Бехтерев В. М. Объективное исследование нервно-психической сферы в младенческом возрасте. — 1909

Объективное изслѣдованіе нервно-психической сферы въ младенческомъ возрастѣ1).

В. Бехтерева.

Уже неоднократно и устно, и печатно мною обращалось вниманіе на то, что въ изученіи дѣтской психики мы не можемъ пользоваться ни непосредственнымъ самонаблюденіемъ, ни воспоминаніями изъ дѣтскаго возраста, какъ это принято до сихъ поръ еще въ дѣтской психологіи2).

Въ обоихъ случаяхъ мы не избѣгаемъ ошибки, такъ какъ переживанія дѣтей не могутъ имѣть даже близкой аналогіи съ переживаніями взрослыхъ, а потому разсужденія о томъ, что младенець переживаетъ или думаетъ при томъ или другомъ внѣшнемъ проявленіи его нервно-психической дѣятельности, который мы обычно встрѣчаемъ у современныхъ психологовъ, посвящавшихъ свой трудъ дѣтской психологіи, не могутъ быть признаны ни въ какой мѣрѣ точными, а потому и лишены научнаго значенія.

Съ другой стороны воспоминанія о дѣтствѣ могутъ ли отличаться какой-либо точностью послѣ того, какъ доказано, что и въ случаяхъ недавнихъ воспоминаній у взрослыхъ мы встрѣчаемъ поразительныя искаженія и даже настоящее фантазированіе, какъ это ясно вытекаетъ изъ трудовъ Biné, Stern᾿а и Claparède᾿а. Къ тому же воспоминанія взрослыхъ обычно не простираются далѣе 3-лѣтняго возраста, первое же дѣтство до этого періода не оставляетъ послѣ себя прочныхъ слѣдовъ въ памяти взрослаго, а потому и недоступно самонаблюденію.

1) Докладъ сдѣланный въ Комитетѣ Педологическаго Института, состоящаго при Психо-Неврологическомъ Институтѣ, въ апрѣльскомъ засѣданіи 1908.

2) См. между прочимъ мою рѣчь на международномъ конгрессѣ по психіатріи, психологіи и общественному призрѣнію душевно-больныхъ въ Амстердамѣ въ 1907 г. „Объективное изслѣдованіе нервно-психической сферы“. Пом. въ трудахъ съѣзда и въ Обозр. Психіатріи 1907 г. См. также мое сочиненіе „Объективная психологія“ вып. I. 1908.

Отсюда очевидно, что изслѣдованіе психики дѣтскаго возраста должно вестись исключительно объективнымъ путемъ, какъ возможно вести на мой взглядъ и изслѣдованіе психики взрослыхъ, если это изслѣдованіе производится не на себѣ самомъ, а на другомъ лицѣ.

Словомъ, дѣтская психологія по нашему мнѣнію представляетъ область исключительно объективнаго психологическаго изслѣдованія и наблюденія, какъ мы его понимаемъ, т. е. мы должны въ ней ограничиваться исключительно одними объективными данными проявленій психики въ связи съ тѣми внѣшними и внутренними resp. органическими условіями, которыми они вызваны, какъ и при изслѣдованіи рефлекторной дѣятельности нервной системы вообще, при чемъ не должно быть даже и вопроса о томъ, какія внутреннія переживанія въ этомъ случаѣ ребенокъ испытываетъ и переживаетъ ли онъ вообще что-нибудь.

Отличіемъ психической или точнѣе нервно-психической дѣятельности отъ чисто нервной или рефлекторной здѣсь опять-таки будетъ служить ничуть не субъективный методъ въ видѣ доказательства присутствія или отсутстія сознанія, о чемъ въ изслѣдованіяхъ подобнаго рода не можетъ быть и рѣчи, а также чисто объективный критерій. Согласно этому всѣ процессы, въ которыхъ мы можемъ обнаружить участіе репродуктивной, сочетательной, репродуктивно-сочетательной, символической и индивидуальной реакціи нервныхъ центровъ, какъ основанное на прямомъ индивидуальномъ опытѣ, должны быть признаваемы за нервно-психическія проявленія въ отличіе отъ простой нервной или рефлекторной дѣятельности, находящейся благодаря изслѣдованному механизму въ наиболѣе простомъ соотношеніи съ внѣшними условіями и характеризующейся обнаруженіемъ однихъ и тѣхъ же явленій при опредѣленныхъ внѣшнихъ раздраженіяхъ.

Что же въ частности должно быть предметомъ изслѣдованія при изученіи нервно-психической дѣятельности ребенка?

На этотъ вопросъ можетъ быть только одинъ отвѣтъ: всѣ вообще проявленія этой дѣятельности въ органахъ движенія, кровеобращенія, дыханія, секрецій, а частью при тѣхъ или другихъ воздѣйствіяхъ на организмъ ребенка. Но такъ какъ эти воздѣйствія могутъ быть съ одной стороны внѣшними, а съ другой — внутренними или органическими, то очевидно, что при изслѣдованіи нервно-психической дѣятельности ребенка должны быть каждый разъ принимаемы во вниманіе не только чисто внѣшнія вліянія, возбуждающая ту или другую реакцію, но и внутреннія условія или условія его растительныхъ процессовъ, т. е. состоянія бодрство-

ванія или сна, состоянія общаго питанія, отправленія желудочно-кишечнаго канала и т. п.

Переходя къ изслѣдованію разнообразныхъ проявленій нервно-психической дѣятельности дитяти, мы такимъ образомъ естественно сталкиваемся съ методикой изслѣдованія сферы движенія, кровеобращенія, дыханія, секрецій и питанія у ребенка и съ методикой примѣненія внѣшнихъ воздѣйствій, вліяніе которыхъ желательно подвергнуть изслѣдованію. Но еще существеннѣе отмѣчать, являются ли эти двигательныя функціи, какъ результатъ простого рефлекса или же они служатъ выраженіемъ прошлаго индивидуальнаго опыта, иначе говоря, выполняются уже не какъ непосредственно возбуждаемыя внѣшними раздраженіями реакцій, а какъ движенія уже однажды выполнявшіяся, а слѣдовательно знакомыя для ребенка.

Въ отношеніи сферы движенія не слѣдуетъ прежде всего пренебрегать и простымъ наблюденіемъ, которое, будучи производимо по опредѣленному плану, можетъ дать много цѣнныхъ въ научномъ отношеніи данныхъ. Въ этомъ случаѣ слѣдуетъ подробно отмѣчать и регистрировать постоянное совершенствованіе двигательной сферы ребенка во всѣхъ разнообразныхъ ея проявленіяхъ, путемъ подробной и тщательной записи. При этомъ особенно важно отмѣчать зависимость тѣхъ или другихъ двигательныхъ актовъ отъ данныхъ внѣшнихъ или внутреннихъ раздраженій, вслѣдствіе чего должно вести подробныя записи всѣхъ двигательныхъ проявленій ребенка въ связи съ тѣми или другими внѣшними и внутренними производящими ихъ условіями.

Въ этомъ отношеніи нужно имѣть въ виду раздѣленіе двигательныхъ функцій по чисто внѣшнимъ особенностямъ, т. е. желательно подмѣчать ихъ внѣшній характеръ въ связи съ условіями, вызывающими эти движенія. Въ зависимости отъ послѣднихъ двигательныя проявленія нервно-психической дѣятельности могутъ быть раздѣлены на движенія оборонительныя, наступательныя, оборонительно-наступательныя, подготовительныя (реакція сосредоточенія), подражательныя, символическія (мимика, жесты, рѣчь) и индивидуальныя или личныя (дѣйствія и поступки, представляющіе выборъ или комбинацію отдѣльныхъ движеній для опредѣленной цѣли).

Поэтому и при изслѣдованіи двигательной сферы всегда должно обращать вниманіе на эти внѣшнія особенности двигательной реакціи и отмѣчать ихъ во всѣхъ вообще случаяхъ, подлежащихъ наблюденію. При этомъ во всѣхъ случаяхъ жела-

тельно изслѣдовать зависимость измѣненія разнообразныхъ функцій дѣтскаго организма въ соотношеніи съ тѣми внѣшними вліяніями, которыя ихъ обусловливаютъ.

Что касается спеціально графической или регистрирующей методики изслѣдованія сферы движенія, то въ настоящее время оно еще оставляетъ желать многаго. Въ этомъ отношеніи болѣе надежнымъ методомъ долженъ быть признанъ кинематографическій методъ, который даетъ возможность уловить не только характеръ и направленіе, но и послѣдовательность движенія.

Простая фотографія также можетъ быть очень полезнымъ методомъ изслѣдованія движеній ребенка, хотя она уже значительно уступаетъ кинематографу, такъ какъ, улавливая характеръ и направленіе движенія, она не можетъ давать полнаго представленія объ ихъ послѣдовательности. Тѣмъ не менѣе для изслѣдованія мимики и нѣкоторыхъ характеристическихъ жестовъ и движеній фотографія, какъ показываетъ и опытъ нашего Педологическаго Института, является крайне полезнымъ способомъ изслѣдованія нервно-психической сферы ребенка.

Что касается спеціально рѣчевой функціи, то кромѣ точной записи (простой или стенографической) всѣхъ отдѣльныхъ звуковъ, такъ называемой болтовни, лепетанія и дѣтской рѣчи, особыя услуги могъ бы оказать повидимому фонографъ, — тѣмъ болѣе, что онъ могъ бы улавливать и воспроизводить такіе звуки, которые трудно или вовсе непроизносимы для взрослыхъ лицъ.

Отдѣльныя движенія, выполняемыя конечностями, и энергія ихъ могутъ быть изслѣдованы съ помощью примѣненія небольшихъ тяжестей, поднимаемыхъ ребенкомъ при посредствѣ блока, или же съ помощью примѣненія особой системы динамометровъ съ растягивающейся пружиной1).

Для спеціальныхъ изслѣдованій функцій дыханія у ребенка очень важнымъ является записываніе дыхательныхъ движеній съ помощью предложеннаго мною дыхательнаго пояса, приготовленнаго изъ непромокаемой матеріи и наполняемаго чрезъ трубочку тепловатой водой. Если эту трубочку, снабженную зажимомъ, связать съ манометромъ, то дыхательныя движенія легко могутъ быть записываемы на вращающемся барабанѣ. Для той же цѣли

1) Въ Педологическомъ Институтѣ изслѣдованіе энергіи сосательныхъ движеній между прочимъ производится съ помощью записи дыхательныхъ движеній грудной клѣтки (д-ръ Лившицъ).

можно пользоваться въ извѣстныхъ случаяхъ и простымъ резиновымъ баллончикомъ съ воздушной передачей.

Само собой разумѣется, что изслѣдованіе дыханія у ребенка требуетъ спокойнаго его состоянія, а потому и соотвѣтствующей тишины и обстановки, исключающей всѣ возможныя раздраженія. При этомъ могутъ и должны быть оставляемы лишь тѣ внѣшнія вліянія, которыхъ отношеніе къ дыханію желательно изучить.

Опытъ Педологическаго Института показываетъ, что изслѣдованіе дыханія у ребенка для многихъ случаевъ удобно производить во время его сна, такъ какъ и въ періодъ сна на дыханіи ребенка легко отражаются разнообразныя внѣшнія вліянія.

Что касается системы кровообращенія, то у ребенка она изслѣдуется пока наиболѣе удачнымъ образомъ съ помощью очень нѣжнаго баллончика, приставляемаго подъ чепчикъ на родничекъ, чѣмъ достигается снятіе родничковой кривой на вращающемся барабанѣ. И здѣсь опять таки предметомъ изученія должны быть измѣненія этой кривой въ зависимости отъ тѣхъ или другихъ внѣшнихъ вліяній или внутреннихъ условій (голодъ, жажда, сонъ).

Безъ сомнѣнія и новѣйшій аппаратъ Bertheim-Salomonson᾿а1) можетъ оказаться полезнымъ въ отношеніи изслѣдованія спеціально электромоторной дѣятельности сердца ребенка и тѣхъ ея измѣненій, которыя могутъ быть вызваны разнообразными внѣшними вліяніями. Къ сожалѣнію, этотъ аппаратъ отличается большой дороговизной, благодаря чему онъ можетъ быть пріобрѣтаемъ только хорошо обставленными въ финансовомъ отношеніи учрежденіями.

Измѣненія въ секреторной дѣятельности организма у ребенка, происходящія въ зависимости отъ нервно-психической сферы, также должны быть предметомъ спеціальнаго изученія объективной психологіи. Здѣсь, конечно, особыя трудности представляетъ методика изслѣдованія. Но повидимому существенную помощь въ этомъ отношеніи можетъ оказать такъ называемый психо-гальваническій способъ изслѣдованія, введенный въ науку проф. Тархановымъ и вновь предложенный въ послѣднее время Верагутомъ2). Методъ этотъ основанъ на улавливаніи съ помощью

1) См. Труды Международнаго Съѣзда по психіатріи, психологіи и общественному призрѣнію душевно-больныхъ въ Амстердамѣ 1907 г.

2) См. Monatsch. f. Psychiatrie 1907. См. также Knauer, Klinik für Psychi sche und nervöse Krankheiten. 1908.

отклоненія стрѣлки гальванометра секреторныхъ кожныхъ токовъ, измѣненія которыхъ и могутъ быть такимъ образомъ изучаемы подъ вліяніемъ тѣхъ или другихъ важныхъ вліяній, дѣйствующихъ на воспринимающіе органы.

По крайней мѣрѣ производимыя у насъ изслѣдованія докторомъ Генкинымъ не оставляютъ сомнѣнія въ томъ, что этотъ методъ можетъ давать точныя показанія въ отношеніи колебанія кожныхъ токовъ, происходящихъ подъ вліяніемъ тѣхъ или другихъ нервно-психическихъ процессовъ.

Не менѣе важнымъ вопросомъ въ изслѣдованіи невро-психики ребенка является точная регистрація и регулировка тѣхъ или другихъ воздѣйствій, результаты которыхъ должны сказаться на упомянутыхъ отправленіяхъ ребенка.

Въ этомъ отношеніи прежде всего должно имѣть въ виду рядъ различныхъ вліяній болѣе или менѣе элементарнаго характера на органы чувствъ для того, чтобы выяснить, въ какой мѣрѣ идетъ дифференцировка послѣднихъ въ отношеніи воздѣйствія внѣшнихъ впечатлѣній.

Здѣсь слѣдовательно мы должны имѣть въ виду воздѣйствія свѣта вообще и разныхъ цвѣтовъ въ частности на органъ зрѣнія, воздѣйствія звуковыхъ раздраженій разнаго характера, интенсивности и высоты тона на органъ слуха, воздѣйствія разныхъ вкусовыхъ веществъ и обонятельныхъ раздраженій и наконецъ воздѣйствія различнаго рода кожныхъ раздраженій.

Само собою разумѣется, что какъ само воздѣйствіе, такъ и эффектъ его на тотъ или другой изъ воспринимающихъ органовъ при этихъ изслѣдованіяхъ долженъ быть подвергнутъ опредѣленной регистраціи или съ помощью записывающихъ приборовъ, или съ помощью фотографіи, или при посредствѣ простого внимательнаго наблюденія и записи.

За этими простыми воздѣйствіями должно слѣдовать изученіе воздѣйствія болѣе сложныхъ вліяній на воспринимающіе органы, состоящихъ въ комбинаціи звуковъ, цвѣтовъ и пр. и въ смыслѣ ихъ той или другой послѣдовательности другъ за другомъ, а затѣмъ воздѣйствія впечатлѣній отъ предметовъ, стоящихъ въ томъ или другомъ соотношеніи съ потребностями организма ребенка и наконецъ воздѣйствія впечатлѣній постороннихъ для жизни организма, но возбуждающихъ въ немъ ту или другую реакцію.

При этихъ изслѣдованіяхъ должно имѣть въ виду изученіе не только болѣе сложныхъ проявленій нервной системы, называемыхъ психическими или нервно-психическими, но и болѣе

элементарныхъ ея проявленій, которыя принято называть собственно рефлекторными.

Изученіе развитія тѣхъ или другихъ рефлекторныхъ явленій у ребенка, вообще говоря, представляется въ высшей степени важнымъ.

Можно съ увѣренностью сказать, что въ самыхъ разнообразныхъ воспринимающихъ органахъ мы встрѣтимся съ рефлекторными вліяніями, время развитія которыхъ будетъ весьма разнообразно. При этомъ антологическое развитіе рефлексовъ, какъ надо думать, будетъ повторять филогенетическое ихъ развитіе въ ряду животныхъ.

Въ указанномъ отношеніи мы уже имѣемъ нѣкоторыя свѣдѣнія по отношенію къ кожнымъ и сухожильнымъ рефлексамъ (Cattaneo1), Фурманъ2), Быховскій3), какъ рефлексамъ, всегда интересовавшимъ клиницистовъ. При этомъ оказывается, что нѣкоторыя изъ наиболѣе постоянныхъ сухожильныхъ и кожныхъ рефлексовъ развиваются въ періодъ младенчества постепенно. Лишь колѣнный сухожильный рефлексъ можно наблюдать съ постоянствомъ у дѣтей со дня рожденія, вслѣдствіе чего его можно считать наиболѣе старымъ рефлексомъ въ филогенетическомъ смыслѣ (Быховскій).

Въ отношеніи къ кожнымъ рефлексамъ также установлены нѣкоторые интересные отношенія. Такъ, извѣстно на основаніи цѣлаго ряда изслѣдованій, что до 1—2 годовъ подошвенный рефлексъ вызываетъ разгибательное движеніе большого пальца ноги, позднѣе же онъ даетъ уже сгибательное движеніе. Что же касается брюшныхъ рефлексовъ, то у ребенка они развиваются много позднѣе другихъ рефлексовъ.

Въ этомъ отношеніи было бы очень интересно сравнить онтогенетическое развитіе рефлексовъ у человѣка съ филогенетическимъ ихъ развитіемъ въ ряду животныхъ, но это дѣло будущаго.

Заслуживаетъ также вниманія, что у ребенка можно открыть рефлексы, которыхъ мы не наблюдаемъ у взрослыхъ и которые имѣютъ свое особое значеніе въ зависимости отъ условій дѣтскаго организма. Къ такимъ рефлексамъ принадлежитъ спеціальный сосательный рефлексъ, который исчезаетъ совершенно съ

1) Cattaneo. Ueber einige Reflexe im Kinderalter. Jabrbüch. f. Kinderheilkunde 1902.

2) Фурманъ. О рефлексахъ у грудныхъ дѣтей. С.-Петербургъ 1903.

3) Быховскій. D. Zeitschr. f. Nervenhëilkunde. Bd. 34.

возрастомъ человѣка1). Равнымъ образомъ можно наблюдать у дѣтей ладонный хватательный рефлексъ руки, который былъ наблюдаемъ даже у гемицефала Sternberg᾿омъ и Latzow᾿ымъ2).

Этотъ рефлексъ съ возрастомъ также подавляется, но интересно, что въ нѣкоторыхъ патологическихъ случаяхъ съ органическимъ пораженіемъ головного мозга, я какъ наблюдалъ неоднократно, этотъ рефлексъ можетъ вновь появиться съ чрезвычайной ясностью.

Врядъ ли можно сомнѣваться въ томъ, что и въ отношеніи другихъ рефлекторныхъ вліяній, получаемыхъ съ слухового, зрительнаго, вкусового и обонятельнаго органа, можно открыть у дѣтей много интересныхъ данныхъ, особенно если мы будетъ руководиться сравненіемъ со взрослыми лицами и съ развитіемъ этихъ рефлексовъ въ ряду животныхъ.

Должно имѣть въ виду, что часто производимыя ребенкомъ самостоятельныя движенія или движенія, обусловленныя посторонними раздраженіями, не могутъ не оказывать нарушающаго вліянія по отношенію къ регистраціи эффекта отдѣльныхъ воздѣйствій, а потому, какъ показываетъ опытъ Педологическаго Института, изученіе внѣшнихъ вліяній на дыхательную и родничковую кривыя, по крайней мѣрѣ со стороны органовъ чувствъ, за исключеніемъ зрѣнія, можетъ быть производимо въ подобныхъ случаяхъ во время сна ребенка.

Тѣмъ не менѣе ничуть не должно ограничиваться изслѣдованіемъ тѣхъ или другихъ вліяній только во время сна, но всегда должно имѣть въ виду и сравненіе получаемыхъ эффектовъ съ тѣмъ, что могутъ дать тѣ же вліянія и во время бодрственнаго состоянія ребенка.

Тотъ фактъ, что упомянутыя воздѣйствія оказываютъ свое вліяніе на дыханіе и кровеобращеніе во время сна, даетъ между прочимъ возможность по измѣненію интенсивности раздраженій необходимой для вызыванія минимальныхъ измѣненій кривой дыханія опредѣлять и глубину сна у ребенка въ различные его періоды.

Независимо отъ выясненія непосредственнаго эффекта внѣшнихъ воздѣйствій, какое дано въ простыхъ рефлексахъ ребенка необходимо регистрировать у него и всѣ самостоятельныя про-

1) По моимъ наблюденіямъ сосательныя движенія во снѣ можно наблюдать въ нѣкоторыхъ случаяхъ еще у 6-лѣтнихъ дѣтей.

2) Sternberg. Zur Physiologie d. menschl. Centralnervensystems an Hemicephaen. Monnateschr. f. Psyck. 1902 Heft. 6.

явленія въ двигательной, дыхательной и сердечно-сосудистой системахъ, обусловленныя внутренними и внѣшними условіями организма, какъ голодъ, жажда, утомленіе, недостатокъ сна и пр.

Если ребенокъ производитъ множество некоординированныхъ движеній, если онъ много кричитъ, должно имѣть въ виду установить и выяснить причину его безпокойства, которая можетъ заключаться въ тѣхъ или другихъ раздраженіяхъ со стороны желудочно-кишечнаго канала (голодъ, патологическія раздраженія со стороны разстроеннаго кишечника, вздутіе послѣдняго и т. п.) или же въ иныхъ внѣшнихъ раздраженіяхъ, обусловленныхъ условіями недостаточно правильнаго содержанія его постели.

Изучивъ простые рефлексы, которые въ извѣстной мѣрѣ уже указываютъ на дифференцировку воспринимательныхъ органовъ у младенца, должно направить изслѣдованія на развитіе репродуктивныхъ и сочетательныхъ реакцій, которыя являются первыми и наиболѣе основными указателями развитія тѣхъ сложныхъ процессовъ нервной системы, которые мы называемъ нервно-психическими.

Если ребенокъ оборачивается или тянется въ ту или другую сторону, если онъ протягиваетъ къ чему-либо ручку, должно быть отмѣчаемо, что именно служитъ поводомъ къ этимъ двигательнымъ реакціямъ и обнаруживаются ли эти реакціи впервые или же обнаруживаются повторно и на основаніи какого прошлаго опыта они вообще вызваны.

При этомъ всякое повтореніе простого рефлекса, не вызванное обычнымъ внѣшнимъ раздражителемъ, возбуждающимъ простой рефлексъ, будетъ уже служить доказательствомъ появленія репродуктивной дѣятельности нервной системы.

Для спеціальнаго испытанія послѣдней можно воспользоваться дѣтскимъ лото и назвавъ ему нѣсколько предметовъ просить затѣмъ ребенка указывать тотъ или другой предметъ при его называніи. Само собою разумѣется, что здѣсь дѣло идетъ уже объ искусственномъ образованіи сочетательной связи между зрительнымъ и слуховымъ впечатлѣніемъ, вслѣдствіе чего получаемая реакція оказывается собственно репродуктивно-сочетательной, а не просто репропродуктивной.

Съ другой стороны всякое проявленіе въ дѣятельности ребенка, которое будетъ указывать на развитіе реакціи, обычно и съ постоянствомъ вызываемой однимъ раздражителемъ при дѣйствіи иного вліянія, совпавшаго съ первымъ раздражителемъ, будетъ указывать на установленіе сочетанія между бывшимъ ранѣе

раздраженіемъ одного рода и совпавшемъ съ нимъ раздраженіемъ другого рода, иначе говоря, будетъ представлять собою сочетательную реакцію, значеніе которой, какъ объективнаго указателя нервно-психической дѣятельности, также должно быть признано существенно-важнымъ.

Еще чаще мы наблюдаемъ у ребенка проявленія репродуктивно-сочетательной дѣятельности.

Ребенокъ привлекается звукомъ стѣнныхъ часовъ и поворачиваетъ свои глаза и голову къ тому мѣсту, гдѣ висятъ часы. Но вотъ ему показывается одна блестящая металлическая гиря отъ часовъ, и при видѣ ея онъ поворачивается вновь къ часамъ, висящимъ на стѣнѣ. Здѣсь мы уже имѣемъ примѣръ репродуктивно-сочетательной реакціи.

Для болѣе подробнаго использованія лабораторнаго изслѣдованія такихъ репродуктивно-сочетательныхъ реакцій очень полезнымъ можетъ быть методъ искусственнаго прививанія сочетательно-репродуктивныхъ реакцій, т. е. искусственнаго упроченія связи даннаго раздражителя съ другимъ раздражителемъ, дающимъ постоянную и легко уловимую реакцію, при посредствѣ многократно повторяемыхъ одновременныхъ раздраженій того или другого рода. Такимъ образомъ, напримѣръ, если свѣтъ той или другой интенсивности или цвѣтъ не даетъ опредѣленной реакціи на движеніе, то путемъ многократнаго сочетанія свѣтового или цвѣтного раздраженія съ звуковымъ, дающимъ постоянный эффектъ на дыханіе, можно вызвать и наблюдать измѣненіе дыханія и подъ вліяніемъ одного свѣтового раздраженія недававшаго ранѣе дыхательнаго эффекта.

Этотъ методъ искусственнаго сочетанія однихъ раздраженій съ другими и вызыванія сочетательныхъ рефлексовъ, примѣнявшійся уже давно для спеціальныхъ физіологическихъ изслѣдованій у животныхъ (опыты Goltz᾿а и мои съ подачей лапы у собакъ, опыты Franz᾿а съ дрессированными животными позднѣе опыты И. И. Павлова и его учениковъ съ такъ называемыми условными рефлексами на слюноотдѣленіе и затѣмъ наши опыты съ сочетательными двигательными рефлексами1),

1) См. сообщеніе мое и д-ра Спиртова „О сочетательныхъ рефлексахъ въ двигательной сферѣ“ въ майскомъ засѣданіи Научныхъ собраній клиники душевныхъ болѣзней за 1907 г. Вскорѣ затѣмъ у насъ была доказана возможность полученія сочетательныхъ двигательныхъ реакцій у человѣка на дыханіе (д-ръ Анфимовъ), а д-ръ Красногорскій получилъ сочетательный resp. условный рефлексъ у дѣтей на глотаніе (См. его сообщеніе 6/III 1908, въ общ. дѣтскихъ врачей въ Петербургѣ. Ichrb. f. Kinderheilk. Bd. 69,3 F. 19 Bd. Hft. 1).

опыты Kalischer᾿а съ хватаніемъ собаками при условномъ тонѣ мяса и т. п.) вполнѣ примѣнимъ и къ изслѣдованію нервно-психической дѣятельности человѣка и между прочимъ дѣтей, у которыхъ удается безъ большого труда получить образованіе сочетательнаго рефлекса въ двигательной сферѣ. Такія изслѣдованія съ вызываніемъ свѣтоваго рефлекса, вызваннаго путемъ сочетанія со звуковымъ, уже и производятся въ Педологическомъ Институтѣ по моему предложеніе д-рами Поварнинымъ и Владычко.

Такъ какъ всякое вообще раздраженіе можно связать съ другимъ раздраженіемъ при посредствѣ того или другого числа повтореній одновременныхъ или близкихъ по времени раздраженій, то есть полное основаніе полагать, что методъ искусственно вызываемыхъ репродуктивно-сочетательныхъ реакцій даетъ возможность лучше и точнѣе изучить дифференцировку органовъ чувствъ для внѣшнихъ впечатлѣній, но при этомъ никогда не слѣдуетъ упускать изъ виду, что, если дифференцировка не обнаруживается по отношенію къ эффекту одного рода, она можетъ обнаружиться по отношенію къ эффекту другого рода. Напримѣръ, если путемъ сочетанія цвѣта со звукомъ, какъ постояннымъ раздражителемъ, возбуждающимъ эффектъ на дыханіе, мы не можемъ обнаружить дифференцировки органа зрѣнія къ цвѣтамъ при подстановкѣ одного цвѣта другимъ, нельзя еще выводить заключенія, какъ это дѣлалось по отношенію къ собакамъ, что дифференцировки къ цвѣтамъ вообще не существуетъ. Она можетъ уже существовать, но эффектъ не проявляется лишь по отношенію къ данной функціи, тогда какъ онъ можетъ обнаружиться по отношенію къ какой либо другой болѣе тѣсно связанной съ цвѣтовымъ раздраженіемъ функціи1).

На основаніи вышеуказаннаго я полагаю, что въ изслѣдованіяхъ подобнаго рода имѣютъ значеніе всегда лишь положительные, а не отрицательные результаты.

Спеціальнымъ видомъ такой репродуктивно-сочетательной

1) Справедливость только что сказаннаго можетъ быть видна изъ слѣдующаго: опытами д-ра Зеленаго съ условными слюноотдѣлительными рефлексами доказывается специфичность этихъ рефлексовъ по отношенію къ самымъ незначительнымъ измѣненіямъ высоты тона, тогда какъ изслѣдованія, производившіеся у насъ д-ромъ Протопоповымъ съ сочетательными дыхательными и другими дѣйствительными рефлексами, показали, что эти рефлексы, тождественные по характеру съ слюноотдѣлительными, въ началѣ не специфичны и появляются при всякомъ измѣненіи высоты даннаго тона и лишь современемъ путемъ воспитанія они становятся специфичными.

реакціи является подражательная реакція, столь важная въ развитіи дѣтской психики.

Ребенокъ видитъ корову, слышитъ ея мычанье и повторяетъ его звукомъ „му“ или „муа“. Въ другой разъ при видѣ той же коровы онъ уже произноситъ звукъ „му“ или „муа“ прежде, чѣмъ даже услышитъ мычанье коровы.

Можно сказать, что эта реакція преобладаетъ въ двигательныхъ проявленіяхъ перваго дѣтства, въ виду чего она заслуживаетъ особеннаго вниманія и изученія.

При этомъ изученіе ея должно вестись въ непосредственномъ соотношеніи съ предметомъ подражанія.

При этомъ слѣдуетъ имѣть въ виду сложность подражаемаго объекта и точность самаго подражанія, при чемъ послѣднее должно быть разсматриваемо въ связи съ продолжительностью истекшаго времени отъ начала бывшаго впечатлѣнія и его длительностью. Лучшимъ объектомъ для изслѣдованія подражательной реакціи у ребенка повидимому является произношеніе разнообразныхъ звуковъ, а впослѣдствіи двигательная реакція вообще, въ частности же рисованіе1).

Переходя къ разсмотрѣнію символической реакціи, необходимо замѣтить, что она проявляется у ребенка уже съ ранняго младенческаго возраста и заслуживаетъ особаго вниманія. Она состоитъ изъ мимики, жестовъ, рѣчевой реакціи, рисованія и письма. Безъ сомнѣнія раньше всего обнаруживаются болѣе элементарныя мимическія движенія, которыя должно изучать въ связи съ разнообразными раздраженіями различныхъ органовъ чувствъ.

Врядъ ли нужно говорить, что изученіе особенностей дѣтской мимики и послѣдовательнаго ея развитія до той степени, какую мы встрѣчаемъ у взрослыхъ, должно заслуживать особаго вниманія изслѣдователя дѣтской психики.

Наряду съ мимикой должно итти и изслѣдованіе пояснительныхъ или выразительныхъ жестовъ, которые служатъ какъ бы переходной ступенью между собственно мимическими движеніями и рѣчевыми движеніями.

Въ этомъ отношеніи я не могу не указать на основаніи своихъ наблюденій на особенно богатое развитіе жестовъ у дѣтей въ періодѣ, предшествующемъ и особенно соотвѣтствующемъ на-

1) Для того, чтобы воспользоваться рисованіемъ ребенка, какъ методомъ научнаго изслѣдованія, надлежитъ со временемъ первоначальнаго развитія хватательной способности руки научить ребенка правильно держать карандашъ.

чалу развитія членораздѣльной рѣчи у дѣтей. Здѣсь ребенокъ, пользуясь немногими словами, пополняетъ ихъ массой жестовъ и тѣлодвиженій, чтобы изобразить то, что онъ хочетъ намъ передать. Съ развитіемъ рѣчи у ребенка извѣстная часть жестовъ и тѣлодвиженій уже подавляется и исчезаетъ, какъ лишенная своей цѣли.

Рѣчь, какъ важнѣйшее орудіе общенія между взрослыми людьми, должна быть также предметомъ тщательнаго изслѣдованія у дѣтей въ отношеніи своего развитія. Для этой цѣли должны быть записываемы всѣ вообще звуки, произносимые ребенкомъ при тѣхъ или другихъ случаяхъ.

При этомъ изученіи должно имѣть въ виду не только самое развитіе словеснаго аппарата вообще, такъ сказать, координацию производимыхъ имъ движеній, выражающихся произнесеніемъ звуковъ и словъ, которые должны быть тщательно записываемы, но еще и соотношеніе символической реакціи съ данными внѣшними впечатлѣніями.

Въ этомъ отношеніи прежде всего слѣдуетъ имѣть въ виду выясненіе съ одной стороны того, въ какой мѣрѣ внѣшнее раздраженіе въ видѣ словесной реакціи взрослаго возбуждаетъ ту или другую реакцію въ ребенкѣ и съ другой стороны выясненіе того, въ какой мѣрѣ словесная реакція является символомъ внѣшнихъ и внутреннихъ вліяній, возбуждающихъ опредѣленныя реакціи въ организмѣ.

Въ первомъ случаѣ можно воспользоваться дѣтскимъ лото, состоящимъ изъ ряда рисунковъ и просить ребенка называть знакомые ему предметы. Само собою разумѣется, что этимъ путемъ изслѣдуются одновременно и репродуктивныя способности ребенка. Заслуживаетъ также вниманія любовь дѣтей къ созвучіямъ и заучиваніе ими несложныхъ стиховъ.

Для выясненія второго вопроса необходимо точно регистрировать, какъ пользуется ребенокъ рѣчью для обозначенія окружающихъ его предметовъ и отмѣчать какъ неправильности употребленія словъ, выясняя первоисточникъ этихъ ошибокъ, такъ и пользованіе одними и тѣми же словами для обозначенія опредѣленнаго ряда предметовъ.

Личная реакція въ формѣ выбора вообще у ребенка можетъ быть изучаема, какъ только у него разовьется хватательная способность руки. Для этой цѣли могутъ служить обыкновенныя бирюльки, которыя предоставляется брать ребенку; для болѣе спеціальныхъ изслѣдованій слѣдуетъ предоставлять ре-

бенку рядъ одинаковыхъ предметовъ, различающихся по цвѣту, напримѣръ различно окрашенныхъ цвѣтныхъ шариковъ одинаковаго объема, или предметовъ одного цвѣта, но различныхъ по объему, напримѣръ одноцвѣтныхъ шариковъ различнаго объема или предметовъ одинаковаго цвѣта и объема, по различныхъ формъ и т. п.

На основаніи своихъ наблюденій могу сказать, что изслѣдованныя мною дѣти первоначально изъ нѣсколькихъ бирюлекъ предпочтительно выбирали шарикъ, а изъ предъявляемыхъ имъ цвѣтныхъ яичекъ начинаютъ выбирать яички съ опредѣленнымъ цвѣтомъ уже съ самаго начала развитія у нихъ хватательныхъ способностей руки. При этомъ обычно предпочитаются ими цвѣта съ яркимъ оттѣнкомъ, преимущественно краснаго или малиноваго цвѣта, отчасти лиловаго цвѣта.

Позднѣе реакція выбора выразится аналитической работой въ формѣ разложенія предметовъ на ихъ составныя части, умственнымъ вычитаніемъ меньшаго количества изъ большаго и сложной дѣятельностью анализа.

Что касается реакціи ребенка въ формѣ синтеза, то она проявляется лишь позднѣе и выражается въ созиданіи домиковъ изъ отдѣльныхъ кубиковъ или картонныхъ кирпичиковъ, въ сложеніи частей предметовъ для образованія изъ нихъ цѣлаго, въ подборѣ предметовъ для образованія изъ нихъ опредѣленной группы во время игры и т. п. Позднѣе комбинирующая личная реакція выражается въ сложеніи численныхъ знаковъ и въ творческой дѣятельности вообще.

Такъ какъ словесная реакція съ развитіемъ ребенка является важнѣйшимъ орудіемъ развитія его невро-психики, то на ней могутъ быть легко наблюдаемы и проявленія болѣе сложныхъ двигательвыхъ реакцій.

Такимъ образомъ напр. логически сочетанная рѣчь будетъ служить примѣромъ комбинирующей рѣчевой реакціи.

Въ зависимости отъ цѣли, которую преслѣдуетъ двигательная реакція, мы можемъ говорить объ эгоистическомъ характерѣ этой реакціи и соціальномъ или общественномъ ея характерѣ, что также должно быть предметомъ тщательнаго изученія у дѣтей.

Первая реакція возникаетъ изъ внутреннихъ мотивовъ и имѣетъ цѣлью удовлетворить органическія потребности, при чемъ внѣшнее воздѣйствіе можетъ только содѣйствовать ея обнаруженію или являться простымъ толчкомъ къ ея поя-

вленію. Сюда относится утоленіе жажды, голода, стремленіе къ теплу и пр. при посредствѣ тѣхъ или другихъ сложныхъ движеній.

Съ развитіемъ ребенка его индивидуальная или личная реакція развивается и совершенствуется и вызывается уже не только подъ вліяніемъ чисто органическихъ потребностей организма, но и подъ вліяніемъ внутреннихъ мотивовъ, приводящихъ къ осуществленію опредѣленной цѣли, связанной съ удовлетвореніемъ болѣе высшихъ потребностей организма. Сюда относятся тѣ или другія дѣйствія и поступки, направленные къ достиженію лучшихъ условій существованія и т. п.

Соціальный или общественный характеръ реакціи, вытекающій, а изъ потребности общенія съ близкими лицами и домашними животными, обнаруживается уже въ раннемъ возрастѣ въ видѣ сочувственнаго плача при видѣ того, какъ напр. бьютъ предъ ребенкомъ любимую собачку, позднѣе въ видѣ ухаживанія за своей куклой, подражательнаго ея кормленія, пеленанія, укладыванія въ кроватку, ухаживанія за птичками предоставленія сластей другимъ лицамъ и т. п.

Оба только что указанныхъ направленія двигательныхъ реакцій всегда должны быть оцѣниваемы въ зависимости отъ тѣхъ внѣшнихъ и внутреннихъ воздѣйствій, которыя служатъ непосредственнымъ поводомъ для ихъ возникновенія; при этомъ само собою разумѣется, что имѣетъ большое значеніе сложность и содержаніе самой реакціи, а равно и цѣль, которую она преслѣдуетъ.

Очень важнымъ представляется изслѣдованіе у дѣтей реакціи сосредоточенія, которую первоначально у младенца можно изслѣдовать съ помощью простого наблюденія за продолжительностью реакціи сосредоточенія при предъявленіи ребенку тѣхъ или другихъ предметовъ. Съ того же времени, какъ ребенокъ начнетъ удерживать карандашъ въ ручкѣ, можетъ быть примѣненъ методъ проставленія ребенкомъ точекъ въ клѣткахъ разграфленной бумаги и даже корректурный методъ, состоящій въ зачеркиваніи одной какой либо буквы изъ даннаго текста.

Наконецъ, заслуживаетъ особаго вниманія изслѣдованіе оцѣнки ребенкомъ внѣшнихъ впечатлѣній: зрительныхъ, слуховыхъ, кожныхъ и мышечныхъ, вкусовыхъ и обонятельныхъ. Хотя выясненіе этой оцѣнки у ребенка оказывается возможнымъ по внѣшнимъ двигательнымъ реакціямъ еще до развитія рѣчи, но несомнѣнно, что съ развитіемъ послѣдней эти изслѣдованія

представляется возможнымъ произвести болѣе разностороннимъ образомъ.

Въ этомъ случаѣ можно поставить изслѣдованія насчетъ оцѣнки дѣтьми формы и величины предметовъ, даваемыхъ имъ въ ручку при закрытыхъ глазахъ, насчетъ оцѣнки дѣтьми звуковыхъ впечатлѣній, ихъ интензивности, высоты тона, характера звуковъ и т. п., насчетъ оцѣнки формы и величины зрительныхъ объектовъ и ихъ цвѣта, насчетъ правильности глазомѣра при сравненіи величины предметовъ, ихъ удаленія и т. п.

Что касается изслѣдованія съ цвѣтами, то лучшимъ методомъ повидимому является отборъ ребенкомъ цвѣтовъ въ соотвѣтственныя цвѣтныя коробки или выборъ ребенкомъ шариковъ соотвѣтственнаго цвѣта для скатыванія ихъ по желобку въ подставляемыя цвѣтныя коробочки.

Съ другой стороны могутъ быть поставлены изслѣдованія насчетъ оцѣнки тѣхъ же внѣшнихъ впечатлѣній, а съ развитіемъ рѣчи и воспроизведенія различныхъ словъ, стиховъ и пр. въ зависимости отъ истекшаго времени послѣ даннаго внѣшняго впечатлѣнія.

Аналогичныя изслѣдованія могутъ быть производимы надъ дѣтьми съ идентификаціей впечатлѣній, при которыхъ ребенку предъявляютъ первоначально одинъ предметъ или рисунокъ а затѣмъ предлагаютъ ему найти тождественный предметъ среди другихъ.