга к внешнему миру... В юности все
это резко изменилось. Я думал много, почему это все так, а не-
иначе. Целый ряд противоречий поднимался в голове и я со-
вершенно не мог оторваться от своих внутренних пережи-
1) Статья «Жизнь подростков-печатников» в сборнике «Современный
ребенок» 1923, изд. Раб. Просв.

ваний». Вообще, в этом отношении, все ответы довольно
единодушны. Даже те, кто заявил себя реалистом по
натуре в пору юности, — и в своем описании и в ко-
свенных ответах,—также подтверждают общую линию. Инте-
ресно отметить, что с этим интересом к внутреннему миру
стоит в понятной связи у юных людей интерес к психологии
и даже к философии. Мы позже к этому вопросу должны бу-
дем вернуться, а пока отметим только, что на ряду со многими,
подчеркивавшими этот свой интерес, нашелся только один
ответ,—кончающей естественницы,—которая заявила о своей
решительной ненависти в ту пору к психологии и логике. В дан-
ном случае не важно, что юность в большинстве случаев ищет
не той психологии и философии, какую им до сих пор давали
под этим названием; факт тот, что этот интерес существует, и
очень многие из лучших мыслящих элементов юности пыта-
ются сами пуститься в самостоятельное плавание в этих об-
ластях и, конечно, скоро набивают оскомину, потому что им
важны не научные отвлеченные выводы, а конкретные свои
душевные переживания и возможность разобраться в них.
С этой точки зрения некоторые отмечают свой повышенный
интерес к психологии великих людей.
Этот повышенный интерес к своему внутреннему миру дик-
туется не только тем, что у юного человека раскрылся новый
мир переживаний, но и ярким ощущением нового «я», кото-
рому надо дать новое содержание. Всем хорошо известно, как
легко юность становится в преувеличенно покровительствен-
ное отношение к детству и даже к сотоварищам, несколько
младше их. В этом, если хотите, есть доля снисходительного
пренебрежения к наивности, слабости и малому горизонту дет-
ства. Юность готова высоко оценивать у себя превосходство
в возрасте даже, что называется, на «комариный ус». Мне/
пришлось наблюдать забавное столкновение двух юнцов, по-
родившее в итоге длительное нерасположение друг к другу,
когда один из них, стремясь сбить своего соперника с пози-
ции в глазах девочек, пропел ему фразу из одного романса:
«ты еще не умеешь любить». Скандал был предотвращен ис-
ключительными мерами, а меж тем обидчик, если и был
старше, то во всяком случае разница составлялась в месяцах,
а физически и умственно обиженный не уступал ему, но только
был более скромен,—оба были не старше 16 лет.
Детство ушло, и от него старательно отгораживаются.
В массе семей обычно идут тяжкие конфликты на почве стре-
мления родителей пристроить к юным братьям и сестрам млад-
псих сочленов, как равных компаньонов. И чем ярче это чув-
ство своего роста, новой ступени, тем сильнее стремление найти
свое «я», установить свою личность. Фактически это новое
«я» рождается постепенно, оно только постепенно находит свое
содержание, как мы это постараемся выяснить дальше. На са-

мом деле в юности еще долго звучит детство, и новое «я* не
есть некое целиком вновь выкованное образование, а большей
частью это амальгама, которая образуется из природного есте-
ства, из опыта детства, юности* и воздействия окружающей
среды в ту и другую пору. Но для ощущения юности, в ее
порыве, это совершенно особая ступень,—тем более, что на
этой ступени переживаний человека действительно совер-
шается и зреет в общем итоге много нового, а для воспитателя
эта сторона также имеет первостепенное значение,—проблема
метода, подхода определяется прежде всего именно этой сто-
роной.
Как сильно захватывает юность это стремление к выявле-
нию своей личности, это лучше всего можно иллюстрировать
тем, что отмечая у нее горячие стремления к осчастливлива-
нию человечества, к социальному делу, к альтруизму, мы там
все таки находим притаившееся, большей частью плохо при-
крытое, а то и прямо четко выявленное желание проявить
себя, найти свою личность. И все это идет рука об руку с го-
товностью пожертвовать собой. Вдумываясь в эту черту, не-
вольно вспоминаешь утверждение, что в сущности во всяком
альтруизме живет более или менее утонченная дума об удо-
влетворении своего «я». У юности это именно так и обстоит:
для нее в этом всеохватывающем стремлении вырастить, найти
свое «я», действительно заключается оправданная жизненная
задача. Нет нужды доказывать, что это ни в какой мере не
может мешать ей практически беспрепятственно войти в об-
ласть нравственности, а, наоборот, даже повышает интенсив-
ность ее думы над проблемами морали. Но об этом мы побе-
седуем в главе о морали. Ведь, все мучительные, проклятые
вопросы юности во многом рождаются именно отсюда,—из со-
знания, что везде выступает стремление к своей личности и
всюду заявляются ее права, хотя бы они, и были утончены
в высшей степени вплоть до полного отречения от себя. Это
явление у юности, может быть, будет правильнее назвать эго-
центризмом, чтобы отделить его от обычного понимания эго-
изма, как стремления к упрощенному удовлетворению своих
потребностей прежде всего и, может быть, даже вопреки всему.
Для иллюстрации укажем из наших материалов на один
пример: 26-летняя естественница пишет, что в пору юности
у ней было высшим идеалом уйти в народ, жить с ним и; все-
цело служить ему. Как горячо было это стремление, это видно
из того, что юная народница с наступлением каникул и первой
возможности немедленно устремлялась в деревню. Но тут же
мы находим указание на то, что эта юная душа искала там осу-
ществления своих мечтаний о дружбе, о личной связи* об
укреплении своего «я»: «Я мечтала найти себе равную да.
взглядам, которая сумела бы понять меня». Это устремление
к обнаружению своей личности в юности есть дело не личного

только свойства отдельных индивидов, а голос самой матери-
природы, это биологически глубоко оправданная черта. В иной
форме индивид оказался бы духовно и культурно мало жизне-
способным и продуктивным. Повторяем во избежание недо-
разумения, что мы говорим не о том, что юность находит,
а о том, что она ищет.
На первый взгляд; может показаться, что описываемое нами
явление опровергается большой склонностью юности к подра-
жанию, но это не так. Прежде всего, стремление подражать
далеко не является всеобщим, а затем оно устанавливается
в порядке обычных подсознательных или малосознательных
стимулов и проявлений. Вместе с тем юность чувствует себя
очень часто необыкновенно задетой, когда ей говорят о том,
что она неоригинальна и подражает. Положение мало смяг-
чается и тогда, когда речь идет о подражании выдающимся
лицам. Сознательно юность хочет только «походить» на
импонирующих ей лиц, а подражать она соглашается только
в исключительных случаях и притом только формально, в ха-
рактере своих поступков и поведении. Это необычайно ще-
петильно-чувствительное отношение к подражанию отчасти
оказалось даже у моих взрослых, университетски образован-
ных молодых корреспондентов, которые иногда категорически
отрицают у себя подражание, невольно подтверждая факты
подражания.
У детей это стремление к подражанию -выявляется со всей
полнотой и откровенностью и с ними можно многого добиться,
аргументируя, например, такими доводами, что «совсем, как
папа», или «совсем, как Ваня» и т. п. и дети радуются этому
утверждению. Они почти совсем не изобретают жизненную
технику, а по преимуществу стремятся просто перенять суще-
ствующую, повторяя и подражая, и потому подражание дает
им удовлетворение.
У юности все это по ее субективному стремле-
нию принимает иной характер. Как бы это парадоксально ни
звучало, юность, даже широко подражая, не хочет, чтобы ду-
мали, что она подражает. Во многом это объясняется тем, что
вновь вскрывшийся фактор мощного естественного свойства,—
половой фактор, — ярко подчеркивает у всех чувство своего
существа и невольно противопоставляет его другому, особенно
однородному, и заставляет особенно стремиться почувствовать
его, как нечто несовпадающее с другим. Таким образом у юно-
сти вполне естественно рождается стремление «выступать», вы-
деляться. Юности претит упрощенное, обычное прямое подра-
жание; сознательно они большей частью все-таки хотят своих
путей, стремятся не потонуть в общей массе даже ценой гру-
бости, эксцессов, озорства; иногда и даже часто начинают на-
рочито «оригинальничать», и т. д.

Но так как юность, конечно, далеко не изобретает своих
путей полностью и независимо от жизни и обстановки, то она
фактически естественно вступает на путь подражания, но
ищет этому того или иного оправдания. Так они оправдывают
свое подражание перед своим собственным сознанием той или
иной исключительностью своего образца и как бы через него
все-таки уходят от общих образцов: например, они выбирают
для подражания какую-нибудь крупную фигуру, поэта, обще-
ственного деятеля, героя, силача или «хвата», забулдыгу, чем-
либо увлекших их, и часто, чтобы избавить юность от неприят-
ного и педагогически нежелательного подражания, достаточ-
ным оказывается суметь показать, что образец неоригинален,
а, наоборот, представляет самое обыденное, но только отрица-
тельное явление.
Для примера приведем одну выдержку из ответа одной
естественницы: «Единственно, кому я стремилась подражать,
так это, пожалуй (!—М. М. Р.), тому преподавателю, который
сумел зажечь во мне веру в народ. Я говорила его фразами,
я мыслила его мыслями и мне казалось, что содержательнее
и умнее его безусловно нет». Такое превосходство образца
оправдывало подражание, но и тут характерно добавляется
ограничивающее слово «пожалуй», хотя дальше идет прямое
указание на подражание во всем. Но и сознательно подражая
кому-либо, юность усваивает его облик, мысли или манеры,
и дальше смотрит на них, как на свою неотъемлемую собствен-
ность, как на доподлинное проявление своей личности.
Таким образом и все эти переживания и проявления, хотя
бы они явились продуктом подражания, по смыслу их должны
быть включены в основное искание юности, — в стремление
найти и выявить свое «я». Каков масштаб этого использова-
ния, об этом я говорил уже раньше, отмечая, что юность спо-
собна в известных случаях быть счастливой своим несчастьем,
даже болезнями, лишь бы они несли с собой ощущение пре-
одоления, необыденности, возможности взглянуть на себя с ге-
роической стороны, возможности выделить свою личность. На-
верно, читатель без труда вспомнит часто наблюдающуюся
в жизни забавную картину, как собеседники стараются пере-
щеголять друг друга в описании, например, своих болезней,,
жизненных катастроф, иногда даже весьма непочетного свой-
ства; распаляясь в этой конкуренции на несчастье, многие
впадают в фантазирование, усиленно расписывая то, что в ре-
альной жизни напугало бы их на смерть; так мирные юные
люди могут начать описывать самые воинственные страсти,
изображать себя в виде неслыханных кутил, курильщиков, бон-
виванов и т. п. И все это только для того, чтобы ярче прочув-
ствовать себя в импонировании другим лицам, в мнении кото-
рых данное лицо заинтересовано. Я уже раньше упоминал
и дальше вернусь к тому факту, что даже в упоенных эстетиче-

ских наслаждениях в музыке юного человека не покидает это
устремление к своей личности. Юность во всех таких пере-
живаниях наслаждается своим новым зреющим «я»,—таков
смысл этой радости.
Применить объективное мерило в этом случае невозможно,
потому что все эти ощущения субъективны, текучи и могут
меняться под воздействием среды. Так часто юный человек,
прославленный по поводу какой-нибудь случайно удавшейся
остроты щи шутки, начинает верить в свое остроумие и делать
попытки итти в этом направлении; ему часто нужно много
времени и усилий, чтобы вжиться в разочаровывающую мысль,
что это не его жанр. Но жадность к осознанию себя, как не-
обыденной величины, толкает на такой путь легковерности и
неправильной оценки себя.
Как ярко живет уже в юности это чувство своего «я», своей
личности, это видно из сопоставления следующих пережива-
ний в детстве и в юности: детство, конечно, далеко не безлично,
но там нет еще четко выявленного ощущения собственного до-
стоинства, «я» там не подчеркнуто всем сознанием, оно еще не
стало там настоящим центром интереса и всех переживаний;
этим объясняется то, что там возможны сплошь и рядом та-
кие факты, как каскад ударов по лицу в заправской драке
и через пять минут самое безмятежное заключение полного
мира, при чем щеки еще не остыли от ударов, а противники
ни в какой мере не чувствуют себя приниженными или потря-
сенными; мысль об оскорблении или попранном достоинстве
рождается редко и то у озлобленных или очень злопамятных
натур. Для детства это вполне естественно: состояние быстро
устанавливающегося душевного равновесия, даже в таких по-
трясениях; беспокойство о попранных правах личности не воз-
никает, о тягости оскорбления нет речи, так как это «я» еще
для самого индивида в тумане.
Совершенно иначе ко всему этому подходит юность. Она
уже приближается к точке зрения взрослого. Здесь часто даже
слишком много самокопания, преувеличения и многозначи-
тельности, придается значение даже взгляду, жесту, и тем бо-
лее тяжкий характер здесь приобретает вообще удар, а тем
более, удар по лицу, как оскорбление, обозначающее именно
посягательство на личность данного юного человека.
С точки зрения объективной, многие юные люди, может
быть, просто середнячки, самые ординарные люди, но юность
берет себя с полным правом в эти годы не потому, что она
есть, а потому, чего она от себя ожидает. Часто оказы-
вается, что это собственно не совсем или вовсе не оправданное
ожидание, и в итогах, и в натуре юного человека, но пока что
это ожидание дает свою окраску, а мы педагогически должны
признать его оправданность. Этам ожиданием объясняется то,
что юные люди так легко и с вполне понятным нетерпением

готовы усмотреть у себя ряд особенностей в самых обыденных
вещах и привычках. Они легко начинают рисоваться им, как
многозначительные характерные свойства их особой натуры.
Так иной юный человек с плохо скрываемым самоупоением
отмечает, что он пользуется при плавании или борьбе такими
то приемами или, что он, сев за книгу, прочитывает ее залпом
и т. д. и явно видит в этом что-то особенное в себе.
Интересное подтверждение к этому героическому выявлению
себя и своей личности дает собранный мною материал. Ка-
кими рессурсами располагает юность в действительности, над
этим она мало задумывается, она только чувствует в себе со-
вершенно новое ощущение своей личности, необычность этого
ощущения и открытые перспективы, которые, конечно, с юной
наивностью переоцениваются. Поэтому у юности в такой силь-
ной степени фигурируют мечты о яркой и исключительной
роли для себя, о необычном положении и т. д. Из 51 описания
я нашел только 3—4 описания, в которых скромность в по-
мыслах о будущем проявлена в совершенно бесспорной форме,
да и там указывается, что совершенно задавила тяжкая мате-
риальная нужда и невыносимые домашние условия, так что
автор только и мечтал, как о высшем блаженстве, поскорее
дождаться момента, когда можно будет уйти из дому. Во всех
остальных случаях безвозбранная свобода мечтать была ис-
пользована юностью со всей полнотой, очень далекой от скром-
ности и самоограничения. Мечты о славе, о выдающейся роли
бросаются ярко в глаза. Приведен ряд конкретных выдержек.
Дочь преподавателя (4 кл. гимназии) пишет: «Всегда с самого
детства мечтала о чем-то необыкновенном. Сначала, конечно,
не отдавала себе отчета, чего мне хочется, а когда стала по-
старше, то поняла, что рвалась из дому, что грезила только о
том, чтобы делать что-то большое, большое, — вообще хоте-
лось, чтобы обо мне много говорили». Студент-крестьянин,
21 года пишет: «Всегда мечтал о славе. В ранней юности меч-
тал быть ученым «вообще», потом — энциклопедистом или,
как я выражался тогда, «специалистом по всем предметам»,
наконец, мечтал быть гениальным поэтом. Часто мечтал о том,
что меня несправедливо гонят и, наконец, признают и венчают
славой. Все идеалы были связаны с первенством». Рядом
с этим стоит другой юноша, сын железнодорожника из кре-
стьян, который мечтал «быть и ученым, и политическим
деятелем». 20-летняя студентка (крестьянка, проводившая
свою юность, главным образом, в маленьком уездном городке)
затрудняется указать более конкретно предмет своих мечта-
ний, но отмечает, что «мечты сводились к одному: — быть не
как все, известностью, чтобы обо мне говорили», и это пишет
лицо, которое считает, что в юности она была реалисткой.
Другая отмечает: «Лет в 17 я мечтала о широкой общественной
деятельности и известности. Помню, что я мечтала совершить

такой подвиг, чтобы о нем узнал весь мир». Очень интересно,
•что-то и дело попадаются указания на мечты стать писателем
или поэтом; нет сомнения, что это навеяно не только потреб-
ностью выделиться, но и переполняющими юность новыми
переживаниями и ощущением своего «я». 19-летняя студентка
педагогического техникума, крестьянка, пишет, между про-
чим: «У меня появились стремления к сцене, к эстетике. Я ви-
дела себя на сцене Большого театра, видела себя окруженной
мишурной славой. Позже пыталась писать». Тем более, этот
идеал самовыявления и подчеркивания себя, выявляется в эро-
тических мечтаниях, так же заметно представленных у со-
временной молодежи. Так 21 года студентка, также дочь
крестьянина, пишет: «Я создавала в мечтах любовные порывы,
стояла в центре их и была их героиней, окруженной массой
поклонников».
Нам придется постоянно возвращаться к этому вопросу
и дальше с различных точек зрения, а потому мы можем
в данном случае ограничиться этой общей характеристикой.
Отметим только коротко педагогическую сторону этого во-
проса, хотя и он выяснится более подробно дальше. Многие со-
временные педагогические авторы страшатся слова «лич-
ность», как идеалистического момента, и готовы воздвигнуть
гонение на всякое стремление культивировать этот элемент.
Этот прискорбный продукт педагогической близорукости и по-
верхностного понимания, как сущности личности, так и кол-
лектива, социального целого, должен найти решительный от-
пор в живой современной педагогике. Мы здесь, к сожалению,
не можем основательно разбирать этот в корне своем глубоко
философский вопрос; но должны подчеркнуть следующее:
только полное непонимание всего глубочайшего смысла со-
временного революционного социалистического движения мо-
жет привести к выводу, что ему личность не нужна, что она
«буржуазный Предрассудок». Наоборот, личность это то, что
пролетарию нужно не только не меньше, но гораздо больше,
чем какой-либо другой эпохе или другому классу; именно
в ней лежит в огромной степени пафос борьбы. Но только
нужно ясно понять, что подлинный расцвет личности мыслим
только в коллективе, во всесторонне раскрытой и углубленной
социальной среде, построенной на здоровой экономической
организации. Надо отдать себе ясный отчет в том, что истин-
ный коллектив составляется не из безразличной массы одно-
родных .единиц, именуемых человеком, а есть единство
многообразного; и чем культурнее коллектив, в тем боль-
шей степени он состоит из индивидуально развитых личностей,
но, конечно, с социально направленной и тренированной во-
лей. Таким образом в современной педагогике борьбу против
культуры личности в такой социальной оправе может вести

только педагогическая и философская поверхностность. Лич-
ность новой культуре, пролетарию, социализму нужна не
меньше, а больше, а это значит, что мы должны смело итти
к ее культуре в коллективистической оправе и что стремление
к воспитанию коллектива предполагает или включает
в себя органически эту задачу.
Этим должно определяться и отношение к этим стремле-
ниям юности. Необходимо дать юности соответствующие по-
ложительные возможности для самовыявления, для самооб-
наружения, пробы своих сил путем жизнедействия, участия
в общей жизни, известного социального опыта,—обо всех этих
формах мы будем говорить дальше. Ясно, что ни в каком случае
нельзя просто развенчивать эти порывы юности к новому «я»
и насыщать их с ранней поры обыденностью. Это будет обозна-
чать насаждение подлинного мещанства, подлинной буржуаз-
ности; педагогическое отношение в данном случае должно
определяться тем, что юность оценивает пока что только свои
стремления, и мы должны надеяться на социальный опыт и на
его отрезвляющую силу, которая отметет крайности. Эту здо-
ровую социальную атмосферу и нужно организовать прежде
всего; трудовой и деятельный характер ее откроет здоровые
пути к вырастанию личности в живом соотношении юных инди-
видуальностей. Что касается непосредственного отношения
педагога, то ему нужно уважать эти порывы юности и помнить,
что в них и для нас взрослых кроется много положительного;
надо давать им пищу для культуры их личности, тем более,
что она сама прорывает свой эгоцентризм ц ищет обнаружения
себя именно в социальной среде и по содержанию ради со-
циальных целей.
13. Типы юности.
Приглядимся теперь несколько ближе к типам юности и не-
которым общим чертам, присущим ее облику. Но прежде мы
должны остановить внимание нашего читателя на нескольких
вводных замечаниях.
Внимательное наблюдение над тем, что происходит среди
нас, взрослых людей, в широкой культурной среде, приоткры-
вает нам завесу над очень интересным фактом из области
взаимоотношений людей, — факт, имеющий первостепенное
значение для понимания социальных отношений. Неоспоримо
ясно, что каждый из нас несет с собой ясное ощущение самого
себя, своей силы, напряженности и т. д., а также часто мы
довольно ярко ощущаем личность другого. Последняя заявляет
о себе нам своим видом, «телесностью», походкой, манерой го-
ворить и т. д. Конечно, мы в этом случае можем обмануться.

но в общем часто и очень часто без прямых проявлений мы
сразу или начинаем ощущать какое-то преобладание над дан-
ным лицом, или, наоборот, чувствуем его превосходство и наше
невольное подчинение ему, так сказать, в потенции. Анекдот,
что в жизни нередко пропеть убежденным баритоном «я вас за-
воевал», значит чуть ли не действительно завоевать, есть не
только анекдот. Мы знаем, как даже умные и мыслящие люди
подчиняются иногда глупцам, обладающим хорошей волей
и крепким, стойким убеждением.
Самоощущение, чувство себя, своего характера, своей силы
и возможностей и на основе своих таких отношений к лю-
дям, вскрывающееся чувство своего превосходства или сла-
бости, выражается дальше в жизненной борьбе в существова-
нии властных натур и рабов или просто слабых. Нет нужды
мыслить это себе упрощенно: многие натуры не сразу опре-
деляются, многие не сразу сдаются, многие избирают пути
окольные. Но это первоначальное ощущение себя с определен-
ными привнесениями и результатами воздействия среды
и ощущение других скрыто или явно сопровождает нас всегда.
У детей и у юности это выявляется часто со всей наивной про-
стотой и оголенностью.
И вот с точки зрения педагогической особенно важно
учесть такое самоощущение у юности, чувство своей натуры,
властной, сильной или слабой, подчиняющейся, тщеславной
или честолюбивой и т. д., потому что по отношению ко всем
им оказываются целесообразно применимыми далеко неодина-
ковые средства воздействия и манеры обращения. Так, на-
пример, заленившегося честолюбца легко расшевелить,
именно со стороны его честолюбивых перспектив, — это спо-
собно повести его даже на героическое преодоление самого
себя. Ясно, что подавленный нуждается в ободрении и под-
держке, слабый в укреплении, неустойчивый — в постоянных
новых стимулах, дающих ему силы сохранять взятое напра-
вление и т. п.
Но это далеко не все. В юности, этой поре текучести и вся-
кого рода колебаний, необходимо считаться еще и с другими
условиями в попытках установления типов юности и ее
характерных черт. Было бы утопической мечтой, кстати ска-
зать, вредной для педагогической практики и ложной с точки
зрения жизни, пытаться намечать вообще твердо установлен-
ные типы в юности, как нечто четко и определенно фи-
ксированное. Принимая во внимание характер юности как поры
исканий и созревания, будет правильнее утверждать, что здесь
мы больше находим своеобразные уклоны, направления, кото-
рые далеко не всегда удерживаются и могут меняться даже пря-
мо в противоположную сторону. Следует помнить также, что
как ни горячо и ни ревниво отстаивает юность и свою незави-

симостъ, и отсутствие у ней подражания, тем не менее факти-
чески это подражание встречается в очень широкой степени г
Мы несколько выше уже отметили, как юность, облюбовав себе
какой-нибудь жизненный характер, дальше начинает с боль-
шим рвением, иногда с мучительным насилием над собой изо-
бражать несвойственный ей тип, пока жизнь и опыт не внесет
необходимые поправки. Таким образом юность может «играть
роль» и затемнять для себя и для других свою настоящую
натуру. Юным людям особенно свойственно обыкновение,
довольно широко распространенное и среди взрослых куль-
турных людей, искренно и без всякого сомнения в своей непри-
годности для данного амплуа играть роль понравившегося ему
типа,—в полной уверенности, что они являются самими собой.
Так бывает, что скромный сам по себе юноша принимается изо-
бражать ловеласа; трусливый рисуется неслыханным храбре-
цом; жизнерадостный ужасно огорчается, если не верят в его
меланхоличность, которую он изо всех сил старается напустить
на себя.
Но мало этого: юность с ее еще далеко неустановившейся
физиономией очень гибка и подвижна и поэтому под влиянием
такого облюбованного ими идеала юные люди могут действи-
тельно в жизни наделать много такого, что совершенно не
обусловливается их натурой, а что вызвано исключительно
подражанием, личной неустойчивостью, еще неуспевшей заме-
ниться стойкостью взрослого человека.
В этой типовой • неустойчивости особенно надо считаться
с тем, что юные люди могут в разные периоды и с частыми сме-
нами вести себя как различные типы, но попав под влияние
какого-либо жизненного образца на более длительный период,
они могут пойти и дальше очень устойчиво в этом направле-
нии, уже становясь взрослыми. Жизнь знает таких поэтов,
например, которых, как говорят, закачали в юности; они всю
свою жизнь рвутся к стихам и в то же время в них нет ни ма-
лейших данных для этого и часто нет даже настоящей любви
к этой сфере творчества... То же можно наблюдать среди музы-
кантов, да и вообще во многих сферах жизни, начиная от
сфер художественного творчества и кончая практическими
профессиями. Такие наносные типовые особенности могут
таким образом при соответствующей поддержке среды и объек-
тивных условий превратиться в постоянные, привычные, стать
второй натурой. Жизнь кишит такими «живыми ошибками».
Все это не только интересно теоретически, но и необычайно
важно практически. Это вполне понятная у юности дань своей
социальной натуре и жизни в социальной среде с ее взаимо-
внушением самого широкого масштаба. Тут особенно ценно
было бы понять натуру юного человека и помочь ему найти
Себя и быть самим собой; такая поддержка тем более имеет

шансы на успех, что в природе самого юного человека зало-
жено естественное стремление именно быть самим собой, как мы
это подчеркнули раньше. В этом же направлении нас поддер-
живает сама натура. Психология преступности в достаточной
степени вскрыла трагическую черту в условиях нашей да сих
нор существовавшей общественности, показав, что в преступни-
ки попадают нередко исключительные творческие натуры,
которые только во время не могли найти себя. Человек с хоро-
шей натурой, но в силу разных условий ушедший в сторону
грубости, злобы и т. д., потом может, особенно при неправиль-
ном отношении к нему окружающих, не найти в себе силы
освободиться от .своих антисоциальных черт. В то же время
жизнь нам показывает, как иногда удачный подход к такому
человеку способен, особенно в юности, заставить звучать в нем
более положительные струны его первоначального существа.
Таким образом мы будем рассматривать в данном случае не
только то, что представляют юные люди из себя в своей натуре,
но и как они выступают и чувствуют себя в юности. В Конце
концов «чистая» натура реально, там, где на человека нужно
воздействовать, как в педагогике, не есть все, а нам нужно
познакомиться здесь с живыми, реальными формами выявле-
ния юных людей. Это не пренебрежение к естеству, а это только
указание на то, что рядом с ни№ необходимо принимать во
внимание тот образ, который получается в итоге воздействия
среды. Этим нисколько не ослабляется важность познания
настоящего естества данного человека и умения различить
первичное в юности от наносного и привитого. В жизни они,
конечно, сливаются в очень прочное единство.
Как и во всех попытках охватить типы живой действитель-
ности, мы здесь должны прежде всего указать на их необычай-
ное разнообразие, как и то, что все они только условные вехи
для ориентации, которые можно строить и расставить в иной
Форме и в ином порядке,—все здесь решается тем принципом,
КОТОРЫЙ будет положен в основу этого расчленения. В данном
случае мы не располагаем материалом для того, чтобы дать
СТРОЙНУЮ систему таких типов. Такая глава в книге станет
возможной только тогда, когда в основу ее будет возможно
положить основательное специальное исследование. Но пока
его нет, приходится ограничиться некоторыми штрихами, чтобы
вообще не пройти мимо этой проблемы коренной важности,
заслуживающей самого углубленного внимания.
Отметим прежде всего двух своего рола антиподов,—одино-
чек и коллективистов. Обе разновидности встречаются среди
молодежи очень часто, при чем, естественно, тип коллекти-
виста несравнимо чаще. Есть юные люди, у которых обычное
социальное стремление к общению и обществу оказывается в
эту пору доведенным до большой степени крайности; они вялы.

опадают, мрачно и тоскливо настроены, неработоспособны, как
только они остаются одни; это не только внешнее ослабление,
но у людей этого типа часто обнаруживается действительная
вялость мысли, тускнеют глаза, понижается воля, инициатива,
нарастает равнодушие,—одним словом резко выявляется пони-
женный интерес к жизни. У многих же юных людей, когда у
них нет таких прямых следствий, всетаки появляется большая
жизненная неудовлетворенность и страдание. Весь их облик
резко меняется, как только они находят для себя человеческую,
интересующую их среду: глаза оживляются, фигура
выпрямляется, появляется веселье, бодрость, попытки к остро-
там, говорливость, подвижность, предприимчивость и часто до
того умственно вялый индивид проявляет блеск сообразитель-
ности и глубины. Что это не простое возбуждение случайного
порядка, а оно вытекает из натуры человека, это видно из того,
что они утомляются именно от одиночества и чувствуют себя
в своей родной сфере, когда они на людях, сами ищут этого
общения и т. д: Это не только те, кто стаден, подчиняется, слу-
жит, неуверен и ищет господина и руководителя, но это и те,
кто просто жив духом связности, группы, как и те, кто любит
руководить и властвовать.
Образцы таких настроений и уклонов можно наблюдать
сколько угодно в жизни, хотя бы в отдельных семьях. Дело в
том, что человек может оставаться одиноким среди миллионов
людей и ощущать здесь свое одиночество куда острее, чем если
бы он вообще физически остался один, так как общение людей,
в котором вы не участвуете, только еще резче оттеняет вашу
собственную оторванность. А кроме того, что человек не вби-
рается данной средой, может быть и часто случается так, что
он сам не приемлет данной среды. И в том, и в другом случае он
чувствует себя одиноким. Так в семье вы можете часто видеть
юного человека, который являет все признаки апатии и муче-
ния своим одиночеством, так как он не удовлетворяется обще-
ством, которое ему дает семья, и от близких идут нарекания по
адресу его за вялость, неразговорчивость, а часто и прямые
упреки, что он не для своих, что стоит ему оказаться в среде
своих приятелей, как «куда тебе»,—он становится просто не-
узнаваем. Часто это те молодые люди, которые ищут совмест-
ного подготовления школьных работ, чтения и т. д. Конечно, их
не следует смешивать с теми, кто вообще стремится к коллек-
тивным занятиям для отлынивания от работы, из-за неспо-
собности заставить себя работать, хотя тут в последнем мы
встречаем уже родственные описываемому нами типу черточки.
Вообще эти люди живут только, пока они чувствуют себя в
коллективе.
Диаметральную противоположность представляют юные
люди, которых можно назвать одиночками. Они молчаливы не

только в определенных условиях, но молчание их родная
сфера; они стремятся к уединению; общество тяготит их, они
чувствуют себя.нескладно в нем/ ждут избавления от него и
довольны, когда их оставляют в покое; их потребности в свя-
зях очень ограничены и часто удовлетворяются молчаливым
присутствием такого же молчальника, являя характерную кар-
тину, когда оба молчат и вполне довольны друг другом и са-
мими собой. Это не только.тяжкодумы и самокопатели, но и не
обязательно меланхолики, хотя темперамент их большей частью
понижен. Это могут быть юные люди с определенными семей-
ными навыками в эту сторону, органически подорванные люди,
в этой группе часто встречается созерцательный тип: многие
мечтатели также подходят под эту рубрику, так как общение
мешает им беспрепятственно жить в мечтах. В эту группу часто
временно с удовольствием отказываются от него и известную
ническую потребность оставаться наедине со своим чувством,
как и неудовлетворенные своей попыткой войти в коллектив
временно с удовольствием отказываются от него и известную
полосу жизни примыкают к одиночкам и могут даже вжиться
в нее. Вообще сюда легко входят натуры, склонные к углубле-
нию в себя, к анализу.
В юности на этой почве возникают своеобразные временные
конфликты с самим собой. Дело в том, что юность особенно
переживает известное> естественное влечение к общению и
обществу; этого не минует в конце концов и одиночка. Но
вместе с тем натура его не склоняет или не благоприятствует
этому. И вот юный человек, еще не осмысливший устойчиво
своих истинных стремлений, видя, как кругом него кипит
общая жизнь, общение таких же юных душ, как он сам, заго-
рается тоской по той же радости, но не находит ее, вступая в
общество и делая нескладные попытки быть «как все»; он не
понимает своего отдаления от общества по вине своей натуры,
а иногда чувствует себя несчастным, даже отринутым и т. д.
Их подлинная натура сказывается в том, что, попадая в среду,
они чувствуют себя нескладно, а, достигая одиночества, обре-
тают покой и довольство. Они любят работать в одиночку,
читать про себя, не любят жить вместе, в одной комнате, при-
сутствие другого человека им мешает.
Конечно, нужно иметь в виду, что мы в нашем описании
взяли реже проявляющиеся резко выраженные типы. В жизни
они чаще попадаются в ослабленной степени с то# или иной
примесью или преобладанием того или иного уклада. Например,
это может выражаться в том, что данное лицо, вращаясь и
работая в среде, все-таки предпочитает и лучше чувствует себя,
когда ему удается оставаться одному, или в том, что общество
для него только добавочное, а основная полоса у него идет так
сказать «наедине с собой». У противоположного явления мы
встречаем обратное явление.

Очень важно отметить, указывая на такой тип одиночек,
что они вовсе не дают аргумента в пользу того, что человек не
всегда бывает под властью социального влечения, что встре-
чаются люди, которым общение противно по их природе. Дело
в том, что у одиночек, особенно юных проявляется одна любо-
пытная черта, что они со всей своей необщительностью и
стремлением быть в одиночестве, почти всегда хотят пережи-
вать его на фоне присутствия людей; они хотят иметь сознание,
что они в человеческой среде и могут в любой момент прервать
свою изолированность. Они держатся на расстоянии от людей,
но все-таки почти никогда не хотят потерять их совсем из виду.
Они таким образом как бы живут потенциальным общением,
возможностью его, не стремясь осуществлять ее. Люди-оди-
ночки, которые бы довели эту черту в себе до крайности пол-
ного отрицания этого социального фона, если они вообще не
выдумка романистов, встречаются—среди нормальных людей,
конечно,—необычайно редко, да и там они ищут общения с
другими существами, как с заместителями человека. В особен-
ности относительно юности можно утверждать, что таких
абсолютных одиночек нет.
В близкое положение к этой группе могут стать те юные
люди, которых можно было бы назвать обидчиво-подозритель-
ными. У них отдаление и некоторая изоляция может явиться
плодом не самой их натуры, а того, что им труднее сжиться
с обществом, с людьми, труднее найти себе удовлетворение от
общения: оно всегда несет им больше мнимых обид и возможно-
сти истолковать их в духе обиды или подозрительности. Этот
тип мы отмечаем здесь отдельно особенно потому, что пере-
ходная пора и отрочество сами по себе в силу известных физи-
ологических переживаний могут создать необычайно благо-
приятную почву для развития обидчивости и подозрительно-
сти, которые при нормальных условиях пройдут сами собой,
если они не найдут поддержки со стороны.
В юности могут расцвести некоторые черты, которые встре-
чались у данного индивида еще в детстве; теперь они могут
окрепнуть и сложиться уже не в случайные проявления, а в
более или менее длительно-устойчивый характер. Так у юности
часто проявляется черта властолюбия и господства. Револю-
ционная эпоха дала бесконечное количество примеров таких
юных людей, которые упивались своей ролью и присвоенной
им властью. Это далеко не последний стимул для участия во
всех взволнованных общественных движениях. Конечно, это
нисколько не обесценивает их самопожертвования и преданно-
сти тому делу, за которое они борются. Но упоение властью,
опьяняющее легко и взрослых, зрелых людей, с огромной силой
ударяет в голову юности. Кадр таких молодых людей, горящих
потребностью в первенстве, очень велик. Имеющийся у меня
материал ярко говорит об этой струне в юности. В наших запи-

сях из жизненных наблюдений постоянно встречаются такие
юные люди, которых во всех их коллективных проявлениях
одолевает стремление к первенству. В некоторых случаях
юные люди этого типа прямо заявляют, что они примут участие
в спектакле, например, только в том случае, если им будет
предоставлена первая или минимально заметная роль. Нередко
такой искренний любитель сцены, не взирая на свою любовь к
сцене, отказывается от участия только потому, что он не
получил заглавной роли.
У девочек и мальчиков эти черты проявляются часто неоди-
наково: насколько позволяют судить мне мои материалы и
записи, девочки властного типа больше склонны удовлетво-
ряться преобладанием в индивидуальном господстве, в личном
соотношении с отдельным лицом; у них гораздо реже встре-
чается стремление к господству в группе,—если можно так вы-
разиться, к господству отвлеченному или объективному. У
мальчиков-властолюбцев резко выявлена именно эта черта,—
стремление к господству не над лицом только, а к групповому
и общественному господству, к объективной его форме. О такого
рода проявлениях в юности и их причинах мы уже говорили
раньше. Заметим, что рядом с этим типом встречается его
антипод,—тип подавленности.
С типом властного порядка связан тип бунтаря, нередко
встречающийся также среди юной молодежи, но на этой черте
мы остановимся несколько позже, так как в ней надо видеть
не только отдельный частный тип, но и довольно общую черту
юности.
Как ни велика эмоциональная сгущенность юности, тем не
менее среди юной молодежи очень часто встречается тип резо-
нера, любителя рассуждать и прилагать ко всему логическую
мерку и обсуждение. Этот тип нисколько не смущается тем,
что сам он рядом со своими рассуждениями поступает сплошь
и рядом совсем не так, как он это постановляет в своих теоре-
тических выкладках,—он чувствует потребность все исполь-
зовать для резонерства и всякого рода рассуждений, которые
заводят его в непроходимые дебри. У этого типа явно чув-
ствуется наслаждение самим процессом игры мысли, рассужде-
нием, логическими выкладками и т. п. Юные люди этого типа
часто готовы пристроиться со своими рассуждениями и реф-
лексией к самым неподходящим вещам и положениям и пы-
таться даже заменять ими непосредственное отношение, кото-
рого требует конкретная жизнь. Там, где им не удается удовле-
творить эту свою горячую потребность в резонёрстве, они чув-
ствуют себя не на своем месте.
Интересную родственную разновидность, значительно согре-
тую иногда эмоциональностью, хотя далеко не всегда, пред-
ставляет тип юности, который можно вполне назвать типом
проповедника-филантропа. Так в данное время мне приходится

наблюдать такой тип проповедника-моралиста, неудержимо
стремящегося в этом направлении, не взирая на все жизнен-
ные препятствия. Необходимо отметить, что такому пропо-
веднику обычно живется не так-то легко, так как прежде всего
эта черта большей частью легко подает повод его сотоварищам
для насмешек или довольно неблагожелательных выпадов и
даже обличений его самого и упреков по его адресу. Как и
всякий проповедник, он невольно становится в такое положе-
ние, что к нему начинают ревниво относиться, с большей тща-
тельностью присматриваться к его поступкам и предъявлять к
нему значительно повышенные требования, которых юный
человек, конечно; исполнить не, может, так как он сам идет
через всякого рода противоречия и несогласованности с самим
собой. Среди взрослых он также не может найти себе доста-
точного отклика, потому что его проповеди носят на себе печать
его возраста. И вот так создается некоторое неудовлетворение
и чувство обиды из-за непризнания и нежелания слушать его.
И итоге нередко этот тип, не находя себе отклика среди своих
сверстников, обращается к детской среде или к младшей братии
вообще и ищет там для себя более благосклонной и восприим-
чивой аудитории. Этот тип любит покровительствовать и про-
свещать," находя в этом глубокое удовлетворение. Так объект
моего наблюдения, непризнанный в своем стремлении пропо-
ведовать и обличать в среде своих сверстников и, естественно,
снискавший их нерасположение и даже вражду, нашел себе!
подопечного в лице 12-летнего мальчика, которого он считает
одаренным и отдает ему вполне бескорыстно много своих забот
и помыслов, навлекая на себя у своих 17-18-летних сотовари-
щей, отказывающихся понять его, обидные клички «бонна»,
«няня» и т. п., так как он с трогательной заботливостью сле-
дит за благополучием своего протежэ и его преуспеванием во
всех отношениях. Среди юной молодежи можно всегда найти
много таких своеобразных проповедников и просветителей
всех и на все случаи жизни. Как частная черточка, Она встре-
чается вообще у юности, но об этом мы скажем несколько слов
дальше.
Приведем несколько примеров из нашего материала, опи-
сывающего в автобиографической форме переживания своей'
юности. Так 26-летняя учительница пишет, что она, дебатируя
со свертниками разные вопросы, проповедывала им самую
строгую мораль, «доказывая и споря с пеной у рта». 24-летний
студент-крестьянин пишет: «Учить и поучать любил до страсти».
25-летняя студентка-биологичка отмечает относительно себя,
что она иногда проявляла «злостное проповедничество».
21-года студентка педтехникума, крестьянка, пишет, что она
мечтала о монашеском пути,—о том, чтобы, «одевшись в черную
одежду, ходить по земле и проповедыватъ». Интересно, что
один из моих корреспондетов категорически отрицает у себя

проповедничество, очевидно, поняв его в смысле проповеди
положительной морали, но дальше пишет, что он, отвергая
мораль, пользовался всеми источниками, чтобы проповедывать,
что никакой морали нет, что естественным склонностям необхо-
димо дать полный простор; «всякие противоречия приводили
меня в ярость и еще больше разжигали мой пыл».
Конечно, среди юности встречаются и типы пессимистиче-
ского порядка, но они значительно более редки, и есть много
оснований, чтобы на них смотреть как на явления, обусловлен-
ные некоторым недомоганием или органическими недочетами в
здоровье, так как юность сама по себе настолько несклонна к
пессимизму, что даже у натур, которые потом слагаются в
определенно пессимистический уклад, в юности говорит, хотя
бы и ослабленно, доверие к жизни и некоторая жизне-
радостность. Теоретически все это вполне подтверждается тем,
что пессимисты почти всегда люди больших претензий и малой
силы или возможности осуществления, в силу чего и создается
у них чувство постоянного неудовлетворения. Скептицизм
юности вообще явление в нормальных условиях сомнительное,—
о нем мы будем говорить дальше.
Гораздо чаще встречается среди юности тип фантазера и
легкомысленной бесшабашности, прикрывающей внутренние
шатания и иногда большую неуверенность в себе. Юность
удовлетворяет нередко свое нетерпеливое стремление к неза-
висимости и взрослости, подчеркнутой, преувеличенной при-
вольностью и развязностью, ранним курением, выпивкой и т. п.
Воспитателю нужно особенно иметь в $иду, что юность вообще
на этой стезе может дойти до крайне печальных поступков, не
уничтожая все-таки надежд на то, что из нее могут выйти
порядочные люди. Я уже упоминал о любопытном показании
одного автора, который, на основании своего опроса выдаю-
щихся людей, свидетельствует, что почти все они в юности были
повинны в эксцессах тяжелого порядка, строго говоря, даже
способных в некоторых случаях повлечь за собой привлечение
к суду, как воровство, хищение и т. п. На этот путь толкает не
только собственная натура, но в большинстве случаев источни-
ком фривольности, правонарушений, вообще отрицательных
поступков, является в юности потребность быть хватом, жажда
молодчества.
Особенно богатый кадр таких героев дает тип тщеславный,
который в огромной степени живет тем, что о нем скажут, ко-
торый в особенно повышенной степени лишен равновесия в
себе, и без того присущего юности. В эту пору тщеславные
натуры могут быть соответствующим воздействием приведены
к тому, что они и в положительном, и в отрицательном напра-
влении способны подняться или опуститься до совершенно
невероятных для них поступков. Люди, умеющие наблюдать
жизнь, прекрасно знают, какое заметное количество обще-

ственных деятелей, разного рода «знаменитостей» вынесено на
поверхность общественной жизни: и культуры стимулами
тщеславия, дающего им силы побеждать в себе от природы
присущую ш косность, вялость, корыстолюбие или отсутствие
интереса к чему-либо. Особенно в юности они жадно ловят все,
что говорят р них. Они ликуют, когда их тщеславие удовлетво-
ряется, и тяжко страдают, когда до них долетают хотя бы мало
причиняющие им вреда отрицательные отзывы.
На ряду с повышенной чувствительностью к чести у одного
типа необходимо отметить тип хвастуна и лжеца, который также
встречается в юности далеко не так редко. Его стоит отметить
чем более, что нормально юности скорее присуще своеобразное
рыцарство, о котором мы скажем несколько слов дальше. И тем
не менее в юности он встречается не только в лице молодых
людей, от природы расположенных к этим скверным антисо-
циальным свойствам, но и многие положительные сами по себе
типы оказываются в юности склонными к таким дефектам
и принадлежат иногда на известный период к таким типам.
Этот факт объясняется тем, что в мотивах и переживаниях
юности заложены некоторые причины, способные в известных
условиях породить такое печальное явление.
Это явление заслуживает того, чтобы на нем остановиться
подробнее. Если вообще ложь и близкое к нему по своей при-
роде хвастовство представляют собой большую индивидуаль-
ную и социальную разрушительную силу, то 6 юности эти
явления особенно тяжелы, потому что они легко возникают у
натур, вообще и не особенно склонных к этому, но в соответ-
ствующе неблагоприятных условиях они могут стать у них при-
вычным явлением; лживость не только подрывает окружаю-
щих, но она губительно отзывается на самоуважении инди-
вида и уничтожает таким путем положительные педагогические
возможности, развращая юного человека с каждом шагом все
больше. Патологические причины мы здесь оставим совершен-
ие в стороне, а отметим только вырастание этих отрицательных
свойств в нормальных условиях.
Прежде всего, мы напомним ярко живущую во всей юности
потребность почувствовать и обнаружить свое «я», свою лич-
ность. Отсюда, как это ни странно на первый взгляд, ро-
ждается ряд стимулов, способных толкнуть ко лжи и хваст-
ливости. При такой повышенной потребности выделиться,
сделать себя заметным очень легко получается так, что само-
ощущение юного индивида и восприятие своего веса во внеш-
ней окружающей среде показывает ему себя ниже, чем это
диктуется его потребностью, он чувствует себя отодвинутым
дальше других, по отношению к которым он претендует на
равенство, а, может быть, даже на превосходство. И вот менее
устойчивые натуры, лишенные сдерживающих стимулов во-
круг них, а иногда даже и при них, не выдерживают и начи-

нагот возмещать недостающие им свойства хвастовством
и ложью. Желание превосходства оказывается сильнее воли
и разума юного человека; эти контролеры в таких случаях
не только пасуют перед ним со своими доводами и указаниями
на дурные следствия, но индивид отдает их на службу своему
тщеславию и употребляет на ложь и хвастовство свой разум,
мыслительное и волевое напряжение. Это ложь слабости, ма-
лой моральной сопротивляемости.
Очень тягостную разновидность лжецов представляет осо-
бый аморальный тип лжеца, который видит во лжи особую
форму своего превосходства: когда такой тип солжет и ему
поверят, он с удовольствием потом хвалится этим и искренно
презирает поверивших его словам, считал их глупцами; он
смеется над ними, наслаждаясь тем, что он провел их или
поставил в глупое положение, или вообще установил их легко-
верие, отсутствие критического смысла и т. д. Собственная
безобразная роль в этом случае мало сознается или мало бес-
покоит. На горизонте у такого типа только та черта просто-
ватости и неумного положения, которая вообще отчасти при-
суща положению обманутого, хотя бы ему искренно сочув-
ствовали.
Нередко встречается в юности лжец по старым дурным на-
выкам, идущим издалека из раннего детства. Здесь привычка
продолжает одолевать юного вырастающего человека.. Не-
редко встречается тип лжеца из распущенной фантазии, ко-
торому трудно бороться с собой, потому что входя во вкус,
он начинает принимать свою выдымку за правду и только
позже понемногу приходит в себя и начинает отдавать себе
отчет в содеянном. Действие выдуманных образов оказывается
часто настолько сильным, что он не только не испытывает
раскаяния, но иногда укрепляется во лжи как в настоящей
правде и готов поверить в нее сам. Такая хлестаковская ложь
в малых частных дозах встречается очень часто, когда даже
щепетильные люди допускают некоторые неточности и преуве-
личения, когда в особенности сказывается затронутым их
тщеславие.
В близком родстве с этими типами, частью составляясь
из них—из тщеславия, хвастливости и фантазии—находится
драматическая ложь, как ее называет Прингль. Этот тип стре-
мится произвести впечатление, создать некоторого рода по-
разительный эфект и привлечь больше внимания к действую-
щему лицу. При этом он далеко не всегда является сам дей-
ствующим лицом, а часто только рассказывает в роли оче-
видца или спутника, довольствуясь только лаврами рассказ-
чика или очевидца и используя таким образом драматиче-
ский эфект, так сказать, косвенно для себя. Правдивый рас-
сказ оставил бы такого юного человека неудовлетворенным.

так как в нем нет необходимых для него эффектов, которые
должны поразить слушателей. Этот тип наслаждается и пи-
тает свои эмоции в этом случае чужими чувствами восхи-
щения, любопытства, удивления и т. п. Сюда принадлежит
ложь преувеличения и размалевывания своих и чужих похо-
ждений, ложь охотников, воинов, и др. лиц, попадающих
в необычное положение. Так часто рассказывается о железно-
дорожных крушениях, пережитых нападениях, катастрофах,
личных столкновениях. Всем известно шутливое выражение
«врет, как очевидец». Тут часто нет прямого желания сол-
гать или сознание неправды идет здесь слабо и приглушенно,
а есть только слабость увлечения или преувеличения в-по-
гоне за эффектом, во имя чего к бывшему примышляется не-
бывшее. Эффект рассказанного может настолько увлечь самого
рассказчика, что он начинает верить сам, что все было именно
так.
И у юности встречаются формы лжи, как у детей, из
страха или из желания избегнуть наказания или неприят-
ностей. Моральная сторона в этом случае отодвигается на
второй план, а все переносится на почву чисто практических
соображений, а именно: желания избегнуть угрожающей
опасности. У слабых натур в неблагоприятной обстановке это
явление может легко стать привычным, при чем с каждым
шагом дальше ложь эта стимулируется меньшей причиной,
пока она не станет индивиду даваться вообще без всякого
труда.
Как относиться ко всем этим типовым особенностям?
Прежде всего необходимо отметить, что нет такого типа,
который можно было 0ы признать отвлеченно, вне определен-
ных социальных условий и среды, вне отнесения его к опре-
деленным жизненным задачам положительным или отрица-
тельным. Необходимо ясно отдавать себе отчет в том, что
определение ценности отдельных типов юных людей также,
как и взрослых, может таким образом даваться только в отно-
сительной форме. Холл совершенно справедливо замечает, что
многие реформаторы, великие нашего мира, объекты нашего
признания и восхищения были бы тягчайшими преступни-
ками в иное время и в иную эпоху, в иных социальных усло-
виях, а образцы поведения и человеческих свойств той эпохи
совершенно бесспорно были бы совершенно неприемлемым
для нас.
Таким образом, когда перед нами проходят различные ти-
повые особенности, мы должны считаться с тем, куда они по-
падут и где они найдут себе применение. Тип одиночки крайне
желательно ослабить в том направлении, чтобы он попол-
нился некоторыми чертами общительности. Это не является
утопией, потому что по существу дела, природа нигде не ста-

вит в этих типах неподвижных, твердых границ, и юности
как мы это отметили раньше, вообще присуще стремление
к живой человеческой среде. Но у таких, склонных к углу-
блению в себя типов, к внутренней сосредоточенности могут
быть свои ценные стороны, когда они попадают на работу
в подходящую обстановку и на соответствующий их харак-
теру труд. Такие в себе сосредоточенные люди могут быть очень
ценны в области, например, разного рода научных проблем,
в ряде видов профессионального труда кропотливого порядка.
То же самое нужно сказать и относительно всех других ти-
пов, в частности относительно общительных натур. Им важно
только лопасть на свое место и работать в соответствующей
обстановке. Оба типа дают возможность воздействовать на
них таким путем, что возможность пользоваться подходящей
для них формой работы обусловливается выполнением тре-
бований. Оперируя возможностью удовлетворения их стремле-
ния, можно побудить их на многое. Естественно, что необхо-
димо стремиться всячески поставить их в соответствующие
их характеру условия, как неуспевание должно давать повод
подумать над определением и созданием условий, которые тре-
буются данному лицу. В общем итоге нам хотелось бы под-
черкнуть, что нет нужды стремиться просто перестраивать
уклад этих типов, тем более, что это предприятие очень сомни-
тельное в своей осуществимости. Но можно создавать неко-
торый сдвиг: одиночка всегда несет в себе некоторые заро-
дыши потребности в людях, а общительный тип, коллекти-
вист, должен перейти на почву качественного коллективизма,
когда каждый должен входить в коллектив, предварительно
заготовив кое-что у себя наедине с собой.
- Что касается отрицательных сторон, то тут мы встречаемся
по отношению к этим дефектам юности с двумя крайностями:
одни готовы оценивать такие типы, как постоянные и мерять
их масштабом, пригодным для взрослости; при этом многие
считают необходимым выступать против них со всем арсе-
налом негодования и резких педагогических мер или, во вся-
ком случае, видеть в таких дефектах необыкновенно тревож-
ное'явление. Другие видят в них по большей части наносное
явление юности, про которое принято думать и говорить «ухо-
дится», «в свое время перекипит», «устоится» и т. п. По-
скольку речь не идет о патологически предрасположенных
индивидах- и о натурах, у которых это глубоко обосновано их
натурой, что встречается далеко не так часто, в последней
точке зрения безусловно много правильного.подхода. Ошибоч-
ность этого взгляда заключается только в том, что он нередко
обозначает политику полного невмешательства, своего рода
педагогический фатализм. Надежды на то, что это пройдет
само собой, не всегда и далеко не всегда оправдываются, а на-

оборот, есть основания думать, что при невнимательном отно-
шении к таким недостаткам они обнаруживают определенную
тенденцию стать постоянными свойствами. Кроме того, эти
явления способны произвести такие разрушения на коротком
протяжении времени, что их не залечит последующий период.
Поэтому понять эти явления и наметить линию воздействия
на них нелишне. О чем приходится согласиться, так это
с тем, что не следует прибегать преждевременно и торопливо
к чрезмерному вмешательству и энергичным мерам.
Здесь приходится снова и снова подчеркивать громадное
значение ровного сдержанного отношения, чуждого сентимен-
тального затушевывания отрицательных поступков и отказа
от их открытой оценки, и вместе с тем полного готовности
помочь и указать положительные перспективы. Так подозри-
тельность, недоверчивость, мрачность и т. п. свойства могут
легко закрепиться, стоит только начать подчеркивать их, на-
чать резко осуждать, неспокойно относиться или, наоборот.,
проявить чрезмерно сентиментальное отношение, которое
юность настраивает всегда отрицательно. В этом случае огром-
ной силой воспитательного порядка является соответствую-
щая живая благожелательная товарищеская среда, составлен-
ная из людей способных увлечь и живущая определенным
положительным содержанием. Если мы здесь не будем пока
останавливаться на этом коренном средстве, то только по-
тому, что оно само собой разумеется, и потому, что дальше,
нам придется уделить этому фактору воспитания много вни-
мания. Поскольку речь идет о самом педагоге, он не должен
никогда скрывать своей разумно обоснованной оценки; она
должна дышать искренностью, прямотой, но и глубоким по-
ниманием юности и расположением к ней, а дальше он дол-
жен ждать и не особенно торопиться вмешиваться, в особен-
ности, если в юной среде имеются от себя здоровые элементы,
способные бороться с отрицательными чертами; все-таки соб-
ственный опыт, хотя бы и с некоторыми тяготами совершенно
незаменим для молодежи,—этого нет нужды доказывать.
На юность действует чрезвычайно благотворно, когда
удается помочь им понять природу отрицательных сторон,
как глубоко принижающую их личность, потому что в корне
многих их соскальзываний лежит неудовлетворенное стремле-
ние возвысить себя, а тут, оказывается, достигается обратное.
Особенно это должно быть подчеркнуто относительно явления
лжи. Там пробуждение чувства чести и рыцарства хорошего
порядка, указание на позор, особенно подкрепленный отноше-
нием своей товарищеской среды, на явное достижение обрат-
ного тому, чего добивался индивид, может сыграть очень боль-
шую роль. Так как интеллект не всемогущ, то необычайно
существенно такого индивида включить в соответствующую

среду, весь дух которой действенно, практически оказывал бы
давление в сторону правдивости. Это практическое воздей-
ствие может итти не только от среды в целом, но иногда во-
прос решается в положительную сторону тем, что удается
негласно отдать данного юного индивида под покровительство
симпатичного ему товарища, который вместе с тем не только
сам правдив, но и рвется к такому искоренению зла и всего
отрицательного на свете, лишь бы это не был резонер-пропо-
ведник, чего юность не переносит.
Особенно ревниво надо оберегать от лжи, порождаемой
страхом,—это явление целиком должно быть отнесено за счет
ошибок педагогов и семьи. Ложь должна вообще предстать
перед юным человеком, как большей частью интеллектуаль-
ная трусость. Если бы мы умели показать это, то в юности легко
заговорило бы чувство задетой гордости и чести, потому
что редко к чему юность так чувствительна, как к упреку
в трусости.
Но, конечно, во всех этих случаях вопрос редко решается
отдельными индивидуальными выступлениями. Тут должна
быть создана общая здоровая атмосфера, крепкий действен-
ный дух своей юной среды, должна быть здоровым образом
направлена вся педагогическая система, и потому косвенно
мы дальше и в проблеме морального воспитания и в других
главах в сущности будем еще трактовать этот вопрос.
Мы могли бы указать еще на большой ряд типов, но целый
ряд черт, сгущенных в отдельных лицах в типовую особен-
ность, обычно в широкой жизни представляется общей осо-
бенностью юности, и потому мы обратимся теперь к обзору
таких общих свойств в умонастроении юности. Таков вопрос
о романтиках, мечтателях, протестантах и т. п.
14. Некоторые характерные черты умонастроения
юности.
В предыдущей главе мы остановились на обзоре некото-
рых типов юности. Но уже там нам приходилось отмечать,
что в них мы часто наблюдаем отдельные черты, встречаю-
щиеся вообще у юности. Вот на этих общих чертах мы и хо-
тели бы остановиться теперь, стремясь выделить их, хотя
в жизни они далеко не всегда подмечаются нами в такой
подчеркнутой форме, как мы их описываем, так как они там
идут в общем неразрывном единстве всех сторон личности.
Прежде всего, мы должны остановиться на одной черте,
которую мы отмечали неоднократно, особенно в стремлении
юности быть самой собой: это—индивидуализм юности. Так
как это понятие в наших условиях, к сожалению, дает по-

вод для всякого рода неправильных истолкований, то стоит
на нем остановиться. Правильно понятый индивидуализм,—
во всяком случае, так пользуемся этим понятием мы здесь,—
не есть противоположность социальному характеру и коллек-
тивизму. Социальные интересы не только не исключают инди-
видуального их достижения и осуществления, но, наоборот,
в-современном обществе с его постоянно возрастающей тен-
денцией к разделению труда и детализации его индивидуализм
становится все более необходимым условием самого коллекти-
визма. Современный коллектив силен только входящими
в него индивидуальностями, так как он не куча однородного,
а единство разносторонне развитых и выполняющих труд
и общие задачи людей. Важно только в этом случае, чтобы
индивидуальность в ее стремлении была социально напра-
влена; современное культурное общество, как однородное це-
лое, составленное из одинаковых, лишенных индивидуально-
сти единиц, не могло бы быть жизнеспособным.
Таким образом мы, констатируя индивидуализм юности,
стремление найти свои особые пути, не только не видим
в этом антисоциальных черт, но подчеркиваем, что только
такой тип при условии стремления к социальным целям,
как это и происходит у юности, социально ценен. Дикарь не
индивидуалист, но он и не социален, строго говоря, а ста-
ден. Индивидуальностью можно быть только в обществе,
иначе речь об индивидуальности превращается в бессмыслицу,
так как этим обозначается отличие одного от других, а их.
при одиночестве индивида нет.
Все это необходимо иметь в виду в изучении юности. Она
полна социальных стремлений, она стремится к общению,
любви, дружбе, социальному служению и т. д., но она без
всякого противоречия с этой своей чертой хочет быть инди-
видуально социальна, она первоначально хочет
везде быть самой собой, итти своими путями, в своих формах;
она ищет своего особого места в жизни, как будто инстинк-
том чувствуя, что повторение понижает ценность личности,
что для социального служения нужно не стадо, а много-
гранный коллектив. Эта черта нисколько не опровергается
тем, что фактически дело сводится часто к новым подража-
ниям и влияниям, только затушеванным и лучше, тоньше
прикрытым. Характерно в этом отношении то, что юные люди
начинают черпать свои идеалы и образцы больше уже не
из непосредственной, привычной действительности, из семьи,
окружающей среды, а их несравненно больше привлекают бо-
лее отдаленные примеры, взятые из литературы, из истории,
общественной жизни, иногда знакомые только по наслышке.
Объяснение этого явления отчасти кроется в том, что далекие
и чужие образцы меньше связывают их «я», меньше пода-

вляют их сознание своей индивидуальности, оставляют больше
простора для собственных выявлений или фикции их.
Таким образом, у юности индивидуалистическая черта) мо-
жет быть констатирована одновременно вместе с глубоко со-
циальными чертами. Этим социальным чертам и открываемым
ими возможностям мы должны будем дальше посвятить
отдельную главу, взвешивая влияние среды и взаимоотноше-
ния юности с ней.
Таким социально направленным индивидуализмом обосно-
вано то, что юные люди всегда ищут своих путей и вместе
с тем, никак не могут и не хотят оторваться от социальной
среды и находятся в постоянном разбирательстве с ней и в по-
пытках определить свое отношение к ней. Отношение это да-
леко не всегда складывается в безмятежную форму. Наоборот,
можно с полной достоверностью утверждать, что юность под-
ходит к жизни, сложившейся до них, и к старшему поколе-
нию с скрытой или явной презумпцией, что это то, что должно
будет уступить место им и тому новому, что они понесут
с собой. В бесконечных спорах о новом и старом в семьях,
в обществе, например, по поводу литературы, можно наблю-
дать эту тенденцию старых и юных, помимо объективных со-
ображений, стоять за «свое». Юность всегда ревниво прислу-
шивается к обсуждению нового и, без сомнения, не легко идет
на доводы старших, когда они неумно задевают новое, как
новое, противопоставляя ему «наше время», «прежде и те-
перь». Это верный путь для того, чтобы возбудить инстинк-
тивную, здоровую в себе, оппозицию юных людей, потому что
они чувствуют в этом косвенные нападки на них самих, по-
тому что это их время. В свою очередь и у них, естественно,
зреет тенденция понять старое, как устарелое, и искать но-
вого, как своего, того, что Должно стать на его место. Но для
этого нужно расчистить место.
Таким образом юность подходит к жизни и обществу
с двумя устремлениями: найти себя и установить новое, свое.
В итоге становится понятным некоторый скептицизм и крити-
канство, с которым обычно идет юность в жизнь. Они готовы
над всем поставить вопрос, во всем усомниться, если этому
будет придан характер новизны и подготовки к новому.
Юность по вполне понятным причинам дает самый много-
численный кадр революционно настроенных людей, потому что
ее увлекает все новое, помимо пафоса освободительного дви-
жения и борьбы за человека, которая должна действовать на
молодежь магически. Отрицание увлекательно уже тем, что
оно расчищает почву для ощущения своей самобытности.
Всем хорошо известно, что человек, порицая других, невольно
как-то часто начинает чувствовать себя выше и претендовать
на повышенную оценку в глазах других. В мировой литера-

туре было много панегириков пропето и поется «святому недо-
вольству», потому что само оно хотя и бывало довольно бес-
плодно, но все-таки оно обозначало порыв к иному, новому,
к отрыву от отжившего, мертвого и устремление к живому
и жизни.
Скептицизм юности это та формация скептицизма, которая
носит чисто служебный характер; он никогда не останавли-
вается или в очень редких случаях—на самом себе; под по-
верхностью его всегда тлеет огонь, готовый при первой.воз-
можности разгореться в целое пламя. Поэтому прохождение
через этот юный скептицизм не только не опасно, но оно но-
сит благотворный характер; через него должны пройти и здо-
ровые натуры, юность должна иметь мужество отрицания,
огонь этот очистителей с точки зрения прогресса и куль-
туры.
Общей тенденции приходит на помощь крепнущий свет
разума, собственной думы, обобщения и отвлечения, так что
юный человек начинает стремиться все осмыслить сам, огра-
дить себя от давления или вторжения чужих воззрений, хотя
фактически может продолжать говорить чужими словами,
речью своего героя. Они готовы сомневаться во всем, крити-
ковать все, но надолго их не хватает и они, в сущности, очень,
легко поддаются чувству симпатии, увлечению, даже стад-
ности. Устойчивость тут не такое уж частое явление и в этом
не следует видеть повода для отрицательной оценки, потому
что юный человек находится в поисках себя и своего социаль-
ного умещения. Удерживая от быстрых смен и оценивая их,
не следует переходить на почву порицания, а можно только
указать на ценность устойчивости в проверке и установке
своей личности.
Так рождаются резкие оценки и суждения юности, свое-
образный нигилизм, правда, большей частью недолговечный.
Отсюда нам: должно стать понятным, почему юность с такой
жадностью устремляется ко всем формам отрицания суще-
ствующего, в особенности, если оно идет под знаменем борьбы
за освобождение и счастье человечества и несет в себе хотя бы
некоторое оправдание. Так раньше увлекались Базаровым,
Писаревым, так, например, недавно, кумиром молодежи был
футуризм, который не столько привлекал характером своего
творчества, сколько своим бунтарством, войной против тра-
диции, «расчисткой путей»: так молодежь легко, с неумоли-
мой прямотой делает свои выводы из отрицания всяких услов-
ностей, приличия, сдержек. Всем хорошо известно, как "совре-
менная молодежь прямолинейно подошла к выводам из сво-
боды в взаимоотношениях полов и т. д., так что руководящие
органы должны были выступить с пропагандой сдержан-
ности

Психологии юности, ее неопытности и свежести и иска-
ниям вполне отвечает то, что одновременно с этими чертами
скепсиса, критики, некоторого нигилизма, она проявляет не
только самоуверенность, но и довольно наивно выявляющийся
догматизм, при чем они могут итти рука об руку. Так в моих
записях есть один пример, далеко нередкий,—их можно найти
сколько угодно во всех сферах,—когда юный пианист, 17 лет,
в два счета объявил Вагнера барабанщиком, Рубинштейна—
бездарностью, старых композиторов в солидной дозе своей—
отжившим хламом и с той же горячностью не только провоз-
гласил Скрябина верхом гениального творчества и пределом,
дальше которого уйти уже нельзя, но и в число если не ге-
ниев, то талантов попали с легких слов его неуравновешен-
ного руководителя местные знаменитости, а сам этот руково-
дитель был также со всей молодой решительностью признан
гением, при чем было дано категорическое заверение призна-
ния его в этом достоинстве за Западную Европу и Америку,
хотя иностранных газет и журналов этот одаренный юноша
не читает.
Юность способна приняться поучать кого хотите и в чем хо-
тите, и не охотно признается в том, что она в чем-либо не-
компетентна; как говорит Достоевский: «нашему гимнази-
сту можно дать сегодня карту звездного неба, и он вернет ее
вам завтра исправленной», и хорошо, если завтра, а то это
может быть сделано легким штрихом тут же. Так может
юность мечтать о переходе к разным профессиям, как это
видно из ранее приведенного примера, сегодня о том, чтобы
быть «специалистом по всем предметам», завтра бесповоротно
«гением», а далее, если угодно, юный человек может взять на
себя роль фельдмаршала. Конечно, это преувеличение, но
в нем есть много правды. Когда наставничество по отношению
к старшим не удается, они берут под свою высокую руку
младших.
В основе этой самоуверенности лежит помимо всего то,
что юный человек перешел от ощущения некоторой слабости
и беспомощности к ощущению резко повысившейся силы те-
лесной и духовной. Естественно, что он оценивает свои дости-
жения необычайно высоко и начинает думать о себе также
не плохо. Затем резко расширяется его опыт, кругозор, инте-
ресы. Ведь, юный человек измеряет себя постоянно не только
окружающей средой, а прежде всего относительным путем,—
тем, что он был еще недавно, и тем, чем он стал с боль-
шой быстротой; и ему, естественно, может рисоваться, что
он в том же темпе пойдет и дальше. Иными словами, юность
может легко принять относительный прогресс за абсолютный.
Что можно сказать с педагогической точки зрения об этих
проявлениях юности? Что касается скептицизма, то, коротко

говоря, важно только, чтобы он переживался так, как он
есть, т.-е. как состояние пытливости и желания проверки
и обоснования. Это значит,—важно, чтобы он не был изоли-
рованным явлением, способным захватить всего человека,
и чтобы его не раздражали ненужной или чрезмерной оппози-
цией. Отметим только, что мы, взрослые, родители и педагоги,
вовсе не должны брать на себя роль потакателей и бояться
противопоставлять свое мнение; нет, это может быть даже
более вредно, чем подавление; мы должны четко высказывать
свое мнение и вести свою линию искренно и прямо, не зату-
шевывая ее, что вызывает доверие юности, но мы должны
только сохранять спокойствие, не стрелять из пушек по во-
робьям и не делать попыток насиловать и стремительно пере-
делывать физиономию юного человека. Он должен вызреть
в переживаемой им стадии и настроении. Наше возмущение,
что' «молокосос» так просто, еще ничего не испытав, свергает
наши кумиры, рубит сплеча, неправильно и педагогически,
и жизненно. В этом радикализме кроется глубокий смысл
и обеспечение роста естественной и культурной жизни; край-
ности спадут сами собой, а переоценка их указывает боль-
шей частью на то, что мы не понимаем того, что переживает
юность, или плохо владеем собой. Подавление или чересчур
горячее восстание сводит нас на положение небеспристраст-
ной стороны, и мы перестаем быть руководителями. Наоборот,
взрослость, свободная от этих тенденций, может внести много
уравновешивающих черт* не подавляя того нового, что должно
жить и зреть дальше в юности. Желание, чтобы юные люди
были, как мы, к сожалению, скрыто, крепко сидит в нас
и много мешает здоровому воспитанию. Спокойная уверен-
ность и спокойно критическое отношение вместе с расширяю-
щимся опытом будут делать свое дело и у самоуверенных
натур и помогут постепенно поставить все на свое место.
Это ограничение самоуверенности никогда не должно выро-
ждаться в подрыв веры в себя, потому что без этой веры
в себя человек обеспложивается; даже обладая талантом, без
нее он ничего ценного не создаст и не найдет удовлетворения
в жизни; он становится и социально, и индивидуально опу-
стошенным. И здесь здоровое соотношение сил в социальной
среде равных по возрасту лиц, руководимых умелой рукой,
свободная игра юных характеров сделают свое большое воспи-
тательное дело.
Рядом с указанными нами умонастроениями юности можно
отметить еще одну черту, раскрывающую дальше их. Эта
черта—присущий ей максимализм. Обыденное вообще
имеет мало шансов на успех у юности, потому что оно мало
соответствует потребности повышенного чувства жизни. Даже
копошась в низах жизни, в серости, а, может быть, именно

потому, юность, как это показывают все наблюдения и в част-
ности широко подтверждают мои корреспонденты, — примеры
мы отчасти приводили раньше, они встретятся нам еще в даль-
нейшем изложении, — юность в своих мечтах, стремлениях
и суждениях не мирится с средним, с обыденностью и рвется
яга простор к большому, к максимальному. Она среди тяже-
лой обстановки смело думает о высоких миссиях, о больших
призваниях, о героической жизни, о реформаторстве, о спа-
сении страждущих, об осчастливливании своего народа,
класса и т. д., но при всем том, — о своей основной роли
в этом, о своем личном осуществлении и признании. В юности
такие позывы, естественно, выявляются даже у тех, кто не
чувствует у себя прямого натиска внутренней силы в форме
природной одаренности, как это бывает с натурами талантли-
выми, одаренными творчески богато; в данном случае юность
испытывает не столько свои силы, сколько власть своих стре-
млений и возможных горизонтов, а для неопытного ума они
в эту пору еще не знают ограничений, так как юность мало
справляется об их возможности и выполнимости. На гори-
зонте у нее только увлекательная задача, и типичная здоро-
вая юность смело берется за нее в максимальном масштабе.
Для этого подъема юности очень характерно пользование
своего рода словесным максимализмом: так юные люди очень
широко пользуются превосходной степенью во всех видах:
они берут любовь, дружбу, верность и т. д. не иначе, как
в масштабе вечности, несокрушимости, «навсегда», «до са-
мой смерти», как говорит Наташа у Толстого в «Войне
и Мир». Они говорят часто о силе, которой нет равной, пре-
вознося с большой охотой и без проверки именно потому, что
у них есть потребность в максимальном- они готовы превоз-
носить по наслышке всякий вид максимального проявления
в человеке и даже в животных, не только по юному легко-
верию, но и потому, что это отвечает их природе на данной
ступени.
У многих подростков существует и до сих пор своеобразный
спорт в максимализме в сфере крайне неувлекательного ха-
рактера: это обжорство, когда в роли героя выступает способ-
ный съесть какую-нибудь невероятную порцию" еды. Увле-
каются им не только юные люди типа бурсаков Помяловского,
который описывает, как такое состязание собирало буквально
всю школу, но это явление можно встретить среди мужской
молодежи всех слоев, не исключая интеллигентных и воспи-
танных молодых людей. Что это не есть просто поклонение
обжорству, это ясно видно из того, что к удивлению, возда-
ваемому такому герою, примешивается всегда некоторая доля
презрения, иногда выражающаяся, в терминах «прорвы», «жи-
вотного» и т. д. Здесь, как и в других случаях, увлекает

экстраординарное, необычное, до которого молодежь так жадна
всегда.
Можно подумать, что их инстинктивно радуют тут расши-
ренные и повышенные возможности для человека, которые
говорят скрыто, что и для них путь не закрыт к таким вы-
сотам выявления силы, героизма, стойкости и т. д. Даже
максимализм в преступности, и тот имеет свою притягатель-
ную силу, и рассказы о нем принимаются с благодарностью,
а в ранней юности через кино и бульварную литературу они
не одну юную душу толкнули на путь преступления и падения.
С педагогической точки зрения этот максимализм юности
есть вполне положительное явление. Вяла и мало обнадежи-
вающа та юность, которая не жила им по крайней мере
в юности,—она уже не подымется и во взрослости до большого
подъема над существующим и смелого полета к новой жизни.
И здесь все дело в том, чтобы этот максимализм не разря-
жался в пустоту, а имел определенную обязывающую
силу и юный максималист делал бы попытки провести его
в жизнь. Таким путем он очень хорошо будет введен в полосу
здорового роста и понемногу опыт и общение снимут с него
лишние наслоения. Опасение Уипла, что на почве развития
такого максимализма у средних натур потом возникнет
разочарование, потому что они взяли на себя непосильное
бремя, неправильно: это может случиться только тогда, когда
юность со своим максимализмом останется без соответствую-
щего социального опыта, без пробы своих сил, т.-е. когда он
не обязывает их к действию, но тогда это только грезы,—а это
уже совершенно иное явление; все эти опасения отпадают,
как только юность перестает жить в изолированном или мало
действенном состоянии и через юношеские организации или
в иной форме входит в активную жизнь и пробу. Зато этот
максимализм поселяет у них, с другой стороны, упоение боль-
шим смелым делом, он в большой степени может служить
противоядием против мещанского успокоения на существую-
щем и застоя; кто попробовал этого опьянения в юности,
тому легче загореться таким желанием нового, большого
в зрелую пору.
Рядом с этим стоит черта романтизма, в большой мере
пропитывающая юность, и в большей или меньшей мере свой-
ственная почти всем. Она отчасти намечена уже в максима-
лизме и была затронута нами в вопросе об искании своего
«я» у юности. Если романтизм характеризовать, как стремле-
ние к своей личности, к ее расцвету и выявлению, с большим
устремлением в эстетическую сторону, к подчеркнутой жизни
чувством, с широким расцветом мечты и фантазии, с интере-
сом к универсальному (Эйслер), то мы с полным правом при-
знаем юность типичной порой романтизма.

Некоторые черты этой юной романтики раскроются дальше.
О многих сторонах мы уже говорили. Хорошо известно
стремление юности к сильным чувствам, к крайним дей-
ствиям, к сильным реакциям, хотя сам данный индивид, увле-
кающийся ими, иногда неспособен на них. «Коль любить, так
без рассудку»,—такие и подобные лозунги чаруют и увле-
кают юность с непреодолимой силой, и наоборот, — всякая
половинчатость имеет все шансы показаться юности в самом
непривлекательном виде,—с привкусом мещанства, трусости,
слабости, обыденщины. Именно из среды юных людей форми-
руются многочисленные кадры поклонников и апологетов
мирового языка, эсперанто, они чаще всего идут на пере
писку с незнакомыми им людьми из чужих стран, именно
они готовы протянуть свою руку через огромные простран-
ства и времена; именно в них больше всего находит отклика
большая новаторская личность; эта погоня за «великим чело-
веком» живет в них настолько сильно, что они готовы в не
терпеливом ожидании ее с большой легкостью приписать это
величие первому претенденту, лишь бы он дал для этого
хотя бы некоторые творческие поводы.
Мечтательность настолько свойственна юности, что нередко
даже сами по себе далеко немечтательные натуры в эту пору
могут воздать дань юности в этой форме. Да и иначе быть
не может, потому что в эту пору юные люди целиком обра-
щены к будущему, этой мыслью о будущем напоено все их
настоящее; так как их начинают обуревать новые чувства, ко-
торые в корне своем идут не из рационального источника, они
не поддаются часто рассудочному оформлению, они ощу-
щаются только, как подземная сила,—черта, типичная для
романтического состояния; язык для них, для этих новых
переживаний и чувств еще не найден, нормально они прихо-
дят сумблимированными. Естественно, что они не под силу
юному рассудку, и в итоге устанавливается романтическая
туманность и мечтательность, в которых собственное «я» не
столько знается, сколько прочувствуется и ощущается. За-
метим уже здесь, что характер беспочвенности все это
могло бы носить только у взрослого, где для таких состояний
нет ни психологического, ни жизненного оправдания, а у юно-
сти это все вполне естественно, потому что перед ней пока
еще совершенно открытые горизонты. Мы, взрослые, вне сомне-
ния идем по линии некоторого большего или меньшего ком-
промисса с жизнью, с окружающими условиями, видя в этом
часто своего рода жизненную стратегию; нередко мы прини-
маем многое, что по существу представляется нам нелепым
и недопустимым. Юность же еще не набила оскомины и не
любит компромиссов, порываясь к радикальным решениям;
не даром о ней говорят, как о «неколеблющемся» возрасте.

Вполне понятно, что в перспективе таких незаслоненных
горизонтов легко развертываются самые смелые .мечты и не-
определенные чаяния, иногда безудержного порядка. Было бы
скорее странным, если бы юность, знающая твердо одно, что
в ней зреет новый человек и новые возможности, «смена», кар;
говорят теперь, стала бы основное место в своих думах уде-
лять боязливым и расхолаживающим мыслям о границах
и невозможностях. Такие мысли нормально не имеют в юно-
сти для себя подходящего источника. Как бы это странно
ни прозвучало, но можно утверждать, что в юности есть не-
которая доля маниловщины; именно в юности так просто
и естественно говорится: «что если бы вдруг»... и дальше идет
самое смелое предположение. Но маниловщина глубоко отри-
цательна потому, что она у взрослого утрачивает аромат юных
надежд, веры в героическое, необыкновенное и отягощается
обязательством не только действенного достижения, но
и трезвого реального обоснования. Юность же »пока более
или менее свободна, она имеет право мечтать и ждать боль-
шого, что для взрослого может казаться пустой мечтой.
лет ничего удивительного, что в собранных мною описа-
ниях юности, авторами которых в значительной доле являются
естественники и питомцы педагогического техникума с чисто
трудовым составом, у всех за самым ничтожным исключением
отмечен этот характер мечтательности. При этом описываются
не только конкретные мечты о чем-нибудь, но как прямое
или сопутствующее явление отмечается общее мечтательное
состояние, вплоть до указания одной студентки, что она «была
своего рода «лунной барышней», или у одного студента
о «надреальном». Многие указывают, как один студент, что
они затрудняются вспомнить что-либо определенное, но ясно
отдают себе отчет, что они мечтали «о большом будущем,
о чем-то необычном». Приведем для иллюстрации два образца:
18-летняя рабфачка, подсобная работница, как она сама пи-
шет, «в отрочестве была фантазеркой, мечтала путешество-
вать. В юности была мистиком, мечтателем, не интересова-
лась реальной жизнью; разбирала вопрос, есть ли бог, стоит ли
жить. Это в 20 и 21 году! Потом сразу стала общественной,
типичной комсомолкой, презирала Гамсуна, хотела бороться
с пролетариатом за коммунизм... Неудовлетворенность реаль-
ностью, — отсюда желание путешествовать. К необычному,
к героизму!» 19-летняя студентка педагогического техникума,
дочь ремесленника, говорит: «Мечтала я тогда о хорошей
большой жизни, чтобы читать много книг и стать очень уче-
ной, как я тогда говорила, а на деле я должна была непо-
сильно работать, чтобы заработать ботинки и платье (с 12-ти
лет)... Было желание совершить какое-нибудь путешествие,
оно и теперь есть. Хотелось мне пойти на войну, помогать

раненым, было желание быть в тюрьме... Была задумчи-
вым реалистом, поскольку еще не было жизненного опыта.
Ясно, что все представлялось в светлом, идеальном светел.
И вместе с тем, она причисляет себя к материалисткам не
только теперь, но и в юности. Только трое из 51 описания
отметили у себя «реализм», да и там оказалась примесь ро-
мантики и мечтательности в действительности.
В этой же плоскости лежит, как это уже было отмечено,
черта известного устремления к героизму, приключениям,
путешествию, но к этому мы вернемся дальше. У некоторых
юных людей это часто отливается в своего рода рыцарство,
в тенденцию выступать защитником девочек, физически сла-
бых и обиженных.
Если мы теперь в понятии идеализма отбросим смысл
утверждения бытия идей, потустороннего мира, а возьмем
идеализм, как идеализм настроения, пафоса, устремления
к тому, чего еще нет, к идеалам, к будущему,—тот идеализм,
который присущ всем, кто стремится вперед, и который не
затрагивает вопроса о материализме или идеализме в онтоло-
гическом смысле, а носит жизненный характер, то вполне по-
нятно, что многие молодые авторы в своих описаниях юности
часто говорят о себе, как об идеалистах, а в то же время
отмечают у себя желание быть материалистом. Идеализм здесь
есть общее название для настроения, для общих устремле-
ний юности, для ее идеалов. Что и современная юность, про-
шедшая через суровое горнило жизни в бурную эпоху, далеко
не является «сухой, черствой, эгоистичной», как думает один
автор, это мы еще отметим дальше.
Вполне понятна также черта юности, . которую можно
было бы назвать бунтарством, тенденцией к восстанию про-
тив традиции и старой общественности. Конечно, надо иметь
в виду, что революционные эпохи не могут служить опровер-
жением: здесь сочувствие молодежи большей частью на сто-
роне существующего или растущего общественного строя, по-
тому что ему все еще присущ характер борьбы за будущее,
характер новизны и социального пафоса. Это бунтарство бе-
рет свои корни из природы юности: юность инстинктивно
тянется к будущему и равняется на него, в то время как
устоявшаяся среда легко начинает стремиться подчинить ее
своей настоящей культуре и общественности. Отсюда должен
скрыто или явно, более или менее сильно, иногда., может быть,
в форме слабой только тенденции обнаружиться антагонизм
со стремлением закрепиться на существующем. Так создается
борьба против старших в семье, против педагогов, против
общества, против всякой попытки навязать что-либо суще-
ствующее и признанное. Во всей* этой борьбе, иногда неоправ-
данной и отказывающейся от того, что жизненно, и требующей

того, что неспособно удержаться, говорит здоровая сама по
себе черта сохранить незаслоненные перспективы. И вот
юность, руководимая жаждой нового, пока что устремляется
против старого и существующего, появляется часто подлин-
ный зуд новаторства, свержения и критиканства, потому что
уже одно отрицание способно дать некоторое ощущение своей
независимости. Так может легко вырасти нарочитое наруше-
ние общественных постановлений и нравов, озорство, если
у юного человека не оказалось никакого положительного со-
держания, за которое он мог бы бороться, и смелый, иногда
фанатический ригоризм борьбы и огромная моральная стро-
гость к себе и другим, когда он нашел то новое, за что он
может бороться.
В мировой литературе не раз отмечали знаменательное
явление возрастания преступности именно в пору юности,
а также не менее показательное явление, что в пору юности
возрастают преступления против личности. Психология юно-
сти чрезвычайно благоприятна для возникновения конфлик-
тов с существующим общественным укладом, его постановле-
ниями, как и сознание своей личности, при том необычайно
ярко подчеркнутое, делает возможным, как энергичную за-
щиту ее, даже вопреки законам, так и, наоборот, нападение
на нее. Небезынтересно также, что американская статистика
показывает угрожающее увеличение преступности среди юных
людей. Когда юность не находит нормальных выходов для своей
потребности в необычном, в интенсивном чувстве жизни
и в пробе своих сил, она легко склоняется к ненормальным
средствам. В нашем культурном мире ей при этом приходит
на помощь ненормальная экономическая и моральная обста-
новка с тысячами всяких соблазнов, идущих со всех сто-
рон.
Обозревая все перечисленные нами свойства, мы задаемся
вопросом, как нам их оценивать и в каком направлении итти
в педагогике в отношении этих сторон? Кое-что было отмечено
мною раньше, но все-таки мы должны выделить в этом во-
просе еще несколько моментов. ?
Все описанные нами умонастроения юности легко могут
дать повод характеризовать их, как оторванность от действи-
тельности и недостаток трезвости, и таким образом может
выдвинуться мысль о необходимости повести в педагогиче-
ском воздействии линию, если не полного исключения всех
этих свойств, то во всяком случае максимального их ослабле-
ния путем противопоставления им противоположных момен-
тов,—трезвости, реализма, практичности и т. п. Что такое
положение не есть только предположение, это мы хорошо
знаем; у нас находятся авторы, которые, узрев просто слово
идея, идеал или личность, дальше просто покрывают все

одним одиозным понятием «идеализм», и тогда все эти свойства
юности оказываются преданными анафеме: весь критический
смысл оказывается безнадежно похороненным под этим поня-
тием как под надгробной плитой, и прежде всего оказывается
забытым элементарное требование не смешивать переживаний
юности с переживаниями взрослости, — что хорошо у одних,
то может оказаться крайне нежелательным у других/
Чтобы найти эту верную линию поведения, мы и должны
подчеркнуть, что дело тут не в мечтательности, индивидуа-
лизме только, хотя мы уже пояснили, что следует понимать
под ними в данном случае, а в том, как это пережи-
вается юностью и каково назначение этих
переживаний. Ведь, может случиться, что эти явления,
если согласиться с их непригодностью для жизни, все-таки не-
обходимы, как стадии прохождения, как формы
созревания различных сторон характера. И так оно и есть
Б действительности, хотя им присуща и известная жизненная
ценность. Когда трезвый ум взрослого начинает называть
вещи именами рассудочной жизни, не считаясь с тем, как их
юность переживает, то она с полным правом приходит в него-
дование, потому что это явное недоразумение, непонимание,
потому что взрослый говорит о.голом факте, а юность гово-
рит или переживает факт плюс свое ощущение этого факта
и своих эмоций, как и итог завоевания своего «я». Вот по-
чему она права, когда она готова придать большое значение
холодно, объективно маловажным фактам или событиям. Но
педагогу важно говорить на языке, понятном юности; ему
важно знать, что именно они имеют в виду; он, конечно, дол-
жен вести их к взрослости и действительности, но он может
это успешно сделать только в том случае, если он будет исхо-
дить из психологии юности, а не из отвлеченно построенной
взрослой точки зрения. Вот с точки зрения этого наиболее
целесообразного настроения именно для юности и ее
роста и надо рассмотреть весь вопрос, а это обязывает нас
на момент остановиться на вопросе, какое умонастроение
в этом направлении наиболее благоприятно.
Мы здесь снова должны со всей энергией выступить против
постоянной тенденции нашего времени безоглядочно наса-
ждать в юности и даже детстве трезвость и скороспелую прак-
тичность. И подчеркиваем, что прежде всего это губительно
именно с точки зрения социальных интересов, особенно
в эпоху, которая сама вся порыв и подъем и которая
нуждается в этом, как в воздухе. Торопиться раздевать жизнь
и оголять факты под весьма спорным прикрытием утвержде-
ния, что это «настоящая жизнь», ни в каком случае не сле-
дует. Оголение это не только ни от чего не предохраняет, но
при неокрепшем укладе юности сплошь и рядом превращается

в сильное средство пропаганды того самого зла, от которого
хотят избавить. Представим себе на момент, что охорашивание,
идеализацию другого пола мы обнажаем в глазах юности
трезво, как проявление полового влечения. Едва-ли кто-либо
станет утверждать, что это хорошо. Так проповедовал чехов-
ский игумен и остался перед пустым местом. Предупреждение
в этом случае получается весьма сомнительное и далеко не
всегда. Ведь, надо, чтобы не мы только рассказали юности
о действительных фактах, но чтобы юность сама увидела их
и проникла в их суть. Предостережение от «трезвого» осве-
щения невелико и сомнительно, но доверие к себе, к жизни
и человеку, оказывается подорванным. Плох тот полководец,
который будет запугивать своих солдат смертью, ранами
и лишениями; центром должно быть иное: бодрость, пыл, уве-
ренность, и даже в минуты беды важно не утопать в ней;
великое счастие, когда находится сильный, который обре-
тает в себе самообладание говорить о лучшем, о надеждах.
Разве не об этом подъеме свидетельствует поведение и речь,
например, политических убежденных борцов, даже перед
лицом своей неминуемой смерти умеющих говорить о гряду-
щей победе и свете! У такого подъема в применении к юности
имеется огромная педагогическая, прагматическая ценность.
Такой подъем есть сама юность. Если бы даже с нами не
согласились,/ что этому умонастроению присуща большая
жизненная ценность, то для юности педагогически это бес-
спорно потому, что оно помогает ей легче пройти нетронутой
мимо многих дурных сторон жизни и влияний, от которых мы
сами юность прямым образом изолировать не можем, да это
и не нужно. Юный человек в этом случае легче слышит при-
зыв хороших сторон жизни, потому что он верит в них, они
не развенчаны в его глазах. Нет сомнения, что постепенное
отрезвление и сближение с действительностью в большом мас-
штабе должно прийти, но это должно совершиться не в форме
оголения, не в виде преждевременной зрелости, так как она
почти никогда не бывает жизнеспособной и- плодотворной.
Не забудем, что неверие в себя может обесплодить и действи-
тельный талант.
Наконец, можно вспомнить еще об одном, что юность
далеко не всегда выступает в роли объекта педагогических
воздействий, но она живет сама, имеет право брать свои пере-
живания в той структуре, как они наиболее естественны
и изжить их в постепенном росте; но мало этого, — совер-
шенно бесспорно, что юность, как это подтверждает жизнь на
каждом шагу, особенно в наше время, играет роль бродила,
это нередко противоядие против нашего отяжеления, социаль-
ной и индивидуальной закоснелости, против мещанства, часто
против тех именно пут, которые на нас налагает наша пресло-

кутая трезвость. Юность, не преувеличивая, является своего
рода живительной влагой взрослости; поэтому не страшно,
если она иногда пьянит, иногда бродит. Юность часто хва-
тает через край. Часто она хронологическую молодость и све-
жесть принимает за культурную, но это уже принадлежит
к низбежным дефектам, не устраняющим значения целого.
Совершенно правильно говорят, что если приглядеться
к выдающимся людям, они обнаруживают много черт неувя-
дающей юности, с мечтами, героизмом, пафосом и иногда
даже наивностью, хотя бы у них подчас были седые головы.
Это правильно не только о поэтах, музыкантах, творцах искус-
ства, но и о воинах, социальных реформаторах, ученых и т. д.
Нет сомнения, что они гораздо ближе по своему энтузиазму,
готовности к новому, порыву, горячей убежденности и т. д.
к юности, чем к взрослости, которая по существу тяжело-
весна. Не даром и сами юные люди инстинктивно* тянутся
к образам великих людей. Они смутно или ясно видят в них
образцы, имеющие непосредственное отношение к их дачным
чаяниям. Этим следует широко воспользоваться.
Итак, исключать или пытаться гасить не нужно, но нужно
постепенно умерить, освободить от крайностей, вообще вос-
питать к действительности, но сделать так, чтобы все это не
уменьшало, а повышало дееспособность юности.
Мы уже раньше неоднократно указывали, что весь секрет
педагогического воздействия в таких случаях сводится к уме-
нию помочь организоваться положительному жизненному
опыту у юности, помочь все чаяния юности положительного
свойства перевести на язык действия и тогда они научатся
многое видеть, чего они раньше не видели и не могли видеть
и чего они чужими глазами никогда не увидят и не поймут.
Все характерные умонастроения юности, отмеченные нами,
могут стать отрицательным явлением только тогда, когда инди-
вид остается один со своим подъемом, в бездейственном состоя-
нии и вне взаимодействия со средой, которая дает ему воз-
можность пробовать свои силы.
Перенося центр тяжести в социальные факторы. воспита-
ния, мы не хотим таким образом совершенно отклонить инди-
видуальное воздействие педагога. Он так или иначе, переме-
нив свою роль на роль консультанта, остается важным факто-
ром. Именно ему часто придется говорить голосом жизненного
опыта, зрелости и вразумления, но он никогда не должен
просто развенчивать, а только спокойно и критически ставить
свою точку зрения, когда для этого наступит подходящий
момент, и непременно отдавая должное в том, в чем юность
права, а правота у ней — повторяем — есть бесспорно/Ошибка
юности большей частью заключается в том, что она целиком
направлена в будущее и легко забывает о прошлом и настоя-

щем; и вот педагог должен нести в себе этот корректив, не
заслоняя перспектив будущего, а, наоборот, стремясь всяче-
ски помочь им. На этом пути педагог и школа будут только
правдивы и искренни: они будут помогать видеть, помогать
получать свой собственный опыт. Последнее особенно важно,
потому что юность, рано погруженная во взрослость и соот-
ношение с ними, не может получить благоприятных условий
для своего опыта и вырастания, так как силы здесь неравно-
ценны, а ей надо пожить в своей сфере, пройти через нее,
через свою среду. Поэтому среда и психология взрослости
далеко не всегда желательное явление. Юность ревниво сле-
дит за тем, чтобы ее не смешивали с детством, но она не осо-
бенно верит, когда ее возводят в ранг взрослости.
15. Интересы и идеалы юности и их антитетичность.
Знакомство с умонастроениями юности, их интересами
и идеалами выдвигает одну черту, которую также необходимо
отметить и иметь в виду с педагогической точки зрения. Это то,
что юность умеет сочетать одновременно часто диаметрально про-
тивоположные черты в своих стремлениях. Мы уже в отдельных
штрихах указывали на эту особенность юности. Она отчасти
встречается в идеалах детства и объясняется двояким источ-
ником, из которого дети черпают свои идеалы: с одной сто-
роны, перед ними профессия родителей или близких взрослых,
которым они хотели бы подражать, а с другой, увлечение тем,
что подсказывается психологией данного возраста, — стремле-
ние к двигательным процессам, машинам, пароходам и т. д.
Таким образом у детей легко может сочетаться в одном лице
профессия, например, извозчика и поэта. У юности эта черта
носит уже 'более глубокий характер и не лишена некоторого
ощущения трагизма, так как эта противоречивость не усколь-
зает от внимания самого юного человека и несет с собой со-
мнения и колебания, хотя в действии юность не любит выжи-
дать и колебаться. Один писатель говорит: «Что мне сказать
об юности, времени противоречий и экстраординарностей?
Самый дикий радикализм и в высшей степени закоснелый кон-
серватизм, неудержимая веселость и горькая меланхолия,—
все эти настроения одинаково присущи этой показательной
весне нашей жизни. Одно ясно: это — огромный, богатый по-
ток энергии»... Так становится вполне понятным, почему так
трудно даже об одном и том же юном человеке дать твердо фи-
ксированную харатеристику, потому что он весь динамика,
всегда в душевном движении, и в нем всегда идет борьба двух
сторон, из которых перевешивает то одна, то другая: э?о то,
что он есть по своей конституции, и то, чем он себя считает
и что он в себе видит.

Всем хорошо известно, что юность особенно сгущенно не-
сет в себе общую человеческую слабость, заключающуюся
в том, что она мыслит себя в данный момент такой, какой она
хотела бы быть или видеть себя. Так получается то, что
юность, как говорит Прингль, то активна и энергична, то ле-
таргична и статична, то в небесах, то в болоте. В этой борьбе
в юности между тем, что она есть, и тем, чем она хочет быть,
между природой и культурой юности участвуют в частности
многие факторы. Сюда входят не только личные стремления,
но прежде всего в них и через них мощно говорит окружаю-
щая среда и ее культурный уровень, интересы и идеалы; это,
так сказать, основной источник на ряду с природой. В этом
широком социальном окружении действуют отдельные част-
ные влияния, как навеянные литературой образцы; конкретно
и непосредственно действует, конечно, более узкая социаль-
ная среда, как семья, данный круг общества и особенно своя
товарищеская юная среда, всегда жадно присматривающаяся
не столько к старшему поколению, сколько к молодежи, не-
посредственно предшествующей ей по возрасту. В юности обык-
новенно подростка практически часто увлекает уже не дале-
кий образ взрослого порядка, а ближайший по старшинству
юношеский же образ. Так часто в семьях среди юных людей
тон младшим братьям задает старший брат, если он умеет
импонировать; вся младшая братия фактически начинает
подражать ему в манере держаться, говорить, смеяться и т. д.,
хотя она будет глубоко возмущена, если вы ей об этом
скажете.
Таким образом в юности встречаются разнообразные влия-
ния, которые еще не успели сложиться в устойчивую равно-
действующую и продолжают давать перевес то одной, то дру-
гой стороне. Поэтому вполне естественно, что когда речь идет
о взглядах и интересах, т.-е. о том, что в ответе определяется
рассудком, так сказать, теоретически, там получается один
ответ, а в действии, поступках, поведении перед нами может
появиться прямо противоположное. Конечно, это не есть
только свойство одной юности: взрослые люди среднего и ма-
лого порядка также повинны в этой несогласованности с со-
бой. Но у юности это возникает более широко, более объяснимо
и более естественно и имеет свое назначение: тут взвешива-
ются и оцениваются практически различные возможности,
прежде чем установится более постоянный облик человека.
Поэтому мы и не можем оценивать эту антитетику юности, как
малоценность юного индивида, его слабость, отсутствие четко
выявленного крупного лица.
Так как многие видят в этих свойствах юности признак
пониженного типа, то мы должны в противовес этому вред-
ному заблуждению подчеркнуть, что этот взгляд глубоко оши-
бочен. Широкий жизненный опыт и наблюдение показывают

и подтверждают то, что должно быть и теоретически ясно:
натуры, переживающие в юности широкий размах колебаний
и противоречий, натуры ищущие, знающие подъем и упадок,
восторг и отчаяние—это большей частью индивиды, которые
потом дают большой процент людей выше среднего уровня
и иногда исключительных. Наоборот, уравновешенная юность,
не знающая терзаний в себе, спокойная, взявшая разом устой-
чивую линию, эта юность обещает больше людей обычного
среднего порядка. Конечно, это не есть признак, на основании
которого можно ставить надежный диагноз, а это есть указа-
ние на известное общее характерное положение. Вполне по-
нятно, что такую устойчивость только самые исключительные
натуры могут породить в себе тем, что они ярко и безогово-
рочно почувствовали в себе голос своего дарования, когда при-
рода их в своей определенности оказалась настолько сильной,
что она безапелляционно заглушила все другие голоса в дан-
ном индивиде. Таких натур настолько немного, что они в счет
не идут. В большинстве же случаев, дело обстоит обратно:
собственная неяркая натура с ее слабыми силами оказалась
заглушённой окружающей социальной средой и ее духом, ко-
торые и насытили собою облик юного человека; это большей
частью устойчивость среды, а не устойчивость данного чело-
века, ею могут жить только те, кто не чувствует в себе жажды
быть самим собой, что органически противоположно юности
и безусловно нежелательно с широкой социальной и жизнен-
ной точки зрения, так как при всеобщности этого явления,
прогресс стал бы аномалией или просто невозможным. Наобо-
рот, антитетика юности, колебания и противоречия говорят
о том, что юность не хочет удовлетвориться тем, что ей пре-
подносит в готовом виде окружающая зрелая среда, и хочет и
ищет своего. Если бы нам позволили прибегнуть к одному об-
разу, то мы сказали бы, что в духовной области чужое платье
всегда плохо держится на плечах и быстро изнашивается; свое
же оказывается всегда наиболее экономным и ценным.
Биографии и автобиографии великих людей описывают
нам, что почти все они переживали такую антитетическую
юность, многие доходили в своих исканиях до отчаяния и чуть
ли не до мысли о самоубийстве и впадали в крайности то
суровости и пуританизма, то резкой распущенности. В том
же направлении ведет нас и художественная литература. Ко-
нечно, такие колебания могут быть продуктом нерешительной
и слабой натуры, но это более типично для взрослых людей,
чем для юности.
Эта гибкость, пластичность юности понятна еще по одному
соображению: как ни ревниво юность охраняет свою незави-
симость* она сразу не может сама установить свое собственное
содержание, но и жить без него она также не может. И вот она
легко хватается то за одно, то за другое позаимствованное со-

держание; увлечение же чужим редко несет с собой черты
устойчивости. И юность пробует, временно живет присвоен-
ным как своим, но скоро натура побуждает итти дальше. Путь
продвижения к самому себе совершается вовсе не с роковой
необходимостью; это норма, которая далеко не всегда дости-
гается. Среди взрослых людей можно встретить много лиц, ко-
торые унесли с собой в частностях черты отдельных этапов,
вплоть до черт детства. О том, что у великих людей много
юных черт, мы говорили уже раньше.
В целом ряде своих проявлений, наконец, юность отдает
Дань именно своей поре. Это тоже природа, но только при-
рода данной поры. Когда минует этот возраст, то, что было
обусловлено только им и не лежит глубже своими корнями
в натуре данного индивида, отпадает и заменяется другим.
Так в юности многие совсем невоинственные натуры мечтают
о воинском поприще, а потом становятся самыми мирными
гражданами. Такие же факты обнаруживаются в области худо-
жественного творчества, как мы это увидим дальше. Нет
нужды доказывать, как важно учесть всю положительную
ценность через это свойственное данной поре настроение. Тот,
кто сочтет это за наносный элемент и попробует бороться
с ним, как с излишним явлением, необусловленным натурой
данного лица, «самою по себе», тот не только будет делать
безнадежное дело, но он будет насиловать юность, вредить ее
развитию. Он в искании «натуры самой по себе» выступит
как сторонник отвлеченной точки зрения, пытаясь ею заме-
нить жизнь и конкретное явление. Мы в наших попытках уста-
новить поскорее взрослость, чувство действительности и
уравновешенную трезвость, напоминаем мальчика, который
не мог дождаться расцвета бутона и помог ему однажды в по-
рыве нетерпения раскрыться собственными руками. Неудиви-
тельно, что листья быстро осыпались и цветок погиб. У роста
есть свои законы, которых нарушать безнаказанно нельзя.
Один из них гласит, что каждой поре надо дать вызреть и рос г
должен быть постепенным.
Для иллюстрации этой антитетики юности возьмем из на-
шего материала несколько примеров. Так 26-летняя есте-
ственница пишет, что она горячо стремилась к самостоятель-
ности, переполнявшей все ее мечты, и это не мешало ей «легко
й свободно поддаваться влиянию и фактическому контролю
старших». Студент естественник, крестьянин, пишет про свои
колебания между резкими противоположностями: он пишет
о своей скромности, а вместе с тем он мечтал об успехе у жен-
щин и об обладании ими даже в физическом смысле: «был
честолюбив, любил хвастаться, врал беспощадно», а вместе
с тем «был застенчив, но иногда переходил в дерзость и боль-
шую развязность». То же лицо пишет о себе, что оно было по
натуре мечтателем и вместе с тем, стремилось во что бы то ни

стало быть материалистом. Это вполне понятно, потому что
юность свою он переживает в пору господства материалисти-
ческой философии, в советской России, а кроме того,, юность
вообще и сама по себе склонна к материализму за его радика-
лизм и крушение традиционных ценностей, религий, за его
связь с радикальным общественным течением и т. д. Эта черта
в! описании юности попадается в моем материале очень часто.
Нет ничего удивительного, если одна учительница, дочь слу-
жащего, говорит, что она была идеалисткой, но и в немень-
шей мере материалисткой. Суть тут в том, что последнее ей
импонировало в объяснении мира, а в первом выражалось ее
настроение, устремление вперед и т. д., и эти две души умеют
часто в юности уместиться прекрасно рядом друг с другом.
19-летняя студентка пишет: «Я не знаю, как быть здесь:
С одной стороны, я была реалисткой, т.-е. воспринимала дей-
ствительную жизнь так, как она есть, и очень смеялась над
«розовыми мечтами» подруг, стараясь заставить их смотреть
на окружающее, как я. С другой стороны, я всегда мечтала:
малейший повод давал простор мечтам. Фантазия уносила
меня далеко. Вообще же тогда и теперь есть склонность к пес-
симизму,— все представляется в мрачных красках». Но этот
же автор пишет в другом месте: «люди казались мне хоро-
шими. Позже я сделалась очень замкнутой». Другой автор,
крестьянин по происхождению, с незаконченным высшим Обра-
зованием, 24 лет, пишет, впадая иногда в рефлексию: «Думаю,
что я идеалист... но... какое-то странное примирение мате-
риальных путей с духовной целью. Небо люблю больше, чем
землю, но живу... на земле». Он же говорит о своей юности:
«интересы были очень странные и страстные, сказал бы я: то
20 самодельных никуда негодных кнутов пастушеских (я не
был настоящим деревенским, а «настоящие» ребята одним
кнутом многие хлопали), то 3—4 дести исписанной бумаги, на
которой я с упоением переписывал стихи, часто и не совсем
понятные мне». Раньше я привел пример упоенной юной на-
родницы, которая, оказывается, там ищет личного удовле-
творения, или не особенно строгой в своем поведении девушки,
которая в то же время очень требовательна и строга в своей
проповеди и суждениях. Идущая на героический путь народ-
ничества, решительно заявляет, что она героизма не призна-
вала и т. д. Редкий ответ не отмечает у себя жизнь большими
колебаниями и противоречивыми помыслами одновременно.
В заключение нельзя не отметить, что эта антитетичность
не совсем одинаково проявляется у юношей и девушек. По-
следние больше переносят ее в область своих личных пере-
живаний, в противоположность чувств, и что особенно заслу-
живает быть отмеченным, они идут с несравненно большей
уверенностью и с значительно меньшими колебаниями; они
сравнительно быстро достигают большей или меньшей устой-

чивости, хотя бы это было успокоение на известных принятых
образцах. Это отчасти обнаруживается в том, что юная, на-
пример, 16—17-летняя девушка способна производить впе-
чатление уже взрослого человека, во всяком случае, в го-
раздо большей степени, чем того же возраста юноша. Также
известно, что у девушек; у самих живет это ощущение своей
большей сформированное• и устойчивости в эту пору; у них
часто ясно намечается взгляд на себя, как на более взрослого
человека, чем на однолеток юношей, и даже стремление неко-
торого опекания и покровительства. Это явление замечается
особенно в семьях, в тесных кружках, где отношения вы-
являются проще и естественнее. У мальчиков замечается об-
ратное. Они зреют значительно медленнее, но и поступательное
движение у них длительнее. У них масштаб колебаний и шире,
и вместе с тем, он больше захватывает всякого рода объектив-
ные проблемы; они легче переходят в крайности и часто обна-
руживают меньше гибкости в своих кратковременных увлече-
ниях, как и большую склонность переходить в действие.
Каждый человек, особенно в юности, идет в жизнь со своей
особой, если можно так выразиться, предвзятостью, заклю-
чающейся в его оценке себя, своих сил и естественных стре-
млений. Эта естественная и привоспитанная, как и бессозна-
тельно навязанная направленность может быть настолько силь-
на, что человек всю свою жизнь может стремиться к тому и же-
лать того, что ему совершенно не нужно и не подходит, и от-
вертываться от того, что вполне отвечает его данным. Это
явление можно наблюдать во вкусовой сфере многих людей,
когда они отказываются от известных видов пищи по такой
«предвзятости», относятся к ним даже с отвращением, но
если им удается как-нибудь отведать ее, то они к своему уди-
влению узнают, что она очень вкусна и с этого момента могут
просто пристраститься к ней. Дело в том, что отношение наше
к предметам, людям, умственным запросам и т. д. склады-
вается под влиянием сложного комплекса воздействий, а не
только одной нашей собственной натуры, и в этом отноше-
нии могут далеко не последнюю роль сыграть всякого рода
случайные конкретные сочетания и ассоциации.
Юность вообще по своим идеалам и интересам уже значи-
тельно ближе подходит к взрослости и обнаруживает поэтому
вполне понятное многообразие. Подводя итоги изучению идеа-
лов юности, Уипл констатирует, что 1) идеалы зависят от
возраста; 2) они зависят от пола; 3) идеалы зависят от со-
циальной среды и обстановки, от семьи, профессии родителей
и окружающих взрослых: 4) на них влияют характер и ме-
тоды школьного преподавания; 5) идеалы будущей деятель-
ности поразительно разнообразны; 6) идеалы юных людей
часто поразительно неустойчивы и подвержены быстрым сме-
нам; 7) часто они носят явно утопический характер.

Нужно отметить, что идеалы и интересы часто далеко не
оторваны от того, о чем юный человек мечтал в детстве, но они
теперь принимаются не просто извне и в порядке подражания,
а они находят свою определенную мотивацию, юные люди
ищут их оправдания и обоснования-, и стремятся найти основу
для них в своей натуре, вкусах и смотреть на них, как на свое
истинное призвание. С этой попыткой внести в свои идеалы и
интересы больше смысла и сознания связано то, что юность
быстро начинает отказываться от простого механического пере-
нимания, подражая родителям, ближайшей среде, и начинает
черпать свои идеалы уже не только отсюда, а расширяет круг
своего выбора далеко за пределы интимного круга лиц, оста-
навливая свое внимание на далеких, мало знакомых фигурах,
часто общественных и исторических фигурах, известных толь-
ко по описанию, а также на литературных типах или вообще на
созданиях художественного творчества вплоть до конструкции
своего идеала на основании отвлеченно принятых свойств и
черт, когда юные люди просто видят свой идеал в «смелости»,
«справедливости», «добре», «социальном реформаторстве»,
«революционности» и т, д. И чем дальше и глубже идет их раз-
витие, тем больше шансов на освобождение от конкретных
фигур и на концентрацию на образе сконтруированном собствен-
ным убеждением. Особенно это нужно отметить относи-
тельно мальчиков, которые сравнительно быстро переходят
в своих идеалах и интересах на объективную почву. Юность
у них можно было бы особенно назвать порой, когда начинают
цениться отвлеченные свойства, эстетические, моральные, со-
циальные и т. д.
Конечно, все эти причины и источники обладают различ-
ным масштабом влияния,—это обычно совершенно упускают
из вида. Например, мы не раз указывали на потребность
юности в новизне и героизме, но эта потребность в различные
эпохи может дать различные эффекты, так как в
одну эпоху она находит для себя пищу, как в эпоху
революции и войны, в окружающей действительности, и тогда
вместо героического бунтарства молодежь идет легко и с боль-
шим пылом на "поддержку существующего движения, если
она не отрывается от него более могущественными социаль-
ными причинами, как принадлежность к подавленной сто-
роне и т. д. В более спокойную и устоявшую эпоху они ищут
удовлетворения своей потребности или в личном восстании,
или в искусственно созданном мире, или же в борьбе с суще-
ствующим. Таким образом один и тот же фактор, социаль-
ная среда, общественность, может оказывать различное влия-
ние. То же нужно отметить и относительно идеалов: в героиче-
скую эпоху, в эпоху борьбы ясно, что больше шансов на то,
что юность будет черпать свои образцы из сферы общественной
и при том на передний план будут выдвинуты фигуры конкрет-

ные; в другую эпоху, как не так еще давно, может быть, внима-
ние их будет увлечено фигурами своего рода искусственного
героизма, как Брандт, которому для проявления своей бунтую-
щей героической натуры приходится итти в ледники, переплы-
вать бурные озера с явным риском для своей жизни, чтобы
удовлетворить свой бунтующий дух, меж. тем как эпохе,
-активно борющейся в непосредственной жизни, это может
показаться все ненастоящим, картонным героизмом. Таким
образом влияние отдельных факторов меняется от одних усло-
вий к другим, то повышаясь, то уступая место другому факто-
ру. Нет сомнения, что в наше время источник общественный,
конкретные фигуры революции в огромной степени привле-
кают к себе внимание юности, как недавно во время мировой
войны на первом плане были фигуры полководцев.
У девочек, как это постоянно отмечается, идеалы носят
более персональный характер, более конкретный и интимный.
Это, конечно, не значит, что они отделены в своих стремле-
ниях от мужской молодежи, а мы говорим только о некоторой
тенденции в их идеалах. Это тем более имеет место, что девуш-
ки стоят в большей или меньшей мере под давлением своих
физиологических особенностей и сознают их ограничивающую
силу, а также и свою в общем более выраженную эмоциональ-
ность и устремление в лично-интимную сторону. Эти особен-
ности в интересах отмечают все беспристрастные исследова-
тели. Они находят, например, интересное отражение в чте-
нии юных людей. Так Киркпатрик отмечает, на основании
своего в большом числе проведенного обследования, что маль-
чики читают по истории и о путешествиях в два раза больше,
а- поэзии и беллетристики только две трети того, что читают
девочки.
Мой материал даже несколько сгущает эти краски в том
отношении, что он говорит о почти полном отсутствии свобод-
ного интереса к научной книге у юных девиц, к трактовке эко-
номических, общественных вопросов в научном изложении,
•что они идут туда под влиянием своих сотоварищей мужчин
или широкого общественного интереса; что они много реже
-берутся за чтение по отдельным положительным наукам по
собственному интересу. Это особенно интересно отметить в тех
записях, в которых решительно подчеркнут идеал «стать
ученым» или желание подражать какому-нибудь выдающемуся
мужчине; и в этом случае идеал и интерес оказывался боль-
шей частью неспособным от себя, так сказать, сдвинуть инте-
рес девушки в сторону отвлеченных научных интересов,—
автор дальше говорит прямо об исключительном чтении рома-
нов, стихов, вообще беллетристических произведений. Н. А.
Рыбников на основании 1500 анкет в 1921—2 г.г. говорит о
заметной разнице в тяготении к местным идеалам у мальчиков
девочек: «последние гораздо чаше называют близких в каче-

стве своего идеала». Таких ответов Рыбников получил вдвое
больше у девочек, чем у мальчиков. «Такие примерно соотно-
шения получаются»,—говорит он дальше, «и в наших опытах
в 1913 г., равно как и в исследованиях Рихтера (немецкие
дети), Бранделя (шведские дети) и у др.». И дальше этот автор
считает, что «мц здесь, повидимому, встречаемся с особенно-
стями психики, которые оказываются неизменными незави-
симо от времени и места». Мои наблюдения вместе с тем при-
вели меня к выводу, подтверждение которого я нашел и у
Уипла, учитывающего совершенно иные условия, что и самый
темп расширения сферы для отбора образцов и интересов у
девочек оказывается значительно более замедленным.
Большой интерес представляет наблюдение, что мальчики в
Юности почти никогда, за исключением самых экстравагантных
случаев, иногда обусловленных половой извращенностью, не
выбирают своим идеалом женщину, а девочки выбирают муж-
чин очень часто; и это происходит не только в детстве, когда
пол еще не так осознан, но это в очень заметной форме
выявляется в юности, когда пол говорит со всей силой. Это
явление констатируют и в Германии, и в Англии, и в Америке.
В различных странах меняется только несколько широта этого
явления в зависимости от страны; оно несколько чаще в Аме-
рике и уже в Германии, где девушка воспитывалась нарочито
в сторону специфической женственности и где, казалось, было
мало стимулов к устремлению к мужской роли, и тем не менее
и там, как и в противоположной Америке, это явление выявлено
со всей ясностью. В Соединенных же Штатах по сообщению
Прингля девочки в 2/3 выбирают в своих идеалах мужчин.
Это даже дало повод Холлу указать на такой факт, как на
общественно очень печальное явление, так как оно указывает
на расхождение между предпочитаемой жизнью и тем, что
составляет интерес расы. Вопрос этот имеет значение, которое
далеко не учтено во всем его общественном и культурном
масштабе, так как нет сомнения, что женщина должна иметь
полный простор для выбора своего пути, но поскольку речь
идет о сознательном воспитательном воздействии, мы не можем
и не должны приводить ее по личным и социально-культурным
мотивам в тяжелый конфликт с самой собой. Такой конфликт
неизбежен, если желание здесь избирается неосуществимое,
не только физически, но и во многих других отношениях. Мы
здесь только отмечаем этот вопрос огромной важности, так как
он еще ждет своего самого внимательного обследования.
Имеющийся у меня материал также с совершенной
ясностью подтверждает существование этого факта. Так одна
студентка педагогического техникума, дочь сельского учителя,
21 года, т.-е. юность свою переживавшая в России после
Октябрьской революции, пишет, что «я сама желала бы быть
мужчиной. Мужчина представляется мне солиднее и автори-

тетнее женщины». Другая пишет даже, что в ее мечтах далеко
не последнюю роль играл Кутузов, который сделался ее идеа-
лом. 25-летняя биологичка (дочь конторщика) говорит о своей
юности, что «собой была недовольна, хотела быть мужчиной».
Дочь крестьянина, учащаяся педагогического техникума, так-
же сообщает, что она в юности «очень жалела о том, что я не
мужчина, так как мне хотелось строить дома и быть сильной».
Нет сомнения, что в этом очень большую роль играет созна-
ние больших перспектив и возможностей у мужчины, а также
созерцание экономической и иной зависимости женщины от
мужчины. Но было-бы неправильно думать, что этот фактор
является единственным. В современной советской России все
правовые и общественные преграды для женщин оказываются
устраненными, и тем не менее женская молодежь, переживавшая
свою юность в новых условиях, проводивших и проводящих
полное уравнение, проявляет нередко ту же мечту. Очевидно,
она вытекает из известного самоощущения, из учета некоторой
своей физиологической ослабленное• и, так сказать, большей
житейской уязвимости.
В идеалах юности мы встречаем чисто жизненное разно-
образие, но, конечно, связанное с широкими интересами данной
эпохи. Эта связь вполне понятна, потому что иная молодежь
оказалась бы просто нежизнеспособной, это дело инстинкта
самосохранения в его индивидуальном и социальном проявле-
нии. Но что связывает все эти идеалы одной общей чертой,
так это то, что все эти идеалы и интересы носят приподнятый
характер. Конечно, юности, связанной тяжелыми условиями
труда и жизни вообще, казалось бы, трудно проявить особен-
ную тягу в сторону, например, артистизма, но там эта повы-
шенность самоощущения находит для себя другую форму.
Вполне понятно, что эти идеалы соразмерны данной социаль-
ной среде, хотя и это бывает далеко не всегда так, если мы возь-
мем среду в конкретном, более узком смысле; поэтому здесь
подъем в идеалах выражается в соответствующей форме: так
юный крестьянин скорее возьмет идеал из своего быта, в форме
силы, ловкости, владения и т. д. Мечты о формах культурного
выявления, конечно, здесь найдут меньше места, чем в интел-
лигентской среде, потому что они труднее совместимы с данным
бытом. Но они все-таки- по своему напоены стремлением к
большому, повышенному, необычному, к творческому.
Один из исследователей современной юности, вырастающей
в эпоху революции, приходит на основании своего обследова-
ния «Обликов современной молодежи» *) приходит к тяжелому
выводу, что в итоге суровой жизни и тяжелой борьбы за кусок
хлеба в самом прямом смысле этого слова молодежь нашу про-
питал «сухой, черствый, эгоистичный практицизм... Он основ-
О Сборник „Современный ребенок", Раб. Просв., 1923, стр. 6.

ная жизненная идеология нашего современного юношества. Из.
этого практицизма исходит и отношение юношества к школе
и учению». Но этот вывод, без сомнения, неправилен в целом
ряде отношений, даже как констатирование действительности.
То, что молодежь в пору голода мечтала просто поесть, еще
далеко не обозначает ее «сухого, черствого практицизма».
Юность остается юностью и теперь, со всеми своими специфи-
ческими особенностями, но только она, естественно, передви-
нулась в некоторых отношениях, как этого требует жизнь. Как
бы она ни мечтала, но она не теряет направления на более или
менее конкретные условия. Если раньше ее увлекало одно, то
теперь переменился весь общественный фон, и понятно, что
прежний налет возвышенности теперь уже не может остаться
тем же. Жизнь требует иных героев,—в этом вся разгадка.
Если раньше это был героизм революционности, искусства и
личного расцвета, то теперь все это значительно претворяется
в форму строительства трудового, инженерного, производствен-
ного и т. д. Охват юных людей потребностью готовиться к
прямому труду и к прямой борьбе за свое существование ока-
зался всеобщим. Поэтому молодежь с ее чуткостью по вполне
понятным причинам дает отклик на это. Суть дела в том, что
не юность перестала быть юностью, а время стало более прак-
тичным и реалистичным, а это должно прежде всего дать свои
отголоски у молодежи.
Но даже и со всеми этими оговорками констатирование
сухой практичности у юной молодежи совершенно не под-
тверждается объективным исследованием. На целый ряд таких
фактов я укажу в главе об эстетических проявлениях юности.
Здесь же отмечу прежде всего те данные, которые дает тот же
самый сборник, в котором прозвучали такие пессимистические
ноты, только в данных другого автора, Смирнова: он на осно-
вании своего исследования подростков-типографщиков кон-
статирует, что они в 40%, живут помыслами об артистическом
жизненном пути, напоенном искусством в различных формах.
При этом он подчеркивает, что все эти юные люди в огромной
степени жили под давлением суровых, трезвых житейских за-
бот, забот о непосредственном существовании, и тем не менее—
а может быть особенно поэтому?—живут мечты о том, чтобы
не потонуть просто в недрах массовой жизни, чтобы высту-
пить в роли особых творцов ее. Точь-в-точь о том же говорит и
мой материал, хотя и он в большей своей части взят из среды
молодых людей, которые проводили свою юность в атмосфере
непосредственного тяжелого труда.
В итоге изучения этого материала й наблюдения над широ-
кой жизнью я считал бы правильным констатировать, что со
всеми этими приподнятыми стремлениями юности, которые
сейчас отнюдь не исчезли, связывается только гораздо более
ясное сознание необходимости конкретно выбирать жизненную

роль и считаться с ее осуществимостью; в силу современных
условий гуманитарные интересы оказываются несколько осла-
бленными, и, наоборот, усилился интерес и стремление к есте-
ственным и особенно техническим профессиям. Но было бы
совершенно неправильным на основании этого объявлять нашу
молодежь чисто техничной и узко практической. Здесь
меняется только реальная жизненная база, но самый характер
стремлений и умонастроения остался и не может исчезнуть.
Что касается эгоизма, то социальная направленность и ориен-
тированность молодежи несомненно возрасла,—часто за счет
их знаний и научной подготовки.
Таким образом нет ничего удивительного, что молодежь,
описывающая свою юность, протекавшую уже в революционное
время, отмечает свое увлечение литературными типами
типично юношеского настроения, и в идеалах ее преобладает
та же струя приподнятости и увлечения творческо-художе-
ственной ролью, о чем мы еще будем говорить дальше. Пока
что в наших ответах мы нашли отмеченными тех же Пушкина.
Лермонтова, Толстого, Уайльда, Ломоносова, а из литератур-
ных типов—Онегина, Печорина, Инсарова, Марка Волохова,
Татьяну (из Онегина), Веру (из Обрыва;, Пьера Безухова,
Клару Милич, Мартина Идеи, Овод, из исторических образов
отмечен Петр Великий, Ломоносов, Кутузов (очевидно, под
влиянием «Войны и мира» Толстого) и т. д.
В стремлениях юности мы еще хотели бы отметить особо
одну черту, также стоящую вне зависимости от времени и
местных условий. Я говорю о горячем стремлении к взрослости.
Во всем богатом разнообразии стремлений молодежи, правда
в наше время с несколько более подчеркнутым интересом к
техническим профессиям, экономике и положительным наукам,
везде ярко говорит это устремление юности и тем более, чем
она более здорова. Мы уже раньше отмечали, как во имя этого
нетерпеливого стремления к взрослости юность бросается в
курение табака, к вину, проявляет развязность, увлечение
другим полом, играет в любовь и т. д. Юность готова пойти на
героические меры и жертвы, чтобы заслужить репутацию
взрослости.
У мальчиков и девочек это устремление к взрослости,
конечно, выражается не совсем одинаково. Девочки, есте-
ственно, идут по линии выявления в себе женщины, увлека-
тельности, изящества, грациозности, иногда серьезности, умни-
чания на взрослый манер, опекания младших и даже покро-
вительства сверстникам и т. д. Но уже у них резко повышается
претензия освободиться от отношения к ним, как к детям. У
мальчиков эта черта подчеркнута особенно: они не просто
мечтают о взрослости, а делают энергичные попытки провести
ее в жизнь на своих проявлениях и часто обнаруживают это в
курьезных формах, доставляющих им много хлопот. Так они

часто из опасения, что их могут счесть еще за маленьких,
начинают конфузиться родительских ласк в присутствии по-
сторонних и особенно своих сверстников, хотя по натуре своей
они иногда очень нуждаются в такой ласке; дело нередко
доходит до того, что они стесняются итти на улице со старшими
родными, чтобы не подумали, что они под надзором, что их
опекают; конечно, все эти мотивы говорят чаще всего полу-
осознанно, но иногда высказываются и открыто, и где дети не
запуганы и не стесняются, они прямо высказывают свои упреки
родителям за то, что они подрывают их престиж взрослости в
глазах сверстников. Нередки случаи, когда дети отказываются
от общества родителей только потому, что это грозит опекой и
подрывом их чувства своей взрослости. В имеющемся у меня
материале многие отмечают у себя эту черту, хотя в наводя-
щих вопросах не было дано ни одного прямого указания на
желательность освещения именно этой стороны. Это стремле-
ние говорит во всяком здоровом индивиде, потому что оно
является самым простым биологически обоснованным стремле-
нием к расширению и углублению своей жизни.
На вопросе об избираемых профессиях мы остановимся
дальше в главе об умственном развитии юности. Заметим толь-
ко уже здесь, что юность не смешивает свои идеалы с тем, что
она избирает как свою реальную жизненную профессию, отда-
вая себе отчет в реальных условиях и возможностях. Поэтому
нередко тот, кто видит свой идеал в поэте, в действительности
избирает для себя самую прозаическую профессию, так как
она ему с его точки зрения представляется и более осуществи-
мой и дает возможность материально обеспечить свою жизнь.
К сожалению, этот разброд в идеалах и избираемых в жизни
ролей представляет собой обычное явление. Факт этот тем
более важен, что по всем данным молодежь, у которой есть
определенная целевая установка в виде того или иного идеала
или профессии, учится и работает несравненно лучше той,
которая идет вслепую без такой определенности в своих целях.
Мы не располагаем точными данными по этому вопросу у нас
в России, но иностранные исследования этого вопроса дают
на этот вопрос совершенно определенный ответ. Так Прингль
приводит результаты проведенного над среднешкольниками
Нью-Йорка исследования Ван-Денбурга, в этой области, из ко-
торых ясно видно, что учащиеся, имевшие в школе уже опреде-
ленную профессию, в несравненно меньшем проценте покидали
школу, не закончив ее, чем те, кто шел без определенного иде-
ала. Такое явление вполне подтверждается и теоретическими
соображениями: у первых имеется определенная перспектива и
им, понятно, легче напрягать свои силы и справляться с не осо-
бенно, нравящимися предметами, их работа освящена опреде-
ленным смыслом и в силу принципа дифференциальной уста-
новки они и должны и могут работать значительно продуктив-

нее. Все это еще раз подчеркивает нам, как важно уже в школе
будить нам у учащихся эту думу о своей будущей роли, на-
толкнуть их на думу о своих идеалах и о своей будущей про-
фессии. Свободные собеседования должны дать достаточный
простор для этих мыслей..
Нелишним будет указать здесь, что выбор профессии у нас
«затрудняется одним обстоятельством, которое, насколько
известно мне, наблюдается у нас в России и составляет, пови-
димому, наш отечественный продукт. У нас наследование про-
фессий не только не является постоянным явлением среди моло-
дежи, проходящей через школы, но и там, где это явление
встречается, оно не носит длительного характера. В данном
случае я говорю больше о культурных профессиях. В крестьян-
ском быту сама жизнь создает необходимость для подавляю-
щего большинства итти традиционным путем. Но в других
профессиях наблюдается такое явление, что родители и стар-
шие являются главными пропагандистами против своей про-
фессии. Как это ни прискорбно звучит, но невольно напраши-
вается мысль, что у нас как-то мало в общем любят свое дело
и чаще всего смотрят на него, как на навязанное жизнью дело,
а то и как на каторгу. Может быть, это является прямым след-
ствием несогласованности между идеалом и действительной
своей профессией, это трудно сказать без специального обсле-
дования, но это явление бросается в глаза. В этом отношении
можно было бы сослаться на любопытный пример: лет 10-12
тому назад была сделана полезная попытка издать для моло-
дежи книгу «На перепутьи», которая нарисовала бы им пер-
спективы разных специальностей. В сборнике участвовали
видные авторы. И вот интересно отметитъ, что редкий из них
не сетовал на тяготы своей профессии, а вместе с тем любовь к
своему делу, вера в его не только общественную ценность, но
ив его способность давать удовлетворение и радость слышались
очень слабо. Эти явления можно наблюдать и в жизни на
каждом шагу. Они чувствуются и в промышленной жизни
страны, где передача данной отрасли из рук в руки старшим
поколением своего дела, предприятия, младшему было далеко
непостоянным явлением, и традиция тянулась во всяком слу-
чае очень недалеко, в то время, как на Западе нередкость встре-
тить профессии, тянущиеся в данной семье на протяжении
столетия и больше. Нет нужды пояснять, как важно молодежи
найти не только профессию, но и призвание, как важно не
только делать дело, но и любить его, иначе оно никогда не при-
обретет настоящей плодотворности. Это вопрос не только инди-
видуального удовлетворения, но и значительной государствен-
ной важности. Хотя более гармоничная согласованность между
идеалом и реально избранной профессией может быть осу-
ществлена только в условиях, гармонизованных экономически
и широко социально, где бы индивид был раскрепощен в доста-

точной мере от давления материальной нужды, а профессий
нашли бы для себя достаточно справедливую материальную
оценку; тем не менее многое может быть сделано и теперь.
Школа не должна молчать в вопросе уяснения различных
жизненных перспектив, ролей и профессий; она должна давать
такой материал, должна давать толчок к обсуждению этих
вопросов в кружках, попутно в работе и стремиться воспитать
любовь к делу, к труду, научить видеть в нем не только необхо-
димость, но и радость и наслаждение. Такова наша задача
здесь.
Это дело не только эмоциональной окраски, но и соответ-
ствующего умственного развития. К этой проблеме умственного
развития мы и обратимся теперь.
16. Проблема интеллектуального развития юности.
В своем капитальном труде об «Юности» Ст. Холл говорит,
что развитие половых функций при нормальных условиях слу-
жит, пожалуй, величайшим из всех стимулов к умственному
росту. Новые переживания и интересы приводят окрыленную
душу в соприкосновение с очень многими фактами и законами
жизни, до сих пор остававшимися для нее сокрытыми. Эту
мысль Холла важно взять во всем ее педагогическом значе-
нии; к ней отчасти нам придется возвращаться не раз. В дан-
ном случае интересно отметить, что усиленное телесное разви-
тие, которое сопровождает полосу половой зрелости у юности,
не только не обозначает остановки для умственного роста, но,
наоборот,—и в этой области обнаруживается усиленный
интенсивный рост, где перед нами нормальное развитие инди-
вида. Насколько показывают наблюдения, увеличение в весе,
росте, мускулатуре и т. д. в пору юности может временно,
полосами захватывать все силы индивида и вести к некоторому
умственному застою, но вообще же затем и тут наступает уси-
ленный рост и, как показывают приведенные нами раньше для
иллюстрации данные американских исследователей, созревшие
и физически более преуспевающие идут впереди своих одно-
леток, не достигших такой физической ступени.
Нужно при этом отметить, что при оценке успехов и уровня
умственного развития после полового созревания во избежание
очень вредного недоразумения надо договориться, хотя бы в
общих чертах, о том, что мы будем понимать под тем мерилом,
которым мы определяем успех в области умственного разви-
тия. До сих пор было так, что большинство брало мерку, кото-
рую можно назвать отвлеченной, так как в ней выхватывали
из общей конституции какую-нибудь одну способность или
функцию человека по степени ее важности, или брали их не-
сколько, но все-таки в выделенном состоянии и ими пытались
определить степень подъема или понижения. При таких уело-

виях мы не только наталкивались, на необычайно трудную и
крайне еще темную проблему соотношения способностей, но и
могли констатировать факт задержек, которые далеко еще на
самом деле не решают вопроса об общей отсталости умствен-
ного развития данного индивида. Так было, когда брали кри-
терием развитие памяти, иногда внимания, и др.
Но уже тот факт, что нередко умственно отсталые обладают
в эту пору блестящей памятью, должно предостеречь нас о г
таких попыток измерять успехи умственного развития изоли-
рованными отдельными функциями. Поэтому критерий на-
стоящего порядка не в успевании в школьных предметах и
даже не в широте и глубине умозаключения только, а в общем
развитии и отношении углубленных жизненных интересов.
Суть в том, что в школьном успевании могут быть даже де-
фекты, но кругозор у юности в эту пору оказывается значи-
тельно расширенным, мысль и концепция углубленной и при-
близившейся к масштабу взрослости, вообще весь душевный
уклад становится полнее, глубже и шире. Так оно и должно
быть при нормальных, незадержанных искусственно условиях,
потому что вошел в действие фактор, вскрывший ту сферу
жизни, которая соединяет юного человека ближе с взрослостью.
На сцену в области жизненных соотношений выводится мини-
мум вторая половина человечества, которая в этом аспекта
раньше не принималась во внимание, и естественно жизненные
отношения оказываются колоссально осложненными и ведут за
собой соответствующий расцвет мысли...
Просматривая имеющийся у меня автобиографический
материал, я то и дело встречаюсь с констатированием моими
корреспондентами того факта, что созревание дало в итоге уси-
ленный рост в умственном отношении. Одни говорят просто
«начала быстро* развиваться», другие же отмечают у себя не
просто усиленное развитие, но прямо ускорение резкого, пере-
ломного характера. Одна говорит, что бедное, ограниченное
содержание ребенка сменилось неожиданным богатством
умственных запросов и дум. Очень многие подчеркивают, что
они именно с этой поры «стали особенно думать». Один из моих
друзей, писатель, говорит: «я ярко вспоминаю забавное недо-
умение, которое возникало у меня в детстве, а именно,—про-
читывая в книгах фразу о том, что кто-нибудь стал «обдумы-
вать», «взвешивать» и следить за течением своих мыслей, я
никак не мог понять, как это люди делают; пытался сам на
себе провести такую произвольную мыслительную операцию,
но у меня ничего не выходило, так как меня не-
медленно подхватывали какие-нибудь впечатления и
помыслы, и на миг возникшая проблема улетучи-
валась, уступая место посторонним вещам. При этом
я учился не плохо и мне и в голову не приходило оста-
новиться на факте моей собственной умственной работы в

учении\ объяснение этого, вероятно, кроется в Юм, что меня
интересовало не извне данное задание, а мой собственный вну-
тренний процесс, моя собственная дума над собой, рефлексия.
Все это недоумение круто исчезло с наступлением юности
после прохождения через половое созревание; я сам стал ду-
мать и «обдумывать», стал анализировать себя и других, и этот
процесс при всей его необычности для меня превратился в
самый близкий». Рубежный характер обозначается у многих
повышенными чувствами всякого рода, о которых мы уже гово-
рили раньше. Все мы из собственных семей знаем, так сказать,
<на глаз», как детская психология близких нам юных людей со
вступлением в юность проходит через стадию, во-первых, неко-
торой душевно-телесной нескладности, а затем мы вдруг
несколько неожиданно для себя вынуждены констатировать с
некоторым удивлением, что перед нами резко выросший юный
человек, «уже не ребенок», и это впервые заставляет нас лучше
всяких словесных претензий юного человека признать, что с
ним уже нельзя обращаться как с ребенком. Сила этого вы-
вода из жизненного впечатления сказывается даже на людях
с крутым характером и с самодержавными навыками. Конечно,
и здесь нельзя ожидать, что перед нами будет единообразная
картина, но только у идиотов можно констатировать, что при-
ход юности остается безрезультатным для их умственного
роста. То, что приходится констатировать в данном случае
и что собственно и вводит в недоразумение, это то, что часто
юность не приносит оправдания тех надежд, которые мы
питаем относительно нее в пору ее пребывания в детстве,
и наоборот: юность приносит с собой такую силу и углублен-
ность развития, которых мы не могли предполагать, судя
по тому, как протекало детство данного индивида. Таким обра-
зом относительные задержки или, наоборот, усиление могут
быть и появляются часто как в физическом, так и психиче-
ском развитии, но это никогда не должно толковаться как
оспаривание вообще продвижения вперед.
В общем итоге все-таки остается правильным предпола-
гать, что и в умственном отношении совершается резкий
подъем и углубление. Об этом говорят наблюдения над фак-
тами, и в этом же направлении нас ведут и теоретические
соображения, иначе нам пришлось бы допустить, что приток
новых переживаний; нового содержания, новых взаимоотно-
шений не дает ничего, причина остается без следствий. По-
следнее может быть только тогда, когда действию причины
поставлены какие-либо искусственные препоны.
Таким образом, типичных признаков повышенного умствен-
ного развития надо искать не только в новых интересах
и запросах, но и в углублении и расширении старых, в диа-
пазоне их, во всей широте жизненной заинтересованности.

Мне приходилось неоднократно подчеркивать в моих рабо-
тах по педагогике крайнюю ошибочность мысли, что детство
отличается от юности в области умственного роста тем, что
центральный акт мысли, умозаключение, появляется только
в юности в настоящей смысле слова. На самом деле это совер-
шенно неверно. Мысль у детей совершенно не подлежит ника-
кому сомнению и в центральном акте, умозаключении. Всякое
мышление есть обработка, отбор по направлению к существен-
ным признакам, хотя бы речь шла о простом констатирова-
нии, потому что и оно выделяет и обособляет. Но дети за эти
существенные признаки принимают то, что для нас, взрослых,
объективно несущественно, случайно, внешне и в силу этого
часто получается некоторый курьез иногда в выводах детей.
Например, когда 4-летний мальчик говорит своей приятель-
нице 5-ти лет, что ее отчим, дядя Саша, ей не папа, так как
«он не лежит на кушетке после работы и не читает газеты»,
дал по-своему безупречное умозаключение, но только его боль-
шая посылка основана на случайном признаке чисто внешнего
порядка.
Только в отрочестве и юности начинается это заполнение
большей посылки, как и вообще своих определений и сужде-
ний, существенными признаками или, во всяком случае, ясна
обрисовывается тенденция найти именно их, а не руководство-
ваться просто первым внешним признаком. Тут уже четко
выявляется стремление, например, определять не функцией
для нас, не утилитарно, как у детей, а путем указания при-
знаков характерных для самого предмета, по существу
и в этом именно разница и отличие их от детей, а не в том,
что у детей этой способности умозаключения еще нет.
Если руководиться признаками, которые указал Вине,
можно также подчеркнуть, что юность приобретает не только
способность больше мыслить по существу, а не только утили-
тарно, но она становится значительно более устойчивой в на-
правлении своей мысли, что характерно выявил в описании
своих мыслительных попыток в детстве и юности отрывок из
воспоминаний писателя, который я привел выше. Изыскание
у них становится также значительно более систематизован-
ным, углубленным погоней за существом дела. Наконец, обсу-
ждение становится менее подверженным случайным влия-
ниям, чем у детей, хотя внушаемость юности вообще еще очень
велика.
Мы уже раньше упоминали о том, что у юности мы встре-
чаемся со всем богатым разнообразием типов, как и у взрос-
лых. То же в частности нужно отметить и относительно
умственного развития. Но все-таки в характер его вносится
новая черта в том отношении, что увлечение конкретным пред-
метным миром, которое типично для детства оказывалось все-

сильным, у юности уже утрачивает свое безраздельное гос-
подство, хотя, конечно, этим не устраняются типовые особен-
ности отдельных людей, среди которых многие на всю жизнь
остаются конкретистами и предметниками, если можно так
выразиться; но и у них усиливается та черта, о которой мы
говорим. Я имею здесь в виду нарастание их способности
и интереса к отвлеченной мысли или, во всяком случае,
к обобщению, как у конкретистов.
Значительно вырастающая после полового созревания спо-
собность рассуждать, делать выводы, умозаключать не только
выливается в новую форму объективного стремления, т.-е.
мысли не только от себя и по себе, но процесс отвлеченного
мышления и объективного обобщения начинает часто прямо
увлекать и дает удовлетворение и радость, как это отмечает
.Дьюи. Великие вопросы, которые в детстве были наивны, пред-
ставляли своего рода остов, теперь одеваются в плоть и кровь
и часто становятся действительно проклятыми вопросами.
Юный разум теперь действительно пытается вырваться из-под
власти данного только видимого мира и постичь его суть
к основу, он дерзает, хотя бы часто и с наивной самонадеян-
ностью гимназиста из Достоевского, браться за их разреше-
ние. Многие именно в эту пору берутся за философские сочи-
нения и философствование, — вопрос, на который я укажу
подробнее дальше. Многие, вероятно, припомнят, как в пору
юности молодые люди, среднешкольники, импонируют себе
и другим своим интересом к философским трудам, чтением их,
и даже рискует причислять себя к последователям философа,
избранного ими большей частью случайно или под влиянием
господствующей точки зрения. Этот уклон у юности вполне
понятен потому, что она перестает удовлетворяться простым
констатированием фактов и указанием причин, как детство,
и стремится понять смысл действительности и даже ее
оправдание.
С этой меньшей властью конкретного над мыслью юного
человека связана и другая особенность. Мысль его все больше
освобождается от течения в прямых конкретных образах; они
не уничтожаются у многих, но все-таки центр тяжести пере
носится теперь все больше в, самое суждение, в общее содер-
жание, а главное, — юный человек все больше начинает поль-
зоваться заместителями конкретных образов, словом, зна-
ками,— то, что так необходимо для отвлеченной мысли
и обобщения и обобщенных выводов. При таких условиях мысль
освобождается от медлительности, с какой неизбежно связано
течение конкретных индивидуальных представлений. Мысль
юности в общем несравненно более подвижна, чем в детстве,
и она становится более гибкой и вместе с тем приобретает зна-
чительно больший охват. Нужно только вспомнить при этом,