Ананьевские чтения - 2008

ГЛАВА 1. ПОСЛЕДСТВИЯ ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ СОСТОЯНИЙ
И НЕБЛАГОПРИЯТНО ПРОТЕКАЮЩИХ КРИЗИСОВ:
ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПОМОЩЬ
Грачев С.С., Шаров Д.Н.
ОТНОШЕНИЕ ВРАЖДЕБНОСТИ У ЛЮДЕЙ,
ПОДВЕРГШИХСЯ ВИТАЛЬНОЙ УГРОЗЕ
В 2006 г. нашим коллективом было начато исследование (поддержано
грантом РГНФ 006-06-06а), направленное на изучение ценностных ори-
ентации участников боевых действий. Изначально предполагалось, что
опыт участия в вооруженных конфликтах оказывает значительное влия-
ние на мировоззрение человека, формируя у него особенное, не свойст-
венное мирным людям, отношение к противнику (врагу, иному, чужому).
Такой подход к проблеме посттравматических стрессовых рас-
стройств удачно вписывался в общую мировую тенденцию рассматри-
вать военное ПСТР в рамках социальных проблем, а не только как
предмет клинической психологии и психиатрии.
Было обследовано несколько различных социальных групп. В дан-
ной статье пойдет речь о двух выборках (осужденные, п=48; комбатан-
ты, n=247), которые подвергались и продолжают подвергаться непо-
средственной угрозе здоровью и жизни.
Для исследования особенностей ценностных ориентации, отношений
к себе и врагу применялись опросник субтеста 2 методики Ш.Шварца и
оригинальная методика семантический дифференциал (СД). В первом
случае испытуемым предлагалось описание поведенческих характери-
стик человека в виде 40 утверждений. Испытуемый должен был оценить
степень схожести себя и своего противника с указанными характери-
стиками. Во втором испытуемым предлагались 30 пар прилагательных,
описывающих качества себя и противника.
После математической обработки параметров теста СД были опре-
делены 8 психологических факторов самооценки и четыре типа отно-
шений испытуемых к врагу (превосходство-подчиненость, враждеб-
ность-дружественность, принятие-отвержение, непредсказуемость-
предсказуемость) .
Выявлены общие и частные характеристики отношения враждебно-
сти к противнику у лиц исследуемых групп. Все испытуемые представ-
ляют противника как менее инициативного, эмпатичного и психологи-
чески комфортного (психологические факторы теста СД), отмечают у
него дефицит доброты, универсализма и самостоятельности, избыток
стремления к достижениям и власти (мотивационные ценности теста,

Шварца). Обобщенный психологический портрет врага включает в себя
такие характеристики, как зависимый, небрежный, безынициативный,
бесчувственный, злой, холодный, черствый, чужой, напряженный, гру-
стный, тревожный, замкнутый.
Ценностные ориентации комбатантов во многом схожи с системой
ценностей осужденных. Доминирующими мотивами являются стремле-
ние к безопасности, самостоятельности и добрым отношениям с окру-
жающими, а последние места в иерархии ценностей занимают склон-
ность к чувственным наслаждениям и власти, ценности традиционных
норм социальной жизни. Такая иерархия отражает личностную кон-
фликтогенность, основным элементом которой, по-видимому, является
противоречие между, с одной стороны, стремлением к безопасности и
самостоятельности и, с другой, неприятием власти и нежеланием следо-
вать общепринятым традициям.
При сравнении иерархии ценностей в представлениях обследуемых о
себе и противнике обращает внимание противопоставленность, инверсия
некоторых из них. В частности, ценность «доброта» в иерархии всех испы-
туемых занимает ведущие позиции, а в представлениях о противнике - од-
но из последних мест. Напротив, власть как ценность в иерархии мотивов
испытуемых отвергается, а в представлениях о враге занимает первые места.
В качестве частных особенностей отношения враждебности стоит вы-
делить следующее. Осужденные по сравнению с комбатантами считают
своего врага более добрым, отзывчивым, послушным и социализирован-
ным, отстаивающим ценность общей безопасности. Они в меньшей степе-
ни склонны считать его враждебным и выказывать к нему негативизм.
Отношение к себе и противнику (чужому, иному, врагу) рассматривает-
ся нами как отражение доминирующих в российском социуме ценностей и
мотивов, вольно или невольно предопределяющих поведение россиян и во
многом объясняющих проявления социальной интолерантности.
Обращает на себя внимание схожесть отношений враждебности к
противнику у комбатантов и осужденных. Очевидно, опасная социаль-
ная среда является важным фактором формирования особо негативного
и агрессивного отношения к другому человеку. При этом воздействие
такой среды равносильно воздействию боевого опыта.
Лебедева Е.И.
ПРОЕКТ «12 КОЛЛЕГИЙ: КАНИКУЛЫ ПО-НОВОМУ!»:
ВЛИЯНИЕ НА САМООЦЕНКУ ПОДРОСТКА
Подростковый возраст - период активного формирования представ-
лений о себе. Следовательно, человек в этом возрасте особо сенситивен

к воздействиям окружающих людей. Соответственно возможность кон-
структивно и профессионально повлиять на этот процесс велика. Про-
фессионально организованное психологическое сотрудничество с под-
ростком дает максимально положительные эффекты.
Перед подростком, обретшим способность к обобщениям, встает за-
дача объединить все, что он знает о самом себе как о школьнике, сыне и
так далее. Все эти роли он должен собрать в единое целое, осмыслить,
связать с прошлым и спроецировать будущее. Оценить себя в связи с
открывшимися ему перспективами и задачами. Если молодой человек
успешно справится с этим, то у него появится уверенность в том, кто он
есть и куда стоит направить свои силы.
Молодежный психологический образовательный проект «12 колле-
гий» адресован подросткам от 9 до 17 лет, реализуется во время кани-
кул. Его цель: психологическая подготовка к самостоятельной жизни,
поддержка в период переживания подросткового кризиса. Всего предла-
гается 12 психологических тем для осмысления и овладения, объеди-
ненных в три направления: коммуникация и общение с людьми, эффек-
тивное поведение и самопознание.
Самооценка представляет собой центральное образование личности.
Она в значительной степени определяет социальную адаптацию лично-
сти, является регулятором ее поведения и деятельности. Несмотря на
имеющиеся многочисленные исследования самооценки в детском воз-
расте, некоторые исследователи склонны считать ее новообразованием
именно подросткового периода. При расхождении взглядов, когда фор-
мируется самооценка, существует единодушие в описаниях ее особен-
ностей в подростковом возрасте. Отмечается ее ситуативность, неус-
тойчивость, подверженность внешним воздействиям в младшем подро-
стковом возрасте и большая устойчивость, многосторонность охвата
различных сфер жизнедеятельности в старшем подростковом возрасте.
Социум в значительной степени влияет на формирование самооцен-
ки личности. Подростки с адекватной самооценкой имеют большое поле
интересов, активность их направлена на различные виды деятельности,
а также на межличностные контакты, которые умеренны и целесообраз-
ны, направлены на познание других и себя в процессе общения. Это
может служить целью психологической работы с подростком и преду-
преждение излишней остроты переживания подросткового кризиса.
Особые условия жизни и деятельности подростка в среде, предла-
гаемые молодежным проектом «12 коллегий» (ценностное и смысловое
единство, общность цели и структурированность движения к ее реали-
зации, акцент на самопознание и принятие себя и других), существен-
ным образом влияет на формирование представлений подростка о себе
и, в частности, на его самооценку. Сочетания факторов взаимодействия

с подростком одновременно сочетающих в себе вызов и поддержку,
ясность задач и самостоятельность выбора пути их решения способст-
вуют смелости пробы сил. С другой стороны, рефлексия результатов
деятельности, способность и готовность взаимодействовать с разными
людьми и спокойно реагировать на получаемую от них обратную связь,
способствует формированию адекватной устойчивой самооценки.
Было проведено исследование влияния участия в проекте «12 колле-
гий», на самооценку подростков. В исследовании участвовали подрост-
ки от 11 до 16 лет, принявшие участие в проекте, объединенные в две
возрастные группы 11-13 и 14-16 лет.
Полученные результаты можно свести к следующим положениям.
1. Участие в молодежном образовательном проекте влияют и на само-
оценку и на уровень притязаний подростков.
2. После участия в молодежном образовательном проекте уровень
притязаний у подростков обеих возрастных групп значимо изме-
нился и приблизился к показателям самооценки.
3. В целом показатель самооценки вырос в обеих возрастных группах.
4. В группе подростков 11-13 лет значения самооценки по показате-
лям общительность и уверенность в себе достоверно выше после
участия в проекте, в группе подростков 14-16 лет - по шкале уве-
ренность в себе и целеустремленность.
Эти данные косвенно подтверждаются результатами анкетирования
родителей.
Результаты подтверждают, что самооценка подростков стала более
адекватной и реалистичной по вышеперечисленным параметрам.
Уменьшение уровня притязаний и приближение его к показателю само-
оценки может рассматриваться как стремление улучшить представление
о себе и о своих возможностях, что является важным фактором лично-
стного развития.
Шишкова A.M.
«МИШЕНИ» ПСИХОКОРРЕКЦИОННОЙ РАБОТЫ
С МАТЕРЯМИ НАРКОЗАВИСИМЫХ
Общепризнанной является значительная роль семьи в возникнове-
нии и развитии наркомании. В этой связи необходимо всестороннее ис-
следование проблем семейных отношений наркозависимых. Наблюде-
ния показывают, что мать наркомана, как правило, является наиболее
близким, «созависимым» членом семьи, оказывающим наибольшее
влияние на больного.
Целью данного исследования являлось изучение психологических

особенностей матерей наркозависимых в связи с задачами психокор-
рекции. В этой связи были поставлены следующие задачи: изучение
особенностей личностного функционирования матерей наркоманов с
героиновой зависимостью; анализ характера семейных отношений ма-
терей наркоманов с героиновой зависимостью; изучение особенностей
отношения матерей к собственным взрослым наркозависимым детям.
Было обследовано 70 матерей пациентов с героиновой наркоманией.
Возраст матерей находился в диапазоне от 47 до 62 лет, средний возраст
составил 54,39 ± 3,4 года. Среди обследованных 74,3% имели высшее и
25,7% среднее специальное образование. Обследование проводилось на
базе Городской наркологической больницы и НИПНИ им. В.М. Бехтерева.
В качестве нормативного контроля были исследованы матери, дети
которых социально адаптированы и не имеют проблем с зависимостью
от психоактивных веществ - 25 человек.
Группа матерей пациентов с героиновой наркоманией и группа ма-
терей нормативного контроля соответствовали по возрастному и соци-
ально-демографическому составу.
В качестве экспериментальных методов были применены: «Я-
структурный тест» в адаптации Ю.Я. Тупицына, В.В. Бочарова и др.;
«Шкала семейного окружения» адаптированная С.Ю. Куприяновым и
«Опросник родительских отношений» А.Я. Варга, В.В. Столина.
Результаты исследования свидетельствуют о том, что матери нарко-
манов с героиновой зависимостью характеризуются выраженной лично-
стной дисфункциональностью, проявляющейся в наличие генерализо-
ванной тревоги, ощущении враждебности окружающего мира, наруше-
нии межличностной дистанции, снижении личностной сексуальной ак-
тивности и самооценки.
Отношения в семьях матерей наркозависимых носят конфликтный
характер, кроме того, отмечается значительное сужение круга социаль-
ной активности членов семьи. Для матерей характерно ощущение не-
достатка взаимопомощи и поддержки в семье, стремление контролиро-
вать открытое выражение чувств и скрывать от окружающих реально
существующие проблемы.
В отношении матерей к своим наркозависимым детям можно отме-
тить повышенную эмоциональность, противоречивость (вплоть до по-
лярности) их отношения к больному наркоманией ребенку, исключи-
тельную фиксацию на его недостатках и негативных характеристиках,
низкую способность отделять себя и свои переживания от жизни и пе-
реживаний своего уже взрослого ребенка.
Таким образом, проведенное исследование позволило выявить спе-
цифическое неблагополучие личностного и семейного функционирова-
ния матерей наркоманов с героиновой зависимостью, а также противо-

речивость и аффективную заряженность их отношения к своим наркоза-
висимым детям.
В качестве общих задач психокоррекционной работы с матерями
наркозависимых следует рассматривать:
S коррекцию эмоционального состояния матери;
S коррекцию отношения к собственному взрослому наркозависимому
ребенку;
S гармонизацию характера семейных отношений.
При работе с эмоциональным состоянием матери в качестве непо-
средственных мишеней могут выступать: генерализованная тревога;
неспособность регулировать эмоциональную дистанцию между собой и
окружающими; дефицит способности дифференцировать собственные
чувства, эмоции, состояния; сниженная самооценка.
При коррекции отношения матери к своему наркозависимому ребен-
ку в качестве мишеней выступают, прежде всего, аффективная заряжен-
ность отношения, чрезмерная фиксация матери на негативных характе-
ристиках наркомана, нереалистичные ожидания по отношению к боль-
ному наркоманией.
При работе по гармонизации семейных отношений мишенями долж-
ны являться: анозагнозия, катастрофичность восприятия матерью на-
личной семейной ситуации, дефицит способности к прямым, открытым
контактам внутри семьи, масштаб ответственности матери за семейную
ситуацию, слабая автономия каждого из членов семьи.
Психологические характеристики матерей, которые обуславливают
выбор представленных мишеней, зачастую отражают приспособитель-
ную реакцию личности матери на ситуацию, связанную с наркотизацией
ребенка, и имеют защитный характер. В связи с этим психокоррекцион-
ная работа в основе своей должна проводиться системно.
Шнейдер Л.Б.
БЕСЛАН: ТРАГЕДИЯ И ПСИХОРЕАБИЛИТАЦИЯ
Трагедия Беслана закончилась, а многие ее последствия будут ощу-
щать всегда. Каждый заложник, прошедший через трагедию школы №1,
пережил травматический шок и кризис, испытал состояние психическо-
го омертвления (навязчивое состояние ожидания неминуемой гибели,
потеря чувства собственного «я»). Практически все диагностические
критерии ПТСР по DSM-IV обнаруживались у взрослых и детей Бесла-
на, побывавших в заложниках.
Мучительные переживания, которые обрушились на заложников,
связаны с угрозой жизни, с недоеданием и разрушительной жаждой, с

крушением иллюзии бессмертия (смерть оказалась совсем близко, она
«дышала» в затылок, материализовалась в образе бандита), с ощущени-
ем бессилия, когда все происходящее неподвластно воле, уму. Взрослые
ощутили это в большей степени, чем дети, соответственно и злоба их
после того, как они выбрались с «праздничной школьной линейки», бы-
ла безмерной и широкомасштабной. Она адресовалась российскому
правительству, местным властям, администрации школы, переговорщи-
кам, этническим соседям и пр. Взрослые сидели в пресловутом спортза-
ле с единственной мыслью: «Только бы выжить, только бы не убили».
Детей же терзало: «Когда же отпустят?» Реальность смерти захлестнула
взрослых заложников мощной волной. Дети же больше подвержены
иллюзии бессмертия и страдали в основном от обезвоживания и тревоги
за своих близких людей. Девятиклассник Ш. признавался, что даже сидя
под растяжкой, считал, что это муляж.
Однако реальность гибели сотен близких, родных и просто знакомых
людей обнажила кошмар во всей полноте. И здесь ситуация кардиналь-
но изменилась. Взрослые включились в борьбу против тех, кто своим
бездействием обрекал их на гибель, они выплескивали агрессию на
всех, кто просто подворачивался под руку, детям же адресовались ласки
и чувство вины за свое бессилие. Эта драматическая активность обеспе-
чивала выход капсулированного внутри страха.
Детям пришлось тяжелее, чем взрослым, закаленным жизненным
опытом и умеющим активнее и целеустремленнее защищаться от уда-
ров судьбы. Дети в меньшей степени способны противостоять утратам,
разрушительным эмоциям. Поэтому столь важна экстренная психологи-
ческая помощь.
Профессиональная помощь в случае жертв Беслана оказывалась в виде
психореабилитации (для выживших) и терапии горевания (для потерявших
близких). Методы и методики, применявшиеся в данном случае, были раз-
нообразны. В работе с детьми и взрослыми использовались психомассаж,
тактильная гимнастика, пластилиновая терапия, терапия рисованием, эмо-
ционально-ассоциативное отреагирование, игротерапия, социально-
статусная терапия и др. Среди отдельных психотехник наиболее часто
применялись: «Работа с татвами», «Поплавок», «История твоего рода» (И.
Вагин), работа с образом Я, «Линия жизни» и другие.
Индивидуальное консультирование взрослых включало установление
доверительного контакта, эмоциональную разрядку, когнитивную терапию
вины и депрессии, рационально-эмотивную терапию, поиск и обсуждение
стратегий преодоления ПТСР, работу с образом «Я». Работа с пострадав-
шими носила комплексный характер за счет взаимодействия с самими по-
страдавшими, их семьями и местными психологами Владикавказа.
Последовательность реабилитационной работы выстраивалась еле-

дующим образом. Сначала все усилия направлялись на «сострадатель-
ную терапию»: выслушать, дать выговориться. Далее шла работа по
усилению личностной идентификации. Затем центр работы перемещал-
ся на структурирование ситуации. Немаловажным было минимизиро-
вать страдания и преодолеть «жизненный разрыв», «застывание» в точ-
ке трагедии, чему способствовала работа по включению трагической
ситуации в контекст жизнедеятельности. Параллельно шла проработка
эмоциональных переживаний, направленная на снятие их остроты. Од-
ним из важных направлений работы на заключительном этапе было
проектирование и моделирование будущего.
Исключительным моментом для детей и родственников, пострадав-
ших в Беслане, была их тесная сплоченность и поддержка откликнув-
шихся на трагедию людей из разных уголков страны (скриботерапия -
лечение письмом).
Работа с психотравмой - это процесс, который человеку нужно
пройти в случае потери близкого, при наличии «вины выжившего». Для
восстановления равновесия требуется много труда души, усилий и стра-
дания. Это процесс болезненный и длительный. Согласно пословице
«беда приходит возами, а уходит крупицами». Трагический опыт пере-
житого еще долго будет интегрироваться во внутренний мир человека,
перенесшего и пережившего беду Беслана.

ГЛАВА 2. ПРОБЛЕМЫ КРИЗИСНЫХ И ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ
СИТУАЦИЙ В СИЛОВЫХ СТРУКТУРАХ
Алешкевич С.И.
ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ УСТОЙЧИВОСТЬ
КАК ЗНАЧИМОЕ КАЧЕСТВО ОФИЦЕРА-ПОГРАНИЧНИКА
Проблема формирования эмоциональной устойчивости у представителей
различных профессий достаточно широко освещена в психологической ли-
тературе. Деятельность пограничника характеризуется эмоциональной на-
сыщенностью, напряженностью, стрессогенностью, а также сопряжена с
риском. От офицеров-пограничников требуется умение выполнять постав-
ленные задачи в ограниченный промежуток времени.
Эмоциональная устойчивость в психологической литературе рассматри-
вается как способность успешно осуществлять сложную и ответственную
деятельность в напряженной эмоциогенной обстановке, без значительного
отрицательного влияния последствий на самочувствие, здоровье и даль-
нейшую работоспособность. Данная характеристика личности является од-
ним из важных психологических факторов надежности, эффективности и
успешности оперативно-служебной деятельности офицера-пограничника.
К факторам эмоциональной устойчивости можно отнести следующее:
S устойчивое преобладание положительных эмоций;
S содержание и уровень эмоций, чувств, переживаний в экстремальной
обстановке;
S эмоциональная оценка ситуации, эмоциональное предвосхищение хода
и результатов деятельности.
Эмоциональная устойчивость офицеров-пограничников зависит от
приемов информирования о задаче (прямое подчеркивание, преувеличение
ответственности отрицательно сказываются на их состоянии и поведении).
Опыт несения службы не обязательно оказывает влияние на эмоциональную
устойчивость. У отдельных, даже опытных военнослужащих обострялись
отрицательные эмоции, их эмоциональная устойчивость понижалась по
причине психических последствий эмоциональных срывов при неудачах,
ошибках, нарушениях инструкций.
Важной предпосылкой поддержания и реализации эмоциональной ус-
тойчивости при несении службы является совершенное владение операци-
онным составом деятельности, которое в значительной мере определяет

соответствие эмоционального процесса стоящим целям и условиям их дос-
тижения. В литературе отмечается, что специалисты с высоким уровнем
знаний, навыков и умений перед несением службы испытывают стениче-
ские эмоциональные состояния, со средним - волнение и тревогу, с низким
- эмоциональную напряженность.
С целью выявления уровня эмоциональной устойчивости у курсантов
факультета пограничных войск учреждения образования «Военная акаде-
мия Республики Беларусь» было проведено исследование. Использовалась
методика К. Джеймса «Профессионально-значимые качества личности спе-
циалиста». Данная методика включала в себя перечень 37 профессионально-
значимых качеств и комментарии к ним. Курсантам предлагалось оценить
степень значимости каждого качества по пятибалльной шкале. В результате
можно отметить, что наиболее важными качествами, по мнению курсантов,
явились такие качества, как выдержанность, что подразумевает под собой
умение владеть проявлением своих чувств в экстремальной ситуации, на-
ходчивость, которая позволяет быстро находить выход в экстремальной
ситуации, и дальновидность, что характеризуется способностью предвидеть
и учитывать возможные последствия, развитие событий.
Благодаря эмоциональной устойчивости как качеству личности в экс-
тремальных условиях обеспечивается переход психики на новый уровень
активности, такая перестройка ее побудительных, регуляторных и исполни-
тельских функций позволяет сохранить и даже увеличить эффективность
деятельности.
Подводя итог сказанному, можно сделать определенный вывод. Для пре-
дупреждения неадекватных действий со стороны военнослужащего важно
формировать у него:
S способность переводить непроизвольные эмоциональные реакции в
сложных ситуациях в сознательно регулируемые;
S помочь им овладеть приемами самоуправления и аутогенной трениров-
ки (активизация внешних и внутренних действий), овладеть дыхатель-
ными упражнениями;
S научить самооцениванию своего состояния;
S помочь в овладении навыками самоприказа, переключения и отвлече-
ния внимания, осмысливании особенностей эмоциональных обстоя-
тельств.
Таким образом, для формирования устойчивости у военнослужащих,
деятельность которых может быть в экстремальной ситуации, диагност
должен действовать по двум направлениям:

1) определить успешность поведения той или иной личности в экс-
тремальной ситуации;
2) психологически подготовить личность к поведению в сложной
стрессовой ситуации.
Беляева А.А.
СВЯЗЬ НПУ С ИНДИВИДУАЛЬНЫМИ ЧЕРТАМИ ЛИЧНОСТИ
ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ СИЛОВЫХ СТРУКТУР
Проблемы кризисных и экстремальных ситуаций в силовых структурах
на сегодняшний день становятся крайне актуальными в связи с огромным
количеством факторов, влияющих на нервно-психическую устойчивость
(НПУ) работников служб экстренного реагирования (военнослужащие
внутренних войск, пожарные и милиционеры вневедомственной охраны),
например, таких, как необходимость экстренной мобилизации, быстрота
принятия решений и т.п. Каждый человек реагирует на стрессоры опреде-
ленным способом, который задается наличием у него тех или иных индиви-
дуальных особенностей и степенью их выраженности. Поэтому крайне ак-
туальным, в практическом плане, становится исследование взаимосвязи
НПУ с индивидуальными чертами личности представителей силовых струк-
тур. Так как, занимаясь коррекцией данных черт, можно положительно вли-
ять на уровень нервно-психической устойчивости и повышать тем самым
надежность и результативность в экстремальных ситуациях, требующих от
человека полной мобилизации физических и психологических сил.
Предметом исследования стала связь индивидуально-типологических
черт с нервно-психической устойчивостью личности.
Выборку составили 91 человек в возрасте от 18 до 35 лет: военные (41
человек), милиционеры (28 человек), пожарные (22 человека).
Для сбора эмпирических данных были использованы следующие тесто-
вые методики.
1) Многофакторный личностный опросник Рэймонда Кеттелла 16 PF.
2) Методика «Прогноз», на выявление уровня нервно-психической ус-
тойчивости.
3) CAT (самоактуализационный тест).
По результатам исследования можно сделать следующие выводы:
1) Как оказалось, и для военнослужащих, и для пожарных общими ин-
дивидуально-типологическими особенностями личности, которые

взаимосвязаны с нервно-психической устойчивостью, являются та-
кие, как эмоциональная устойчивость и самоуважение.
2) Для милиционеров (сотрудников вневедомственной охраны) инди-
видуально-типологической особенностью личности, наиболее
влияющей на уровень нервно-психической устойчивости, стала гиб-
кость поведения.
Связи, полученные в ходе математической обработки, обладают высо-
ким уровнем достоверности.
Соответственно, разработав комплекс психокоррекционных мероприя-
тий по повышению эмоциональной устойчивости и самоуважения для воен-
нослужащих и пожарных и гибкости поведения для милиционеров вневе-
домственной охраны, мы можем рассчитывать на повышение нервно-
психической устойчивости представителей данных служб.
Бурина Е.А.
ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕЖИВАНИЯ ВНЕЗАПНОЙ УТРАТЫ
На мой взгляд, тема утраты очень актуальна, так как огромное количест-
во людей сталкивается со смертью близких. Ведь каждый день и каждый
час в мире кто-то умирает, а у него есть родственники и друзья, которым
необходимо как-то справиться со своими переживаниями, чтобы жить
дальше. Но в то же время эта тематика изучена мало, особенно в отечест-
венной психологии.
Целью моей работы было: 1) создать глубинное интервью для получения
информации об общих и индивидуальных характеристиках переживания
внезапной утраты; 2) на основе полученной информации выявить возмож-
ные сходства и различия переживания утраты в ситуациях присутствия или
отсутствия человека при моменте смерти близкого.
В исследовании приняли участие 15 человек, от 20 до 64 лет (11 женщин
и 4 мужчин). 7 человек присутствовали при смерти близкого, 8 человек от-
сутствовали. Полученный после проведения глубинного интервью обшир-
ный текстовый материал обрабатывался по методу контент-анализа.
В результате были определены следующие общие тенденции в пережи-
вании внезапной утраты: гнев на несправедливость мира; депрессия/печаль;
флэшбэки (яркие воспоминания о ситуации); сны об умерших или с участи-
ем умерших; сохранение психологических отношений с умершим.
Также все интервьюируемые совпали во мнении о том, что наличие воз-

можности попрощаться с человеком, отпустить его субъективно облегчает
процесс переживания утраты. Те, у кого такой возможности не было, гово-
рили об этом как об одном из тех моментов ситуации, с которым тяжелее
всего смириться.
Анализ всех интервью показал, что тем, у кого есть устоявшаяся система
убеждений, касающаяся устройства человеческой жизни, легче переживать
утрату близких, так как на большинство вопросов экзистенциального харак-
тера они могут ответить сами. С моей точки зрения, сформированная миро-
воззренческая система позволяет человеку осмыслить самое острое в пере-
живании - саму ситуацию смерти и ее внезапность.
В зависимости от присутствия/отсутствия в момент смерти близкого,
были обнаружены следующие особенности в переживании утраты.
1. Осознание и принятие факта смерти близкого человека у присутство-
вавших при ситуации утраты наступает непосредственно в момент смерти
человека. «Отсутствовавшие» первой реакцией на смерть называли отрица-
ние. Осознание и принятие факта смерти происходило иногда в морге, но
чаще на похоронах либо сразу после них.
2. «Присутствовавшие» говорили о наличии чувства вины перед умер-
шим, в то время как «отсутствовавшие» о нем не упоминали или отрицали.
3. О появлении страха потерять других близких говорили только отсут-
ствовавшие при ситуации смерти близкого человека.
4. «Присутствовавшие» обвиняют в смерти близкого конкретного человека
или группу людей (например, водителя машины или врача), в то время как «от-
сутствовавшие», в целом, обвиняют судьбу или Бога, некоторые не находят
виновного в данной ситуации, объясняя все словами «просто так должно быть».
Таким образом, можно сделать вывод о том, что факт присутствия или от-
сутствия человека в момент смерти близкого оказывает специфическое влияние
на процесс переживания утраты. Основные различия касаются первичного
осознания факта смерти близкого и проблемы ответственности за смерть.
Специфика исследования, разнообразие выборки и ее небольшое коли-
чество, безусловно, заставляет меня быть осторожной с выводами. По-
скольку использовался лишь метод интервью, сделанные выводы можно
распространять прежде всего на область субъективного видения, интерпре-
тации утратившими людьми собственных переживаний. Тем не менее дан-
ная информация позволит обратить внимание именно на те моменты в пе-
реживании внезапной утраты, которые являются значимыми для самих ут-
ративших. В особенности это может быть ценно для дальнейших исследо-
ваний и сравнении переживаний внезапной и «ожидаемой» утрат.

Денисенко О.В.
ВОСПРИЯТИЕ РОДИТЕЛЕЙ РЕБЕНКОМ
ИЗ НЕБЛАГОПОЛУЧНОЙ СЕМЬИ
В литературе до настоящего времени уделялось недостаточно внимания
проблеме восприятия и оценке родителей самими детьми. Каким же обра-
зом ребенок из неблагополучной семьи видит и как он относится, к своим
родителям, которые приносят ему многочисленные болезненные переживания?
Объект нашего исследования - 10-12-летние дети из неблагополучных
семей, изолированные от родителей. Предмет - переживания, мысли и чув-
ства 10-12-летних детей из семей социального неблагополучия по отноше-
нию к своим родителям. Целью нашего исследования является изучение
психологических особенностей восприятия ребенком из неблагополучной
семьи своих родителей, а также понимание субъективного образа родителя
и переживаний ребенка, связанных с семьей. Гипотезы: неблагополучная
семейная ситуация оказывает влияние на восприятие детьми своих родите-
лей и образа семьи.
Исследуемая выборка состояла из 13 детей из неблагополучных семей,
которые были обследованы нами в городской детской больнице № 15
им. В.В. Цимбалина, где они находились первое время после изъятия их из
семьи по статье 77 Семейного кодекса РФ, а также 7 детей в «Социально-
реабилитационном центре для подростков» Василеостровского района. В
группе было 12 мальчиков и 8 девочек.
Контрольная группа включала в себя 20 детей (И девочек и 9 мальчи-
ков) в возрасте от 10 до 12 лет, учеников 5 класса школы № 564 СПб.
В качестве методов исследования использовались: беседа с ребенком,
проективная рисуночная методика «Моя семья», детский вариант личност-
ного теста Р. Кеттелла, методика «Незаконченные предложения» Сакса и
Леви, опросник «Подростки о родителях».
Результаты исследования. Все показатели шкалы «Позитивный интерес»
родителей у детей разных групп и пола одинаковы - средняя оценка дости-
гает показателя нормы. Однако в семьях благополучных отмечается связь
позитивного интереса матери и характерологических особенностей детей. В
таких семьях дети доброжелательнее, открытее, общительнее, внимательнее
к людям, с доминированием положительных эмоций (со шкалой А). В ос-
новной группе связи этой шкалы с личностными характеристика не выявлено.

Выявлено повышение показателей в группе детей из неблагоприятных
семей по шкалам «Директивность» и «Враждебность» родителей.
При анализе рисунков «Моя семья», обнаружены статистически досто-
верные различия между группами по параметру «Эмоциональная отвержен-
ность» (sign.=0,003).
В рисунках проявились неосознанные переживания, связанные с роди-
тельским образом, которые несколько не соответствовали той информации,
которую давал опросник ПоР. На сознательном уровне дети идеализировали
отношение со стороны родителя, особенно со стороны материнской фигу-
ры, они приписывали ей позитивный интерес, но в рисунках ярко прояви-
лась тревога детей в отношении матери и семьи. Они старались поддержи-
вать в себе ощущение, что мама близка и доброжелательна. Субъективно
воспринимаемое ребенком позитивное отношение к нему со стороны мате-
ри не связано в его представлении с тем или иным стилем ее родительского
поведения.
Анализ методики «Незаконченные предложения» показал, что со сфе-
рой «Отец» у ребят сопряжены такие эмоции, как неуверенность в себе,
страх, а также сожаление и грусть о разлуке. С образом матери дети связы-
вают, с одной стороны, тревогу, с другой - восхищение и любовь.
Анализ личностных особенностей ребенка по методике Кеттелла выявил
статистически значимые различия средних по шкалам G, D, Q3, различия на
уровне тенденции по шкале О. Можно сказать, что дети из неблагополуч-
ных семей более нетерпеливые, легко возбудимые, реактивные (D) по срав-
нению со своими сверстниками из благополучных семей. Шкала О показы-
вает, что дети из неблагополучных семей легче выводятся из состояния ду-
шевного равновесия, чаще имеют пониженное настроение. Шкалы G и Q3
описывают подростков исследуемой выборки как более добросовестных
ответственных, исполнительных (G), а также лучше умеющих контролиро-
вать свое поведение (Q3). Выявлено, что сдержанность и повышенный са-
моконтроль ребенка из неблагополучной семьи в значительной степени свя-
заны с отцовской строгостью, враждебностью. Отгороженность и жесткость
отца по отношению к ребенку, с одной стороны, и подавление ребенком
своих внутренних импульсов (при повышенной шкале D) приводит его к
нервному напряжению.
Выводы. Ребенок на сознательном уровне воспринимает отношение матери
к нему как позитивное, на бессознательном - этот образ тревожен и напряжен.
Отца дети из неблагополучных семей воспринимают как враждебного и
критического.

Зеленова М.Е.
ЛИЧНОСТНЫЕ И КОГНИТИВНО-СТИЛЕВЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ
В СТРУКТУРЕ ПОСТТРАВМАТИЧЕСКОЙ СТРЕССОВОЙ
АДАПТАЦИИ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ
Системный подход к изучению личности и ее жизненного пути, инте-
грация и синтез знаний о человеке в работах Б.Г.Ананьева рассматриваются
как основополагающие принципы при решении проблем человекознания.
Данные положения Б.Г.Ананьева легли в основу подхода к адаптации чело-
века в социуме после экстремального события как многоуровневому и мно-
гокомпонентному системному процессу, при котором происходит совмест-
ное изменение субъекта и среды.
В лонгитюдном исследовании успешности посттравматической стрес-
совой адаптации (ПСА), проводимом совместно с Е.О. Лазебной, в числе
многочисленных показателей адаптированности (социально-
демографических, индивидуально-личностных и др.; всего было рассмотре-
но 115 переменных) изучались особенности когнитивных стилей и «Я-
концепции» военнослужащих, участников боевых действий, переживших
стресс военной этиологии. В ходе обработки данных с применением разно-
образных статистических процедур были получены следующие результаты.
Были обнаружены множественные взаимозависимости между показате-
лями адаптированности, характеристиками самоотношения и смысловой
сферы и параметрами когнитивных стилей. В структуре факторной матрицы
ПСА было выделено четыре ортогональных фактора, содержащих одновре-
менно показатели «Я-концепции» и когнитивно-стилевые конструкты.
Сравнительный анализ групп ветеранов с высокой и низкой самооценкой
выявил статистически значимые различия по параметрам таких когнитив-
ных стилей как «полезависимость/ поленезависимость», «широта/узость
диапазона эквивалентности» и «ригидный/гибкий познавательный кон-
троль». Было обнаружено, что ветераны с позитивным самоотношением
более адаптивны и, одновременно, более «поленезависимы» и менее «ри-
гидны». Относительно стиля «узкий/широкий диапазон эквивалентности»
было обнаружено, что при работе с вербальным материалом теста Гарднера
ветераны с высокой самооценкой и высоким адаптационным статусом рас-
пределились на полюсе «узости» («аналитичности») данного стиля; при ра-
боте с невербальным материалом прослеживается обратная зависимость.
Установлено, что адаптированные ветераны более уверенны в себе, считают

себя активными и сильными, у них более высокие «коэффициенты обучае-
мости» по тесту Уиткина (полюс поленезависимости). Выявлено также, что
чем выше показатели адаптированности, тем выше самооценка субъекта и
тем выше уровень его «рефлективности».
Таким образом, проведенное исследование позволяет говорить о том,
что показатели «Я-концепции» и характеристики когнитивно-стилевой ор-
ганизации познавательной активности ветеранов тесно связаны между со-
бой и занимают важное место в ряду факторов, влияющих на успешность
посттравматической стрессовой адаптации участников военных действий.
Лагун И.В.
ТИП СТРУКТУРЫ СМЕШАННОЙ СЕМЬИ КАК ФАКТОР
ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ РЕБЕНКА
Повторный брак представляет собой ненормативный семейный кризис и
знаменует начало жизненного цикла новой, смешанной, семьи. Длитель-
ность данного семейного кризиса и особенности переживаний, связанных с
ним, носят индивидуальный для каждой семьи характер. Процесс адаптации
к ситуации повторного брака затруднен комплексом трудностей, с которы-
ми могут столкнуться все члены семьи. Это необходимость переструктури-
рования семейной системы и определения границ семьи, устранение роле-
вой неопределенности и укрепления авторитета неродного родителя, пре-
одоление сложностей в детско-родительских взаимоотношениях, создание
общих традиций и норм и, наконец, формирование нового семейного само-
сознания. Ролевая неопределенность, неустойчивая структура смешанной
семьи на начальных этапах повторного брака может приводить к разнооб-
разным, специфическим для данного кризиса, эмоциональным проблемам.
Система семьи, находясь на пороге изменений, пребывает в состоянии на-
пряжения, которое передается всем ее подсистемам и каждому члену в отдель-
ности. Особенно это находят свое отражение в личностной сфере ребенка и
области детско-родительских отношений. Дети в этот период особенно остро
испытывают потребность в поддержке и помощи со стороны родителей.
При исследовании ребенка из смешанной семьи встал вопрос о том, пре-
одоление какой из вышеперечисленных проблем или трудностей повторно-
го брака станет залогом удовлетворительного самочувствия и психологиче-
ского благополучия ребенка в жизни. Принимая во внимание тот факт, что
одной из первых задач, решаемых смешанной семьей на начальном этапе

своего существования, является установление границ и формирование се-
мейной структуры, в основу нашего экспериментального исследования и
обработку данных легло предположение о том, что именно этот фактор и
будет играть решающую роль в психологическом благополучии ребенка.
Выборка испытуемых была представлена 176 юношами и девушками 15-18
лет (ранняя юность) двух типов семей: полной и смешанной (в основном
сформированной на базе материнской семьи - мать, ребенок (дети) и от-
чим). Батарея методик позволяла всесторонне изучить семью повторного
брака через восприятие и отношение к ней ребенка. «Семейный Системный
Тест» Геринга Г. и «Семейные роли» Черникова А.В. давали представление
о типе семейной структуры и ролевой согласованности между ее членами.
Для определения эмоциональной окрашенности межличностных отношений
и самоотношения, а также истории семьи проводились «Цветовой тест от-
ношений» Эткинда A.M. и модификация теста «Завершение предложения»
Сакса-Леви Д. Для изучения психологического благополучия и самочувст-
вия ребенка в семье - «Шкалы психологического благополучия» Рифф К. и
«Типовое семейное состояние» Эйдемиллера Э.Г., Юстицкиса В.В.
В результате обработки данных методом многофакторного дисперсион-
ного анализа было получено подтверждение предположения о связи типа
структуры семьи (несбалансированный, среднесбалансированный, сбалан-
сированный) и психологического благополучия испытуемых, причем эта
закономерность прослеживалась и у детей из смешанной семьи, и из пол-
ной. В частности, чем более сбалансированной, в плане близости и иерар-
хии, была система семьи, тем менее встревоженными, напряженными и не-
удовлетворенными имеющимся положением дел в семье были респонденты,
что подтверждалось и отсутствием у них психотравмирующего состояния.
Сбалансированность семейной системы имела значение и для психологиче-
ского благополучия испытуемых - они лучше относились к себе и к другим
людям, были более самостоятельны в принятии решений и компетентны в
управлении окружающей обстановкой. Участие отчима (отца) в семейном
ролевом функционировании также возрастало по мере увеличения сбалан-
сированности системы, когда главенство принадлежало родителям, а бли-
зость между членами семьи не переходила в запутанность, с созданием дет-
ско-родительских коалиций. Вместе с тем стабильность и структурное рав-
новесие в семье создавали благоприятные условия для позитивного эмо-
ционально окрашенного отношения респондентов к матери, отчиму (отцу),
социальному окружению, к семье в целом. И противоположная картина са-
мочувствия имела место у испытуемых из семей несбалансированного типа.

Таким образом, именно тип семейной структуры наряду с другими фак-
торами исследования (пол, смешанная или полная семья, наличие сиблин-
говой подсистемы в семейной структуре и т.д.) имел решающее значение
для психологического благополучия ребенка.
Лазебная Е.О., Зеленова М.Е.
СКРИНИНГОВАЯ ЭКСПРЕСС-ДИАГНОСТИКА
ПОСТТРАВМАТИЧЕСКИХ СТРЕССОВЫХ НАРУШЕНИЙ У ЛИЦ
ОПАСНЫХ ПРОФЕССИЙ
Переживание травматического психологического стресса лицами опас-
ных профессий (военнослужащими, сотрудниками спецподразделений, по-
жарными, спасателями и пр.) при реализации ими профессиональных задач
в экстремальных по стрессогенности условиях ведет к системному истоще-
нию индивидуальных субъектно-личностных и психофизиологических ре-
сурсов и, как следствие, к снижению надежности (а в тяжелых случаях - и к
невозможности) выполнения профессиональных обязанностей. В этой связи
максимально приближенная к моменту психической травматизации диагно-
стика посттравматических стрессовых нарушений является важнейшим
компонентом любой системы реабилитационных мероприятий, помогаю-
щих сохранить здоровье, личностное и социальное благополучие и высокий
уровень профессионального функционирования таких специалистов. Вме-
сте с тем в практике оказания реабилитационной помощи отсутствуют дос-
таточно надежные методики неклинической экспресс-диагностики ранних
признаков развития хронической посттравматической психопатологии про-
фессиональной этиологии, пригодные для использования в условиях реаль-
ной деятельности специалистов данного типа. Задача разработки такой пси-
хометрической методики для экспресс-оценки посттравматических стрессо-
вых нарушений у военнослужащих вооруженных сил РФ - участников бое-
вых действий была реализована при поддержке РГНФ (грант 08-06-18002 е) в
Институте психологии РАН совместно с Социологическим центром МО РФ.
На основании психометрического анализа полученных данных при кон-
струировании новой шкалы для экспресс-диагностики и мониторинга вы-
раженности посттравматических нарушений у военнослужащих в структуру
оценочных шкал пилотного варианта новой методики Шкала ПСНВ («Шка-
ла для диагностики выраженности Посттравматических Стрессовых Нару-
шений у Военнослужащих») было включено 72 утверждения, отражающих

выраженность психологических, психофизиологических и поведенческих
посттравматических проблем. Задача обследуемого - оценить степень сво-
его согласия или несогласия по 4-балльной семантической биполярной
шкале Ликерта.
Теоретическая и содержательная валидность конструируемой скринин-
говой методики была обеспечена результатами анализа литературных дан-
ных по проблеме и процедурой отбора оценочных шкал. Конструктная,
факторная и критериальная (диагностическая) валидность, а также надеж-
ность Шкалы ПСНВ по внутренней согласованности были показаны при
проведении второго этапа исследований с участием 213 военнослужащих,
находящихся на действительной службе в Российской армии. Для валиди-
зации ПСНВ была использована разработанная ранее многокомпонентная
Шкала УВПА для субъективной оценки успешности послевоенной адапта-
ции военнослужащих (Лазебная, 2006).
Результаты статистического и психометрического анализа показали вы-
сокий уровень надежности и валидности для апробированного в исследова-
нии варианта скрининговой методики. С целью оптимизации структуры
разрабатываемой шкалы использовались данные, полученные в ходе фак-
торного, сравнительного и корреляционного анализа индексов и шкал мето-
дик ПСНВ и УВПА. В итоге разработанная методика для экспресс-
диагностики ранних признаков развития посттравматических стрессовых
нарушений - шкала «Скрининговой оценки Посттравматических Стрессо-
вых Нарушений у Военнослужащих» («СПСНВ») включает 60 оценочных
шкал (45 - прямых и 15 - обратных). Основной показатель СПСНВ, отра-
жающий тяжесть посттравматического состояния - суммарный балл по ме-
тодике в целом. В настоящее время работа над методикой продолжается, в
том числе и с участием других категорий профессионалов, деятельность
которых связана с пребыванием в потенциально психологически травмати-
ческих стрессовых ситуациях.
Марков А.С.
ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ПРЕОДОЛЕНИЕ КРИЗИСНЫХ
И ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ СИТУАЦИЙ В ВОЕННЫХ ВУЗАХ
«Кризис - это сложное переходное состояние, вызванное личностно-
значимыми событиями, создающими невозможность (или затрудненность)
реализации жизненного замысла, и сопровождающееся мучительным ос-

мыслением происходящего и переживанием рождения нового образа «Я», -
пишет А.А. Урбанович в «Современной военной психология». Человек не
может жить, как прежде, и не знает, как жить дальше. Идет спонтанный
поиск своего нового образа «Я», адекватного изменившимся условиям. Лю-
бой кризис - это столкновение двух реальностей: с одной стороны, жизнен-
ного мира личности, а с другой - объективной действительности, которая
радикально противоречит всему предшествующему жизненному опыту
личности.
Наши психолого-педагогические исследования показали, что курсанты
военных вузов испытывают целый ряд кризисных периодов в ходе обуче-
ния. Это в первую очередь период адаптации к учебе и службе в военном
вузе, который может длиться несколько месяцев. Кризис возвращения из
первого отпуска, кризис идентификации, когда идет критическое переос-
мысливание действительности: туда ли я попал, этого ли хотел. Далее идет
кризис взрывного взросления, когда за год курсант из старшего юноши пре-
вращается в молодого взрослого обучающегося человека. Параллельно идет
кризис окончательного профессионального самоопределения, связанный с
подписанием контракта на военную службу офицером. И, наконец, кризис
выпускника: как жить, где служить, поедет ли в гарнизон молодая жена,
хватит ли офицерского жалования для семьи и т.п.
В учебнике по военной психологии под редакцией А.Г. Маклакова к экс-
тремальным отнесены ситуации, для которых характерны:
S различные эмоциональные воздействия, связанные с опасностью, труд-
ностью, новизной и т.п.;
S высокая ответственность за совершаемые действия при ограничении
времени на принятие решения;
S ситуации, сопровождающиеся чувством беззащитности, наличием не-
посредственной угрозы для жизни;
S чрезмерные нагрузки на психические и психомоторные процессы;
S чрезмерные физические нагрузки, перенапряжение сил;
S наличие во вдыхаемом воздухе различных вредоносных элементов;
S неблагоприятное воздействие вибрации, шумов, радиочастот;
S неблагоприятные воздействия различных климатических факторов.
Все эти неблагоприятные воздействия экстремальных ситуаций посто-
янно присутствуют в ежедневной служебной и учебной деятельности кур-
сантов военного вуза. Экстремальная ситуация воплощает в себе единство
объективного и субъективного. Объективное - это крайне усложненные
внешние условия и процесс деятельности; субъективное - психологическое

состояние, установки, способы действий в резко изменившихся обстоятель-
ствах. Воздействие экстремальной ситуации может иметь разные проявле-
ния: а) понижение организованности поведения; б) торможение действий и
движения; в) повышение эффективности деятельности. Экстремальная си-
туация может быть скоропреходящей или длительной. При определении
пригодности человека к военной профессии необходимо определить и учи-
тывать, наряду с особенностями психических процессов и свойств лично-
сти, его потенциальную возможность вырабатывать и сохранять готовность
к активным действиям в экстремальных ситуациях.
Так как вся служебная деятельность будущих офицеров будет протекать
при неблагоприятном воздействии экстремальных ситуаций, то подготовка
курсантов к действиям в этих условиях должна проходить по следующей
схеме:
S разбор алгоритма выполнения стандартных военных задач при экстре-
мальных условиях на классно-групповых занятиях;
S приведение примеров героического, жертвенного выполнения воинско-
го долга офицерами Русской армии с древнейших времен до современ-
ных локальных конфликтов, на занятиях и в часы воспитательной и
культурно-досуговой работы;
S отработка учебно-боевых нормативов на полевых занятиях сначала в
дневное, а затем и в ночное время;
S участие в многосуточных полевых учениях с многокилометровыми
маршами, ночными прыжками с парашютом, боевыми стрельбами, вы-
полняя обязанности командиров взводов и рот боевых подразделений.
Такая подготовка помогает курсанту постепенно, поэтапно адаптиро-
ваться к действиям в экстремальных условиях, которые уже не вызывают
такого стрессогенного воздействия, как в случае отсутствия специально
организованной подготовки. Причем экстремальные ситуации не приводят
к торможению действий курсанта, а напротив, повышают эффективность
действий будущего офицера, при принятии решений в условиях военного
времени.
Мокрецова О. Г.
СОВРЕМЕННЫЕ ИММИГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В РОССИИ
Явление эмиграции вызывает в последние годы все более пристальный
интерес и психологов, и социологов, и политических деятелей. Конец XX и

начало XXI в. ознаменовались неуклонным ростом числа вынужденных
мигрантов и беженцев во всем мире. И Россия не является исключением.
Современные миграционные процессы в нашей стране связаны с общи-
ми процессами, происходящими в мире, а именно с явлением глобализации.
Кроме того, значительную роль играют такие факторы, как возрастающее
вооруженное насилие; этнические и расовые конфликты; безработица; угро-
за состоянию окружающей среды и др.
Сегодня проблема иммиграции в Россию стоит особенно остро в связи с
резким усилением внешнего миграционного давления. В последние годы
иммиграция на территорию России осуществляется практически из всех
стран ближнего зарубежья, из дальнего зарубежья и из горячих точек самой
России. При этом основную часть иммиграционных потоков составляют
трудящиеся мигранты.
Можно выделить специфические факторы, повлиявшие на интенсифика-
цию притока нелегальных мигрантов в Россию: более прочное экономиче-
ское положение России, как в рамках стран СНГ, так и в сравнении со мно-
гими странами дальнего зарубежья; развитие в результате рыночных ре-
форм альтернативных форм занятости на российском рынке труда; слабость
российского законодательства в отношении въезда, пребывания и занятости
иностранцев, «прозрачность» российских границ со странами СНГ; наличие
в России национальных диаспор, связи которых с этнической родиной об-
легчают начальный этап миграции и провоцируют ее дальнейшее развитие;
географическое положение, удобное для транзита из Азии в Европу.
Такая уникальная комбинация социально-экономических, геополитиче-
ских и правовых факторов обусловила лавинообразное нарастание проблем,
связанных с нелегальной иммиграцией и занятостью, привела к накоплению
на российской территории огромного числа нелегальных мигрантов.
Проблема осложняется и теми непростыми отношениями, которые склады-
ваются между иммигрантами и местным населением. Контакты с местным на-
селением носят эпизодический характер и зачастую ограничены общением с
правоохранительными органами, представителями общественных организаций
и т. п. В результате игнорирование, недоверие, непонимание и превалирование
стереотипов в отношении к иммигрантам со стороны местного населения при-
водит к возникновению у большинства иммигрантов чувства социального ва-
куума. Недаром особую актуальность в российском обществе в наше время
приобретают такие понятия, как «толерантность» и «терпимость».
А между тем нельзя забывать о том, что эмиграция - это кризисный и пере-
ломный момент в жизни человека; ситуация эмиграции, особенно на начальном

этапе, отличается высокой степенью сложности, новизны и динамичности.
Эмигрант вновь вынужден начинать жизнь с нуля, в новой обстановке, в новом
окружении, с новым языком, в новой социальной роли и статусе.
Таким образом, психология эмиграции представляет собой актуальную
тему, как в теоретическом, так и в практическом отношении, однако подоб-
ного рода исследований в отечественной науке до сих пор недостаточно.
Хотя именно на основе психологического подхода во многом возможно
раскрытие глубинного состояния проблемы и разработка адекватных мето-
дов психологической помощи, позволяющих человеку максимально безбо-
лезненно адаптироваться к новой для него социокультурной среде. Назрев-
шую потребность в разработке комплексных социально-психологических
программ помощи иммигрантам остро ощущают руководители и работники
общественных и правительственных организаций. При этом миграционная
политика в нашей стране является отнюдь не совершенной и находится все
еще в реформирующемся состоянии. Так, с 2002 г. миграционная политика
осуществляется Министерством внутренних дел, а в качестве приоритетной
цели стоит обеспечение безопасности путем пресечения нелегальной ми-
грации. К сожалению, такой узкий взгляд на такую сложную проблему, как
миграция, вряд ли может реально охватить все ее аспекты и действительно
конструктивно подойти к ее решению. В пользу актуальности данной про-
блемы говорит и поручение президента РФ В.В. Путина Правительству в
2005 г. «Совершенствовать миграционную политику».
Может быть, все эти изменения будут происходить гораздо быстрее и
эффективнее, если мы не будем забывать о том, что за простым словом
«эмигранты», стоят живые люди, с уникальными и неповторимыми судьба-
ми. И в наших силах помочь им пройти тот сложный жизненный экзамен,
на который они решились.
Пергаменщик Л.А., Слепкова В.И.
КРИЗИС КАК РАЗРЫВ ИЛИ ПОВРЕЖДЕНИЕ ЦЕПИ
НЕПРЕРЫВНОСТИ БЫТИЯ
Понятие «непрерывность» использовал Д. Винникотт, когда говорил о
потребностях ребенка чувствовать непрерывность в его отношениях с ми-
ром, а воплощением этой непрерывности является его мать, М. Клайн, когда
анализировала основную человеческую тревогу - тревогу смерти, сущест-
вующую с момента рождения. Тревога смерти и есть тревога разрыва не-

прерывности бытия. Л. Бинсвангер в представлении своих клинических
случаев постоянно обращается к категории непрерывность, чтобы проиллю-
стрировать невозможности полноценного бытия своих пациентов.
Для того чтобы мириться с фактом своей неизбежной смерти, человек
должен ощущать непрерывность бытия, для чего выработан ряд защитных
механизмов. М. Lahad предложил, исходя из принципа непрерывности, ди-
агностический метод, который позволяет определить, какие непрерывные
линии функционируют нормально, какие повреждены, какие разрушены
полностью. Результаты диагностики позволяют установить эффективную
программу кризисной интервенции.
Непрерывность повседневной жизни или «Как можно безопасно перей-
ти через мост?».
Когнитивная, осознанная непрерывность - с первых дней жизни человек
пытается найти закономерности и приобрести жизненный опыт, чтобы
предсказать, что будет завтра. Мосты в виде правил, логики и анализа ре-
альности помогают воспринимать мир как логичный и предсказуемый, а
следовательно, и непрерывный.
Социальная, межличностная непрерывность - новорожденный младенец
нуждается в человеческом окружении, чтобы выжить. Мы живем в семье, хо-
дим в детский сад, школу, у нас есть друзья на работе и круг социального об-
щения. Эта сторона жизни весьма четко зафиксирована, и уверенность в том,
что мы снова и снова увидим тех же людей, создает ощущение непрерывности.
Функциональная непрерывность - в книге «Представление о себе в по-
вседневной жизни», Е. Гоффман говорит о разнообразных ролях, в которых
человек выступает в жизни. Большинство этих ролей проигрываются на
протяжении многих лет и оформляют чувство того, что «сегодня предска-
зывает завтра». Мы дети, братья, студенты, друзья, члены семьи, супруги
родители и т. п., и поскольку эти роли в цикле жизни людей повторяются, и
мы многократно функционируем в каждой из них, «сценарий жизни» извес-
тен заранее, и есть определенная ритуальность, стабильность, несмотря на
течение времени.
Историческая непрерывность - это наша внутренняя непрерывность в том,
как мы воспринимаем себя с течением прошедших лет. Наши убеждения, наш
образ самого себя, то, как мы выглядим, - хотя все это динамично, это очень
стабильно, и поэтому дает нам чувство безопасности и непрерывности.
К этим основным видам непрерывности М. Lahad добавил непрерывно-
сти, непосредственно связанные с разработанной им интегративной моде-
лью BASIC Ph (Lahad 1992). Непрерывность убеждений и ценностей - мое

видение мира, мои религиозные, социальные и прочие убеждения, опти-
мизм или пессимизм (т. е. мое отношение к самому себе и к жизни). Непре-
рывность воображения, образов и мечтаний - у каждого из нас есть внут-
ренние образы, надежды и мечты о жизни, и многое, о чем мы мечтаем, со-
храняет стабильность в течение многих лет. Физиологическая непрерыв-
ность - физическое ощущение себя, образ собственного тела, чувство физи-
ческой энергии. Эмоциональная непрерывность - ощущение себя как чело-
века счастливого, грустного, серьезного, «крутого», эмоционального.
Что происходит во время кризиса или бедствия?
Когда мы устанавливаем, насколько и какие непрерывности поврежде-
ны (звенья разорваны или связи между ними стало трудно реализовать),
пред нами есть два выхода, направления деятельности.
Один - попытаться наладить связи или реабилитировать пострадавшую
группу. Например, предоставляя информацию или объяснения. Внесение орга-
низованность в жизнь помогает восстановить когнитивную непрерывность.
Второй - найти существующие связи и укрепить их. Например, если со-
циальный мост еще функционирует, может быть, попытаться найти людей,
которые смогут побыть с пострадавшими, или найти какую-то значимую
роль для самого пострадавшего, чтобы он был с другими и помогал им.
Политова С.П
СУБЪЕКТНАЯ ПАРАДИГМА К АНАЛИЗУ КРИЗИСНЫХ И
ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ СИТУАЦИЙ
Современный этап развития общества характеризуется большим количе-
ством опасностей глобального масштаба, перечень которых непрерывно
растет. По данным специалистов в области безопасности человека и обще-
ства, если человечество не изменит характера своей жизнедеятельности, то
необратимые изменения окружающей среды уже при жизни нынешней мо-
лодежи приведут к социальной и экологической катастрофе.
Положение осложняется еще и тем, что при анализе конкретных мер,
необходимых для изменения сложившейся ситуации, зачастую специали-
стами лишь приводится незначительный перечень локальных действий, на-
правленных на стабилизацию положения в конкретном регионе и способ-
ных лишь частично снизить темп нарастания глобальной угрозы. Вместе с
тем появляются и сообщения, призванные изменить само мировоззрение
современного человека как субъекта сложившихся условий жизнедеятель-

ности. Предлагается изменить статус проблемы безопасности жизнедея-
тельности и рассматривать ее не с позиции противопоставления человека и
среды, а с точки зрения поиска места современного человека в созданных
им же условиях жизни.
В сложившейся ситуации являются неадекватными представления о чело-
веке как о жертве непреодолимых условий существования. Роль человека в
создании этих условий на сегодняшний день является если не фатальной, то,
как минимум, весьма значимой. Действительно, наибольшую опасность с
точки зрения потенциальных масштабов последствий представляют техно-
генные аварии и катастрофы на объектах, являющихся непосредственным
детищем человечества. Диалектическое единство бытия и сознания в контек-
сте проблем безопасности принимает такую интерпретацию: человек собст-
венной деятельностью произвел то, что может теперь уничтожить его самого.
Аналогично можно рассматривать и чрезвычайные ситуации социально-
психологического характера, среди которых самой опасной является терро-
ристическая угроза. Конфронтация в сфере «Человек-Человек» выступает
одной из самых сложно-прогнозируемых и контролируемых, во-первых, в
связи с тем, что службы безопасности с трудом успевают за навязываемой
террористами динамикой и логикой осуществления террористических напа-
дений, а во-вторых, в связи с тем, что здесь логика противопоставления себя
и опасности является наиболее очевидной, но это не делает ее эффективной
в плане самосохранения.
Большая угроза существованию человечества исходит также и от заметно
участившихся в настоящее время чрезвычайных ситуаций природного харак-
тера. Вместе с тем масштабы разрушающего действия этих ситуаций прямо
пропорциональны степени пренебрежения оценками потенциальных угроз,
которые предположительно могут возникнуть в конкретных регионах, т.е. в
подобного рода ситуациях жертвами в основном становятся люди, которые
либо оказались на опасной территории, не уяснив предварительно способов
сохранения жизни при возникновении чрезвычайной ситуации, либо пренеб-
регли предупреждениями специальных служб о надвигающейся угрозе.
Таким образом, детальный анализ кризисных и экстремальных ситуаций
современности обращает наше внимание на несоответствие способов реше-
ния проблемы соотношения человека и среды его существования сложив-
шимся реалиям. Человек не должен противопоставлять себя тем сложно-
стям, с которыми он собирается безуспешно сражаться. Осознание себя в
качестве фактора как возникновения, так и преодоления этих сложностей
(т.е. фактически - субъектная парадигма) и является той теоретической ба-

зой, на которой должен основываться поиск путей выхода из сложившегося
кризиса. И, по всей видимости, мы вступили в эпоху, в которой осознание
своей ответственности каждым членом общества является необходимым
условием выживания всего человечества.
Серов Н.В.
МОДЕЛИРОВАНИЕ УСЛОВИЙ СУЩЕСТВОВАНИЯ
Предпринятый анализ цветовой семантики традиционных культур осно-
вывался на достоверно подтвержденном выводе о канонизированных цветах
как традиционной основе естественного сочетания социального, культурно-
го и природного начал человека. И, разумеется, необходимо создать модель
для адекватного представления нормальных или экстремальных условий,
при которых могут быть выявлены эти начала.
Для понимания хроматической методологии кратко рассмотрим семан-
тику ахромных цветов. Во всех без исключения традиционных обществах с
белым цветом соотносятся такие свойства человека, как сознательное исполне-
ние долга, социальная сплоченность, сохранение традиций, всеобщая осведом-
ленность и память. Конфуцианство в Китае «канонизировало» белый цвет как
истину, долг и самопожертвование женственной категории Инь. Платон в рас-
суждениях о душе человеческой («Федр» 253 d) наделил белым цветом совест-
ливую ее часть, которая чтит законы, традиции и нравы общества.
Серый цвет керамики археологи и этнологи называют цветом «смены
времен», так как вместе с красным он предшествует возникновению каждой
новой культуры. Пауль Клее вообще считал точку объединения всех цветов
«областью центрального серого»: «несмотря на отсутствие двигательной
активности, серое вещество мозга является источником и целью всяких
движений». И это незаметное подсознание творцов является проявлением
гениальности, опредмечивающей настоящее. Сегодня же именно незаметно
серый цвет характеризует костюм процветающих бизнесменов, и об этом
пишут сегодня практически все ученые
Черный цвет обозначал некое бессознательное состояние, «затмение»
сознания, ибо как белый свет дня сменяется чернотой ночи, так и сознание
сменяется бессознательной доминантой сна. Конфуцианство наделяло чер-
ным цветом «женственную категорию Инь». Индуизм связывал черный
цвет с чувственным движением «вниз». Часто черный цвет ассоциировался
с непознаваемостью будущего времени и пугающей иррациональностью

бессознания. В рассуждениях о душе человеческой Платон («Федр», 253 d)
наделил черным цветом именно эту, бессовестную ее часть, которая неис-
тово добивается своих низменных желаний. Как отмечает Элизабет Бремон,
«черный это цвет нашего бессознания, то есть всего того, чего мы не знаем
сами о себе».
С этих позиций представим «цельность» женской логики в масштабе
мировой культуры: обычно на Западе женщины носят белые одежды («Жен-
щина в белом» и т.п.), тогда как на Востоке - черные. В трауре же, как в
экстремальных условиях, женщины надевают черное на Западе и белое на
Востоке. То есть и белый и черный являются женскими цветами Инь, кото-
рые лишь сменяют друг друга, характеризуя релевантное перераспределе-
ние доминант интеллекта при нормальных или экстремальных условиях
существования.
В свою очередь, мужское начало представляет собой границу между
двумя крайними проявлениями женского интеллекта: между «светом» его
социализации и «тьмой» сексуализации. Единственное уточнение - если
раньше роль этой границы играло физически-активное «красное» бессозна-
ние мужчины, то сегодня - его «серое», духовно-творческое подсознание,
его интеллект. При этом в нормальных условиях в женственном интеллекте
доминирует сознание, а в мужественном - подсознание, тогда как в экстре-
мальных условиях в женственном доминирует бессознание, а в мужествен-
ном сознание.
Итак, приведенная систематизация тендерных различий в нормальных
или экстремальных (например, в кризисных) условиях весьма актуальна для
разработки многих проблем психологии. Ибо, на мой взгляд, для психолога
существенным моментом работы является необходимость строгой диффе-
ренциации этих функций с их систематизацией как по тендеру, так и по ус-
ловиям существования.
Слепкова В.И.
СОБЫТИЙНЫЙ ПОДХОД К СЕМЕЙНЫМ КРИЗИСАМ
В различных школах психологии и психотерапии семьи категория жиз-
ненного цикла семьи является не только принимаемой, но и эффективно
используемой как при проведении научных исследований, так и в практике
психологической помощи семье. Ее значение, прежде всего, связано с тем,
что знание фазы жизненного цикла дает понимание типичных проблем раз-

вития семьи. Семья неизбежно сталкивается с нормативными кризисами,
закономерно возникающими в ходе ее развития. Жизненный цикл семьи -
универсальная категория, однако при ее использовании ускользает уни-
кальность, неповторимость жизни конкретной семьи.
О том, что каждая семья имеет свою историю, что модели родительской
семьи транслируются из поколения в поколение убедительно свидетельст-
вует теория и практика психоанализа. История расширенной семьи - ключе-
вые конструкты трансгенерационного подхода к семье, провозгласившего и
последовательно соблюдающего исторический принцип при анализе проис-
хождения и существования семейных проблем.
Временные категории описания жизнедеятельности семьи: «жизненный
цикл», «история семьи» могут быть дополнены еще одним конструктом,
имя которому «жизненный путь» семьи. В отечественной психологии в по-
следние десятилетия активно разрабатывается концепция жизненного пути
личности, идущая от СЛ. Рубинштейна, Б.Г. Ананьева, позволяющая ис-
пользовать ее положения в отношении семьи. Жизненный путь включает в
себя последовательную цепь событий, происходивших и происходящих в
конкретной семье. Это биография конкретной семьи, индивидуальная тра-
ектория движения по этапам жизненного цикла семьи. Жизненный путь
каждой семьи уникален, своеобразен, наполнен событиями, которые при
всей их типичности и нормативности с позиций жизненного цикла сущест-
вуют для семьи в определенном контексте.
Жизненный путь семьи - это фрагмент многопоколенной истории се-
мьи. Он описывает историю «ядерной семьи» с момента знакомства супру-
гов. Жизненный путь конкретной семьи может закончиться естественным
образом с уходом супругов из жизни, либо распадом семьи. История рас-
ширенной семьи каждого из супругов формирует фон, на котором происхо-
дят события жизненного пути «ядерной семьи». Событие жизненного пути
становится узловым событием истории «ядерной семьи», единицей анализа,
как для семейного психотерапевта, так и для исследователя. В семейном
событии «ядерной семьи» преломляются три временные траектории: воз-
раст человека, этап жизненного цикла семьи, история расширенной семьи.
Данное обстоятельство позволяет понять и принять естественность диффе-
ренциации в восприятии и переживаниях супругов одного и того же семей-
ного события. Речь идет о синхронности (асинхронности) событийного ряда
жизненного пути семьи для супругов, детей, родителей.
События жизненного пути семьи - это ситуации, характеризующиеся
изменениями разного уровня. Уровень изменений позволяет определять

значимость событий для семьи в целом, ее подсистем и отдельных членов.
Значимость событий может быть связана с интенсивностью эмоциональных
переживаний, их влиянием на физическое и психическое здоровье членов
семьи. События жизненного пути семьи имеют временные характеристики:
начало, конец, длительность.
Использование событийно - биографического подхода к анализу жиз-
ненного пути семьи позволяет характеризовать кризисные события в кон-
кретной семье как ненормативные кризисы. Их ненормативность связана,
прежде всего, с субъективностью восприятия одного и того же события не
только в разных семьях, но и разными членами одной и той же семьи.
Продуктивность событийного подхода к пониманию семейных кризисов
состоит и в том, что он приводит к понятию супружеского копинга и семей-
ного копинга, как особого сочетания индивидуальных способов преодоле-
ния, связанных между собой циркулярной зависимостью.
С изменением системы координат расширяется проблемное поле науч-
ного анализа. Как семья преодолевает кризисные события жизненного пу-
ти? Совместно? Насколько совместно? Как формируется близкий взгляд на
события семейной истории? Какие члены семьи выбирают стратегии? Яв-
ляются ли члены семьи социальной сетью поддержки друг для друга? У
членов семьи сближаются способы преодоления со временем или асин-
хронность более эффективный вариант выхода их ситуации кризиса? Ведь
одно и то же событие двум людям «нашептывает» нередко совершенно раз-
ные ответы. Как писал М. Мамардашвили в одном и том же действии один
видит созидание, другой - разрушение.
Сутович Е.И.
ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПОДГОТОВКА БУДУЩИХ
ОФИЦЕРОВ-ПОГРАНИЧНИКОВ В РЕСПУБЛИКЕ БЕЛАРУСЬ
Охрана Государственной границы Республики Беларусь - это специфи-
ческое, сложное, крайне ответственное и многогранное дело, предъявляю-
щее высокие требования к личности офицера-пограничника. Государствен-
ная пограничная политика, являющаяся составной частью внешней и внут-
ренней политики Республики Беларусь, направлена на защиту политиче-
ских, экономических, информационных и иных интересов страны. Погра-
ничники обеспечивают соблюдение законодательства, выполнение между-
народных договоров о Государственной границе и ее режиме, выявление и

пресечение каналов нелегальной миграции, незаконного перемещения через
границу транспортных средств, грузов, оружия, взрывчатых и наркотических
веществ. Осуществление столь сложной и ответственной деятельности актуа-
лизирует проблемы психологической готовности пограничника к действиям в
напряженных ситуациях, формирования их эмоциональной устойчивости.
Рассматривая эмоциональную устойчивость как одно из профессиональ-
но-значимых качеств пограничника, следует отметить, что при приеме в
органы пограничной службы Республики Беларусь действует обязательная,
специально разработанная система профессионального отбора кандидатов.
Исследуются когнитивная, мотивационно-потребностная, эмоционально-
волевая сфера кандидата, его личностные особенности. Однако эффектив-
ность деятельности офицера в напряженной ситуации определяется не
только его природными характеристиками и особенностями воспитания, но
и знаниями, умениями и навыками в области саморегуляции, противостоя-
ния стрессовой ситуации, психологической поддержки окружающих.
Потребность использования психологических знаний в деятельности во-
еннослужащих органов пограничной службы способствовала внедрению в
программу подготовки будущих офицеров таких учебных дисциплин, как
«Кризисная психология», «Психологическая готовность к воинской дея-
тельности», «Психогигиена и психопрофилактическая работа» и др. Препо-
давание данных дисциплин имеет целью выработку у курсантов готовности
успешно выполнять задачи оперативно-служебной деятельности в любой
ситуации. В процессе изучения данных дисциплин курсанты приобретают
знания теоретико-методологических основ и практики поведения в напря-
женной ситуации, понимания психической нормы и психической патоло-
гии, их проявления, основных методов и приемов поддержания психическо-
го здоровья военнослужащих в процессе их жизнедеятельности как в мир-
ное, так и в военное время.
В процессе психологической подготовки у курсантов вырабатывается
четкость восприятия оценки происходящего, навыки систематического оце-
нивания себя и эмоционального состояния подчиненного личного состава.
Курсанты учатся различать в напряженной ситуации действенные и мнимые
опасности, принимать быстрые решения, определять характерные стили по-
ведения нарушителей Государственной границы и преступные намерения.
Психологические знания развиваются и совершенствуются в тесной
взаимосвязи со специальными, методическими, педагогическими знаниями
и в силу своей специфики находятся в прямой зависимости от индивиду-
альных особенностей личности обучаемого, его культурного, личностного и

житейского опыта. Для успешного использования психологические знания
должны стать не только практикоориентированными, но и личностно-
значимыми. В этой связи вопросы овладения будущими пограничниками
психологическими профессиональными знаниями рассматриваются в тес-
ной связи с проблемой самого субъекта учебной деятельности, его отноше-
нием к выбранному профессиональному пути, его ожиданиями, сложивши-
мися в результате осознания требований, которые профессиональная дея-
тельность предъявляет к военнослужащему. Четко сформированный и при-
нятый как ориентир профессионального развития эталонный образ погра-
ничника может детерминировать поведение будущего военнослужащего,
регулировать его поведение. Вместе с тем, являясь динамическим образова-
нием, эталонный образ может не только изменяться, но и заменяться другим
образом под влиянием различных обстоятельств.
Таким образом, первостепенной задачей психологической подготовки
будущих офицеров к выполнению задач оперативно-служебной деятельно-
сти в любой напряженной ситуации становится формирование эталона по-
граничника, принятие данного образа как ориентирующего и активизирую-
щего деятельность будущего офицера-пограничника в направлении профес-
сионального развития.
Узун О.Л.
ФОРМИРОВАНИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ГОТОВНОСТИ
СОТРУДНИКОВ МЧС
Существенное влияние на обеспечение устойчивости профессиональной
деятельности оказывают некоторые черты характера. Причем ряд из них
выступает в таком качестве едва ли не в любом виде профессиональной
деятельности. К их числу мы относим самоконтроль, профессиональную
ответственность, чувство долга, дисциплинированность, самооценку, волю
и самообладание.
Основным компонентом внутренней психологической готовности явля-
ются две группы взаимосвязанных содержательных компонентов.
Первая группа - основные компоненты внутренней готовности. Это
личные возможности, которые сотрудник реализует и использует при реше-
нии любых задач. Это убеждения, взгляды, идеалы, интересы и потребно-
сти, нравственные привычки поведения, отвечающие нормам морали, от-
ветственность и чувство долга, дисциплина, мастерство и т. д.

Вторая группа динамических компонентов связана с активно функцио-
нирующими психическими процессами и состояниями, т. е. с тем, о чем
сейчас сотрудник думает, к какому результату стремится, за чем наблюдает,
что переживает, ожидает, делает, к чему в данный момент внутренне готов.
Готовность к деятельности в экстремальных ситуациях развивается и
крепнет благодаря вооружению общими и профессиональными знаниями,
умениями и навыками, совершенствованию профессионального мастерства.
Так, например, обследование уцелевших людей во время землетрясения
в Армении показало, что у большинства имелись те или иные психические
травмы, которые держались от нескольких часов до 2-3 суток, причем 10%
жителей нуждались в помощи врачей-психиатров. Результаты обследования
личного состава подразделений, проходивших службу в экстремальных ус-
ловиях, свидетельствуют о том, что они отличались от контрольной группы
более высокими значениями по следующим шкалам теста СМИЛ: аграва-
ция, истероидность, психопатия, мужественность-женственность, параной-
яльность, психастения, шизоидность. Превышение показателей общеприня-
той нормы по выраженности астено-невротических характеристик отмечено
у 20% обследованных.
Выраженность депрессивного состояния наблюдалась у 27%, выражен-
ность истероидных характеристик превышала норму у 7%, а выраженность
психопатических черт - у 48%; психастенических характеристик - у 28%, а
паранойяльные и шизоидные черты превышали норму у 24%. В целом око-
ло 53% обследованных сотрудников имели различные превышения обще-
принятой нормы, что значительно превосходит результаты обследования
контрольной группы. Следовательно, перенесенные психотравмирующие
воздействия, вызванные участием в условиях витальной угрозы, не прохо-
дят бесследно для психического состояния участников.
Такого рода факторы подчеркивают необходимость заблаговременного
формирования у специалистов МЧС готовности к внезапным действиям,
началу стихийного бедствия, т. е. действиям в экстремальных ситуациях.
Предельная мобилизация возможностей психики - чрезвычайно редкая
перестройка, по опыту большинства людей, в том числе и сотрудников
МЧС. Это рождает меньшую подготовленность к действиям, неумение пре-
дельно собраться для решения трудной задачи. Все это осложняется непре-
рывным психологическим воздействием внешних событий, происходящих
одновременно с внутренними перестройками.
Поэтому важным оказывается своевременное обеспечение процесса
внутренней мобилизации возможностей сотрудников, наилучшего их про-

явления. В связи с этим необходимы:
S своевременное и полноценное повышение состояний готовности со-
трудников, особенно в периоды предвидения действий в чрезвычайных
обстоятельствах;
S специальная тренировка сотрудников в полной мобилизации внутрен-
них возможностей, формирование умений контролировать собственное
состояние, оценивать его и произвольно управлять им;
S особое развитие всех динамических компонентов внутренней готовно-
сти (способности к экстренному напряжению и быстрой мобилизации
собственных возможностей; умение сохранять высокое качество дейст-
вий в условиях большого внутреннего напряжения и происходящих
внутренних перестроек и пр.);
S правильное руководство подчиненными при повышении уровня со-
стояния готовности и особенно при переходе от готовности ожидания к
конкретным действиям.
Проверка уровня подготовки не составляет трудности. Однако опреде-
ление уровня психологической подготовки сотрудников МЧС и их готовно-
сти к действиям в экстремальной ситуации требует применения специаль-
ных методик.
Чулкова В. А., Пестерева Е.В.
РАЗМЫШЛЕНИЯ О ТЕЛЕ В СВЯЗИ
С ПРОБЛЕМАМИ ОНКОЛОГИЧЕСКИХ ЗАБОЛЕВАНИЙ
Соматическая болезнь для человека - это субъективные телесные ощу-
щения. Заболевший человек остается один на один со своим телом, которое
проявляет себя через симптомы. Он прислушивается к симптомам, объекти-
вирует телесные ощущения через ипохондрические жалобы с целью понять,
что происходит с его телом. В связи с этим необходимо обсуждать с боль-
ным его тело, помогать устанавливать ему контакт с ним. Это позволяет
больному принять себя в настоящем и найти опору внутри себя, что являет-
ся важным в кризисной ситуации. В противоположном случае у больного
возможно развитие ипохондричности, когда любое ощущение для него оз-
начает симптом болезни. В практической работе с онкологическими боль-
ными мы столкнулись с тем, что им трудно выразить свои ощущения. В
литературе также отмечается, что больные «часто не осознают ту область
тела, где развивается опухоль». Это может объясняться стремлением чело-

века избегать встречи с источником боли, страданий, а также отсутствием
адекватной информации о заболевании.
В современном мире человек скорее презентирует себя в областях, кото-
рые свидетельствуют о его социализации, он воспринимает свою личность
через объективные вещи - образование, социальный статус, отношение к
окружающим и т.п. Социальный успех требует напряжения и поощряет ум-
ственные усилия человека. Тело дается человеку от рождения, и, к сожале-
нию, не всегда ценится им. В обыденном сознании имеется представление о
теле как о данности, которая может выдержать все и которую можно со-
вершенствовать во внешнем плане: украшать, делать более совершенные
формы (при помощи пластических операций, фитнеса). В определенном
смысле человек имеет социальное «внешнее тело», ориентируемое на окру-
жающих и диктуемое СМИ. Однако ориентация на «внешнее тело» может
не соответствовать истинным потребностям человека. Истории из жизни
свидетельствуют, что улучшение «внешнего тела» не всегда приводит к
чувству удовлетворенности и уверенности в себе. Данное противоречие
указывает на отсутствие контакта человека со своим телом, которое влияет
на его принятие себя. В связи с этим совершенствование «внешнего тела»
может иметь компенсаторный характер.
Тело человека - это не только средство социализации, оно отражает сущно-
стные потребности, интенции человека. Выражение «тело не врет» говорит о
необходимости уметь тело слушать. Представления человека о своем теле с
ориентацией на свою подлинность, а не на социум составляют «внутреннее
тело». Формирование «внутреннего тела» требует от человека внутренней ра-
боты, направленной на понимание своих желаний, на принятие себя и реально-
сти своего существования. Тело символизирует бытие человека в мире. Оно
структурирует существование человека в определенной форме, которую ему
важно принять, чтобы позволить себе быть, дать себе право занимать простран-
ство жизни. Понимание значимости своего тела, возможность обращения к его
ресурсам - это пространство, которым человек может пользоваться - дает ему
опору, подчеркивает значимость его существования.
Онкологическое заболевание актуализирует проблему взаимоотношений
человека с его телом. Агрессивный характер лечения (химиотерапия), не-
редко агрессивный характер заболевания формируют сложные отношения
больного с собственным телом - от отчуждения его (игнорирование) до
ощущения «предательства» со стороны тела. Принятие болезни, которое
способствует адаптации человека к заболеванию, невозможно без обраще-
ния внимания к тому, чем является тело для человека.

ГЛАВА 3. ПРОБЛЕМА МЕЖЭТНИЧЕСКИХ И СОЦИАЛЬНЫХ
ПОЛИТИЧЕСКИХ КОНФЛИКТОВ
Анисимова Т.В., Шубина В.В.
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ТЕРРИТОРИИ
КАК ОДНОЙ ИЗ СОСТАВЛЯЮЩИХ ОБРАЗА ГОСУДАРСТВА
Понятие образа государства в современных исследованиях разрабатыва-
ется в основном в философском и социологическом ключе, но это и психо-
логический феномен. Образ - воспроизведение объекта - структурно сход-
ный, но не совпадающий с ним - формируется в сознании и является фор-
мой передачи представлений о действительности. В условиях стремитель-
ных изменений: социально-политических, территориальных, идеологиче-
ских и других, происходящих в государстве, образ государства отличается
интенсивной динамикой. Изучение образа государства, представленного в
сознании человека сегодня, является важной задачей в свете всевозрастаю-
щей манипуляцией с информации на самых высоких социальных уровнях.
Цель. Изучить базовые составляющие образа государства, представленно-
го в сознании студентов, а именно: представление о территории государства.
Предмет исследования: образ государства. Объект исследования: сту-
денты вузов Санкт-Петербурга, представители старшего поколения. Для
решения поставленных задач используется метод опроса, проведенный с
помощью авторских анкет. Анкета «Образ Государства» состоит из
3 частей. В первой испытуемым предлагается обозначить территорию, ко-
торую, в его представлении, Россия занимает на карте независимо от офи-
циальных границ. В исследовании принимали участие люди разных возрастных
групп в количестве 35 человек. Из них: 12 человек - представители старшей
возрастной группы, 23 человека - студенты СПбГУ, СПбГТУ. Из них 11%
мужчин и 89% женщин. Обработка результатов исследования. Обработка ре-
зультатов исследования проводилась с помощью статистической программы
SPSS. При анализе данных были использованы критерий t-Стьюдента для изу-
чения взаимосвязи возраста и образа государства, однофакторный дисперсион-
ный анализ(ANOVA) для изучения взаимосвязи возраста и территориального
образа государства. Анализ результатов исследования.
Данные математико-статистической обработки результатов измерения
по соотнесению реального размера государства и субъективного представ-
ления о нем в сознании студентов (№=23).

S 60,9% расширили границы государства;
S 30,4% четко следовали официальным федеральным границам;
S 8,7% сузили границы государства.
Данные результаты повторяют распределение, полученное на всей вы-
борке (студенты + старшее поколение, №=35).
S 60% расширили границы государства;
^ 31,4% четко следовали официальным федеральным границам;
S 8,6% сузили границы государства.
Для большинства испытуемых характерно смещение в сознании границ
государства с севера на юг и расширение их на запад и восток (на востоке
часто встречается «присвоение» одного из главных японских островов
о. Хоккайдо). Лишь 4 человека из 35 вспомнили Калининград.
Реальная территория (по географической карте) государства оказалась мень-
ше по сравнению с представлением о нем в сознании большей части студентов.
Такое субъективное «расширение» границ можно объяснить присутст-
вием в сознании студентов образа Советского Союза, с его обширным
влиянием на все братские республики. В какой-то степени территории ныне
независимых государств кажутся по-прежнему если не русскими, то нахо-
дящимися под влиянием России. Поэтому небольшое расширение про-
странства за счет Белоруссии и Казахстана кажется объяснимым. Показа-
тельно, что очень малое количество испытуемых включило в состав России
земли Украины.
Сравнение образа государства в сознании студентов и образа государства в
сознании представителей старшего не показало достоверных различий.
Бриль М.С.
КРЕАТИВНОСТЬ В КОНЦЕПЦИИ ТОЛЕРАНТНОСТИ
Проблема толерантности в настоящее время получает все больший резо-
нанс в мировом сообществе. В 1995 г. на двадцать восьмой сессии Гене-
ральной конференции в Париже государства - члены Организации Объеди-
ненных Наций по вопросам образования, науки и культуры приняли и тор-
жественно провозгласили Декларацию принципов толерантности. Этот до-
кумент был переведен на многие языки и ратифицирован более чем в пяти-
десяти странах, включая Германию, Россию, Францию, Испанию, Англию,
Болгарию, Турцию и др. В период с 2000 по 2005 г. отдел по молодежной
политике Организации Объединенных Наций организовал пять молодеж-

ных конференций, посвященных ознакомлению с различными культурами
международного сообщества. В конференциях принимали участие школь-
ники из Польши, Германии, Дании, России и Украины. Безусловно, такое
внимание к толерантности не могло не повлиять и на отношение к ней в
Российской Федерации. За период с октября 2007 г. по март 2008 г. только в
стенах Философского факультета и факультета Журналистики было прове-
дено шесть встреч, посвященных проблеме этнических конфликтов и их
разрешению. Такое общественное внимание к толерантности обязало науку,
в частности психологию, более подробно исследовать это понятие.
На Западе, откуда пришла к нам толерантность, сам этот термин исполь-
зуется не только в социальной сфере, но также в инженерии, медицине,
биологии и биохимии и многих других сферах. Относительно человека
принято говорить о толерантном отношении к какому-либо объекту (раз-
дражителю), однако, изучать толерантное отношение представляется бес-
смысленным, поскольку психологии важен субъект этого отношения, носи-
тель толерантности. Таким образом, можно сказать, что толерантность ста-
новится новой чертой личности, а степень ее выраженности - новой мерой
описания человека.
Перед психологией встает вопрос, как же изучить черту личности «То-
лерантность». Здесь разумно было бы попытаться описать ее через уже более
подробно изученные черты личности. Томалинцев В.Н. и Козлов А.А. в своей
работе «Введение в социальную экстримологию» показывают противостоя-
ние экстремизма и творчества. Если понимать экстремизм как ярко выражен-
ную интолерантность, то можно говорить о возможности корреляции между
креативностью (или инновационным мышлением) и толерантностью.
На данный момент проведено только первое исследование связи этих
двух черт личности. Оно проходило в Дагестанском Государственном Уни-
верситете и охватило 97 студентов начальных курсов факультетов психоло-
гии и истории. Изучалась связь когнитивного компонента толерантности,
измеренного с помощью методики ВИКТИ Бардиер Г.Л., и креативности,
измеренной с помощью субтестов «необычное использование» и «повто-
ряющиеся фигуры» Торренса. Несмотря на подробную градацию компонен-
тов и видов толерантности в методике ВИКТИ, считается что опросник,
основанный на самоотчете испытуемого, не может служить для измерения
аффективного и поведенческого компонентов толерантности. В результате
исследования не было показано достоверной устойчивой связи между ког-
нитивным компонентом толерантности и креативностью у представителей
данной выборки. В дальнейшем это исследование планируется повторить на

студентах Санкт-Петербургского Государственного Университета, а также
разработать методики, способные измерить поведенческий и аффективный
компоненты толерантности.
Нахождение черт личности, устойчиво коррелирующих с
толерантностью, позволит не только лучше понять эту черту личности, но
также будет способствовать разработке новых, более успешных программ,
по ее развитию.
Бублик М.М.
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ПОДРОСТКОВ РАЗНЫХ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП
На территории Волгограда проживают представители более чем ста
национальностей и народностей, в связи с этим национальный вопрос в той
или иной степени затрагивает все сферы жизни общества. Актуальность
исследования связана с необходимостью изучения психологических
особенностей этнической обстановки в регионе.
Для изучения качеств, проявляемых подростками в ситуациях
межэтнического и моноэтнического взаимодействия, нами был использован
метод семантического дифференциала, в который вошли 15 качеств,
раскрывающих особенности межэтнических отношений у подростков.
В исследовании приняли участие 250 подростков в возрасте от 14 до 17
лет: 100 представителей русской национальности и по 30 участников ар-
мянской, азербайджанской, корейской, чеченской и дагестанской нацио-
нальностей. В каждой выборке было равное количество юношей и девушек.
Для оценки соответствия эмпирического распределения нормальному мы
использовали критерий Колмогорова-Смирнова. При обработке данных ис-
пользовался статистический пакет SPSS.
Мы предположили, что характер реакций и форма взаимоотношений
подростков будут изменяться в зависимости от: а) характера самой ситуа-
ции (соперничества/ нейтральной) и б) состава участников (представителей
той или иной национальности).
Согласно полученным данным, все принявшие участие в исследовании
подростки в ситуациях с участием представителей своих национальностей
руководствуются родственными характеристиками взаимоотношений.
Однако существуют тендерные особенности: так, у девушек во всех вы-
борках были получены менее сильные факторы, включающие в себя более
дифференцированные признаки, которые имеют более низкие факторные

нагрузки по сравнению с юношами (значимость различий определялась по
U-критерию Манна-Уитни; для всех выборок р<0,05).
Результаты не столь однозначны для ситуаций, где присутствуют пред-
ставители других национальностей. Так, у представителей русской нацио-
нальности негативные качества проявляются применительно к представите-
лям чеченской и азербайджанской национальности (у девушек более мягкие
оценки). У подростков армянской национальности (у юношей и девушек)
отрицательные реакции более выражены к представителям азербайджан-
ской и корейской национальности. У девушек армянской национальности
негативные реакции к представителям русской национальности более вы-
ражены, чем у юношей. В свою очередь, у подростков корейской нацио-
нальности (у юношей и девушек) негативные проявления присутствуют к
представителям азербайджанской и дагестанской национальностям. Пред-
ставители дагестанской национальности близко по сравнению со своей оце-
нивают проявляемые ими качества применительно к чеченской и азербай-
джанской национальностям (существенных различий в содержании факто-
ров не обнаружено) и выбирают негативные качества при ситуациях с уча-
стием подростков корейской национальности. Подростки-чеченцы негатив-
но рассматривают ситуации с участием подростков армянской националь-
ности и положительно ситуации с участием подростков-азербайджанцев. У
подростков же азербайджанской национальности отрицательные реакции по-
лучены применительно к представителям армянской национальности, а наибо-
лее позитивные отношения к представителям чеченской национальности.
Данные особенности в отношениях могут объясняться близо-
стью/дальностью культур (например, корейской и кавказской), различиями
в вероисповеданиях (представители участвовавших в исследовании нацио-
нальностей исповедуют ислам, христианство и буддизм), сложившимися
историческими особенностями взаимоотношений. Например, наблюдается
общность в оценивании у представителей одной религии: подростки, чья
национальность предполагает принадлежность к исламу (дагестанцы, че-
ченцы, азербайджанцы), в целом более негативно оценивают представите-
лей христианской религии (русских, армян), и наоборот.
Можно отметить еще одну особенность: со стороны представителей всех
национальностей не выражены отрицательные реакции по отношению к пред-
ставителям русской национальности.
Итак, наша гипотеза подтвердилась, однако обнаруженные различия в
межэтнических отношениях подростков требуют дополнительного изучения.

Бурикова И. С.
ИЗМЕНЕНИЯ ТРУДОВОГО ПОВЕДЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА
В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
В глобальном, постоянно изменяющемся мире, проблема труда и рабо-
тоспособности появляется сразу же вслед за вопросом о «человеческих ре-
сурсах», а именно о количестве трудоспособных исполнителей, готовых
выполнить поставленную задачу. На первый взгляд ничего сложного нет.
Есть физически здоровые люди, способные работать, и есть «глобальный
рынок труда», где как на бирже представлены покупатели и продавцы «че-
ловеческих ресурсов». Глобализация утверждает новый смысл жизни чело-
века - тотальное потребление: «чем больше я могу потребить, тем больший
вес в обществе я занимаю, тем осмысленнее становится моя жизнь».
Но при ближайшем рассмотрении становится очевидным наличие трех
основных проблем «трудоспособного общества»:
1) фактическое наличие физически и психически здоровых людей, спо-
собных выполнять работу. Проблема большинства развитых странах - по-
явление свободных вакансий, которые некем занять;
2) работники, выполняющие конкретный труд, оказываются неспособ-
ными его выполнить в нужном количестве и с надлежащим качеством;
3) интерес к своему труду смещается из области содержательного (како-
ва цель моего труда, его смысл, каков результат, что я делаю, какими цен-
ностями руководствуюсь и, наконец, хочу ли я выполнять именно этот труд,
а не какой-то другой) в область количественного - уровень зарплаты, коли-
чество рабочих и выходных дней, график рабочего дня, нагрузка и т.д. Та-
ким образом, труд становится формальным поводом взять у работодателя
деньги, чтобы их потратить на соблазны общества потребления.
Погоня за формированием глобального рынка труда уже сейчас приво-
дит к сокращению количества узких специалистов и к повышению количе-
ства универсальных работников, готовых предлагать себя - в любом каче-
стве. Сложные направления деятельности, требующие серьезных академи-
ческих, методических, технологических и др. научных знаний, оголяются
отсутствием профессионалов.
Проблема трудового поведения становится наиболее острой в областях,
напрямую связанных с жизнеобеспечением общества, в частности с произ-
водством продуктов питания. Если не хватает качества и количества людей
для производства продовольствия, то последствия неэффективности этой

отрасли катастрофические. Исчезновение продуктов питания - это пробле-
ма голода. Поэтому уже сейчас необходимо понимать, каким должен быть
работник, какое трудовое поведение необходимо формировать в области
производства продуктов питания. Можно отметить следующие изменения
трудового поведения:
1. Современное сельское хозяйство требует высокотехнологической
квалификации, производство продуктов питания - это квалифицированный,
инженерный труд.
2. Стабильность и непрерывность циклов производства и переработки
продуктов питания. Даже в сельском хозяйстве специалист постоянно во-
влечен в непрерывный цикл производства.
3. В производстве продуктов питания все больше используются меха-
низмы, сложная техника, оборудования, необходимы специальные знания.
4. Выращивание новых, ранее незнакомых сельскохозяйственных
культур, что предъявляет серьезные требования к инновационной способ-
ности сельскохозяйственного работника.
5. Снижение значения коллективного труда. Повышение персональ-
ной ответственности за результат, индивидуальной выгоды и личной заин-
тересованности в своей работе. Возможность перехода к фермерскому типу
хозяйства.
6. Снижение человеческих затрат на производство одной единицы
продукции, а соответственно меньшее количество людей требуется для
производства продуктов питания. Это влечет два результата: с одной сторо-
ны, современный фермер имеет возможность получения большего дохода, с
другой стороны - на одной территории требуется меньшее количество лю-
дей, что влечет потенциальные риски безработицы и незанятости. Следует
продумать механизм освоения новых земель.
Подобный пересмотр трудового поведения необходимо проводить и в ря-
де других областей. Так, проблемы комплектования армии в первую очередь
имеют психологический характер - нет представления о том, какая потенци-
альная опасность может угрожать государству и, соответственно, каким
должно быть профессиональное трудовое поведение военнослужащих.
Глобализация влечет глобальные изменения условий жизни человека, и
к ним имеет смысл подготовиться. Необходимо ставить вопрос о государст-
венном формировании человеческого капитала - т.е. управляемого процесса
воспитания конкурентоспособного, экономически и психологически эффек-
тивного человека.

Ванновская О.В.
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
КОРРУПЦИОННОГО ПОВЕДЕНИЯ
Дискуссия вокруг темы коррупции на протяжении всего последнего
десятилетия ведется в рамках юридических, экономических или
социологических аспектов. При этом психологические категории
оказываются за пределами научного анализа, что не дает возможность
получить целостное представление о коррупции как о системном явлении.
Основными задачами методологического уровня в исследовании психо-
логии коррупции являются обоснование принципов построения, форм и
способов организации научного познания коррупционного поведения, а
также способы установления степени достаточной обоснованности и вери-
фицированности полученных знаний.
Предмет исследования коррупции в рамках психологической науки
можно определить как особенности коррупционного поведения субъекта
государственной власти. Выделение категории субъекта в качестве предме-
та исследования коррупционного поведения позволяет таким образом рас-
сматривать данное явление системно, что сообразуется с онтологической
сущностью коррупции как системного явления.
В качестве концептуального ядра теоретико-методологических основ
исследования психологии коррупции может стать последовательно и сис-
темно реализуемый принцип субъектно-деятельностного подхода. Систем-
ная детерминация активности субъекта предполагает синтез внешней и
внутренней детерминации (самодетерминации) и предполагает наличие ин-
тегрирующих и дезинтегрирующих тенденций. В эмпирическом исследова-
нии психологических феноменов коррупционного поведения применение
концепции кумулятивно-факторной причины позволит осуществить моде-
лирование и психологическое прогнозирование морально-нормативного
поведения в деятельности госслужащих.
Поскольку получение эмпирических данных в исследовании коррупци-
онного поведения в значительной степени затруднено в силу достаточной
закрытости объекта исследования (государственных служащих), нам пред-
ставляется возможным выстраивание отношений теоретических и эмпири-
ческих составляющих данного исследования в логике гипотетико-
дедуктивного метода. Кроме того, в исследовании психологии коррупции
очевидны определенные ограничения и в использовании эксперименталь-

ных схем исследования (в силу их сомнительной этичности). Это приводит
к необходимости использования различных методов дистанционного анали-
за, контент-анализа, фокус-групп, проективных методик (например, метод
неоконченных предложений), психосемантических и психобиографических
методов.
На операциональном уровне исследование коррупционного поведения
требует введения новых понятий и определений. Концепция психологиче-
ского исследования коррупционного поведения базируется на системе таких
основных понятий, как «коррупционное поведение», «коррупционное дав-
ление» и «антикоррупционная устойчивость».
Мы предлагаем следующие операциональные определения этих
понятий:
«коррупционное поведение» - это поведение, направленное на получе-
ние выгоды в личных целях путем злоупотребления служебным поло-
жением;
«коррупционное давление» - это совокупность внешних и внутренних
факторов воздействия на должностное лицо, приводящих к ситуации
выбора между злоупотреблением властными полномочиями для полу-
чения выгоды в личных целях или отказу от него;
«антикоррупционная устойчивость» - это системное свойство лично-
сти, проявляющееся в способности противостоять коррупционному
давлению и осуществлять выбор между криминальным и законопос-
лушным поведением в пользу последнего.
Таким образом, полимодальная структура феномена коррупции требует
полиморфной объективизации научного познания и применения междисци-
плинарных подходов. Психология как мультипарадигмальная область зна-
ния позволяет применять различные методологические основания, интегра-
ция которых достигается за счет понимания субъекта в качестве предмета
исследования.
Васильев В.К.
КОНТЕНТ-АНАЛИЗ: ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ СОСТАВ
ЛИДЕРСКОЙ РОЛИ
При анализе имеющихся в литературе определений сущности понятия
«лидер», нами установлено следующее. Лидерская роль реализуется в жиз-
недеятельности группы наглядно и откровенно. Ее «очевидность», с одной

стороны, создает иллюзию простоты и понятности этой роли, неуместности
ее специального содержательного анализа. Но с другой стороны, она помо-
гает отделить действительную психологическую реальность от искусствен-
ных умозрительных построений.
В отличие от высокой абстрактности феномена лидерства, лидер являет-
ся наблюдаемой реальностью. Поэтому суждения о нем с гораздо большей
вероятностью будут содержать в себе не только ошибки авторов, но и эле-
менты истинного положения дел. Соответственно частота упоминания не-
коего психологического качества в разных литературных источниках или
количество упоминаемых вариантов некоего обобщенного качества могут,
условно, рассматриваться в качестве индикаторов значимости данных пси-
хологических качеств для исполнения лидерской роли.
Все обнаруженные нами данные о психологии качествах лидера мы пред-
варительно разбили на отдельные качества. Всего таких качеств оказалось
196, включая сюда и те, которые воспроизводятся в суждениях двух или не-
скольких авторов. Эти качества мы, посредством содержательного анализа и
обобщения, соединили в 8 групп разного объема.
По содержанию вошедших в них качеств мы обозначили эти группы сле-
дующим образом: психическая активность, качества неспецифического пре-
восходства, психическая устойчивость, нацеленность на деятельность, осо-
бенности взаимоотношений, специфически лидерские качества.
Как показал наш анализ, наиболее общей характеристикой истинного
лидера, с точки зрения исследователей, является его повышенная и всесто-
ронняя психическая активность (23% от всего количества первичных ка-
честв), которая, в свою очередь, распадается на активность как личностное
качество (энергичность, страстность, динамичность, инициативность), на
мотивирующее влияние на группу (ведет за собой, побуждает, мобилизует),
а также на целеустремленность (настойчивость, упорство, неуступчивость).
К группе качеств неспецифического превосходства (14%) мы отнесли ка-
чества, традиционно приписываемые лидеру, но достаточно очевидно при-
надлежащие не только этой роли. Сюда попали преимущественно указания на
различные проявления предполагаемого интеллектуального превосходства
лидера (интеллект, ум, мудрость), а также его общительность (социабель-
ность, контактность) и автономия (независимость, самостоятельность).
В группу качеств психической устойчивости (14%) вошел широкий
спектр проявлений эмоциональной стабильности, а также волевые особен-
ности. Эмоциональная устойчивость слагается из эффективности поведения
лидера в стрессе (устойчив к неопределенности, сохраняет ясную голову в

неразберихе, готовность рисковать), из его способности к саморегуляции
(умение владеть собой, выдержка, сдержанность), а также из явной уверен-
ности в себе (выглядит победителем, чувство превосходства, излучает уве-
ренность).
Следующей группой качеств лидера служит его нацеленность на дея-
тельность (12%). Составляющими в эту группу входят: эффективность при-
нимаемых лидером решений (быстрота, оптимальность, ответственность),
планирование общей деятельности (формулирует смысл деятельности, оп-
ределяет перспективы, доносит до участников план), выраженная мотива-
ция достижения (имеет убедительные представления о желательном поло-
жении дел, потребность в успехе, стремится к наибольшим результатам),
организаторские способности (навыки организаторской работы, способ-
ность к сотрудничеству, способность убеждать окружающих, трезвая и бы-
страя оценка ситуации).
Группа качеств, предопределяющих взаимоотношения лидера и его по-
следователей (12%), состоит из двух подгрупп: позитивное отношение ли-
дера к окружающим, позитивное отношение лидера к самому себе.
К группе специфически лидерских качеств (11%) мы отнесли такие, ко-
торые в значительной степени выражают саму сущность лидерской роли.
Во-первых, это олицетворение лидером (или - в лидере) некоей надлично-
стной функции. Во-вторых, сам лидер склонен психологически выходить за
рамки собственного «Я» и идентифицироваться более масштабными над-
личностными явлениями. Третий специфический момент - высокое разви-
тие у лидера интуитивного начала, умения проникнуться духом социально-
го слоя, ощутить «дух» и «моду» времени.
Егоркина Т. В.
РЕСУРСЫ РЕАБИЛИТАЦИИ И АДАПТАЦИИ
СЕРБСКИХ И АЛБАНСКИХ ПОДРОСТКОВ, ЖИВУЩИХ В КОСОВО
Дети и подростки, живущие на послевоенных территориях, могут де-
монстрировать замечательную гибкость, высокую адаптивность и разви-
ваться в соответствии со своим потенциалом, но в то же время, существуют
специфические факторы риска, которые могут негативно повлиять на раз-
витие и функционирование личности. В обзоре WarChild Holland (2006)
отмечено, что дети, живущие в условиях межэтнического конфликта, под-
вергаются риску переживания многих угроз своего благополучия, что мо-

жег провоцировать интенсивный страх. Пребывание в ситуации военных
действий, в зоне бомбежек, под угрозой возможного бегства, разрушения
домов, переживание жестокости и насилия - многие подобные переживания
могут иметь непосредственные и долговременные эффекты для детского
развития и благополучия.
Непосредственные эффекты особенно зависят от значения события для
ребенка и его семьи, стадии развития ребенка, его личностных
характеристик, наличия поддержки со стороны взрослых, личной
вовлеченности ребенка в качестве жертвы или виновника критической
ситуации. Долговременные эффекты определяются тем, в какой степени
непосредственное окружение ребенка реагирует на изменения в его
поведении (в направлении оказания помощи), в какой степени можно
избежать повторения травматических переживаний, насколько эти события
изменили жизненный стиль ребенка, его восприятие перспектив будущего.
Для детей школьного возраста травматические события могут стать при-
чиной нарушения способности формировать межличностные отношения и
учиться. В подростковом возрасте нарушения в этих сферах могут привести
к утрате смысла жизни и перспектив будущего, что, в свою очередь, может
провоцировать антисоциальное поведение, уход в глубокую фрустрацию.
Противодействовать факторам риска могут основные защитные факто-
ры, к числу которых относят конструктивные копинг-механизмы, поддерж-
ку значимых взрослых, взаимодействие со сверстниками, восстановление
ощущения адекватности окружающего мира и временной перспективы (ин-
теграции прошлого, настоящего и будущего), общую безопасность.
В проекте, посвященном исследованию системы психологических отно-
шений личности подростков, живущих в Косово, в 2007 г. приняли участие
344 человека в возрасте от 11 до 15 лет, из них 164 серба, 180 албанцев.
Качественный анализ незаконченных предложений позволил выявить
основные ресурсы, которые могут быть основой успешной реабилитации и
адаптации. В первую очередь это отношения в семье. Подавляющее боль-
шинство как сербских, так и албанских подростков очень позитивно отно-
сится к родителям («моя мама - лучшая мама на свете; она любит меня, за-
ботится, она трудолюбивая и благородная», «думаю, что мой отец много
работает, чтобы мы жили лучше, он - уважаемый человек, он хорошо ко
мне относится»). Случаи негативного или критического отношения единич-
ны. Также практически все подростки в дополнении предложения «Когда я
был маленьким, моя семья...» упоминают общее позитивное внимание -
«моя семья заботилась обо мне, любила меня, ухаживала, баловала, любила

меня (многие добавляют - «также как и сейчас»)». Следует отметить, что
демографические паттерны в албанском и сербском сообществах различа-
ются - в албанских семьях в среднем 3-4 ребенка (нередко встречается 5-6),
а в сербских 2-3. Тем не менее семья занимает одно из первых мест в ие-
рархии ценностей. Многие подростки пишут о том, что в будущем у них
будет не только профессия и работа, но и своя семья и дети.
При дополнении предложения «Будущее кажется мне...», как правило,
развернутых описаний нет - каждый выбирает два-три эпитета, которые
отражают качество и эмоциональную нагруженность. В диапазоне «позитив
- негатив» 81 % всех подростков дает позитивные характеристики будуще-
го, 9,5 % - негативные и 6,8 % - нейтральные. Положительный полюс пред-
ставлен такими эпитетами, как «Будущее кажется мне хорошим, отличным,
замечательным, успешным, блестящим, удивительным, интересным». Од-
нако оно может быть и тяжелым, трудным, плохим. К нейтральным оценкам
можно отнести эпитеты «неизвестное, неопределенное, туманное, неясное».
Таким образом, можно предполагать, что основными ресурсами адапта-
ции и развития для косовских подростков, независимо от их этнической
принадлежности, являются поддержка семьи и позитивная перспектива бу-
дущего.
Иванов А.С.
ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПРОБЛЕМЫ
СЕПАРАТИЗМА ПО МАТЕРИАЛАМ ООН
Одним из ключевых событий современной мировой политики стало од-
ностороннее провозглашение 17 февраля 2008 г. независимости Косово,
которое может стать прецедентом для других территорий нашей планеты.
На данный момент в мире существует 46 автономных территорий с той или
иной степенью выраженности сепаратистских настроений, а также 63 зависи-
мых территории - потенциальных для подобных явлений. Другими словами, в
мире, где существует около двухсот стран и государств, более ста стран потен-
циально могут стать очагами конфликтов и изменить свои границы.
Исключительность событий в Косово определяется тем, что по данному
вопросу мировая общественность практически расколота на две части -
«за» независимость этой территории на данный момент официально высту-
пили - 50 государств, в том числе 9 непризнанных республик, а «против» -
42 государства.

Для России актуальность данной проблемы трудно переоценить в силу
как минимум двух причин: недавно закончившихся двух чеченских войн и
наличием в составе страны 21 национальной республики - потенциальных
суверенных государств.
Международное право не дает однозначной оценки сепаратизму, позво-
ляя трактовать одни и те же события и как сепаратизм, и как национально-
освободительное движение (НОД). Причиной такой противоречивости ме-
ждународного права является историческое развитие, которое породило
одновременное существование двух противоположных принципов: «терри-
ториальной целостности» и «права народа на самоопределение».
Принципиального отличия с научной точки зрения между сепаратизмом
и НОД нет - различие лежит лишь в области морали и оценки того, является
ли отделяющийся народ угнетенным.
Сепаратизм является чрезвычайно массовым явлением, так как
затрагивает интересы всего населения отделяющегося региона, поэтому в
явлениях сепаратизма значительную роль играет общественное настроение.
Сепаратизм чаще всего приобретает экстремальную форму, что сильно
отражается на мировой стабильности в целом, поэтому в его протекании
важнейшую роль должно и играет международная Организация
Объединенных Наций (ООН).
Можно утверждать, что материалы ООН отражают действительную
ситуацию в регионе конфликта.
При наличии достаточного количества материалов ООН за определенный
период развития конфликта методами контент-анализа можно выявить психо-
логические характеристики общественных настроений и самого конфликта.
Методы контент-анализа зарекомендовали себя как надежные и широко
используются в политической психологии.
В качестве методики контент-анализа была взята программа ВААЛ (R).
Рассматривались следующие ситуации: сепаратизм в Косово и Африке
(на примере Судана), глобальные изменения климата. При этом проблема
сепаратизма в Косово рассматривалась в двух аспектах: на примере внут-
ренних и внешних материалов ООН.
Под внутренними материалами понимаются материалы для служебного
пользования, а именно доклады генерального секретаря ООН по проблеме
Косово для Совета Безопасности ООН (ежемесячные доклады об операциях
сил в Косово для СБ ООН). Данные материалы в силу своей полузакрыто-
сти имеют задержку во времени публикации. Под вешними понимаются
материалы ООН для широкой общественности, размещаемые на сайте ООН

и охватывающие более широкий период времени (доклады миссии ООН по
делам временной администрации в Косово).
Анализ материалов показал следующие результаты:
1. Существуют психолингвистические различия для внешних и внутрен-
них материалов ООН по одному и тому же конфликту, что говорит о
разном предъявлении информации для широкой общественности и для
СБ ООН. При этом было выявлено, что внутреннее представление от-
личается большей депрессивностью, но меньшей паранойяльностью.
2. Существуют психолингвистические различия во внешних материалах
ООН по сепаратистской проблеме разных регионов. При этом проблема
африканского сепаратизма представлена большими показателями пара-
нойяльности, что говорит о попытке привлечь большее внимание к дан-
ной проблеме. Но меньшими показателями депрессивности, что говорит
о меньшей тревоге за эту проблему.
3. Существуют психолингвистические различия во внешних материалах
ООН по проблеме сепаратизма и проблеме глобального изменения кли-
мата. При этом были также обнаружены большие показатели параной-
яльности по сравнению с сепаратизмом в Косово, но гораздо меньшие
показатели депрессивности. Это говорит о том, что проблема климата
не вызывает столь больших тревог и достаточно известна, что не требу-
ет еще большего привлечения внимания к ней.
Мовсесян А.Э.
ПОВЫШЕНИЕ КОММУНИКАТИВНОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИ
УЧИТЕЛЕЙ НАЧАЛЬНЫХ КЛАССОВ
Потребность общества в личности, уважительно относящейся к мнени-
ям, взглядам, поведению других людей, ставит перед современным образо-
ванием задачу глубокого изучения и обобщения научно-педагогических и
методических исследований по проблеме развития толерантности подрас-
тающего поколения. Анализ исследований показывает, что на процесс фор-
мирования толерантности у младших школьников влияет ряд объективных
и субъективных факторов: особенности окружающей действительности,
индивидуально-психологические и возрастные характеристики личности,
характер межличностных отношений и т.д. Одним из источников, условий и
важнейших факторов формирования толерантности учащихся начальных
классов является педагогическое общение, представляющее собой много-

плановый творческий процесс субъект-субъектного взаимодействия педаго-
га и учащихся, содержанием которого является обмен информацией и цен-
ностями между участниками учебно-воспитательного процесса, оптимиза-
ция обучения и развития личности учащихся, создание наилучших условий
для решения учебных, воспитательных и личностно-развивающих задач.
Исследование показало, что большое значение в формировании толе-
рантности у младших школьников имеет психологическая атмосфера в кол-
лективе, благоприятный эмоциональный настрой всех участников педагоги-
ческого общения. Доброжелательная атмосфера в ученическом сообществе
во многом зависит от стиля педагогического общения. Тестирование учите-
лей по методикам «Стиль педагогического общения» (А.А. Леонтьев),
«Оценка профессиональной направленности личности учителя»
(Е.И. Рогов), «Техника общения» (Д.Н. Творогов), «Терпимость учителя»
(И.И. Рыданова) позволило констатировать, что у 39,9% учителей выражен-
ная ориентированность на дисциплинарную модель взаимодействия с деть-
ми, у 15,6% - на личностную модель и 44,5% учителей придерживаются
умеренной ориентированности на дисциплинарную или личностную мо-
дель. Распределение респондентов по стилям педагогического общения вы-
глядит следующим образом: демократический стиль свойственен 37,5%
учителей, авторитарный - 42% и либеральный - 20,5% педагогов.
Теоретический анализ литературы и результаты констатирующего экс-
перимента явились основанием для разработки и реализации программы
повышения компетентности учителей начальных классов к педагогическо-
му общению как условию формирования толерантности у младших школь-
ников. Предложенная нами программа носила целостный, системный ха-
рактер и включала в себя методическую работу в школе, этапы курсовой
подготовки и межкурсового периода, а также последовательные, взаимо-
обусловленные учебные модули, адекватные образовательному запросу
учителя и уровню развития его компетентности.
При реализации программы использовались различные организацион-
ные формы работы: лекции, семинары, практикумы, тренинги, дискуссии,
анализ педагогических ситуаций, консультации, деловые игры, мастерские,
посещение открытых занятий и др. Цели и задачи программы предусматри-
вали: на первом уровне - осмысление и принятие учителем значимости за-
дачи формирования толерантности у младших школьников, формирование
технологической готовности к ее решению; на втором уровне - перевод
теоретических положений о толерантно ориентированном учебно-
воспитательном процессе в практическое их применение в педагогической

деятельности, обеспечение методического сопровождения профессиональ-
ного совершенствования учителя; на третьем уровне - достижение макси-
мально возможного для него уровня профессиональной компетентности в
указанной области. Нами был разработан и апробирован спецкурс для учи-
телей начальных классов «Основы успешного формирования толерантности
у младших школьников в процессе педагогического общения».
Таким образом, по итогам работы было проведено диагностическое об-
следование слушателей, в процессе которого фиксировались частотные
данные проявления того или иного компонента и уровня компетентности
учителей к организации процесса формирования толерантности у младших
школьников с помощью тестов, анкет, бесед, наблюдений, экспертных оце-
нок, а также презентаций результатов исследовательских разработок. Каче-
ственный анализ и статистическая обработка результатов диагностики по
итогам повышения квалификации учителей показали положительный ре-
зультат влияния комплекса разработанных организационно-педагогических
условий на развитие их компетентности к педагогическому общению как
средству формирования толерантности у младших школьников.
Моторин Д.И.
МЕТОДИКА ЭКСПРЕСС-ОПРОСОВ ЭКСПЕРТОВ ДЛЯ
ПРОГНОЗНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ УПРАВЛЕНЧЕСКИХ РЕШЕНИЙ
Сегодня российское общество находится на пороге реализации ряда дол-
госрочных проектов и программ развития целых отраслей российской эко-
номики, масштабных инфраструктурных проектов. В этих условиях качест-
венно повышается необходимость прогнозирования последствий прини-
маемых политических решений.
Существует несколько классификаций методов долгосрочного прогно-
зирования развития сложных социальных систем. Мы опираемся на класси-
фикацию И.В. Бестужева-Лады с делением всех методов долгосрочного
прогнозирования на математико-статистические, методы моделирования и
экспертные методы.
Относительно широкое применение в практике государственного управ-
ления нашли только экспертные или, как их еще называют, интуитивные
методы долгосрочного социально-политического прогнозирования.
К сожалению, в современной управленческой практике наиболее рас-
пространенным методом прогнозирования до сих пор является метод сове-

щаний. Данная процедура по ряду социально-психологических причин яв-
ляется крайне неэффективной по критерию получения точной прогнозной
оценки. Кроме метода совещаний, из всех экспертных методик достаточно
часто в управленческой практике применяются методы экспертных опросов
и интервью, аналитических экспертных записок, различных модификаций
мозгового штурма и др. Наибольшее распространение в правленческой
практике получила методика «Дельфи», различные модификации которой
нашли в разных странах широкое применение в практике работы различных
управленческих структур.
Несмотря на все преимущества данной методики, в нашей стране и она
сегодня до сих пор не нашла широкого применения. Среди причин этого
можно выделить следующие: применение данной методики требует суще-
ственных затрат - временных, материальных, административных; результа-
ты опроса требуют проведения достаточно сложной процедуры их оценки и
обобщения; в опросе требуется участие достаточного числа высококвали-
фицированных специалистов, что часто является непреодолимым препятст-
вием для ее использования.
Основной целью нашего исследования является разработка методики
опроса экспертов, которая бы позволяла оперативно, с невысокими матери-
альными, техническими и административными затратами регулярно полу-
чать квалифицированные прогнозные экспертные оценки для повышения
эффективности стратегических управленческих решений.
Предварительный обзор материалов по данной проблеме показал, что
разработка и внедрение методики экспресс-опросов экспертов для аналити-
ко-прогностического обеспечения управленческих решений потребует вы-
полнения следующих задач.
1. Теоретический анализ существующих подходов к аналитико-
прогностическому обеспечению управленческой деятельности стратегиче-
ского характера. Выявление сильных и слабых сторон основных групп экс-
пертных методов прогнозирования.
2. Анализ социально-психологических причин недостаточного исполь-
зования экспертных методов прогнозного обеспечения управленческих ре-
шений. Определение оптимальных требований к содержанию, процедуре
проведения и обработки результатов экспресс-опросов экспертов для оцен-
ки управленческих решений.
3. Разработка оптимальной структуры текста опросной методики. Струк-
тура предположительно должна содержать блоки, ориентированные на ре-
шение следующих задач:

S описание проблемы, требующей принятия комплексного управлен-
ческого решения, с определением минимального числа необходи-
мых и достаточных компонентов описания;
S определение ряда параметров компетентности эксперта в предмет-
ной области решаемой проблемы. Это позволит дифференцировать
вклад разных экспертов в итоговую оценку вариантов решения про-
блемы;
S описание принципиальных направлений решения проблемы. Данное
требование к содержанию методики актуально как в случае, если
решение обозначенной проблемы уже находится как на стадии вы-
движения и анализа способов решения проблемы, а также на всех
последующих стадиях;
S определение минимального и достаточного числа параметров оцен-
ки предполагаемых способов решения проблемы.
4. Подбор простого и оперативного метода расчета интегральных пара-
метров оценки различных концепций решения проблемы, а также формы их
презентации лицам, принимающим решение.
5. Описание целевых групп экспертов, опрос которых целесообразен для
оценки существующих вариантов решения проблемы (как разработчиков
концепций, так и пользователей разработанных систем).
Никифорова Л.Ю.
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ СТРУКТУРИРОВАНИЕ ПРОСТРАНСТВА
МЕЖПАРТИЙНОЙ КОНКУРЕНЦИИ
Одна из актуальнейших проблем не только для политической психоло-
гии, но в большой степени для российской политики - нарушения в струк-
туре коммуникации между политическими организациями, в первую оче-
редь политическими партиями, и населением. Фактически коммуникацион-
ные процессы активизируются только во время предвыборных кампаний.
Мы рассматриваем этот факт как одну из важнейших причин кризиса пар-
тийных институтов и партийной идентичности в России.
Психологическое изучение процессов межпартийной конкуренции,
электоральных процессов, происходящих в России, чрезвычайно важно не
только с научной точки зрения. Эффективная модернизация политических
институтов нашей страны невозможна без учета психологических особен-
ностей их восприятия населением, без тщательного анализа коммуникатив-

ного поведения авторов политического процесса.
При всей важности такой задачи многие электоральные исследования в
России носят описательный характер. При постановке исследовательских
задач ученые часто исходят из тезиса о специфичности российской полити-
ческой ситуации. Констатируя слабость и неустойчивость партийной систе-
мы в России, они отказываются от ее изучения, поэтому масштабных срав-
нительных исследований электорального пространства, в которых задейст-
вован мощный математико-статистический инструментарий, на сегодняш-
ний день крайне мало.
Исследования электорального пространства в России в основном связа-
ны с изучением поведения избирателей путем математико-статистического
анализа результатов голосования. Пространство межпартийной конкурен-
ции при этом остается за пределами внимания исследователей. Существует
мнение, что причины современного состояния российской партийной сис-
темы лежат за пределами процессов межпартийной конкуренции (Гель-
ман В.Я., 2007). Роль элит в структурировании политического пространства
в России действительно довольно велика. Однако абсолютизация этого фак-
тора - чрезмерно упрощенный взгляд на российские политические реалии.
Кризис в изучении политических партий обусловлен, на наш взгляд, не
только «нестандартностью» российской партийной системы и собственно
партийных структур, но и ограниченным репертуаром исследовательских
методов. Действительно, традиционные политологические измерения-
«консерватизм - либерализм», лево-правая шкала - уже не справляются с
задачей структурирования политического пространства. Процессы межпар-
тийной конкуренции не только в транзитных государствах, но и в Западной
Европе все сложнее описать с помощью этих категорий. Идеологически,
позиционно партии становятся все ближе друг к другу и ближе к политиче-
скому центру (Юрьев А.И., 1997). Пространственные модели российского
электорального пространства, опирающиеся на классические политологиче-
ские теории (Dawns, 1957, Hinich,1978, MacDonald,1991), способны лишь
зафиксировать эту тенденцию.
Представляется, что преодоление методологических трудностей возможно
путем психологического структурирования электорального пространства.
Наиболее эффективным подходом для достижения этой цели мы считаем
коммуникативный подход. Суть электоральных процессов заключается в
коммуникативном взаимодействии их участников - политических партий и
избирателей. Конечной целью электоральной деятельности политических
объединений может быть не только победа на выборах, но и простое уча-

стие в них или относительное снижение поддержки противников в интере-
сах своих более мощных союзников (Соловьев А.И., 2000). Но в любом слу-
чае критерием успешности этой деятельности является наличие коммуни-
кации с избирателями. Именно в результате коммуникативной активности
партий формируются более или менее устойчивые общности избирателей,
составляющие электоральный ресурс той или иной партии.
Для психологического структурирования пространства межпартийной
конкуренции мы предлагаем использовать понятие «коммуникативная стра-
тегия». Под коммуникативной стратегией понимается применяемый комму-
никатором спектр приемов организации информации, ориентированных на
изменение политических взглядов и политического поведения адресатов.
Программы партий, публичные выступления их лидеров трактуются в дан-
ном контексте как коммуникативные действия. Психологический анализ
этих текстов позволит охарактеризовать коммуникативные стратегии пар-
тий как авторов политического процесса, выявить политико-
психологические измерения, релевантные для описания пространства меж-
партийной конкуренции и, как результат, выявить его психологическую
структуру.
Оселков А.А.
УСТАНОВКИ КСЕНОФОБСКОГО ХАРАКТЕРА
ПО ПРИЗНАКУ РЕЛИГИОЗНОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ
Феномен вражды и ненависти по признаку социальной принадлежности
(национальной, религиозной, этнической, половой и т.д.) последние годы
изучается достаточно активно, в связи с интенсивностью его проявления.
Согласно статистике, только за 1999 г. 122 правоохранительных учрежде-
ния прислали сообщения о 7876 зарегистрированных случаях преступлений
на почве нетерпимости в Соединенных Штатах Америки, причем в этих же
докладах говорится о том, что приблизительно два из трех подобных пре-
ступлений оказались преступлениями против людей. На территории Рос-
сийской Федерации неоднократно встречались случаи нападений, поджогов
и убийств на почве расовой и религиозной нетерпимости, что достаточно
широко освещалось средствами массовой информации. В данном случае мы
имеем дело с групповыми конфликтами локального характера.
Что интересно, то жесткое деление «мы-они», с четким разграничением
«мы-хорошие», «они-плохие», существует у большинства населения Рос-

сии. Нами проводился и проводится комплекс исследований, включающих
как опросные методы, позволяющие сделать выводы о мнении населения
России по данному поводу, так и проективные, выявляющие скрытые тен-
денции, говорить о которых прямым текстом по различным причинам не
принято. По их результатам выявлено значительное количество негативных
установок по ряду оснований к представителям других религиозных групп
(что также отмечено рядом других отечественных, а также зарубежных ис-
следователей).
Обычно некоторым из изучаемых групп приписывались более негатив-
ные и агрессивные характеристики, нежели другим. Например, при иссле-
довании взаимных установок религиозных групп по уровню агрессивности
образов лидировали исламисты: в проективных рисуночных методиках бо-
лее 90% испытуемых изобразили представителей данной группы с оружием
в руках в то время, как по остальным группам количество агрессивных ри-
сунков не превышало 5%. Близкие результаты были получены и в результа-
те проведения семантического дифференциала.
Поскольку представителям ислама зачастую приписывают предраспо-
ложенность к совершению террористических действий, нами было проведе-
но исследование, выявляющее аналогичные установки между представите-
лями как бы «нейтральных» групп: верующих и атеистов. При помощи со-
чинения на свободную тему было исследовано 100 человек обоих полов
различного возраста.
В результате контент-анализа сочинений было выявлено наличие нега-
тивных установок у верующих по отношению к атеистам (у 59%) и у атеи-
стов по отношению к верующим (у 71%), а также - позитивных установок у
верующих и у атеистов по отношению к представителям своих групп (у
73% и 83% соответственно). Причем при этом испытуемым было предло-
жено по семибальной шкале оценить степень своей "религиозности" либо
«атеистичности», что расценивалось нами как субъективное определение
степени вовлеченности человека в «свою» группу.
В итоге мы выяснили, что чем больше испытуемый относил себя к опре-
деленной общности, тем больше атрибутов негативного характера припи-
сывалось представителю «другой» группы. По итогам исследования был
проведен корреляционный анализ, который позволяет вышеуказанные вы-
воды перенести на всю генеральную совокупность, т.е. на все население
России.
Таким образом, мы приходим к выводу, что между любыми социальны-
ми единицами (будь то отдельные люди, группы либо социумы) возможно

возникновение неприязни, приводящее к действиям, классифицируемым
как экстремистские, что основано на существовании негативных установок
социального характера, присущих данной социальной единице с момента ее
возникновения, т.е. не приобретаемых с опытом, а существующих как бы
«по умолчанию».
Решетников М.М.
ПРОБЛЕМА МЕЖЭТНИЧЕСКИХ
И СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ КОНФЛИКТОВ
В последнее десятилетие преобладает ощущение, что мы (имеется в ви-
ду Человечество в целом) сейчас переживаем или приближаемся к смене
парадигмы развития, и эта смена, скорее всего, будет осуществляться чрез-
вычайно болезненно и ... нецивилизованно.
Если мы бросим взгляд на все предшествующие эпохи нашей европей-
ской (Христианской) цивилизации, то, прежде всего, можем заметить, что
все они опирались на реальные или иллюзорные гуманитарные концепции.
В некотором смысле - гуманизм был стрежнем развития европейской циви-
лизации и, соответственно - стержнем формирования личности европейско-
го типа: ориентация на чувства, на возвышенное и прекрасное, поддержка
слабых, забота о сирых и убогих, борьба за справедливость наполняли чело-
вечество духовными силами, даже несмотря на то, что осуществление этих
гуманитарных проектов часто граничило с огромной расточительностью и
нерациональностью (типично-невротический паттерн).
Но именно эти (гуманитарные) аспекты поведения сейчас, как представ-
ляется, подвергаются сомнению или - точнее - мало верифицируются на
современной картине мира, а невротический тип реагирования на «преврат-
ности судьбы» приобретает качественно иные характеристики. От невроти-
ческого «думать, сомневаться, переживать» мир все более явно смещается к
силовым решениям с паранойяльной «уверенностью в своей правоте, нена-
висти к инакомыслию и потребности в агрессивном действии» (обычно оп-
равдываемом как «противодействие»).
Мы вошли или входим в новую эпоху, о которой было много предсказа-
ний, и многие считали, что это будет гуманитарная эпоха. Не разделяю этих
ожиданий, и думаю, что она будет скорее технократически-
информационной, с опорой на прагматизм и силу, а не на гуманизм. Более
того, думаю, что она уже - почти такая. При этом прошлые достижения в

сфере духовной жизни - будут чем-то замещаться. Пока можно только
предполагать - чем? Но совершенно очевидно, что наши прежние духовные
ценности не могут быть переведены на язык технических систем и, уже по-
этому, чужды современной эпохе.
При этом одновременно с кризисом гуманитарных идей будут ставиться
под сомнение традиционные понятия смысла жизни, а также - духовные
ценности и вера, которые являются не только существенными компонента-
ми мировоззрения современной личности, но и входят в число важнейших
механизмов «социальной механики» - системы власти и управления. По-
этому вслед за модификацией поведения людей, скорее всего, начнется
(точнее - уже началась) модификация действующих форм государственной
власти практически во всех (самых демократичных) странах.
Как представляется, современный социальный активизм отдельных на-
циональных групп, включая наш «родной» русский национализм, впрочем,
как и современный фанатизм отдельных направлений мировых религий и
их переход в идеи мученичества и терроризма - нужно рассматривать как
явления одного порядка, и даже - как звенья одной цепи, а именно - плане-
тарной патологизации общественного сознания.
Многие питают иллюзорные надежды на не выдержавшую проверку
временем идею «плавильного котла» и иные подобные теории, а национа-
листические настроения растут во всем мире... На фоне безбожного и безы-
дейного пространства европейской культуры можно высказать предполо-
жение, что национальная идентификация - это последняя форма идентифи-
кации, когда уже больше нечем гордиться, и нет никаких объединяющих
идей, или - пользуясь выражением Фрейда - утрачена «либидозная консти-
туция массы», которая позднее была названа Гумилевым «пассионарно-
стью».
Чем закончилась попытка противопоставить национализму интернацио-
нализм - всем очевидно. Если прогнозы глобального потепления и одно-
временного истощения запасов пресной воды подтвердятся, и значительная
часть территории Скандинавии, Европы, Аравийского полуострова и час-
тично - США окажется непригодной для жизни, кто примет население этих
стран? Поведение наций в условиях катастрофы и борьба за сохранение на-
циональной идентичности - это самостоятельный, слишком большой и
очень болезненный вопрос, требующий обсуждения и анализа и в его крат-
косрочной, и в долговременной перспективе.

Смирнова А.Е., Пульцина К.И.
НАЦИОНАЛЬНЫЕ АРХЕТИПЫ В СКАЗКАХ
Понятие «архетип» в психологической литературе появилось благодаря
швейцарскому психологу К.Г. Юнгу и обозначает некие первичные врож-
денные структуры, так называемого «коллективного бессознательного»,
архаический психический «осадок» повторяющихся жизненных ситуаций,
задач и переживаний человека. Под воздействием проблемной, кризисной
ситуации личной или социальной жизни происходит, по Юнгу, бессозна-
тельное оживление и воплощение соответствующего архетипа. При этом
данный процесс имеет спонтанный характер. Именно «архетипическая мат-
рица», априори формирующая деятельность фантазии и творческого мыш-
ления, объясняет существование повторяющихся мотивов в мифах, сказках
разных народов. Для анализа мы выбрали сказки коми народа. Благодаря
Юнгу сказки можно проанализировать с позиции архетипической психоло-
гии. Н. Огненко выделяет следующие архетипические уровни сказок: Пер-
вый уровень. К этому уровню относят сказки, сюжет которых выстраивает-
ся вокруг Персоны. То есть те сказки, в которых отражены конкретные
взаимоотношения в физической реальности и в которых можно провести
аналогии с реальными жизненными ситуациями. На этом уровне сказочный
герой будет стремиться к взаимодействию с обществом. Для него важно
мнение других людей, важно выполнять правила и нормы, установленные
социумом. Второй уровень. Сказки данного уровня включают в себя про-
цессы духовного роста и развития на уровне таких архетипов, как Тень,
Анима/Анимус. Для авторов становятся актуальными темы доверия, преда-
тельства, любви и ненависти, свободы и зависимости, темы освоения новых
возможностей, познания своих не проявленных способностей, принятия
противоположностей. Третий уровень. Главной целью третьего уровня ста-
новится желание автора обрести уравновешенность и гармонию. Автор,
сказку которого можно отнести к данному уровню, уже понимает или ин-
туитивно чувствует, что нашей жизнью и судьбой руководит нечто боль-
шее, чем просто «Эго» или Персона. Его волнуют глубокие темы: в чем
смысл жизни? Что такое одиночество и самодостаточность? и т.д.
Сказка «Лесной человек Яг-Морт». Главные герои - охотник и три его
сына, лесной человек Яг-Морт. Мечта, мотивы - желание обрести мощь и
«илу посредством добычи огня. Характер трудностей - главные герои под-
вергаются неприятному психологическому и физическому воздействию

(запугивание, обман, истязания). Способ преодоления трудностей - настой-
чивость, находчивость. Цель - достигнута. Трансформация героя - измене-
ние психологического характера некоторых героев (старших братьев) без
изменения облика. Сюжет развивается как борьба охотников с лесным че-
ловеком Яг-Мортом. Образ Яг-Морта является архетипом, олицетворяю-
щим те личностные черты, которые отрицаются или игнорируются челове-
ком, т.е. это - Тень. К.-Г. Юнг считал, что отвергаемые нами качества не
могут исчезнуть из нашей жизни, они просто переходят в область бессозна-
тельного, где персонифицируются в виде Тени. Когда в нашей жизни воз-
никает какая-то проблема и наших сознательных «ресурсов» не хватает для
ее решения, то возникает необходимость «заглянуть» в бессознательное и
обратиться к своей Тени. Тень в образе Яг-Морта принимает человеческую
форму, неприятную, злую, вызывающую отвращение и презрение. Отврати-
тельное существо является полной противоположностью смелому, трудо-
любивому, находчивому младшему сыну охотника. Старший и средний сы-
новья охотника оказались менее внимательными к своему состоянию, своей
Тени и им не удалось избежать многих неприятностей и добыть огонь. Тень,
когда мы игнорируем ее, постепенно забирает всю нашу душу, делает чело-
века уязвимым.
Цель, которую преследовали герои сказки - добыча огня. Огонь является
архетипом стихии загадочной, мистической, обладающей невероятной мо-
щью и силой. В психическом мире огонь символизирует волю и силу духа.
Огонь - стихия мощная и способна дать много, но только тем, кто готов
познавать, двигаться, добиваться, преодолевать и рисковать.
Таким образом, нам удалось проследить взаимосвязь архетипических
паттернов с этническими стереотипами.
Работа выполнена при поддержке гранта РГИФ №08-06-00775а.
Смирнова А.Е.
ЭТНИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ: МОНИТОРИНГ И ПРОФИЛАКТИКА
Основная социальная система современной цивилизации - это общество,
в котором мы проживаем. От устойчивого, гармоничного развития общест-
ва зависит развитие всех других без исключения социальных систем. Одним
из важных факторов, угрожающих безопасности и устойчивому развитию
общества, являются внутренние конфликты. Такие конфликты могут опре-
деляться различными причинами. В последнее время одним из важных,

распространенных, но малоизученных конфликтов является конфликт на
национально-этнической почве. Этнические конфликты в нашей стране до
. недавнего времени не представляли большой опасности по ряду причин,
укажем хотя бы два, на наш взгляд важных обстоятельства. Во-первых, эт-
нические миграции не носили массового характера, и в малых ячейках об-
щества редко формировался полиэтнический состав, благоприятный для
возникновения серьезного межэтнического конфликта. Во-вторых, воспита-
ние этнической толерантности (братские народы СССР и т.п.) являлось
важным элементом государственной политики.
В постсоветский период ситуация коренным образом изменилась:
массовые этнические миграции (вызванные политическими,
экономическими, военными причинами) повысили вероятность
возникновения групп со смешанным этническим составом, в которых велик
конфликтогенный потенциал, что угрожало самой целостности общества.
В связи с происшедшими изменениями остро встал вопрос о профилак-
тике и разрешении конфликтов в различных социальных группах, в органи-
зациях, имеющих этнический характер. Одной из таких многонациональных
социальных групп являются школы, где контингент обучающихся принад-
лежит к различным этническим группам. Такие общества несут в себе по-
тенциальную опасность, т.к. своевременно не проведенная профилактика
этнической агрессивности и запущенные этнические конфликты, которых в
школьной среде, особенно среди подростков, достаточно много, могут при-
вести к закреплению негативных этнических стереотипов и повышенной
этнической конфликтности. Поэтому, в среде школы, как в одной из важ-
нейших ячеек общества, необходимо проводить профилактические работы
по воспитанию этнической толерантности и своевременные работы по по-
зитивному урегулированию уже возникших этнических конфликтов.
Нами было проведено исследование, связанное с разработкой и реализа-
цией программы, направленной на решение данной проблемы. Исследова-
ние проводилось в одной из ярославских школ, где лишь 40% учеников яв-
ляются представителями коренного (русского) населения, а остальные -
представители разных этнических групп, в основном выходцы с Кавказа.
В восьмом классе этой школы возник конфликт, имевший под собой эт-
ническую подоплеку, что для школы с таким этническим составом могло
представлять определенную опасность. Для разрешения этого конфликта
нами была проведена работа по разработке и реализации специальной про-
граммы. Информационной основой изучения конфликта служили данные
психологического мониторинга, проводимого в данной школе. В дополне-

ние к этим данным нами в данном классе незадолго перед началом кон-
фликта было проведено исследование общей и этнической толерантности,
этнической конфликтности, этнической идентичности, тревожности, само-
оценки и взаимоотношений в группе с помощью социометрии. Во время
протекания конфликта и после его разрешения было проведено исследова-
ние в данном классе тех же параметров. Протекание конфликта фиксирова-
лось на основе различных документов и бесед с лицами, участвующими в
конфликте или наблюдавшими его со стороны.
На основе собранного материала была предложена «Программа коррек-
ционной работы с участниками конфликта, направленной на урегулирова-
ние конфликта». Коррекционная работа была направлена на урегулирование
этнического конфликта, снятие этнической агрессивности, на повышение
уровня осознанности и на формирование способности объективно оцени-
вать сложившуюся ситуацию конфликта. Психологическое содержание при
работе с группой составляло формирование конфликтологической компе-
тентности участников.
В результате проведенной работы произошло разрешение конфликта,
что было отражено на поведенческом уровне и в экспертных оценках. Пси-
хологические исследования показали значимые изменения по ряду важных
показателей в результате проведенной работы.
Работа выполнена при поддержке гранта РГНФ №08-06-00115а.
Тарадина Ю.М.
«ОРАНЖЕВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ» КАК ОБЪЕКТ
СИСТЕМНОГО ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ОПИСАНИЯ
Понятие «бархатная революция» является сравнительно новым в совре-
менной науке. Под ним понимают технологию смены власти без прямого
насилия или с его минимальным использованием, меняющую основание
легитимности всей государственности страны. Примером «бархатной рево-
люции» являются события на Украине в 2004 г., получившие название
«оранжевая революция».
Для максимально полного описания психологической составляющей
«оранжевой революции» целесообразно применить концепцию системного
описания Ганзена В.А., согласно которой любой объект может быть охарак-
теризован с использованием следующих категорий: пространство, время,
энергия, информация. Рассмотрим эти категории.

Пространство. Данная категория отражает пространственную локализа-
цию основных действий. Применительно к «оранжевой революции» - это
место сосредоточения толпы, которая являлась основным рычагом влияния
на власть. Главной сценой украинских событий стала центральная площадь
столицы - Майдан Незалежности. Это исторический, культурный центр
Киева, связанный с наиболее важными событиями в жизни страны, что под-
черкивает значимость, судьбоносность происходящего. К тому же, сама
столица - это своеобразный символ власти, и тот, кто владеет ею, воспри-
нимается как хозяин всей страны.
Время. Категория времени отражает длительность событий, их времен-
ную локализацию. Начало «оранжевой революции» было задано объектив-
ными условиями - сроком проведения выборов президента Украины. По
этой причине время оказалось неудачным: против «революционеров» игра-
ла погода, не способствовавшая долгому пребыванию людей на открытом
воздухе (21 ноября - 8 декабря). Кроме того, довольно сложно сохранять
толпу и поддерживать в ней определенные эмоции в течение длительного
промежутка времени. Исходя из этого, организаторы постарались макси-
мально ускорить все события. В результате их усилий «революция» про-
длилась около полутора недель. Это обеспечило необходимую динамику
событий, о которых оперативно сообщалось толпе. Помимо этого толпу
активно вовлекали в происходящие события. Эти меры создавали иллюзию
быстрого течения времени, субъективно сужая временной промежуток со-
вершаемой акции.
Энергия. Данная категория является одной из самых важных, так как
энергия - главный двигатель любых действий. Энергетическую составляю-
щую «оранжевой революции» обеспечивали эмоции толпы. Для поддержа-
ния определенного эмоционального настроя выступающие апеллировали к
ценностям присутствующих, звучали громкие патриотические лозунги, ис-
пользовались такие «магические» категории как «свобода», «независи-
мость» и т.п. С помощью специальных технических средств (светомузыка и
пр.) оказывалось воздействие на визуальную, аудиальную и кинестетиче-
скую репрезентативные системы толпы. Кроме того, само присутствие че-
ловека в толпе способствовало возникновению у него особого состояния.
Еще со времен Г. Лебона известно, что в толпе легко возникает эмоцио-
нальное заражение, в процессе которого какая-либо одна эмоция, много-
'Кратно усиливаясь, охватывает людей, способствуя возникновению ощуще-
ния единства, собственной силы и правоты. Подобные состояния отмечали
многие участники событий на Майдане.

Информация. Эта категория определяет русло, в которое будет направ-
лена энергия. Организаторы акции на Майдане с самого начала монополи-
зировали контроль над информацией, что позволило формировать у людей
«нужные» представления о происходящем. Большинство информационных
воздействий носило характер внушения и способствовало формированию
следующих образов: «мы», «враги», «ситуация». Образ «мы» включал в
себя формирование положительного образа сторонников «революции». Для
этого сообщалось об известных людях, поддержавших «революцию», под-
черкивался мирный характер действий и желание оставаться в рамках зако-
на. Образ «врагов» призван был формировать отрицательное отношение к
противникам и создавался путем обвинения их в лени, фальсификации ре-
зультатов выборов и противозаконных действиях. И, наконец, образ «си-
туации» создавался посредством интерпретации происходящих событий и
пропаганде образцов «революционного» поведения.
Таким образом, «оранжевая революция» является мощной психологиче-
ской технологией формирования политических установок населения, в рам-
ках которой пространство и время создают образ ситуации удовлетворения
потребности, а энергия и информация - саму потребность. Результатом сов-
падения ситуации и потребности, как известно (Д.Н. Узнадзе и др.), и явля-
ется психологическая установка личности.
Чешуина Т. В.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ ПОНИМАНИЯ
ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИНФОРМАЦИИ
Цель исследования - выявление психологических детерминант понима-
ния политической информации. Тип выборки - бесповторная, случайная,
ограничения - по половозрастным характеристикам, а также наличие выс-
шего образования. Объект исследования - выпускники вузов в возрасте от
22 до 32, с высшим образованием. Предмет исследования - психологиче-
ские факторы, влияющие на понимание респондентами политических тер-
минов. Методическое обеспечение. Для измерения уровня понимания поли-
тической информации мы использовали следующие методы: метод опреде-
ления понятий, метод обобщения понятий, ассоциативный метод, метод
подстановки понятий (дополнения) и метод исключения лишнего. Данные
методики были направлены на умение определять, обобщать, сравнивать и
дополнять политические понятия. Отбор терминов, использовавшихся в

методиках, проводился в два этапа. Из «Словаря политика» были выбраны
60 наиболее актуальных политических термина. Из предложенных шести-
десяти слов двадцатью экспертами (сотрудниками кафедры политической
психологии СПбГУ) были отобраны 20 политических терминов, наиболее
актуальных и чаще всего употребляемых современными политическими
лидерами России. Для выделения психологических детерминант нами был
разработан опросник измерения политической мотивации, состоящий из 9
вопросов, классифицируемых по трем шкалам (эмоциональный блок - ин-
терес, когнитивный блок - осведомленность и коммуникативный блок -
активность). Оценки, данные испытуемыми по каждой из трех шкал, пере-
водились в баллы в соответствии со шкалой (1, 2, 3, 4, 5) и суммировались.
Также, для измерения психологических особенностей личности нами ис-
пользовался «Многофакторный опросник личности Кеттела (форма С)».
Для обработки результатов применялись - компьютеризированные вариан-
ты корреляционного анализа, множественного регрессионного анализа,
факторный анализ и метод сравнения средних. Обсуждение результатов.
Корреляционный анализ показал, что существует положительная связь: ме-
жду пониманием политических терминов и политической мотивацией (при
значении критерия Пирсона R = 0, 361 и а = 0,05), а также между определе-
нием понятий и 1-фактором - жестокость - чувствительность» (при значе-
нии R = 0, 355 и а = 0, 05). При высоких оценках по данному фактору у ис-
пытуемых наблюдается мягкость, устойчивость, зависимость, стремление к
покровительству, склонность к романтизму, артистичность натуры, женст-
венность, художественность восприятия мира. Также можно говорить о раз-
витой способности к эмпатии, сочувствию, сопереживанию и пониманию
других людей. Таким образом, можно сделать вывод о связи эмпатии, спо-
собности к пониманию других людей со способностью к пониманию поли-
тических терминов. Это связано с тем, что человек, сопереживающий дру-
гим людям, в большей степени стремится выйти за пределы себя, больше
интересуется внешним миром, общественной жизнью и, в частности, поли-
тикой. Также нами был проведен множественный регрессионный анализ, с
предшествовавшим ему сведением 16 факторов Кеттела до 6 переменных
(таблица факторных нагрузок после варимакс-вращения). Результаты вы-
явили взаимосвязь между такой зависимой переменной, как определение
политических понятий, и независимой («независимость и креативность»).
Основную нагрузку в данном случае несут Е-фактор («подчиненность - до-
минантность») I-фактор («жестокость - чувствительность») и М-фактор
(«практичность - развитое воображение»). Таким образом, существует связь

между определением понятий и такими характеристиками личности, как
независимость в суждениях и поведении, развитость воображения, высокий
творческий потенциал человека. Скорее всего, это связано с тем, что чело-
век, менее поддающийся влиянию и манипуляциям из СМИ, в большей ме-
ре склонен к восприятию научных фактов, а также научному подходу в по-
нимании терминов, а развитое воображение помогает ему домыслить недос-
тающие компоненты. Таким образом, результаты нашего исследования час-
тично подтвердили наши гипотезы. В ходе исследования была обнаружена
связь понимания политической информации с такими психологическими
факторами, как политическая мотивация, а также способность к сочувст-
вию, сопереживанию, пониманию других людей. Испытуемые, у которых
выше уровень эмпатии, способны лучше понимать, определять и обобщать
политические термины. Также выявилась тенденция между определением
политических понятий и такими психологическими качествами личности,
как доминантность, независимость в суждениях и поступках, эмпатия, раз-
витость воображения и способность к творчеству.

ГЛАВА 4. РЕЛИГИОЗНОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ
И РЕЛИГИОЗНАЯ ПРАКТИКА - ФАКТОР РИСКА
ИЛИ ФАКТОР ПРЕОДОЛЕНИЯ КРИЗИСА
Агеева З.А.
РЕЛИГИОЗНОСТЬ ЛИЧНОСТИ
КАК ФАКТОР ПРЕОДОЛЕНИЯ КРИЗИСА
Религиозность - интегральное личностное образование, представ-
ленное спецификой религиозного мировоззрения, религиозного опыта и
религиозного поведения. Степень религиозности личности определяется
силой религиозных убеждений, уровнем интериоризации религиозных
ценностей. Последняя является основанием для выделения двух типов
религиозной личности (или религиозности), описанных в работах Г.
Оллпорта. Внешняя религиозность представляет собой инструменталь-
ное образование. Для лиц с внешней религиозной ориентацией религия
- это привычка, дань традициям, моде, форма социабельности или кон-
формности, а главное - это средство достижения жизненных целей,
внешних по отношению к самой религии, то есть смысл и ценность ре-
лигии здесь определяется ее функциональной полезностью. Внутренняя
религиозность - не инструментальное, а фундаментальное мотивацион-
ное образование. Для лиц с внутренней религиозной ориентацией рели-
гия - самостоятельная, конечная, высшая ценность.
Именно тип религиозности опосредует влияние религии на личность
верующего и особенности ее социального поведения, в том числе в
сложных, критических ситуациях.
Для того чтобы определить зависимость реакции на жизненные
трудности от типа религиозности, показатели религиозности, получен-
ные по шкале религиозной ориентации Г. Оллпорта у 100 испытуемых,
сопоставлялись с механизмами психологической защиты и стратегиями
копинг-поведения, диагностируемыми, соответственно, по методикам
Плутчика и Хобфолла, а также с параметрами социально-
психологической адаптации, исследованной по методике Раймонда
Роджерса.
Специфика поведения в сложных жизненных ситуациях и степень
активации механизмов психологической защиты, согласно полученным
эмпирическим данным, связаны с типом религиозной ориентации.
Внешняя религиозность сочетается с расширением спектра и усилением
Механизмов психологической защиты, а также с предпочтением дест-
руктивных стратегий копинг-поведения (манипуляции, асоциальных и

агрессивных действий) при явном игнорировании конструктивных про-
социальных стратегий. Внутренняя религиозность приводит к ослабле-
нию всех механизмов психологической защиты, за исключением отри-
цания и наиболее зрелого вида защиты - инверсии, наряду с полным
отказом от деструктивных стратегий копинг-поведения. Особая позиция
отрицания и инверсии в структуре психологической защиты лиц с внутрен-
ней религиозной ориентацией вполне объяснима. Отрицание проявляется в
игнорировании потенциально тревожной информации и означает фактиче-
ски высокую толерантность к стрессовым ситуациям, свойственную, как
оказалось, истинно верующим. Инверсия на феноменологическом уровне
есть акт самосовершенствования, к которому стремится каждый верующий.
Отсюда, диада исходных видов защиты по своему конкретному содержа-
нию согласуется с религиозным мировоззрением.
Механизмы психологической защиты и копинг-стратегии как разные
(бессознательные и сознательные) типы защитного поведения менее
активно проявляются у лиц с внутренней религиозной ориентацией.
Возможно, это обусловлено тем, что истинно верующие отличаются
более высокой толерантностью к жизненным трудностям, ибо во всем
полагаются на волю Бога и его защиту. В этом смысле сама по себе ре-
лигия уже выполняет функцию защиты.
В заключение важно отметить следующий факт: усиление внутрен-
ней религиозной ориентации и активное продвижение на пути к дости-
жению религиозных идеалов служит надежной внутренней опорой,
обеспечивающей эмоциональный комфорт и позволяющей адаптиро-
ваться в различных обстоятельствах, находя для себя во всем важный
смысл, осознание которого помогает преодолеть жизненные кризисы.
Таким образом, уровень адаптационного потенциала верующих оп-
ределяется ведущей религиозной ориентацией и повышается с перехо-
дом от внешней религиозности к внутренней.
Берно-Беллекур И. В.
МЕЖЛИЧНОСТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В ДЕСТРУКТИВНЫХ КУЛЬТАХ
Деструктивный культ - сообщество, деятельность которого связана с
реальной или потенциальной опасностью для жизни человека и нару-
шением его физической и/или психической целостности.
В Российской Федерации, по нашим оценкам, в настоящее время
действует около 3 тыс. деструктивных культов, последователями кото-
рых являются около 5 млн человек. Самым крупным деструктивным
культом в России является секта «Свидетели Иеговы», насчитывающая
около 200000 «крещеных возвещателей». Далее по количеству членов

следуют мормоны, сайентологи, кришнаиты, муниты и неопятидесятни-
ки. Большинство деструктивных культов привлекают своих членов ду-
ховным ростом, оздоровлением организма, обогащением.
Обследовано 236 человек - последователей 21 деструктивного куль-
та в возрасте от 18 до 56 лет (средний возраст 36,12±4,33 года). Средний
срок нахождения в деструктивном культе - 4,42±1,31 года. В качестве
контрольной обследована группа из 324 человек в возрасте от 17 до 58
лет (средний возраст 34,47±4,64 года). Методы исследования: Методика
диагностики межличностных отношений Т. Лири, Методика диагности-
ки социально-психологической адаптации К. Роджерса и Р. Даймонда,
Методика «Q-сортировка» В. Стефансона, Методика диагностики пред-
расположенности личности к конфликтному поведению К. Томаса, Ме-
тодика изучения фрустрационных реакций С. Розенцвейга.
Сравнение средних значений октанов ДМО выявило у последовате-
лей деструктивных культов по сравнению с контрольной группой более
низкие показатели авторитарности (3,65±1,64 и 8,43±3,52, р<0,01), эгои-
стичности (7,48±2,05 и 9,95±3,14, р<0,05), агрессивности (2,47±1,23 и
6,36±1,86, р<0,05); а также более высокие значения подозрительности
(10,64±3,62 и 4,80±2,83, р<0,01), подчиняемое• (11,85±4,13 и 4,97±2,34,
р<0,01) и зависимости (8,39±2,73 и 6,38±2,64, р<0,05). Отличий по
уровню дружелюбности (5,48±3,18 и 5,29±2,53) и альтруистичности
(6,47±2,73 и 6,25±2,28) не выявлено. Показатель доминирования в ос-
новной группе составил -12,46±3,59, в контрольной группе +6,27±3,43.
Показатель дружелюбия в основной группе составил +0,03±1,80, а в
контрольной - -3,25±1,06.
Методика диагностики социально-психологической адаптации со
степенью достоверности р<0,0! позволила выявить у основной группы
более низкие показатели адаптивности (62,84±8,56 и 108,15±10,12) и
самопринятия (16,74±4,77 и 36,46±7,14), а со степенью достоверности
р<0,05 - эмоционального комфорта (15,83±3,86 и 19,01 ±4,96) и стрем-
ления к доминированию (8,46±3,82 и 12,38±4,63). Не отмечено значи-
мых различий по показателям принятия других (29,95±6,30 и
31,48±7,13) и интернальности (43,95±3,11 и 45,53±2,82).
Методика «Q-сортировка» позволила выявить у 64,93% представи-
телей основной группы тенденцию к зависимости от окружающих раз-
ной степени выраженности. Средние значения признака «зависимость»
составляют 14,14±2,15, а признака «независимость» - 5,86±1,43
(р<0,01). Показатели общительности и необщительности находятся у
обследованных приблизительно в равных соотношениях (53,68% и
46,32%), средние значения по признаку «общительность» составляют
10,74±1,85, а по признаку «необщительность» - 9,26±2,08. У 84,36%
выявлена тенденция к избеганию борьбы, средние значения «избегания

борьбы» составляют 15,85±3,27, а средние значения «принятия борьбы»
-4,15±2,57 (р<0,01).
Методика диагностики предрасположенности личности к конфликт-
ному поведению показала преобладание в группе последователей дест-
руктивных культов приспособления, как типа поведения в конфликтной
ситуации (среднее значение по группе 46,34%). Со значительно мень-
шей частотой встречаются компромисс (19,12%), сотрудничество
(15,42%), избегание (12,03%) и соперничество (7,09%).
Методика изучения фрустрационных реакций показала, что в обсле-
дуемой группе преобладают интропунитивные реакции, составляющие
49,56%, импунитивные составляют 31,38%, а экстрапунитивные -
19,06%. По типам преобладают реакции с «фиксацией на самозащите»,
составляющие 42,52%, фиксация на препятствии отмечена в 37,05%, а
фиксация на удовлетворении потребности - в 20,43%.
Полученные данные свидетельствуют о формировании у последова-
телей деструктивных культов зависимого расстройства личности, ха-
рактеризующегося перекладыванием на других большей части важных
решений, подчинением своих потребностей потребностям других лю-
дей, чувством неудобства и беспомощности в одиночестве, страхом су-
ществования вне культа, ограниченной способностью принимать повсе-
дневные решения.
Даренский В.Ю.
БИБЛЕЙСКОЕ УЧЕНИЕ О ЧЕЛОВЕКЕ КАК ОСНОВА
ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ
Известно, что исторически психоаналитические практики возникают
как секулярное замещение практики исповеди, важнейшего элемента
христианской психической культуры, реализуемого не только как цер-
ковное таинство, но и как вообще ключевая установка душевной жизни
христианина, определяющая его самосознание и глубинное общение.
Психоанализ пытается восполнить функции исповеди; с другой сторо-
ны, многовековая практика исповеди создала мощный концептуальный
аппарат, который может быть интерпретирован как специфический ва-
риант психоаналитической теории и практики, основанный на библей-
ском откровении о человеке. Суть библейского учения о человеке осно-
вана на понимании его как сложного и целостного духовно-душевно-
телесного существа, сотворенного по образу и подобию Божию для веч-
ного блаженства; утратившего подобие Божие (безгрешность и бессмер-
тие) в результате первородного греха, но искупленного от него Спаси-
телем. Первородный грех человека породил смерть и разрушил первич-

ное совершенное состояние всей твари. Сохраняющийся образ Божий в
человеке проявляется в наличии у него сверхприродных способностей -
в первую очередь разума, свободной воли, речи, способности к творче-
ству и любви.
Исходный тезис христианского психоанализа может быть сформу-
лирован так: любой человек, независимо от его самоощущения, изна-
чально смертельно болен первородным грехом, - болен самой смертно-
стью как онтологическим состоянием; он может победить смерть жиз-
нью во Христе, через синергию свободной воли и благодати Духа Свя-
таго, реализуемую в трех видах практики: евхаристической, молитвен-
ной и деятельностно-рефлексивной. Христианский психоанализ может
использовать инструментарий любых секулярных концепций для анали-
за локальных ситуаций, но в своем основном «ядре», касающемся ана-
лиза сущности душевных патологий, он может быть только продолже-
нием святоотеческой традиции диагностики душевных процессов.
В этой традиции психика мыслится как феномен взаимодействия
трех сущностных сил души: ума, сердца и разума. При этом душа пони-
мается как начало жизни в человеке, несущее в себе образ Божий (лич-
ность как «ипостасное начало»). По собственным действиям эти силы
различаются так: ум есть сила активности души, ее самопереживание;
сердце есть орган духовного познания, через восприятие «ипостасного
начала» в душе, познающий ее Творца; разум есть активно-творческая
сила, объединяющая активность ума и сердца, имеющая процессуаль-
ный и избирательно-рефлексивный характер. Патологическое состояние
души и психики в целом, являющееся следствием первородного греха,
выражается в первую очередь в незнании Бога (искаженное знание, от-
личающееся от подлинного боговидения, свойственного святым, также
должно рассматриваться как форма незнания, отчасти смешенная со
знанием). Это состояние определяется как порабощенность страстям
или состояние прелести. Грех как конкретное внешнее действие, нару-
шающее заповедь, есть атрибутивный признак этого состояния, который
может быть, а может и не быть, - но сама сущность патологического
(смертного) состояния души состоит не в конкретных действиях, а
именно в состоянии прелести как порабощенности страстям. Борьба со
страстями, именуемая в святоотеческой традиции мысленной или неви-
димой бранью, основана на анализе возникновения страсти в душе, пре-
бывающей в смертном состоянии прелести. Это действие совершается
через помысл, проходящий пять этапов: «прежде возникает представле-
ние помысла, или предмета (прилог), потом его принятие (сочетание),
далее - согласие с ним (сложение), за ним - пленение, или порабощение
от него, и, наконец, страсть» (преп. Нил Сорский). Анализ того, какие из
помыслов греха на каком этапе пребывают в душе, есть первая диагно-

стическая стадия. Второй стадией является со-рефлексия того, каким
образом каждый из помыслов связан с корнем всех грехов - гордыней
(самолюбием). Таким образом, определяются индивидуальные особен-
ности человека, которые нужно учитывать во внешних действиях, спо-
собствующих победе над помыслами. В то же время главные, внутрен-
ние действия («умное делание») сами по себе для всех одинаковы - это
молитва и покаяние. Суть покаяния - «перемена ума» (метанойя) - есть
начало и цель внутреннего делания: в своем начале оно имеет характер
эмоционального события, а в своей цели - онтологического процесса,
преображающего все существо человека от смерти к бессмертию.
Макарова А.К
СОВРЕМЕННАЯ МИФОЛОГИЯ
КАК ФОРМА РЕЛИГИОЗНОГО СОЗНАНИЯ
Человека изначально сопровождали, и будут сопровождать мифы:
они ему имманентны по самой его сущности. Мифы привлекательны в
первую очередь своей простотой, доступностью восприятия, а также
образностью, символичностью изложения и, следовательно, легкостью
запоминания и передачи информации. В данном исследовании под «ми-
фом» - понимается иллюзорное отражение реальности.
Миф как структурный элемент мифологии имеет универсальный,
вневременной характер, базирующийся на непреходящей экзистенци-
альной значимости этого явления для человека. Мифология существо-
вала и существует в различных формах, которые в той или иной мере
отвечают экзистенциальной потребности личности.
Религия имеет некоторые сходные черты в своей функциональности
с мифологией. Она так же, как и мифология, является специфической
формой поиска решения социальных противоречий, мифология осуще-
ствляет это посредством построения фантастической картины мира.
Мифология возможна также при наличии массового сознания, для
которого важно не «знание», а мнение, ориентирующееся на потребно-
сти «человека массы», предполагающие легкость и доступность объяс-
нения многих сложных процессов и явлений общественной жизни.
Мифы могут возникать как при недостатке информации в обществе,
так и ее избытке. В этом плане показательно то, что XX век характери-
зуют как век «информационного взрыва». Последствия этого «взрыва»
для массового сознания и современного общества связаны с рядом су-
щественных моментов. Массовое сознание, подвергаясь глубокому пси-
хологическому воздействию со стороны средств массовой информации,
является благодатной почвой для формирования мифологии, так как

связано с проявлениями коллективного бессознательного. Современная
массовая культура стала не только индустрией развлечения, но и инду-
стрией по производству и распространению мифов.
Анализ работ исследователей, изучающих мифологию как форму
мировоззрения, позволяет выделить основополагающие признаки ми-
фологии. Во-первых, мифология является непосредственной реально-
стью для верящего в нее человека. Во-вторых, мифология - практиче-
ское руководство к действиям первобытного общества, содержание ми-
фа представляется человеку как форма непосредственного реального
знания. В-третьих, мифологическое мышление оперирует конкретным и
персональным. В-четвертых, мифологическая мысль выражается в кон-
кретных эмоциональных, поэтических образах, метафорах. В-пятых,
мифологическое мировоззрение передается не только в повествованиях,
но и в действиях: обрядах, танцах и т.п. В-шестых, пространство и вре-
мя в мифе не однородны, а имеют различные свойства и качественный
характер. В-седьмых, мифы утверждают лично и социально принятую в
данном обществе значимую систему ценностей, которая поддерживает
и санкционирует соответствующие нормы поведения, взаимоотношения
людей и их отношение к миру. Мифы имеют аксиологичекую направ-
ленность, передаваемую в иносказательной форме.
Мифическое знание имеет для субъекта над индивидуальные гаранты,
санкционировано «высшим» знанием, превосходящим его (субъекта) воз-
можности. Мифология входит существенной частью в состав религиозных
верований, и это составляет языческую форму религиозного сознания.
Следует отметить, что мифотворчество первобытно-общинного
строя создавало такую логику мифа, которая перерастала в идеологиче-
скую составляющую общества. Миф в первобытном обществе выступал
источником нормативной деятельности, исторически обусловленным
предписанием к следствию и норме, а современный миф является логи-
ческим орудием разрушения этих норм и ценностей в сознании народов
и создания новых. Так создается современная, новая религия.
Мифы неразрывно связаны с архаическим мировоззрением, они со-
храняют свое значение в современном мире и служат, как и религия, для
преодоления разрыва между человеком и миром, а также для смягчения
разрывов в понимании бытия.
Появление новых информационных технологий повлияло на форму,
содержание и способы массовой трансляции мифологических устано-
вок. При этом с полным основанием можно сделать вывод о переходе от
так называемого первобытного, бессознательно-классического мифа к
развитой целенаправленной мифологии современности, к переходу к
новой форме религиозного сознания.

Мерзлякова С.В.
ПРАВОСЛАВНАЯ КУЛЬТУРА КАК ФАКТОР РАЗВИТИЯ
СЕМЕЙНЫХ ЦЕННОСТЕЙ СОВРЕМЕННОЙ МОЛОДЕЖИ
За последние десятилетия в России произошла деформация и час-
тичная утрата семейных ценностей. Одной из наиболее острых социаль-
ных проблем стало увеличение числа неофициальных (гражданских)
браков, широкое распространение внебрачных отношений, что обуслов-
ливает падение рождаемости, увеличение количества неполных семей,
неудовлетворенность межличностными отношениями, рост числа оди-
ноких мужчин и женщин. Таким образом, современная российская се-
мья находится в серьезной кризисной ситуации. Переоценка ценностей,
их кризис более всего проявляются в сознании подростков и юношест-
ва. В результате трансформации института семьи, утраты четких миро-
воззренческих ориентиров юноши и девушки поставлены в условия са-
мостоятельного выбора семейных ценностей и их понимания. В связи с
вышеизложенным встает необходимость стимулирования развития ин-
ститута семьи, создание благоприятных социально-культурных условий
для укрепления авторитета семьи в молодежной среде.
В современном российском обществе все более важное место зани-
мает религия. Русская Православная Церковь является крупнейшей и
наиболее структурированной религиозной организацией в нашей стра-
не, осуществляющей активные контакты с государством. Ее деятель-
ность охватывает широкий спектр общественных отношений: духовных,
культурных, правовых, экономических и политических. Религиозный
фактор оказывает влияние на развитие многих общественных процессов
в области межнациональных и межконфессиональных отношений, спо-
собствует формированию нравственных ценностей в сознании общест-
ва. В настоящее время социологи отмечают рост уровня религиозности
населения. Кроме того, в общественном сознании сложилось мнение о
том, что церковь является одним из основных источников духовно-
нравственных ценностей.
Целью данного исследования является выявление особенностей се-
мейных ценностей современной молодежи на основе сравнительного
анализа православных верующих и неверующих.
Для изучения ценностных ориентации личности применялись мето-
дика М. Рокича «Ценностные ориентации», диагностика реальной
структуры ценностных ориентации личности С.С. Бубновой. Получен-
ные данные подвергались статистической обработке на компьютере с
помощью программы STATISTIC А 6.0, что позволило нам установить
достоверность результатов исследования. В анализ включались описа-

тельные статистики, непараметрический критерий Манна-Уитни, ре-
зультаты корреляционного анализа.
В исследовании приняли участие 30 православных верующих, еже-
недельно посещающих воскресную школу при Церкви Святого Николая
Угодника Астраханской области, и 30 человек неверующих. Общий
объем выборки равен 60. Из них 30 юношей и 30 девушек. Возраст ис-
пытуемых варьирует от 18 до 30 лет.
На первом этапе эмпирического исследования нами использовалась
методика М. Рокича «Ценностные ориентации». В результате примене-
ния критерия Манна-Уитни выявлены достоверные различия (уровень
значимости р=0,0494) по показателю «счастливая семейная жизнь» ме-
жду верующими и неверующими юношами. Полученные результаты
описательных статистик позволяют констатировать, что семейные цен-
ности обладают большей значимостью для верующих юношей, так как
значение медианы Q2 равно 6, в то время как у неверующих Q2 = 11. В
группе девушек для ценности семьи не выявлено достоверных разли-
чий. Как для верующих, так и для неверующих девушек ценность «сча-
стливая семейная жизнь» является приоритетной (Q2 = 5).
Второй этап исследования был посвящен изучению особенностей
семейных ценностей верующих и неверующих молодых людей. Для
выявления связи между декламируемыми семейными ценностями и осо-
бенностями их реализации в реальных условиях жизнедеятельности мы
вычислили коэффициент корреляции Спирмена. В группе верующих
юношей и девушек выявлена тенденция к взаимосвязи между шкалами
«счастливая семейная жизнь» и «социальная активность для достижения
позитивных изменений в обществе» г=-0,416 и р=0,068. В группе неве-
рующих молодых людей достоверной взаимосвязи не установлено.
Результаты исследования свидетельствуют о том, что православная
культура, является важным фактором, оказывающим положительное
влияние на культивирование ценностей семьи в молодежной среде. Мы
предполагаем, что исследование православных духовно-нравственных
ценностей позволит определить возможные пути выхода из кризисной
ситуации современной российской семьи.
Моздор Н.В.
ПРАВОСЛАВНЫЕ ТРАДИЦИИ В СЕМЬЕ И ИХ ВЛИЯНИЕ
НА ЗДОРОВЬЕ
Одной из категорий исследования ряда смежных наук является по-
нятие «здоровье». Вопросы здоровья, его нормы, всегда рассматрива-
лись в христианстве, так ак Церковь названа здравницей духовной. А.В.

Котенева отмечает важные характеристики понятия здоровья в христи-
анской традиции, выделенные на основе анализа святоотеческой лите-
ратуры. Она пишет, что в христианстве под здоровьем понимается,
прежде всего, духовное здоровье. Быть здоровым означает жизнь в Боге,
в Святом Духе, в Благодати. Здоровье есть качество бытия, изначально
единого с Богом. Здоровье есть результат духовного обожения и преоб-
ражения человека. Понятие здоровья употребляется для обозначения
состояния целостности и гармонии взаимоотношений духа, души и тела,
в которых духовное занимает главенствующий уровень в человеческой
организации. Здоровье - это целомудрие, характеризующее человека с
точки зрения его духовной и душевно-телесной чистоты, высшего со-
стояния нравственного совершенства. Третье значение этого понятия
соответствует традиционному пониманию здоровья как отсутствия ду-
ховных, душевных и физических болезней.
Эти характеристики здоровья рассмотрим применимо к ребенку,
воспитывающемуся в семье с православными традициями.
Несмотря на актуальность исследований, психологи, изучающие ре-
лигию, поразительно мало уделяют внимания роли и действия, обряда в
жизни верующего. Но те немногие теоретические и эмпирические рабо-
ты, которые все же существуют, позволяют считать, что участие в обря-
де может оказать позитивный эффект на психологическое, социальное и
духовное развитие человека.
С. Бюлих в своей докторской диссертации обратился к исследова-
нию влияния православной литургии на душевное здоровье (1985). Он
отмечает, что, в отличие от других религиозных традиций, которые ста-
вят на первое место проповедь, пастырскую беседу или церковное брат-
ство как наиболее важные моменты исцеления, для православных хри-
стиан участие в литургических службах является «наиболее мощным
источником духовного и эмоционального роста». Бюлих утверждает,
что православное богослужение способствует возникновению ощуще-
ния и настоящего, присутствующего, и конечного смысла, а также укре-
плению участников богослужения в том, что они являются «ценными,
активными, приносящими пользу людям ... подчеркивая их реальное
существование в качестве жителей Царствия Божия, начинающегося в
этой жизни и простирающегося в вечность». Поскольку одна из распро-
страненных интерпретаций Божественной Литургии заключается в том,
что это есть краткое повторение жизни Христа, верующий участник
богослужения также способен проникнуть в собственное страдание в
свете страданий Христа и его воскресения. И так как литургическая
служба богата символами, а символы выполняют объединяющую функ-
цию, участники могут обнаружить, что их собственная психологическая
и социальная разобщенность исцелена. Поскольку принятие Таинства

Причастия подразумевает также принятие Богом, причастники должны
обнаруживать, что им возвращается их достоинство. Акцент на покая-
нии, прощении и примирении, который пронизывает участие в Евхари-
стии, утверждает позитивные отношения. Бюлих настаивает на том, что
именно эти моменты помогают решить проблемы, связанные с довери-
ем, близостью и плодотворностью жизни.
Участие в таинствах церкви является важным условием христиан-
ского воспитания.
Первое, основное и нелегкое задание, стоящее перед христианским
воспитателем, - пробудить в ребенке ощущение реальности Бога. Имен-
но это ощущение реальности Бога почти отсутствует в современном
обществе. Многие люди, не будучи принципиальными атеистами, лично
просто не ощущают Бога, Его присутствия в их жизни как реальной
Личности, с которой их связывают определенные отношения. Для мно-
гих христиан церковные обряды, нравственные ценности, традиции бо-
лее реальны, чем факт, что Бог существует.
Одной из самых важных сторон жизни семьи является понимание
жизни, ее смысла, счастья, иерархия жизненных ценностей. В христиан-
ском воспитании очень важны домашние традиции, особенно те, кото-
рые связаны с праздниками и постами. Церковные праздники для детей
- настоящее торжество, если их отмечают и дома. Только дома ребенок
получает подлинное удовольствие и радость в праздничный день.
Отмечая все позитивное влияние религиозных переживаний ребенка,
на его здоровье, в христианском понимании, необходимо высоко оцени-
вать сохранение православных традиций в семье, имеющих не только
сильный воспитательный потенциал, но и источник детского здоровья.
Осмина Е.В.
ДИАЛОГИЧНОСТЬ СОЗНАНИЯ ВЕРУЮЩЕГО КАК УСЛОВИЕ
СУБЪЕКТНОСТИ ЕГО ЖИЗНЕННОЙ ПОЗИЦИИ
Отличительной чертой православного сознания является наличие в
его структуре диалогического общения с Богом. Речь идет о некласси-
ческом диалоге с его свойствами доверительности, заинтересованности
и взаимосогласованности (по И.В. Кузину), который переживается как
личный опыт и лежит в основании веры, имеющей предельно субъек-
тивный характер. Невозможность передачи подобного опыта и его не-
формализуемость для другого человека делают религиозное мировоз-
зрение чрезвычайно уязвимым для критики с позиций объективного
знания. Диалог с Богом требует определенных усилий от верующего,
направленных на то, чтобы вслушиваться, быть всегда «пред Богом», не

грешить и не лгать самому себе, что составляет содержание православ-
ной аскезы. Принципиальным является тезис о том, что Божественная
Благодать всегда направлена на человека, поэтому «исчезновение» Бога
из субъективного пространства является надежным показателем оши-
бочности индивидуальных поступков и выборов, эгоцентризм которых
исключает возможность совместного пребывания в одной реальности.
Глубоко личностное переживание оставленности (субъективное по сво-
ей природе) есть отражение объективно случившегося в реальности
«ухода» индивида от этого общения, или его «отпадения» от Бога.
Психологический анализ содержания подобного рода переживаний
позволяет перевести их на язык объективного знания как утрату субъ-
ектного статуса, осознание которой (например, на исповеди) запускает
механизм личностной трансформации, или реализацию индивидуальной
устремленности к полноте бытия. По мнению В.И. Слободчикова, субъ-
ектность человека реализуется именно в его способности превращать
собственную жизнедеятельность в предмет практического преобразова-
ния. Традиция интерпретации субъектности как особого уровня органи-
зации индивидуального бытия, который характеризуется качественно
иными признаками (ответственность, собранность, осознанность, про-
дуктивность), восходит к СЛ. Рубинштейну. В авторском понимании
именно субъектный статус личности является имманентным источни-
ком активности, проявляющейся в возможности личности «определять
собственное поведение». Уникальность субъекта - в его заданности, или
пребывании на грани потенциально возможного, предполагающего
внутреннюю напряженность индивидуального бытия для своей актуали-
зации. СЛ. Рубинштейн отмечал, что материал для трансформации че-
ловека «одновременно и создан им, и дан ему», ему вторит В.П. Зин-
ченко, согласно которому «подъем по духовной вертикали есть одно-
временно и ее строительство».
Ключевым является вопрос о характере и направленности индивиду-
альной активности, восстанавливающей и удерживающей субъектный
статус. По мнению В.А. Петровского, не всякая активность является
признаком субъекта, а только та, которая превышает по энергозатратам
требования наличной ситуации. Множественные образцы такой «надси-
туативной» активности представлены в христианских притчах (Блудный
сын, Потерянная овца, Десять дев и др.), психологическим механизмом
которой является субъект-субъектная мотивация, демонстрирующая
открытость индивида навстречу Богу. Преодоление ситуативной обу-
словленности (любовь к Другому вопреки его объективным характери-
стикам) определяет непрагматичный характер отдельных поступков и
действий человека, что является основой реализации призыва быть со-
вершенным подобно Отцу Небесному. С другой стороны, непрагматич-

ность становится показателем «высвобождения» человека от диктата
окружающего мира, или преодоления тотальности опосредования внут-
реннего мира внешними условиями. Так появляется реальная возмож-
ность возвыситься над ситуацией, сменив статус пассивного участника
на статус «автора» жизненных обстоятельств (по М.М.Бахтину). В этом
значении субъектность позиции индивида есть актуализация его потен-
циального авторства поступков как отражение заданного подобия глав-
ному Собеседнику своей жизни.
Черняева С.А.
РЕЛИГИОЗНОСТЬ КАК ФАКТОР ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО
РИСКА И КАК ФАКТОР ПРЕОДОЛЕНИЯ КРИЗИСА
В практике психологической помощи часто возникает необходи-
мость помощи религиозным клиентам. Обычно при этом возникает ряд
вопросов. Определим религиозность как комплекс психологических
характеристик личности, определяющих осознанное или не вполне
осознанное отношение с тем, что сам человек считает сверхъестествен-
ным и священным, а также с людьми и организациями, символизирую-
щими для данной личности связь со священным и сверхъестественным.
Проблемы, которые возникают у психолога, прежде всего, определяют-
ся необходимостью взаимодействовать со значимыми ценностями кли-
ента, которые, возможно, не являются ценностями самого психолога.
Возможно выделить различные типы ситуаций взаимодействия психо-
лога с религиозным клиентом.
1. Ситуация, когда кризис или возникшая у клиента проблема не
связана с его религиозностью. К таким ситуациям можно отнести про-
блемы и конфликты, не затрагивающие ценностно-смысловую сферу
личности.
2. Ситуация неглубокой религиозности клиента, когда его про-
блема, связана с нравственным выбором, либо определяет наиболее зна-
чимые для него бытийные отношения, но не осмысляется клиентом, как
религиозная проблема.
3. Ситуация клиента осмысливается как проблема, связанная с его
религиозностью, психолог же не является религиозным, либо его рели-
гиозность связана с исповеданием другой религии.
4. Ситуация клиента осмысливается как проблема, связанная с его
религиозностью, психолог разделяет религиозные взгляды клиента.
Первый тип ситуации не является особо специфичным Второй тип -
неглубокой религиозности клиента, если клиент, тем не менее, демонст-
рирует свою религиозность, может быть определен с помощью вопро-

сов о значимости религиозности для самого клиента. По данным нашего
исследования, только восприятие собственной религиозности как цен-
ности определяет аутентичность развития религиозности, в частности,
соответствие нравственных представлений личности определяемым в
вероучении. Эта ситуация психологической помощи не является специ-
фичной; проблема клиента может обсуждаться без учета декларируемой
религиозности. Третий тип ситуации заслуживает самого серьезного
внимания и требует от психолога знаний в области психологии религии,
в частности, понимания того, каким образом религиозность представле-
на в психических структурах религиозной личности, что в религиозно-
сти данного клиента является осознанным, а что переживается на уров-
не интуиции, а также представления о религиозной практике в религии
или конфессии клиента. В данной ситуации психолог должен помочь
клиенту увидеть, способствует ли его религиозность развитию лично-
сти, увеличивает ли его психологическую свободу, является ли религи-
озность, определяемая клиентом как значимая, источником ценностей и
смыслов, либо только защитным механизмом или стереотипом. Если
значимая для клиента религиозность, тем не менее, не способствует раз-
витию его личности, то задачей психолога, на наш взгляд, является ос-
мысление с клиентом особенностей его религиозного мировоззрения.
Психолог не должен ставить задачу разрушения мировоззрения клиента,
но задачу восстановления его аутентичности. В этом случае клиент в
ходе взаимодействия с психологом может осознать, что его религиоз-
ность не является адекватной, аутентичной, например, не вызвана
стремлением установить связь со священным и сверхъестественным, а
выражает намерение что-то получить в результате религиозных обря-
дов. Это возможно, в частности, тогда, когда детские представления о
священном не пересматриваются личностью в ходе взросления, либо в
случае прихода к религиозной вере взрослого человека без критическо-
го пересмотра собственных взглядов и ценностей с новых для личности
позиций. Не аутентичная религиозность может приводить к повышен-
ной тревожности и перфекционизму, служить источником постоянных
страхов. В то же время аутентичная религиозность является значимым
ресурсом преодоления кризисов, проживания горя, выхода из психо-
травмирующих ситуаций и решения конфликтов. Для помогающего пси-
холога такая религиозность клиента является механизмом, который необ-
ходимо активизировать у клиента. Естественно, такой вид психологиче-
ской помощи легче осуществляется специалистом, разделяющим взгляды
клиента, но, это, наш взгляд, не является необходимым условием.

ГЛАВА 5. ПЕДАГОГИКА РИСКА
Защиринская О.В., Курчигина О.Л.
ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННАЯ ОРИЕНТИРОВКА
У УЧАЩИХСЯ
Феномен школьной неуспеваемости изучается исследователями на
протяжении многих лет (Б.Г. Ананьев, 1982; Л.И. Божович, 1962, 1968,
1975; Л.С. Выготский, 1997; Н.А. Менчинская, 1971; Л.С. Славина,
1958; Г.Б. Монина, Е.В. Панасюк, 2006). Однако сохраняется тенденция
увеличения количества детей, не справляющихся с образовательной
программой. Данный факт подтверждается результатами последних
научных работ в области психологии детей с трудностями в обучении. С
1990 по 2003 г. в России пятикратно возросло число детей, обучающих-
ся в специальных классах общеобразовательных школ (Л.М. Шипицы-
на, 1997; Т.В. Волосовец, 2003). По результатам комплексного исследо-
вания, охватившего более 1000 школьников с психическими заболева-
ниями (А.В. Елисеев, 2006), у 64,4-79,5% из них отмечаются «смешан-
ные специфические расстройства развития» (F83 по МКБ-10).
В настоящее время по-прежнему исследовательский интерес пред-
ставляет анализ психологических механизмов становления письменной
речи. Известно, насколько важную роль в процессе обучения ребенка
имеют пространственно-временные представления. Однако не опреде-
лены возможности их диагностики. В связи с этим актуальной практи-
ческой задачей является создание психодиагностических методик, по-
зволяющих изучать данный феномен на вербальном и невербальном
уровнях реализации когнитивных процессов. В частности, нами были
созданы авторские методики по определению способностей младших
школьников оперировать пространственно-временными понятиями для
установления последовательности событий, выполнения графомотор-
ных проб, анализа временных интервалов.
В психологической литературе особенно часто указывается на зна-
чение исследования сферы пространственных представлений в качестве
предпосылки формирования навыка письма, но недостаточно показана
роль временных представлений. Однако в своей совокупности про-
странственно-временной континуум оказывает непосредственное влия-
ние на развитие когнитивной компоненты письменной речевой деятель-
ности. Сложность реализации процесса письма подтверждается много-
численными и разнообразными ошибками учащихся при оперировании
пространственно-временными представлениями на вербальном и невер-
бальном материале.

Эмпирическое исследование проводилось с учениками 2-го класса.
Контрольную группу составили дети, успешно справляющиеся со
школьной программой по русском языку. Экспериментальная группа
состояла из учащихся специальной (коррекционной) школы VII вида.
Исследование позволило установить, что при копировании геометриче-
ских фигур дети с трудностями в обучении искажают их форму, путают
фигуры местами, вносят лишние элементы или, наоборот, упускают
значимые составляющие зрительного стимула, начинают рисовать от
спонтанно выбранной точки в произвольном направлении. Выявленные
особенности копирования фигур свидетельствуют о несформированно-
сти у школьников графомоторных навыков, недостатках пространст-
венной ориентировки. Отмечается также неразвитая способность к пер-
цептивной и моторной организации действий в пространстве. Дети пу-
тают понятия «вверх-вниз», «налево-направо». Оперирование простран-
ственными представлениями на невербальном материале с опорой на
свою собственную схему тела также оказалось для учащихся непростой
когнитивной задачей. При вербализации пространственных отношений
самыми сложными для понимания оказались отношения «за-перед» и
«слева-справа».
У некоторых учащихся наблюдались серьезные затруднения при ус-
тановлении последовательности событий по картинкам, путаница поня-
тий «время года», «месяц», «день недели» и «время суток». Таким обра-
зом, для детей с трудностями в обучении характерными являются ус-
тойчивые ошибки при формировании навыка письма как одного из
сложных видов психической деятельности.
Полученные при пилотажном исследовании эмпирические факты
показали, что дети с трудностями в обучении лучше выполняют задания
на невербальном материале, чем на вербальном. У всех младших
школьников с трудностями в обучении наблюдается недостаточный
уровень сформированности пространственно-временных представле-
ний, что препятствует своевременному овладению навыком письма.
Фиофанова О.А.
ВОСПИТАНИЕ И КРИЗИС АКМЕОФОРМЫ ВЗРОСЛЕНИЯ
В акмеологии в качестве интегрального показателя целостного раз-
вития человека рассматривается феномен зрелости. Социальная зре-
лость является акмеформой взросления. Взросление - это процесс ос-
воения, присвоения, реализации взрослости растущим человеком. По
результатам наших исследований, зрелость как акмеоформа взросления,
с одной стороны, отражает субъективный жизненный опыт и природные

ресурсы взрослеющего человека, с другой стороны, зрелость - это со-
циально-педагогический результат, возникающий в процессе воспита-
ния человека. Но не всегда воспитание качественно выполняет функции
организации взросления. Мы констатируем несколько проблем воспи-
тания, препятствующих вопроизводству взрослости.
Мифологичность (искажение педагогических смыслов воспитания
взрослости). В школе феномен взрослости нередко устраняется из про-
странства осмысления целей воспитывающей деятельности (что делает
её цели мифологичными). Эта проблема определяется ментальными
барьерами в педагогическом сообществе, составляющими основу мифо-
логичности воспитания: отсутствие целостного понимания феноменов
самостоятельности, инициативности, ответственности детей. Поэтому
взросление детей в воспитании оказывается педагогически не обеспе-
ченным и, как следствие, стихийно приобретает форму «борьбы за рав-
ноправие с взрослыми» - конфликтного противостояния.
Асубкультурность (пренебрежение пониманием субкультуры подро-
стничества). Асубкульурность воспитания как барьер взросления поро-
ждается отсутствием у педагогов интереса к увлечениям, ценностям,
культурным приоритетам подростков к их субкультуре, к их миру, что
порождает ряд герменевтических проблем и становление контркульту-
ры (оппозиции к культуре взрослых) подростничества. Асубкульур-
ность воспитания обуславливает распад детско-взрослой общности. Не-
которые организационно-педагогические ходы могут стимулировать воз-
никновение детской субкультуры сопротивления. Но сама подростковая
субкультура - не столько противостояние взрослым, сколько защитная
функция при потере других первичных общностей как понимающих.
Стратификация как проблема взросления в воспитательных реалиях
образования определяется жестким отделением возрастов, отсутствием
разновозрастных коллективов. Возрастная дифференциация облегчает
работу педагогам, но затрудняет взросление детей в силу отсутствия
заботы о младших как формы проявления взрослости и подражания
старшим как антиципации (предвосхищения) себя во взрослости. Если
принцип разновозрастностного взаимодействия нарушается, начинают
преобладать «клановые» интересы, провоцирующие детей на «застрева-
ние» в своей страте, на восприятие искаженных признаков взрослости.
В таких условиях появляется «инфантильный милитаризм».
Аномичность. Воспитание не выдерживает конкуренции с «просве-
щенчеством» средств массовой информации, дающих явные ориентиры
подростку, как надо выглядеть взрослому (мода), что надо иметь взрос-
лому (реклама), как надо жить взрослому (телешоу). Социальная аномия
заключается в том, что воспитатели как носители нормы отвергаются
подростками, а сами нормы взросления становятся безликими.

Псевдодеятельность. Эта проблема организации воспитания обу-
славливает проблемы взросления преобладанием в практике недеятель-
ностных форм воспитания. Реализуются «деятельности» с ориентацией
на процесс: игры, шоу, конкурсы, а не на продукт: социальную значи-
мость. Кроме этого, педагоги боятся и не реализуют продуктивные диа-
логовые формы воспитательной деятельности - дискуссии, социально-
значимые дела, которые могли бы являться основой позиционирования
социальной взрослости подростками.
Нерефлексивность. Проблема обуславливается тем, что не рефлекси-
руются стереотипы отношения к детству, укореняются стереотипы о
взрослом, который предугадывает жизнь ребенка наперед, а ребенку ос-
тается лишь слушаться. Опасность этих стереотипов состоит в том, что
они основаны на убеждении, будто об объекте управления - детстве -
взрослые знают все. Но уверенность в таком знании иллюзорна. Логиче-
ски несовместимое сочетание требования «взрослости» (взрослого пове-
дения) с ожиданием «детскости» (детского поведения) - та структура,
внутри которой обретает свою психологическую реальность противоре-
чивый стереотип ребенка как «взрослого невзрослого» или «невзрослого
взрослого».
Таким образом, осуществленная типологизация проблем взросления
подростков в воспитательных реалиях образования позволит педагогиче-
ски преодолеть сложившийся кризис учитывать акмеоформы взросления.

ГЛАВА 6. ЛИЧНОСТЬ, ГРУППЫ, ЭТНОС: РАЗВИТИЕ И КРИЗИС
Анищенкова Ю.Н.
НРАВСТВЕННЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ У ПОДРОСТКОВ
И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ФАКТОРЫ
Нравственное развитие представляет собой непрерывный процесс
личностных изменений, происходящих под влиянием социума и
обеспечивающих интериоризацию индивидом моральных норм. При
этом содержание нравственных представлений и особенности их
развития могут существенно различаться в зависимости от влияния
социокультурных факторов.
В нашем исследовании структура нравственных представлений
рассматривается как особая совокупность устойчивых связей
структурных компонентов, в качестве которых определены образы Я-
реальное (каким подросток видит себя в действительности), Я-
идеальное (каким он хотел бы быть) и Я-нравственное (как он
представляет желаемые нравственные свойства своей личности).
Построение модели развития нравственных представлений возможно на
основе изучения соотношения отдельных структурных компонентов на
различных этапах подросткового возраста.
Выборка исследования составила 467 подростков в возрасте от 12 до
16 лет, проживающих в различных регионах Республики Беларусь. Для
исследования динамики развития нравственных представлений у подро-
стков использовалась самооценочная методика на основе техники репер-
туарных решеток (А.Г. Шмелев). Испытуемые сравнивались по следую-
щим переменным: 1) представления о Я-реальном; 2) представления о Я-
идеальном; 3) представления о Я-нравственном. Полученные данные бы-
ли подвергнуты факторному и корреляционному анализу.
Результаты исследования позволяют выделить три этапа развития
нравственных представлений: диффузный (12-13 лет), дифференциро-
ванный (14-15 лет), интегративный (16 лет). При этом на особенности
динамики развития нравственных представлений у подростков влияет
социокультурный фактор (регион проживания). Если у подростков-
представителей регионов республики - целостный комплекс нравствен-
ных представлений формируется уже на 2-м этапе (к 14-15 годам), то у
подростков-минчан он складывается только на 3-м этапе (к 16 годам). В
отношении минских подростков наблюдается качественно иные осо-
бенности динамики развития нравственных представлений по сравне-
нию с подростками, проживающими в других регионах республики. Для
минской подвыборки установлено прохождение кризисного этапа в раз-

витии нравственных представлений, приходящегося на возраст 14-15
лет. Структурные компоненты нравственных представлений на этом
этапе дифференцируются, о чем свидетельствует наличие взаимосвязей
только между образами Я-идеальное и Я-нравственное. Общая картина
соотношения представлений о себе и идеале наиболее драматична у
подростков-минчан именно в этом возрасте, что, видимо, связано с бо-
лее острым переживанием ими возрастного кризиса. У подростков, жи-
вущих в регионах, к 14-15 годам соотношение образов существенно
иное. Для них установлены значимые связи между всеми тремя струк-
турными компонентами нравственных представлений: Я-реальным и Я-
идеальным, Я-идеальным и Я-нравственным, а также Я-реальным и Я-
нравственным на уровне р<0,01. Наконец, в старшей возрастной группе
(16 лет) региональных подростков сохраняются сформировавшиеся
прежде связи между структурными элементами нравственных пред-
ставлений на уровне р<0,01. У минчан к 16 годам также устанавливают-
ся значимые положительные корреляции на уровне р<0,01 между всеми
тремя образами. Следовательно, на 3-м этапе у минских подростков в
основном завершается возрастной кризис развития нравственных пред-
ставлений, и к окончанию подросткового возраста в целом по выборке
структурные компоненты нравственных представлений складываются в
целостный комплекс.
Итак, динамика развития нравственных представлений у подростков
характеризуется тенденцией к интеграции отдельных структурных
компонентов, что является показателем развитости нравственных
представлений у подростков.
Аринина М.В.
ПСИХОЛОГИЯ ОРГАНИЗАЦИИ В ТРУДАХ Г. УОЛЛАСА
Британский социальный психолог начала XX в. Греем Уоллас
(Graham Wallas, 1858-1932) в своих книгах одним из первых затронул
психологические проблемы работы человека в организации. Многие его
идеи звучат актуально и сегодня, но, к сожалению, малоизвестны в
нашей стране.
Г. Уоллас рассматривал психологию труда с точки зрения приспо-
собления человека к резко изменившейся материальной и социальной
среде. Отличительной чертой взглядов ученого было то, что главной
единицей анализа он считал счастье, испытываемое человеком. Он от-
мечал, что «люди, работающие на производстве в современном общест-
ве, описывают себя как реже испытывающими счастье в течение рабо-
чего дня, чем те, кто работал в примитивных ремеслах» [G. Wallas, The

Great Society, London: Macmillan, 1914; XII]. Изменение условий работы
требовало и изменения выработанного поколениями поведения, что вы-
зывало сложности. Человек стал сильнее зависеть от учреждения, в ко-
тором он трудится, и его личные интересы стали диктоваться интереса-
ми организации, человек стал иметь меньше свободы. Таким образом,
жизнь человека вне работы оказалась в прямой зависимости от того,
насколько комфортно человек чувствует себя на работе. Решение дан-
ных проблем ученый видел в применении знаний и методов психологи-
ческой науки.
Г. Уоллас признавал значимость исследований психотехников, в его
книге «Великое общество» (The Great Society, 1914) есть ссылки на
работы Ф. Тейлора «Принципы научного менеджмента» и
Г. Мюнстерберга «Психология промышленной производительности»
(1913). Однако со многими их идеями ученый не мог согласиться.
Основным недостатком научного менеджмента Г. Уоллас считал
«излишнее упрощение проблемы использованием результата
максимального выпуска продукции в рассмотрении факторов, в
которых более подходящим является рассмотрение максимального
счастья человека и максимальное благополучие человека» [там же; 350].
Ученый добавлял, что комфорт на работе во многом зависит от
взаимоотношений с коллегами, а также от той системы, по которой ра-
бота оценивается. Рассматривая вопросы организации труда, Г. Уоллас
опирался также и на свои представления о социальной группе. Он пола-
гал, что большую роль играет количество людей, с которыми человек
непосредственно взаимодействует на работе. Это должно быть такое
количество, которое человек может с легкостью запомнить и установить
личностный контакт, при этом, у него должно быть положительное от-
ношение к данным людям. «Человек может любить людей в целом, но
ему нравятся только те, чьи имена, лица и характер они могут вспом-
нить без сознательного усилия. Если он работает в организации, насчи-
тывающей тысячу человек, и его отношение ни к одному из них не яв-
ляется постоянным и особенным, то не будет никого, кто ему может
нравиться» [там же; 355]. Исходя из таких соображений, Г. Уоллас счи-
тал, что для повышения успешности работы полезной будет так назы-
ваемая «бригадная система». Объединение людей в группы способству-
ет не только более благоприятному психологическому состоянию в
процессе труда, но и в процессе проверки качества и оценки выполнен-
ной работы. В группе должно быть примерно 25 человек, хотя количе-
ство может варьироваться в зависимости от характера работы и количе-
ства времени, которое сотрудники проводят вместе.
Еще одним важным аспектом в психологии управления персоналом
Г. Уоллас считал самоуважение работника и осознание его социальной

значимости, той пользы, которую он может принести обществу. «В этой
сложной задаче приспособления обширности великого общества к ма-
лости отдельного человека, одной из наиболее полезных идей, которые
необходимо иметь в виду организатору, это самоуважение тех, кого ор-
ганизуют» - писал ученый [Там же, с. 359]. Здесь роль играют два фак-
тора. Во-первых, человека должны оценивать по лучшим результатам
его работы, во-вторых, необходимо признавать личный вклад служаще-
го и его ответственность за выполненную работу.
Такие взгляды Г. Уолласа были, несомненно, прогрессивными для
своего времени, они отличались гуманистическим отношением к чело-
веку, к организации труда. В то время, как американские психотехники
изучали психологические особенности человека с точки зрения того,
насколько он подходит организации, насколько он будет увеличивать
производительность фирмы, Г. Уолласа заботило благополучие отдель-
ного человека. Несомненно, Г. Уоллас внес значимый вклад в становле-
ние данного направления психологического знания.
Болдырева О. В.
ОРГАНИЗАЦИЯ СУПРУГАМИ
ПРОСТРАНСТВА СЕМЕЙНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Профессиональное бытие и структурирование личностью своего сво-
бодного времени, поддержка чувства личностной идентичности через
организацию предметно-пространственной среды и аутентичность вре-
менного параметра бытия, близкие отношения со значимыми людьми и
партнерство в деловых переговорах и т.д. - все это различные простран-
ства бытия личности, в которых она претворяет свою субъектность, реа-
лизуя ключевую модальность, которой наделен субъект, а именно: спо-
собность преобразовывать внешнее по законам внутреннего.
В обыденных ситуациях под словом «эгоизм» подразумевают заботу
человека о самом себе без учета интересов других людей. Преследуя
свои цели, эгоист не соотносит их с целями и желаниями других людей.
Пространства бытия эгоиста в семейных отношениях, так или иначе,
пересекаются с пространствами бытия супруга. Это и время, и предметно-
пространственная среда, и пространство межличностных отношений.
Заметим, что эгоистическим поведением будем считать лишь то, ко-
торое является систематическим проявлением выше описанных форм и
которое будет приносить психологический дискомфорт Другому.
На наш взгляд, у эгоиста существует потребность в организации не
только своей собственной жизни, но и жизни Другого в соответствии со
своими взглядами. Влияя на процесс организации жизни Другого, эго-

ист расширяет сферу своего пространства бытия, тем самым некоторым
образом продлевая свое «Я» во вне, делая его еще более значимым,
прежде всего, для себя. Если же попытаться лишить эгоиста подобной
возможности - это вызывает у него достаточно тяжелые переживания,
так как, по сути, для него самого он сталкивается с некоторой потерей
части самого себя (например, мать, получившая отказ ребенка следовать
ее мнению при выборе профессии). Уточним, что данный пример отно-
сится лишь к людям с достаточно высокой степенью эгоизма.
Другой, ощущая, что в его пространство осуществляется
насильственное вмешательство, начинает открыто или завуалировано
сопротивляться подобной ситуации, что приводит к конфликтам, ссорам
или же разрыву взаимоотношений, подобный отпор абсолютно не
понятен эгоисту - он не соответствует его картине мира.
Эгоист стремится преобразовать не только пространства своего бы-
тия в соответствии со своими личностными смыслами, но и пространства
Другого. Для эгоиста существует только он сам и пространства Его бы-
тия, а Другой выступает как часть бытийного пространства, которой
можно овладеть и преобразовать в соответствии со своими личностными
смыслами при возникновении ситуации необходимости.
На наш взгляд, эгоистическая направленность личности может прояв-
ляться в семейных отношениях следующим образом. Стремясь организо-
вать общее пространство, исходя лишь из своих собственных личностных
смыслов, супруг может настаивать на каком-то определенном времяпре-
провождении, может вносить изменения в интерьер и дизайн жилья, не
согласовывая их с супругом или же настоять на своих предложениях.
Супруг, проявляющий эгоистическую направленность, также может обо-
рудовать общее жилье, учитывая лишь собственные предпочтения и же-
лания. Общий круг общения эгоист будет также стремиться выбрать со-
ответственно своим личным предпочтениям.
Так, мы видим, что эгоист стремится захватить как можно больше
сфер по сути уже общего пространства бытия супругов. Супруг эгоиста
также может оказаться эгоистом и в этой ситуации не избежать посто-
янных столкновений интересов в организации пространства бытия.
Васильева A.M., Шаров Д.Н.
ОБРАЗ «Я» И ОБРАЗ ВРАГА В СТРУКТУРЕ ЛИЧНОСТИ
Проблема самоидентификации остро переживается большинством
людей в современном социуме. А поскольку внешние ориентиры соци-
альной идентификации человека на данном историческом этапе практи-
чески нивелированы в большинстве развитых стран, то на первое место

выступают ориентиры внутренние. Таковыми являются, в первую оче-
редь, представления человека о себе (образ «Я») и о своем реальном или
воображаемом противнике (образ врага).
Целью предпринятого при поддержке гранта РГНФ № 06-06-00606а
в 2006-2007 гг. исследования было изучение идентификационных
ценностей представителей гражданской и военной молодежи. В
исследовании приняли участие 257 студентов дневных отделений вузов
Санкт-Петербурга в возрасте от 18 до 23 лет и 177 курсантов Института
внутренних войск МВД РФ сопоставимого возраста.
В ходе обследования предлагалось оценить себя и противника (врага)
с помощью оригинальной модификации методики «семантический диф-
ференциал» (СД). Тест включал 30 пар понятий, характеризующих раз-
личные стороны свойств, процессов и состояний психики.
При анализе результатов самооценки студентов выделено восемь ос-
новных психологических факторов, объясняющих 62% общей дисперсии
параметров.
Сравнение представлений испытуемых о противнике с показателями
самооценки выявило, что представители обеих групп воспринимают
себя более эмпатичными, инициативными, доминантно-активными,
психологически комфортными, осторожными и социально значимыми.
В отличие от студентов, воспринимавших уровень эмоциональной ла-
бильности у себя и противника одинаково, курсанты представляют себя
по сравнению с противником более эмоционально стабильными, что
реализовалось в таких характеристиках как «спокойный», «осмотри-
тельный», «рассудительный» и «сосредоточенный».
Результаты корреляционного анализа показали различие взаимосвязей
между идентификационными ориентирами представителей военной и гра-
жданской молодежи. Значимые корреляционные связи между параметрами
образов «Я» и «Противник» позволяют сделать вывод о разнонаправленно-
сти представлений студентов о себе и о своем противнике. Так, например,
студенты с признаками доминантной активности в образе «Я» восприни-
мают противника как подчиненно-пассивного и, напротив, подчиненно-
пассивные приписывают противнику доминантно-активные черты. То есть
наблюдается инверсия представлений о себе и о противнике.
В свою очередь, представления о противнике у курсантов в значительно
меньшей степени детерминированы представлениями о себе. Предположи-
тельно это связано с тем, что у курсантов образ врага имеет внешнюю ре-
презентацию, он «вынесен» за границы субъекта, возможно даже персони-
фицирован во внешнем мире, идентифицирован с конкретной личностью и
не зависит от изменений, происходящих с данным субъектом.
Таким образом, можно заключить, что в тех случаях, когда враг не
идентифицирован с определенным человеком, классом, национальностью,

конфессией, а является в большей степени гипотетическим конструктом, он
отражает работу защитных механизмов психики, а точнее - механизмов
проецирования (наделения врага неприемлемыми для себя качествами),
игнорирования (избирательного невнимания к качествам противника), вы-
теснения (недооценки собственных непритязательных качеств), реактивно-
го образования (возникновения противоречивых оценок).
Гогицаева О. У.
РОЛЬ СЕМЬИ В ВОСПИТАНИИ ТОЛЕРАНТНОСТИ
Сложные социально-политические условия современной российской
действительности, в том числе образовательной среды с ее внутренним
и внешним пространством, актуализировали проблему воспитания
толерантности, все более остро требующую практического решения.
Толерантность как тип индивидуального и общественного
отношения к социальным и культурным различиям, как терпимость к
чужим мнениям, верованиям и формам поведения можно рассматривать
в качестве одного из фундаментальных признаков цивилизованности.
Традиционно толерантность означала терпимость к чужому, готовность
сосуществовать с ним. И это, прежде всего, относилось к различиям в
образе жизни, привычках, культурных и эстетических различиях.
Где же впервые человек сталкивается с различного рода проблемами
по принятию другого человека таким, каков он есть по природе своей?
Ответ однозначен - в семье. Думаем, что не требует доказательства сле-
дующий постулат - подлинной основой любого гражданского общества
является такой социальный институт, как семья. В семье человек позна-
ет самого себя, окружающий мир, мир человеческих отношений.
Родители составляют первую общественную среду ребенка. Не слу-
чайно, что к родителям, особенно к матери, люди мысленно обращают-
ся в тяжелую минуту жизни. Родительская любовь - источник и гаран-
тия благополучия человека, поддержания телесного и душевного здоро-
вья. Только при уверенности ребенка в родительской любви и возможно
правильное формирование психического мира человека, только на ос-
нове любви можно воспитать нравственное поведение, только любовь
способна научить любви. Ребенок, даже еще не умея говорить, уже по-
нимает, «улавливает» моральный климат семейного окружения. Начи-
нать формирование таких качеств в сознании ребенка как терпимость,
миролюбие необходимо с младенческого возраста, а лучше, если этот
процесс формирования начнется в тот период, когда ребенок будет еще
в утробе матери. Благодаря этой установке ребенок всегда будет стре-
миться к добру, в нем преодолевается врожденный эгоизм или эгоцен-

тризм. Однако формирование этих качеств необходимо постоянно под-
креплять не только словом, но и делом, примером и разъяснением.
К сожалению, в результате политических, экономических и
этнических процессов были разрушены нити исторической
преемственности поколений.
Как известно, у осетин передача новому поколению необходимой
информации происходила через устное народное творчество, через
пословицы, поговорки и т.д. Они передавались как закодированная
информация, звучали как аксиома, не требующая доказательств.
Семья при этом выступает основным каналом, ячейкой передающей
информацию. С малых лет учат детей уважать, старших братьев и
сестер. Если не привить ребенку уважение к старшим в семье, то он не
будет уважать и других. В осетинской семье сильно развито чувство
взаимоуважения и взаимопомощи.
Для воспитания у молодежи чувства терпимости, уважения,
великодушия, толерантности из народных приданий можно черпать
бесконечное множество пословиц и поговорок: «Будет твоя дверь для
людей открыта - будут двери людей открыты для тебя», «Добро добру
не во вред», «Когда семья не в ладу, гость их стороной обходит»,
«Лучше простить, чем обидеть», и т.д.
Действенность добра успешно формируется у детей всем примером
жизни взрослого семейного окружения и поэтому важно, чтобы у
последнего не расходилось слово с делом.
Обучение миротворчеству и миролюбию не должно скатываться к
скучному назиданию. У детей должно быть гораздо больше практики по
овладению способами разрешения эмоциональной напряженности, про-
явлению терпимости и нахождению разумных компромиссов. Задача
заключается не в объеме информации, а в проживании духовных смы-
слов в деятельности, общении, отношениях.
Концепция культуры миролюбия основана на том, чтобы возродить
роль семьи, которая должна формировать человека и отвечать за него. В
последние годы наука усилила свое внимание к семье как к объекту ис-
следования. Наиважнейшие свойства личности и основа социального
«Я» закладываются отнюдь не в детском коллективе - там они могут
получить поддержку в развитии, а в самом раннем возрасте, в семье. То,
что ребенок в детские годы приобретает в семье, он сохраняет в течение
всей последующей жизни. Важность семьи как института воспитания
обусловлена тем, что в ней ребенок находится в течение значительной
части своей жизни, и по длительности своего воздействия на личность
ни один из институтов воспитания не может сравниться с семьей.

Голянич В.М.
МЕХАНИЗМЫ ИДЕАТОРНОЙ ДЕТЕРМИНИРОВАННОСТИ
ОТНОШЕНИЙ ЧЕЛОВЕКА К ЧУЖОМУ
Представления о противнике (конкуренте, враге) и отношение к
нему является краеугольным камнем механизма самоидентификации.
Образ «Я» человека формируется путем выявления различий
(осознаваемых или неосознаваемых) между, с одной стороны,
идеальными фигурами, людьми своего, родного, приятного,
дружественного окружения и, с другой; представителями чужой,
враждебной, недружественной среды. Можно полагать, что самооценка
и представления о противнике формируются взаимосвязано, становясь
глубинными, базисными психическими образованиями системы
ценностей человека. Фундаментальные исследования и разработка
методологии влияния на эти ценности предопределит возможность
сдвига мировоззренческих парадигм и формирования глобально
толерантного человеческого сообщества.
В настоящем исследовании анализ детерминирующей роли
представлений испытуемых, определяющих формирование негативного
или позитивного отношения к противнику (врагу), привел к выделению
трех типов идеаторных детерминант: статических, динамических
самооценочных и динамических гетерооценочных. По-видимому,
многие из этих детерминант (особенно статические) универсальны и
влияют на формирование отношений в целом к чужому, враждебному,
непонятному, не своему.
Первая группа детерминант названа статическими, т.е. постоянными,
неизменными, поскольку они всегда, вне зависимости от степени и на-
правленности отношения к противнику проявляются в различном вос-
приятии образов «Я» (себя) и «Противник» (чужого). К этим статисти-
ческим ценностным детерминантам относятся доброта, универсализм,
власть (показатели теста мотивационных ценностей Ш. Шварца), ини-
циативность, эмпатия, осторожность и социальная незначимость (инте-
гральные факторы теста «семантический дифференциал»). В нашем ис-
следовании (выборка более 1000 человек) испытуемые, вне зависимости
от отношения к противнику (превосходящий или подчиняющийся, вра-
ждебный или доброжелательный, принимаемый или отвергаемый), все-
гда оценивали собственную склонность к доброте и универсализму вы-
ше, а стремление к власти - ниже, чем у противника. Точно так же ис-
пытуемые всегда оценивали себя более инициативными, эмпатичными,
осторожными и социально значимыми.

Вторая и третья группы ценностных детерминант названы динамиче-
скими, поскольку изменение каждого из четырех типов отношений к про-
тивнику («превосходящий - подчиняющийся», «враждебный - доброже-
лательный», «принимаемый - отвергаемый», «непредсказуемый - пред-
сказуемый») коррелировало с возрастанием или уменьшением того или
иного показателя образов «Л» или «Противник». При этом многие дина-
мические ценностные детерминанты имели статическую компоненту.
Во вторую группу детерминант вошли показатели образа «Я», дина-
мика которых сопряжена с отношениями к противнику. В связи с этим они
названы динамическими самооценочными. В частности, наиболее сущест-
венной динамической самооценочной детерминантой оказался фактор под-
чиненной пассивности (показатель теста «семантический дифференциал»),
возрастание выраженности которого прямо коррелировало с актуализацией
у испытуемых идей превосходства врага, враждебности к нему и отверже-
ния. Наряду с этим идея превосходства противника у испытуемых была
прямо связаны с выраженностью ценности «универсализм» в образе «Я», а
идеи враждебности и отвержения врага - с дефицитом в образе «Я» ценно-
стей «стимуляция», «гедонизм» и «власть».
Детерминанты третьей группы названы динамическими гетерооце-
ночными, поскольку отражают влияние представлений о чужом, другом
(в нашем случае - о противнике) на выраженность к нему отношений
негативизма. Эти детерминанты наиболее многочисленны и включают
оценку поведенческих и ценностных характеристиках противника, пре-
допределяющих формирование к нему отношений в рамках векторов
«превосходящий-подчиняющийся», «враждебный-доброжелательный»,
«принимаемый - отвергаемый». Выделение этих детерминант наиболее
дискутабельно, требует дополнительного обоснования и проведения
исследований, в рамках которых представления испытуемых о против-
нике (чужом, враге и т. д.) будут сопоставляться с поведенческими по-
казателями их негативного отношения к врагу.
Гордеева Е.Г.
ЛИЧНОСТНЫЕ ОСОБЕННОСТИ У НОРМАЛЬНЫХ ЛИЦ
И ЛИЦ С НАРКОТИЧЕСКОЙ ЗАВИСИМОСТЬЮ
Экономическая и социальная нестабильность, бытовые трудности,
утрата традиционных ценностей, культивирование западных образцов
негативно влияют на формирование личности.
Употребление наркотиков рассматривается как болезнь и восприни-
мается обществом как социальная проблема. Возраст большинства нар-
команов колеблется в рамках 15-30 лет, что ставит под угрозу фактиче-

ски треть нового, молодого поколения станы. Число больных наркома-
нией постоянно увеличивается. Число наркозависимых в Татарстане за
прошлый год возросло на 7%. На учете в наркодиспансерах, по офици-
альным данным, сейчас находится 8801 человек.
Злоупотребление алкоголем и наркотическими веществами приводит
к анормальному стилю поведения, нарушающему адаптацию к
широкому диапазону личностных и социальных ситуаций, к ухудшению
профессиональной продуктивности, к саморазрушающему поведению, к
криминальным действиям.
В настоящее время вопросы о механизмах формирования
наркотической зависимости остаются спорными. Существует три
позиции - социальная, медицинская и психологическая, и каждая из них
претендует на приоритетность.
Социальная платформа базируется на убеждении, что в
формировании наркомании повинны дисгармоничные общественные
отношения, медицинская позиция исходит из убеждения о том, что
ответственной за формирование наркотической зависимости является
деятельность мозга конкретного человека, а психологическая видит
причину формирования наркотической зависимости в своеобразии
личностных особенностей человека.
Личность наркомана - особая структура, в которой разрушены осно-
вы мировосприятия и адаптации к миру. Наркоманами становятся люди,
чья психологическая основа личности является измененной в процессе
развития. Этому могли способствовать и неправильное воспитание, и
другие неблагополучные социальные факторы, которые разрушили
нормальное формирование личности.
В.Д. Менделевич и Р.Г. Садыкова (2002) выделили следующие ха-
рактеристики наркозависимых: инфантильность, зависимость; повы-
шенный уровень внушаемости, доверчивость, откровенность, благоже-
лательность по отношению к окружающим людям; неспособность в
полной мере адекватно планировать и прогнозировать будущее; ригид-
ность установок, стилей поведения, осмысление действительности; на-
ивность, простодушие, непосредственность; максимализм - крайность в
каких-либо требованиях, взглядах, эмоциях; эгоцентричность; нетерпи-
мость, отсутствие выдержки; любопытство, поисковая активность; яр-
кость воображения, впечатлений и фантазий; склонность к риску; страх
быть покинутым. Самоакту ал изационный тест выявил следующие осо-
бенности: наркоманы являются более творческими личностями, чем
здоровые; их отличает высокая потребность в познании, открытость
новому опыту, автономность, стремление к самораскрытию в общении с
другими людьми.
Р.Х Шакуров (2003) отмечает, что наркозависимая личность удовле-

творяет себя ценностями, в которых по сути не нуждается. Главное,
чтобы эти ценности доставались легко, без усилий и напряжения. У
наркозависимых нет четких потребностей, они не ощущают того, что им
надо. Кандидаты в наркозависимые личности чаще всего живут миром
понимаемых ценностей, которые их не доставляют радости. Они нахо-
дят какое-либо дело, но душа не находит в этом смысла.
Предметом дальнейшего исследования является изучение
психологических особенностей личности в различные периоды жизни:
подросткового, молодежного и взрослого у нормальных лиц и у лиц с
наркотической зависимостью, и на основе полученных различий
выявление этапов формирования наркотической зависимости.
Полученные данные помогут на ранних сроках диагностировать
отклонения в развитии личности и проводить профилактическую и
коррекционную работу.
Гордиевская О.В.
СОЦИАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ
РУССКОЙ И КИТАЙСКОЙ МОЛОДЕЖИ
(на примере Санкт-Петербурга)
Социальная природа человека предполагает, что он стремится к
включению в социум и вместе с тем - к выделению из социума в каче-
стве индивидуальности. Социальная идентичность есть осознание,
ощущение, переживание своей принадлежности к различным социаль-
ным общностям - таким как малая группа, класс, семья, территориаль-
ная общность, этнонациональная группа, народ, общественное движе-
ние, государство, человечество в целом.
Современное общество ставит перед человеком огромное количест-
во проблем, связанных с поиском самоопределения в постоянно ме-
няющемся окружении, те общности и категории, которые еще вчера
казались всеобъемлющими и незыблемыми, уходят в прошлое или ви-
доизменяются под влиянием глобальных социальных изменений. В свя-
зи с этим крайне актуальным становится вопрос социальной идентично-
сти человека, в частности этнической, которая позволяет человеку при-
обрести устойчивые представления о самом себе и сформировать гар-
моничную картину мира.
Проведенное нами исследование направлено на изучение характеристик
социальной идентичности современной школьной и студенческой молоде-
жи. В качестве объектов исследования выступили школьники 11-ого класса
средней общеобразовательной школы и студенты 1 -ого курса СПбГУ.
Исследование проводилось с использованием следующих методик:

методика двадцати высказываний Куна-Макпартленда, методика «Кем я
не хочу быть?» (модифицированная методика С.Д. Гуриевой), тест-
опросник самоотношения (В.В. Столин-С.Р. Пантелеев).
Испытуемым предлагалось дать максимум двадцать ответов на
вопрос «Кто я?», затем на вопрос «Кем я не хочу быть?», после чего
предлагалось заполнить бланк теста-опросника. Результаты
исследования сравнивались с данными аналогичных методик,
полученными на выборке китайских студентов, которые учатся и
проживают в Санкт-Петербурге.
В отношении русской молодежи, проживающей в Санкт-Петербурге,
нами были получены следующие результаты:
При описании собственного «образа Я» девушки обращаются к ка-
тегории «социальное Я» столь же часто, как и юноши. Это позволяет
говорить о примерно одинаковой включенности в социальную жизнь,
осведомленности о различных социальных группах и развитии интереса
к ним у юношей и девушек школьного и студенческого возраста.
При построении неприемлемого для себя образа «я», школьники
больше опираются на стереотипные социальные категории, тогда как
у студентов этот образ носит большую личностную, индивидуали-
стическую окраску.
Анализ характеристик социальной идентичности на основании
проведенных методик позволяет говорить о недостаточной представ-
ленности этнической идентичности в образе «Я», как школьников,
так и студентов, проживающих в Санкт-Петербурге. Полученные
результаты подтверждает анализ негативного «социального я»
школьников и студентов.
При сравнении полученных данных с результатами тех же методик в
группе китайских студентов, проживающих в Санкт-Петербурге, следу-
ет отметить высокую степень частоты упоминания последними своей
этнической принадлежности.
Одной из основных функций социальной идентичности является
функция защиты и обеспечения самореализации в существующих усло-
виях. В этом отношении можно предполагать, что актуализация в соз-
нании человека своей этнической, национальной принадлежности свя-
зана в первую очередь с поиском тех социальных категорий, которые
могли бы обеспечить защиту как на психологическом, так, возможно, и
на физическом уровне и при этом подчеркивали бы уникальность пред-
ставителей данной группы в существующей социальной среде.
Современное российское общество находится на пути построения и
формирования толерантного отношения к другим, как представителям
другой конфессиональной, культурной, национальной, этнической и т.д.
группы. К сожалению, имели место случаи «интолерантного» отноше-

ния, связанные с применением насилия. Возможно, что ситуация про-
живания в чужой стране воспринимается китайскими студентами как
угрожающая их жизни и здоровью, что и способствует актуализации
переживания ими своей национальной принадлежности.
На основании проведенного нами исследования можно заключить,
что характеристики социальной идентичности имеют свою специфику в
зависимости от половозрастных и статусных особенностей
опрошенных, а также от восприятия и переживания респондентами той
социальной, политической, культурной обстановки, в которой они
проживают в данный момент.
Гуриева С.Д.
ДОМИНИРУЮЩИЕ ЭТНОТЕНДЕНЦИИ
СОВРЕМЕННОЙ МОЛОДЕЖИ
Процесс формирования устойчивой в своих взглядах,
мировоззренческой поведенческой позиции личности во многом
определяется современной ситуацией в обществе. Какие основные
направления и концепции представлены и доминируют в обществе, что
является критериями выбора поведенческой тенденции отдельно взятой
личности в отношении к социальной, этнической, культурной группе?
При разработке методики «Этнотенденции» анализировались и ис-
пользовались такие формы межэтнических отношений, как сегрегация,
дискриминация, ассимиляция, интеграции; а также такие тенденции, как
культурный расизм, культурный релятивизм, этноцентризм, этнониги-
лизм, этноконформизм. Методическая разработка помогает выявить и
определить, какая по форме и содержанию этнотенденция доминирует в
современном обществе? Какие формы межэтнических отношений явля-
ются устойчивыми и приоритетными в отношении конкретным этниче-
ским, национально-культурным общностям. Изучение этнотенденции
проводилось и раньше. Так, Д. Кемпбелл в своих исследованиях пока-
зал, что для этноцентризма свойственно: считать то, что происходит в
своей культуре, естественным и правильным, а то, что происходит в
других культурах, неестественным и неправильным.
Релятивизм как этнотенденция (Л. Леви-Брюль, Р. Бенедикт,
Ф. Боас) получила свое название от методологического подхода, кото-
рый называется «культурный релятивизм». Основная идея данного под-
хода состоит в том, что все культуры равны, но разные, стремясь понять
людей на «их собственном языке» и «исходя из их ценностей».
Дж. Берри в рамках теории стресса аккультурации обозначил две ос-
новные проблемы: поддержание своей культуры и участие в межкуль-

турных контактах, на основании которых выделил такие стратегии ак-
культурации, как интеграция, ассимиляция, сепаратизм и маргинализа-
ция. Несмотря на то, что данные стратегии были описаны применитель-
но к мигрантам, в настоящее время в условиях современной мобильной
и поликультурной среды становится актуальной проблема изучения
тенденций определенным образом взаимодействовать с представителя-
ми других культур, а значит становится возможным рассматривать
предложенные Дж. Берри стратегии не как актуальный, а как потенци-
альный способ взаимодействия с другой культурой.
В рамках программы «Межэтнические и межкультурные отношения
в Санкт-Петербурге», по гармонизации межэтнических и межкультур-
ных отношений, профилактики проявлений ксенофобии, укрепления
толерантности в Санкт-Петербурге на 2006-2010 годы, совместно с
О.В. Эрлихом, было проведено исследование (2007г) представителей
молодежных общественных партий и движений, представленных в
Санкт- Петербурге. Всего в исследовании принимало участие 48 чело-
век, в возрасте от 19 до 26 лет. В данных, представленных ниже, приве-
дены средние значения по каждой из шкал методики, полученные в мо-
лодежной группе представителей политических партий. Этнореляти-
визм -8; Этноконформизм -4; Дискриминация -4,1; Этнодоминантс-
ность -3,1; Этнонигилизм - 3,5; Этноцентризм -4,6; Этноксенофобия -
3,4; Интеграция -7,6.
Наиболее высокие значения получены шкалам Этнорелятивизм и Инте-
грация, а наиболее низкие - по шкалам Этнонигилизм и Этнодоминант-
ность. Данная методика предоставляет возможность, в зависимости от за-
дач исследования, выявлять этническую картину мира - единую когнитив-
ную ориентацию понимания членами каждого общества «правил жизни».
В качестве основного механизма предупреждения межнациональной
конфронтации и вражды, нейтрализации пренебрежительного и высо-
комерного отношения к представителям иных социальных, националь-
ных (этнических) или культурных групп, занимающих уязвимое поло-
жение, является точная, корректная по содержанию, и оперативная по
времени социально-психологическая диагностика существования доми-
нирующих этнических тенденций в современном обществе.
Результаты исследования, полученные с использованием нового ме-
тодического инструментария, дают возможность определить реальное
состояние межнациональных /межэтнических отношений в обществе,
выявить доминирующие этнические тенденции, в данном случае в мо-
лодежной среде. В связи с этим важными, на наш взгляд, являются ре-
комендации по гармонизации межэтнических и межкультурных отно-
шений, профилактики проявлений ксенофобии в Санкт-Петербург,
предложенные молодыми представителями политических партий и

движений. Соблюдение законности и права для всех отмечалось в 17%
предложенных рекомендациях; сохранение общечеловеческих и куль-
турных ценностей народа - 13%; равные возможности образования, не-
зависимо от национальной принадлежности - 13% и т.д.
Поиск и апробация механизмов нейтрализации межэтнической
напряженности, не представляется возможным без разработки и
проведения в дальнейшем комплексных социально-психологических
исследований, направленных на изучение доминирующих этнических
тенденций у контактирующих субъектов в системе межнациональных
отношений.
Достовалов С.Г.
СТАДИИ РАЗВИТИЯ КРИЗИСА ДОВЕРИЯ
В отечественной и зарубежной психологии в последние годы обо-
значилась отчетливая тенденция рассмотрения доверия не просто как
условия эффективного взаимодействия между различными субъектами
или характеристики отношения индивида к другим людям - доверие
рассматривается как динамическая система отношений к себе и к миру
(Т.П. Скрипкина, L. Luna-Reyes, A. Cresswell, G. Richardson), как про-
цесс, характеризующийся определенными стадиями (этапами) развития
(R. Lewicki, М. Stevenson, F. Jeffries). На основании отмеченной дина-
мичности доверия можно предположить, что круг явлений, относящих-
ся к доверию, также имеет динамический характер. Среди этих явлений
особое место занимает кризис доверия. Кризис доверия может быть оп-
ределен как значимое изменение в системе отношений субъекта к объ-
ектам окружающего мира, связанное с утратой априорной надежности и
безопасности этих объектов для субъекта (С.Г. Достовалов, 2004). Как
было установлено в ряде позднейших исследований (см. напр.
С.Г. Достовалов, 2007) явление кризиса доверия не вполне соответству-
ет традиционным представлениям о кризисе как феномене бытия. Ос-
новные различия фиксируются в следующем: 1) Кризис доверия чаще
всего представляет собой не внезапное, а постепенно развивающееся
явление; 2) Кризис доверия не является точкой, периодом или этапом
перехода одного состояния в другое аналогично понятиям «кризис бо-
лезни» или «духовный кризис», а является по своему содержанию анто-
нимом проявления доверия - выражением недоверия по отношению к
кому или чему-либо (ср. кризис власти - безвластие). Отмеченные от-
личия предполагают развитие кризиса доверия, существование опреде-
ленных фаз или стадий этого явления. Нами предлагается вариант вы-
деления стадий кризиса доверия, созданный на основе экстраполяции

теории диадического взаимодействия Дж. Левинджера. Согласно дан-
ной теории динамика развития системы межличностных отношений
представляет собой «...путь от поверхностного знакомства к более глу-
бокому межличностному общению. На этом пути межличностные от-
ношения должны преодолеть ряд своеобразных фильтров...В роли
фильтров выступают различные факторы межличностной аттракции.
Если два человека не прошли через какой-нибудь фильтр, взаимоотно-
шения между ними прекращаются или сохраняются вынужденно, а по-
ложительные чувства друг к другу либо исчезают, либо сменяются не-
приязнью и враждебностью» (цит. по: В.Н. Куницына, Н.В. Казаринова,
В.М. Погольша, 2001). Аналогичным образом можно представить и раз-
витие кризиса доверия, но в противоположном направлении: от легкого
сомнения до полной утраты веры кому-либо, во что- или кого-либо. В
этом процессе можно выделить 3 стадии: 1-я стадия - Сомнение ("Стоит
ли доверять?"). Основанием этой стадии является недостаток или про-
тиворечивость информации об объекте доверия (объекте, по отношению
к которому проявляется доверие). В дальнейшем, при уточнении ин-
формации, сомнение либо разрушается, приводя к формированию дове-
рительных отношений и ликвидации кризиса доверия, либо укрепляет-
ся, определяя переход ко 2-й стадии кризиса - Рациональному Недове-
рию («Я не доверяю, потому, что...»). На этой стадии субъект доверия
пытается дать рациональное объяснение своему недоверию по отноше-
нию к объекту, обосновывая его наличием имеющихся фактов, предпо-
ложений и т.д. Дальнейшее развитие вновь возможно, по двум направ-
лениям: либо возвращение на предыдущую стадию, при условии, что
попытки объяснения не соответствуют реальности, либо усугубление
кризиса доверия и переход на 3-ю стадию - Отвержение («Я не дове-
ряю!»). Эта стадия характеризуется полной утратой доверия субъекта по
отношению к объекту, причем восстановление доверия практически
невозможно, так как на этой стадии недоверие возводится в принцип и
любые попытки изменить ситуацию путем внешних воздействий (взы-
вания к чувствам, аргументацией и т.д.) являются безрезультатными.
Детерминантами такого пути развития являются подкрепление чувства
недоверия, сформировавшегося на второй стадии и дальнейшая стерео-
типизация этого отношения. Третья стадия кризиса доверия является его
финальной стадией, так как достижение этой стадии означает полный
разрыв отношений между субъектами взаимодействия без возможности
восстановлений этих отношений в будущем.
Таким образом, развитие кризиса доверия можно представить по
следующей схеме смены стадий: сомнение - рациональное недоверие -
отвержение. Однако умозрительный характер данного утверждения
требует дальнейшей проверки и детализации на эмпирическом уровне.

Дрынкина Т.И.
СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ
«БЕДНЫХ» И «БОГАТЫХ»
Экономические реформы, происходящие в нашей стране в течение
последних десятилетий, серьезно изменили социальную структуру об-
щества. Произошло стремительное социальное расслоение, появились
слои очень богатых и крайне бедных граждан. Не все люди смогли найти
свое место в новых реалиях, многие оказались психологически не готовы
к изменению условий жизни. В этих условиях появление большого коли-
чества бедных людей оказалось неизбежным. На наших глазах возникает
и распространяется то, что известный английский социолог З. Бауман
назвал глобальной бедностью и глобальным богатством.
Таким образом, актуальность изучения данной проблематики обу-
словлена потребностями науки и практики, так как богатство и бедность
выступают характеристиками социального развития общества. Мы ис-
ходим их положения, что субъективная оценка качества жизни лежит в
основе идентификации личности к определенной социальной группе.
Объектом исследования явились представители социальной выборки
«бедные» (60 чел.) и «богатые» (50 чел.). Социальные выборки «бед-
ные» и «богатые» были сформированы по критериям субъективного
показателя качества жизни: материальный достаток (общее благосос-
тояние семьи, личный достаток), питание, жилищные условия, район
проживания, положение в обществе, работа, духовные потребности,
общая оценка качества жизни.
По результатам исследования субъективной оценки качества жизни
было выявлено, что подавляющее большинство представителей выбор-
ки «богатые» оценивают качество жизни как нормальное, отмечая, при
этом, низкий уровень удовлетворенности духовных потребностей, по-
ложением в обществе, взаимоотношениями на работе, кроме того, они
считают, что их знания не соответствуют требованиям сегодняшнего
дня. В свою очередь, «бедные» респонденты оценивают качество жизни
как низкое, отмечая, в первую очередь, низкий материальный достаток,
неудовлетворительные жилищные условия, некачественное питание и
считая себя неудачниками.
Поиск смысла жизни, смыслообразующая активность человека име-
ют важнейшее значение для всей его жизни. Смыслообразующий вектор
рассматривался как совокупность мировоззрения жизненной направ-
ленности и притязаний. У представителей выборки «бедные» была вы-
явлена низкая осмысленность своей жизненной позицией в настоящем,
отсутствие целей в будущем, низкая удовлетворенность своей жизнью в

настоящем и прошлом. У «бедных» респондентов наблюдаются кратко-
временные виды на будущее, то есть достижение конкретных целей
здесь не является средством для достижения общих жизненных, смы-
словых ценностей. Отсутствие таковых, невидение перспектив своей
жизни и, в конечном счете, непонимание ее ценности влекут за собой
нецельность человека, нечеткость его жизненной позиции. В то же вре-
мя, представители выборки «богатые» показывают большую настойчи-
вость в достижении целей, склонны планировать свое будущее на боль-
шие промежутки времени. Они воспринимают жизнь насыщенной и
наполненной смыслом. У респондентов выборки «богатые» события,
происходящие в их жизни, связаны в единую смысловую цепочку: реа-
лизованные связи локализованы в биографическом прошлом, актуаль-
ные переброшены из прошлого в будущее, обеспечивая напряженность
бытия личности в настоящем, потенциальные связи выражаются в целях
и проектах будущего.
По результатам проведенного исследования было выявлено, что у
«бедных» представителей слабо выражено стремление к успеху, нет
преобладания мотива достижения над мотивом избегания неудач. Пред-
ставители данного типа организовывают свою актуальную ситуацию
таким образом, чтобы по возможности избежать неудачи, и, соответст-
венно, вся их энергия направлена не на успех, а на то, чтобы «обойти»
различные жизненные «барьеры». У представителей выборки «богатые»
выражено преобладание мотива достижения успеха над мотивом избе-
гания неудачи. Личности этого типа отличаются настойчивостью в дос-
тижении цели, склонны планировать свое будущее на большие проме-
жутки времени.
Таким образом, выявленные различия в социально-психологических
характеристиках у представителей выборок «бедные» и «богатые» яв-
ляются важными для диагноза и прогноза адаптированности к постоян-
но меняющимся социально-экономическим условиям, а также в качест-
ве векторов развития личности в новых условиях и критериев оценки
адекватности социально-экономической политики российского государ-
ства в целом.
Завьялова О. Ю.
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ «СВОИХ» И «ЧУЖИХ» В ФОЛЬКЛОРЕ
Деление на своих и чужих ― базовая культурная оппозиция. Оппозиция
«свое ― чужое» относится к базовым мифологемам ценностной картины ми-
ра, поэтому мы можем сказать, что таким образом происходит «освоение»
мира, процесс классификации, а далее и структурирования его «под себя».

Деление на «свое-чужое» практически равнозначно делению «мы -
они». При этом в различные времена и в различных ситуациях наполне-
ние данной оппозиции также отличалось. Если взять фольклор, для кото-
рого данная оппозиция всегда актуальна, то наполнение оппозиции «свое-
чужое» различается по жанрам. Для волшебной сказки - это базовая оп-
позиция, деление на мир людей и не-людей. Для эпических же сказаний
деление идет по принципу «мой народ-чужой народ», может быть «мой
город-чужой город». Нормы взаимоотношений с чужим миром часто
является ведущей темой в фольклорных произведениях. Как правило, они
одинаковы у всех народов:
1. Основа взаимоотношений - сохранение баланса и невмешательство.
2. Не нарушение границ. 3. Если взаимодействие происходит, то только
на основе равного обмена (дарение рассматривается как часть обмена).
Однако первичная оценка чужого мира отлична у разных народов.
Например, у народов манден чужой мир, как правило, нейтрален к че-
ловеку, или даже дружествен (если враги героя находятся в мире людей,
а он начинает общение с чужим миром с дарения, то чужой мир всегда
оказывает человеку помощь). Враждебным чужой мир в сказках манден,
да и в эпосе, может стать только после того, как человек нарушит нор-
мы взаимодействия между мирами. В сказках манден оборотни нападают
только после того, как человек либо нарушает баланс (охотник убивает
слишком много зверей), либо границу, либо запрет. Только колдуны (ко-
торые одновременно относятся к двум мирам) могут быть изначально
враждебны людям. В эпосе, если антагонист (частично относящийся к
чужому миру) нарушает баланс, то другие представители чужого мира
помогают наказывать его и восстановить баланс. В европейских же сказ-
ках часто можно встретить изначальную враждебность представителя
чужого мира. Чужой мир воспринимается индивидуалистскими, запад-
ными культурами более враждебным, нежели представителями коллекти-
вистских, восточных культур. Вспомним тезис Ю.М. Лотмана, что мир
может рассматриваться 1. как текст, (представители этого подхода стара-
ются понять его) или как 2. не-текст (и представители этой точки зрения
пытаются структурировать его «под себя»). Первый взгляд на мир харак-
терен для восточных культур, второй - для западных. Соответственно
всех «чужих» воспринимают либо как других, стараясь их понять, либо
как тех, которых необходимо заставить жить как мы (структурировать,
изменить «под себя», привнести в их жизнь свой «порядок»). Но не надо
забывать, что более объемным «мы» (более высоким и доминирующим)
для представителей многих восточных культур является ислам. А ислам,
как и другие религии догмы, воспринимает чужих скорее как врагов, «не-
правильных» людей (мир - не-текст), которых надо обратить в свою веру,
переделать «под себя», структурировать по-своему.

Сейчас деление на «свое-чужое» наиболее актуально в связи с со-
временными социальными и культурными отношениями. Чтобы при-
надлежать к группе, необходимо определить границы и врага и наме-
тить основные варианты взаимодействия. Ксенофобия - это страх перед
«чужими», враждебное к ним отношение. Но, если учитывать роль
фольклора не только как способ отражения мировоззрения данного эт-
носа, но и как способ формирования этого мировоззрения, можно ис-
пользовать сказки и эпос восточных народов для формирования толе-
рантности и восприятия «чужих» просто как других, не включая ника-
кой оценочности по отношению к ним, для борьбы с ксенофобией. С
«чужими» необходимо поддерживать баланс, не нарушать границы и их
запреты (нормы); взаимодействие возможно только при помощи обмена
и дарения (как того же обмена, с отдачей в будущем) - базовая и, оче-
видно, проверенная веками идея многих фольклорных текстов. Кроме
обучения нормам взаимоотношений с «чужими» и толерантного отно-
шения к ним, фольклор чужих народов знакомят читателей/слушателей
с мировосприятием этих народов. Сказки и другие фольклорные жанры
сближает понятийный ряд слушателя с понятийным рядом носителя
фольклора, что, разумеется, приведет к большему взаимопониманию. В
ситуации повышенной межэтнической конфликтности и в нашей стране
и во всем мире в целом нельзя не учитывать такой инструмент обучения
(воздействия) как фольклор.
Зайкова Е.С.
ПСИХОЛОГИЯ СУБКУЛЬТУРЫ
ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ ВИДОВ СПОРТА
На сегодняшний день широкое распространение получили летние
экстремальные виды спорта, такие, как скейтбординг, агрессивные ро-
лики и ВМХ. Данное движение довольно молодое и мало изучено. И
остается еще много нераскрытых вопросов.
Целью данной работы являлось исследование психологических ха-
рактеристик субкультуры молодежи, занимающейся экстремальными
видами спорта. Предполагалось, что субкультура молодежи, занимаю-
щейся экстремальными видами спорта, имеет свою специфику, выра-
жающуюся в однородности образа мира, в меньшем числе проблемных
переживаний и более высоком уровне осмысленности жизни по сравне-
нию с молодежью, не относящейся к данной субкультуре, а также в
преобладании личностных ценностей над социальными
В исследовании принимали участие юноши в возрасте от 18 до 24
лет, как увлекающиеся летними экстремальными видами спорта (скейт-

бординг, ВМХ, агрессивные ролики), так и не увлекающиеся этими ви-
дами спорта. Всего в исследование приняло участие 60 человек, по 30 из
каждой группы. Средний возраст юношей 19 лет.
На этапе пилотажного опроса юношей просили дать 10 ассоциаций
на тему «Моя жизнь». В основном в исследовании были использованы
следующие методики: модифицированная методика «10 Я» (Кун, Мак-
Портленд), символический анализатор мира (A.M. Парачев), «Проблем-
ная анкета» Seiffge-Krenke, модифицированная анкета «Незаконченные
предложения», опросник смысложизненых ориентации (адаптация
Д.А. Леонтьева), анкета «5 ценностей» (авторская), проективный рису-
нок «Моя жизнь».
Для обработки данных использовались методы описательной стати-
стики, t-критерий Стьюдента, корреляционный анализ (критерий Пир-
сона) и факторный анализ, а также метод контент-анализа.
Результаты показывают, что субкультура не накладывает свой отпе-
чаток на восприятие окружающего мира. Она помогает решить тради-
ционные для данного возраста проблемы (проблемы, связанные с вузом,
с родителями, с будущим, со сверстниками, с противоположным полом,
со свободным временем и с собственной персоной). Для этого исполь-
зуются различные способы: реальное решение проблемы (друзья, сво-
бодное время, девушки, собственная персона), уменьшение значимости
проблемы (учеба), «магическое» решение (будущее). На вербальном
уровне юноши из экспериментальной группы оценивают свою жизнь
более осмысленной, а на неосознанном уровне, все наоборот. У юно-
шей, принадлежащих к экстремальной субкультуре, преобладают цен-
ности, связанные с досугом и общением, а также здоровье, духовные
ценности и потребности (физиологические).
Также можно сказать, что юноши, занимающиеся экстремальными
видами спорта, не разделяют для себя проблемы социального взаимо-
действия и экзистенциальные проблемы. Юноши, не занимающиеся
экстремальными видами спорта, напротив, разделяют их. В обеих вы-
борках выражено становления Я-концепции. Но у юношей, занимаю-
щихся экстремальными видами спорта, это выражено за счет формиро-
вания личностных характеристик, а в контрольной группе - за счет ос-
воения социальных ролей.
Таким образом, проведенное исследование показало, что психологи-
ческое изучение юношеских субкультур способствует раскрытию акту-
альных проблемных переживаний юношей. Это может служить и по-
мощью в построении психологической работы с данным возрастным
этапом.

Калач Л.А.
ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ СОВРЕМЕННОГО СТУДЕНЧЕСТВА
Система ценностей - один из важнейших компонентов внутренней
структуры личности.
По мнению Б.Г Ананьева, И.С Кона, Л.И. Божович, решающим в
плане формирования ценностной системы личности является юноше-
ский возраст, совпадающий с периодом студенчества, которое в качест-
ве отдельной возрастной и социально-психологической категории выде-
лено в науке относительно недавно - в 1960-х годах ленинградской пси-
хологической школой под руководством Б.Г Ананьева.
Формирование ценностных ориентации в процессе обучения опре-
деляется, с одной стороны, личностными особенностями, осознанием
своих интересов и ценностей, а с другой стороны - социальными факто-
рами, решающими из которых являются смена ценностных систем,
культурных норм, идеалов в современной России, условия нестабильно-
сти и мощное влияние средств массовой информации. (В. Добрынина
Т. Кухтевич, 2003).
В результате анализа исследований системы ценностных ориентации
современных студентов В. Добрыниной и Т. Кухтевич, С.В. Молчанова,
А.В. Соколова возможно выделить следующие особенности - исключи-
тельно важными для студентов являются возможность создать прочную
счастливую семью, получить хорошее образование, найти интересную и
престижную работу, достигнуть материального благосостояния. Отчас-
ти это подтверждается результатами Р.Г. Гуровой, проводившей лонги-
тюдное исследование с 1968 по 1998 год. По ее данным, в конце 80-х - на-
чале 90-х наблюдалось резкое изменение по шкале ценностей: на первое
место и в жизненных ценностях и в понимании счастья вышли проблемы
индивидуалистического и материального характера, а общественные и ду-
ховные ушли на задний план. Однако в конце века повысился рейтинг и
усилилась роль интересов семьи, товарищества и страны в целом.
По данным исследования Института социологии РАН, с материаль-
ным благополучием связаны основные страхи молодежи: она боится
остаться без средств к существованию, не устроиться на работу или по-
терять ее. Молодые люди также испытывают опасение за свою жизнь и
жизнь близких. Стремление к ориентирам потребительского характера
снижается, но достаточно медленно, что, вероятно, связано с неудовле-
творительным материальным положением современной молодежи.
Интерес к семейной жизни не является преобладающим, имеет тен-
денцию к росту с первого курса к старшим, что совершенно естественно и
связано с образованием семьи. В исследовании семьи как социального

института выявляется ряд отрицательных тенденций, однако, по утвер-
ждению таких исследователей, как А.В. Соколов, В. Добрынина и
Т. Кухтевич, ценность семьи начинает приобретать все большее значение.
Немаловажной для студентов является среда обучения. Результаты
исследований В.Добрыниной и Т. Кухтевич показали, что свыше поло-
вины студентов считают, что российская система образования была од-
ной из лучших в мире, но постепенно теряет свои позиции. Значимость
же сферы профессиональной жизни повышается для студентов от пер-
вого к пятому курсу.
Для всех студентов характерна высокая потребность в достижениях.
Личный успех является для студентов чрезвычайно значимым, стремле-
ние молодых людей к автономии и независимости связаны с решением
важнейшей задачи развития этого возраста - задачи преодоления зави-
симости и обретения автономии. (С.В. Молчанов, 2005)
В целом портрет сегодняшнего молодого человека чрезвычайно про-
тиворечив. Среди своих положительных черт студенты называют: целе-
устремленность, самостоятельность, жизненную активность, интеллек-
туальность, альтруизм, доброту, любовь к Родине. Отрицательными
чертами считают: бесцельное существование, эгоизм, агрессивность,
аморальность, отсутствие патриотизма, лицемерие, разрушение личного
здоровья. По мнению А.В. Соколова, подобный парадокс объясняется
тем фактом, что существует не один, а несколько социально-
психологических портретов, и «наложение их друг на друга порождает
нелепые конфигурации». Это мнение подтверждается и исследованиями
Института социологии РАН.
В целом для структуры ценностных ориентации современных
студентов характерна традиционная для российского менталитета
амбивалентность.
Ковалева Е.А.
РАЗВИТИЕ СУБЪЕКТНОСТИ В ПРОЦЕССЕ ОБУЧЕНИЯ В ВУЗЕ
К числу категорий, активно осваиваемых современной психологиче-
ской наукой, относится категория «субъект». Ее введение и рассмотре-
ние в отечественной психологии связано с работами СЛ. Рубинштейна,
Б.Г. Ананьева, К.А. Абульхановой, А.В. Брушлинского, В.В. Знакова.
Проблема субъекта и субъектности в психологической науке зани-
мает особое место, отражая активную, конструктивную позицию чело-
века в мире. Это определяет актуальность данной статьи.
Категория «субъектность» позволяет по-новому рассмотреть про-
блему детерминации: возникает понятие самодетерминации, т.е. доми-

нирование внутренней детерминации над внешней. СЛ. Рубинштейн,
первым из психологов осознав этот фундаментальный принцип, «вклю-
чает в единую детерминационную цепь субъекта, который не только
опосредует внешние воздействия, но и сам участвует в детерминации
событий». Тем самым им выделяется характеристика субъекта, позже
получившая название «самодетерминация».
Для решения данного вопроса Абульханова-Славская разделяет та-
кие процессы, как развитие и изменчивость. Первое определяется ос-
новными отношениями личности с миром, что составляет ядро лично-
сти, второе - система изменений, не касающимися ядра (в число кото-
рых входят возрастные). К.А. Абульханова-Славская делает важный
вывод: «Субъект жизнедеятельности - это субъект изменений и разви-
тия: во взаимодействии с обстоятельствами своей жизнедеятельности он
выступает как изменяемое ими и как изменяющее их существо, которое
само меняется в процессе их изменения».
Субъектность связана с принципом развития. СЛ. Рубинштейн ут-
верждает, что «субъект в своих деяниях, в актах своей творческой само-
деятельности не только обнаруживается и проявляется, он в них созида-
ется и определяется».
Л.С Выготский особенно выделял практическое изменение окру-
жающей обстановки и обосновывал введение в ситуации дополнитель-
ных мотивов, что обуславливает субъектогенез. Важное образование
для становления субъекта - мировоззрение. Это основное условие реа-
лизации себя юношеством в качестве субъекта своей жизни. Высшим
уровнем субъектогенеза является превращение человека в «творца но-
вого социального опыта», в «воспитателя собственной личности».
Таким образом, целью нашей работы стало исследование развития
субъектности в процессе обучения в вузе.
В нашем исследовании приняло участие 49 студентов очной формы
обучения первых, вторых, третьих и четвертых курсов ВУЗов г. Ново-
российска.
Для исследования мы использовали методику диагностики социаль-
но-психологической адаптации К. Роджерса и Р. Даймонда В анализе
были использованы только интегративные шкалы - уровень адаптации,
принятия себя, принятия других, эмоциональная комфортность, интер-
нальность и стремление к доминированию.
Был проведен однофакторный дисперсионный анализ ANOVA ста-
тистического пакета SPSS 10.0.
Изменениям оказались подвержены шкалы: уровень адаптации (зна-
чимость р<0,01), уровень самопринятия (значимости р<0,03) уровень
принятия других (значимости р<0,001) и уровень эмоциональной ком-
фортности (значимости р<0,05), причем динамика изменений средних

значений адаптации монотонно уменьшается от первого к четвертому
курсу - 71, 53, 47, 23. Динамика изменений средних значений уровня
самопринятия имеет более сложный характер - 62, 52, 73, 23; принятия
других - 72, 48, 67, 28, а эмоциональной комфортности - 37, 58, 34, 19.
Полученные результаты, к сожалению, свидетельствуют об обратной
тенденции.
Следует отметить, что именно посредством деятельности осуществ-
ляется превращение человека из объекта в субъект. Ананьев специально
отмечает, что «в каждый отдельно взятый момент жизни человек есть
субъект ведущей деятельности, свойственной тому или иному периоду
жизни» и «образование субъекта деятельности не завершается до тех
пор, пока эта деятельность осуществляется». Таким образом, динамика
полученных результатов свидетельствует о нормальном, с нашей точки
зрения, волнообразном протекании субъектогенеза. Беспокойство о сво-
ей будущей профессиональной компетентности, глубокая внутренняя
работа в процессе обучения, которая предполагает взлеты и падения,
появление новых смыслов и отмирание старых; пересмотр своего миро-
воззрения и своего места в профессиональной среде - все это результат
получения новых знаний о себе, о мире. Мы полагаем, что процесс обу-
чения в вузе провоцирует «углубление» субъектности, осознание слож-
ности своего внутреннего мира и мира других людей. Это и отражается
в цикличном характере развития субъектности.
Кормильцева М.В., Скобелин Д.С.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ЛИЧНОСТИ ТЕРРОРИСТА
Терроризм имеет длительную историю (одно из первых упоминаний
о данном явлении встречается в истории Рима), но не имеет общеприня-
того определения. Исследования приводят к выводу, что терроризм -
это совершение общественно опасных, уголовно наказуемых деяний в
отношении жизни, здоровья людей, прав и законных интересов различ-
ных субъектов ради принуждения третьей стороны к принятию требуе-
мых террористами решений.
Относительно мало известно о психологии самих террористов, не-
смотря на доступность многих биографий. Одной из основных причин
отсутствия исследований является то, что исследователи не имеют дос-
тупа к террористам, даже заключенным под стражу. Однако даже если
удается получить разрешение на интервью, оно обычно строго регла-
ментировано. С другой стороны, многие террористы не выдают инфор-
мацию, которая может нанести вред их соучастникам на свободе. Не-
смотря на это, большинство высказываний самих террористов демонст-

рирует, что террор - это определенный способ жизни и деятельности,
который целиком захватывает человека и подчиняет его себе.
С.К. Рощин предлагает три психологические модели личности тер-
рориста: психопат-фанатик (руководствуется своими убеждения-
ми:(религиозными, идеологическими, политическими, и искренне счи-
тает, что его действия, независимо от их результатов, полезны для об-
щества); фрустрированный человек (чувство фрустрации порождает у
него тенденцию к агрессивным действиям); человек из ущербной семьи
(жестокое обращение с детьми, дефицит добрых, уважительных отно-
шений).
С.Н. Ениколопов выделяет два психологических типа: террористы с
высоким интеллектом, уверенные в себе, обладающие высокой само-
оценкой, стремящиеся к самоутверждению; террористы, не уверенные в
себе, неудачники со слабым «Я» и низкой самооценкой. Для обоих ти-
пов характерны: высокая агрессивность, постоянная готовность защи-
тить свое «Я», стремление самоутвердиться, чрезмерная поглощенность
собой, незначительное внимание к чувствам и желаниям других людей,
фанатизм; тенденция к экстернализации.
По данным Е.Е. Гавриной, большинство участников террористиче-
ской деятельности характеризуются как дисгармоничные личности, ха-
рактеризующиеся эмоциональной неустойчивостью. Для них характер-
ны следующие индивидуально-психологические особенности: устойчи-
вость интересов, поверхностность чувств упорство в отстаивании собст-
венного мнения, активность позиции, усиливающейся при противодей-
ствии внешних сил, практичность, стремление к опоре на собственный
опыт, вытеснение психологического конфликта и тревоги, отрицание
каких-либо проблем. Кроме того, они склонны принимать все на веру,
покорны власти, легко теряют равновесие в социальных конфликтах.
Отличительной особенностью данных людей является стремление ка-
заться больше, значительнее, чем на самом деле, желание во что бы то
ни стало обратить на себя внимание.
Д.В. Ольшанский описывает основные качества личности террори-
ста (на основе интеграции исследований, проведенных различными ав-
торами): преданность своему делу (террору) и своей организации; го-
товность к самопожертвованию; выдержанность, дисциплинирован-
ность; повиновение; способность поддерживать хорошие отношения со
всеми членами своей боевой группы. В структуре личности террориста
обычно заметно выражен психопатологический компонент, связанный с
ощущением реального или мнимого ущерба, понесенного террористом,
дефицита чего-то необходимого, настоятельно потребного для такой
личности. Как правило, логика и мышление террористов носят путаный
и противоречивый характер.

Исследование, проводившееся в Казанском государственном уни-
верситете, выявило следующие психологические особенности личности
террориста: склонность к подчинению приказу, самоубийству, свойст-
венно повышенное чувство долга, внушаемость, безжалостность; выра-
женная личностная агрессия, неустойчивая самооценка, экстравертиро-
ванность; значительно выражен уровень пассионарности.
Представленные выше данные демонстрируют, что невозможно соз-
дать унифицированный портрет личности террориста. Нет оснований
говорить о существовании единого личностного террористического
комплекса психологических характеристик: личностные особенности
террористов будут заметно различаться в зависимости от вида террори-
стической деятельности, ее масштаба и целей, идеологической основы
функционирования, технической оснащенности, от роли конкретного
участника в организации и других не менее важных факторов.
Лохматова А. С.
УРОВЕНЬ АКТИВИЗАЦИИ АРХЕТИПОВ АНИМУС/АНИМА
У ЛИЦ С ГОМОСЕКСУАЛЬНОЙ ОРИЕНТАЦИЕЙ
Выявление причин и истоков нетрадиционной сексуальной ориента-
ции, исследуемое в ряде естественных наук, детерминируется в зависи-
мости от той или иной области знаний разными причинами.
Интересным фактом, является колебание числа гомосексуалистов в
разный период истории. За последнее десятилетие обнаружилось увели-
чение гомосексуальных пар среди мужчин (1-6%), среди женщин (1-
4%). Заинтересованность властей к интеграции России в мировое сооб-
щество приводит к изменению социальной ситуации в РФ. Следует от-
метить, что вследствие подвижек в сексуальных установках, а также
общественного взгляда на свободу личности гомосексуальное поведе-
ние стало более открытым, нежели скрываемым как самими гомосек-
суалистами, так и СМИ. Данный факт, оказывает влияние на общест-
венное мнение по поводу нетрадиционной сексуальной ориентации, а
также является показателем изменения морального облика человека, что
приводит не только к толерантному отношению и принятию обществом
гомосексуальных личностей, но и обуславливает его распространение.
Поскольку, с позиции глубинной психологии К.Г.Юнга, чрезмерная
активизация архетипа у большинства людей приводит к социальным
изменениям, вследствие этого, увеличившееся число гомосексуалов
можно объяснить либо социальными явлениями - активизирующими
специфический архетипический профиль, приводящий к увеличению
гомосексуальных контактов, либо наоборот. В этом контексте особенно

интересно было исследовать гомосексуальность через анализ символики
архетипа Анима-Анимус, который является внутренней персонифика-
цией индивидуальной психики соответственно мужчины и женщины.
В эксперименте приняло участие 30 молодых гомоориентированных
женщин и 17 гомоориентированных мужчин и равное им количество
гетеросексуальных мужчин и женщин. Им предъявлялся авторский
(Н. Хусаинова, М. Герасимова) опросник, состоящий из вербализиро-
ванных символов Анимы и Анимуса, описанных К.Г. Юнгом. Предла-
галось отметить те символы, с которыми испытуемые встречались в
своих сновидениях, фантазиях, обыденной жизни.
Констатирующий эксперимент обнаружил тендерные различия мо-
лодых гомосексуалистов по частоте встречаемости символов активизи-
рованного архетипа Анима-Анимус.
Выявлено:
1) есть количественные различия в символике гомосексуальных и ге-
теросексуальных мужчин и женщин;
2) есть общие и мужские и женские символы;
3) есть сугубо мужские и сугубо женские символы.
Сравнение частоты встречаемости символики Анимы-Анимуса
раздельно в сноведениях, фантазиях и обыденной жизни обнаружило:
у женщин символы Анимуса встречаются :
в обыденной жизни - 57,6 %;
в фантазиях - 23,9%;
в сновидениях - 18,4 %.
Символы архетипа Анимы встречаются:
в обыденной жизни - 49,9 %;
в фантазиях - 26,3%;
в сновидениях - 23,7%
(т.е. у женщин суммарно частота встречаемости символики Анимы и
Анимуса составляет по 99,9%, при преобладании активизированности
Анимуса над Анимой в обыденной жизни, и, наоборот, тенденции пре-
обладания Анимы над Анимусом в фантазиях и сновидениях).
У мужчин символы архетипа Анимуса проявляются:
в обыденной жизни - 54,6%,
в фантазиях - 22,9%;
в сновидениях - 22,4 %;
символы архетипа Анимы составляют:
в обыденной жизни - 54,6%;
в фантазиях я 20,9%;
в сновидениях - 24,9%
(т.е. у мужчин суммарно частота встречаемости символики Анимы и
Анимуса также составляет по 99,9%, при практическом равенстве акти-

визированности Анимуса и Анимы в обыденной жизни, совпадение час-
тоты встречаемости Анимуса в фантазиях и сновидениях, тенденции к
преобладанию частоты встречаемости символики Анимы в сновидениях
над фантазиями).
Таким образом, эксперимент обнаружил различия в структуре и ие-
рархии архетипического профиля у женщин и у мужчин с гомосексу-
альной ориентацией. Данный факт, фиксируя безусловную архетипиче-
скую специфику молодых гомосексуальных мужчин и женщин, требует
не только дополнительных глубинных исследований их личности, но и
предполагает различный подход в их психотерапии, когда они в этом
нуждаются.
Малюкова Ф.Р.
КРИЗИС ФЕМИНИННОСТИ КАК ПРИЧИНА
РЕПРОДУКТИВНО РИСКОВАННОГО ПОВЕДЕНИЯ
Затянувшийся демографический кризис характеризует современное
Российское общество. Правительство России в последний год предпри-
нимает активные меры для стимулирования рождения женщинами бо-
лее одного ребенка материально и увеличивая их правовую защищен-
ность. Однако в разработанной программе не учтены социально-
культурные и психологические факторы низкого репродуктивного по-
ведения, которые исходят из изменений произошедших в субкультуре
женщин, становящейся идентичной маскулинной, в результате устойчи-
вого преобладания в обществе патерналистских ценностей (власть,
влияние, имущество, высокий статус и престиж) над фемининными
(жизнь, род, семья, дети, дом). Значение детей, материнства в культуре
на протяжении многих десятилетий снижается. Женщины стремятся к
тому, что ценится в обществе - к власти, социальному статусу, карьере.
Подобное изменение ценностей в субкультуре женщины отражается на
ее самосознании.
Изучение специфики самосознания женщин, характеризующихся
репродуктивно рискованным поведением (многократное повторное
прибегание к хирургическому аборту методом расширения и выскабли-
вания для предотвращения нежелательной беременности, который ведет
к неспособности выносить и родить ребенка), отразило полоцентриро-
ванность самосознания женщин, данной группы в сравнении с женщи-
нами, не характеризующимися репродуктивным риском. Анализ отра-
зил, что, несмотря на небольшое количество идентичностей в Я-
концепции, половая идентичность обязательно присутствует у 100%
респондентов 1-ой группы. Женщины обеих групп включают половую

идентичность в структуру своего «Я-образа», тем не менее, можно ут-
верждать, что для женщин первой группы более значимо понимание
себя как представителя женского пола. Их система представлений о се-
бе наряду с половой идентичностью (системы знаний, ценностей, пове-
дения о данной стороне жизнедеятельности), включая незначительное
количество идентичностей профессионального (в среднем 1,17) и обще-
социального характера (1,97), состоит в основном из определений, отве-
чающих на вопрос: «Какая Я», а не «Кто Я», т.е. отражает представле-
ния об особенностях своего поведения, а не самотождественность как
деятеля, носителя определенных общественных отношений, социальной
позиции, для которой предписаны определенные правила поведения,
ценности, круг знаний о данной стороне действительности (t =3,9
р=0,00021).
Я-концепция женщин с репродуктивно рисковым поведением также
характеризуется значимо и достоверно меньшим количеством различно-
го рода идентичностей (в среднем 5,6 против 7 t =3,9 р=0,00021), их
система представлений о себе составлена из определений особенностей
своего поведения, черт характера в большей степени, нежели у женщин
2-й группы.
В результате проведенного исследования мы обнаружили, что у
женщин, характеризующихся репродуктивно рисковым поведением,
отсутствует материнская идентичность (t =13,73 р=0,000000), и иден-
тичности семейно-ролевого характера (t =5,68, р=0,0000). Такие женщи-
ны в сравнении с женщинами, которые оберегают свою репродуктив-
ную функцию, не осознают себя как будущих матерей, жен, членов се-
мьи, что нарушает их адаптацию к данной стороне социальной действи-
тельности. Женщина, не воспринимающая себя как потенциальную же-
ну, не имеющая соответствующую семейно-ролевую идентичность, не
обладает внутриличностными ресурсами для создания крепкой семьи,
ее поведение сексуализировано, хаотично. Женщина, не имеющая мате-
ринскую идентичность, сознательно или бессознательно стремится из-
бежать роли матери, так как данная сторона жизнедеятельности для нее
неизвестна, она не имеет в своем поведенческом репертуаре и системе
знаний необходимых навыков ухода и воспитания ребенка, поэтому
стремиться от него избавиться. Но наличие половой идентичности
предписывает поддерживать соответствующие формы поведения, что
включает и сексуальную активность и беременность, как доказательство
своей фертильности, подтверждения статуса женщины. Такое структур-
ное строение самосознания (Я-концепции) и определяет внутрилично-
стный конфликт, состоящий в стремлении беременеть и нежелании
быть матерью, что приводит к репродуктивно рисковому поведению,
которое носит аутодеструктивный компонент репродуктивной функции,

женщина в силу данного конфликта разрушает себя как будущую мать,
бессознательно избавляясь от потенциального материнства.
Нагдалян Л.В.
ВАРИАТИВНОСТЬ ПОНИМАНИЯ «ИМИДЖА»
КАК НАУЧНОЙ КАТЕГОРИИ
«Имидж», как понятие и как феномен, за последнее десятилетие
прочно вошло в нашу жизнь и науку. Об имидже стало уместно гово-
рить не только относительно конкретной личности, но и организации,
товара, социальной группы и т.д. «При этом в сознании человека закре-
пляется представление об имидже как об определенной ценности, от
наличия и качества которой зависит жизненный успех» (Перелыгина
Е.Б., 2002).
Однако, несмотря на такую распространенность, возникает проблема
неоднозначности трактовки понятия «имидж», которая, по нашему мне-
нию, начинается уже на этапе анализа его этимологии, что является
первым аспектом вариативности понимания «имиджа». Существует,как
минимум, две точки зрения на происхождение понятия «имидж»:
1) от английского слова «image», что буквально переводится как об-
раз, облик, изображение, икона, подобие, копия, мысленный образ, сим-
вол, образец (Ольшанский Д., 2003 и др.);
2) от латинского «imago», связанного с латинским словом «imitari»,
означающего «имитировать» (Лысикова О.В., 2005).
В настоящее время понятие «имидж» приобретает междисциплинар-
ный характер и является предметом изучения таких областей знания,
как, например: связи с общественностью (PR) (Алешина И.В., Доти Д.,
Кривоносое А.Д., Лысикова О.В., Ольшанский Д., Почепцов Г.Г., Чуми-
ков А.Н., и др.), психологии (Андриенко Е.В., Горбушина О.П., Зманов-
ская Е.В., Митина Л.М., Осипова Е., Панасюк А.Ю., Перелыгина Е.Б. и
др.), экономики (Валов И.И., Райкин Э.С. и др.), политологии (Березки-
на О.П. и др.). Данный факт является, на наш взгляд, вторым аспектом
обсуждаемой проблемы.
Анализ литературы позволяет констатировать, что проблема отсут-
ствия единого определения понятия «имидж» существует не только в
междисциплинарном срезе, но и внутри какой-либо отдельной отрасли
научного знания - третий аспект. Поскольку контекст изучения фено-
мена «имиджа» в каждой дисциплине специфичен, то механический
перенос знаний из других дисциплин в психологическую науку, на наш
взгляд, неадекватен. В связи с этим остановимся подробнее на ситуа-
ции, которая сложилась в психологии.

Понимание «имиджа» в психологии также имеет разногласия.
Имидж определяется как целенаправленно созданная или стихийно воз-
никшая форма отражения объекта в сознании людей. Объектом или но-
сителем имиджа могут быть человек, группа людей, организация и т.п.
(Семенов А. К., Маслова Е. Л., 2000).
А. П. Федоркина и Р. Ф. Ромашкина характеризуют имидж как соци-
ально-психологическое явление, отражающее влияние на него не только
сознательного, но и безсознательного компонентов психики различных
социальных групп, мотивации их поведения, а также формирование об-
разов, которые затребованы сегодня народными массами (Федорки-
на А.П., Ромашкина Р.Ф., 1996).
Е. Б. Перелыгина рассматривает «имидж» как разновидность образа,
прообразом которого является не любое явление, а субъект. Таким
субъектом могут быть человек, организация, коллектив, группа и т.д. В
итоге, Е. Б. Перелыгина предлагает следующее определение имиджа -
символический образ субъекта, создаваемый в процессе субъект-
субъектного взаимодействия (Перелыгина Е.Б., 2002).
Отмечая подобную терминологическую вариативность, многие ис-
следователи (Горбушина О.П., Черемушкина И.К. и др.) пытаются объ-
единить существующие определения в смысловые категории. Обобщив
имеющиеся в научной литературе попытки вышеуказанной системати-
зации, мы выделяем такие категории «имиджа», как:
«внешняя оболочка» (Берд П., Спиллейн М., Сэмпсон Э., Честа-
ра Дж. и др.);
«сложное системное образование» (Аверченко .К., Владимиров .С,
Дерюгина В.И., Панасюк .В., Хванов А.В., Черемушкина И.К., Ше-
пель В.М. и др.);
«мнение» (Гринберг Т., Кизилова Т., Немов Р., Пелих Г., Уит-
лик Э.П. и др.);
«социально-психическое явление» (Ромашкина Р.Ф., Федорки-
на А.П., Федоров И.А. и др.);
«образ и его разновидности» (Андриенко Е.В., Змановская Е.В.,
Маслова Е.Л., Перелыгина Е.Б, Семенов А.К., Феофанов О.А. и др.).
Таким образом, очевидно, что в науке отсутствует единое определе-
ние термина «имидж». Данная ситуация обусловлена, во-первых, разли-
чием взглядов на этимологию понятия «имидж», во-вторых, его меж-
дисциплинарной принадлежностью. В-третьих, тем, что каждый иссле-
дователь предлагает свое понимание «имиджа», как научной категории
- от «знака», «символического образа», до «сложного многофакторного
феномена» - которое формируется в зависимости от того, какую катего-
рию они выделяют основополагающей в структуре имиджа.

Павлова Е.И.
ВОЗДЕЙСТВИЕ СОЦИАЛЬНОЙ РЕКЛАМЫ НА СОЦИАЛЬНЫЕ
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ МОЛОДЕЖИ
(на примере проблемы ВИЧ/СПИДА)
С внедрением инноваций в современную жизнь меняются методы
социализации личности. Одним из таких методов является реклама, а в
частности социальная реклама, которая меняет социальные представле-
ния людей о повседневной реальности, а вслед за этим меняется и их
поведение. Между тем, к сожалению, на сегодняшний день, в России
мало внимания уделяется этой области влияния по сравнению с опытом
западных стран, где с помощью социальной рекламы борются с «соци-
альным злом». По нашему мнению, это связано с тем, что вопросы: Как
реклама влияет на общество? Добивается ли тех целей, на которые она
направлена? затрагиваются лишь косвенно и заслуживают только рас-
суждения со стороны исследователей в области рекламы.
Таким образом, воздействие социальной рекламы на динамику соци-
альных представлений человека мы изучаем в молодежной группе и
рассматриваем на примере проблемы современного общества - СПИДа.
Выбор данной аудитории не был случайным. Известно, что молодежь
это наиболее активная единица общества и является основным потреби-
телем социальной рекламы по проблеме СПИДа.
Нами была разработана система оценки воздействия социальной
рекламы на социальные представления молодежи с упором на три пара-
метра оценки: когнитивный, аффективный и конативный.
Методами сбора данных являлись опросный метод, метод тестов.
Для изучения особенностей восприятия социальной рекламы мы приме-
няли: семантический дифференциал, опросный метод. До просмотра
социальной рекламы испытуемые делились на группы по уровню зна-
ний о ВИЧ/СПИДе.
Выводы.
1. Большинство школьников имеет средний уровень осведомленно-
сти о проблеме ВИЧ/СПИДа, в то время как большинство студентов
имеет высокий уровень осведомленности о проблеме ВИЧ/СПИДа.
1.2. Студенты наиболее широко рассматривают проблему возможно-
сти заражения СПИДом, чем школьники.
1.3. До просмотра социальной рекламы группы школьников и сту-
дентов в целом имеют схожую эмоциональность по отношению к про-
блеме ВИЧ/СПИДа в общественности и ВИЧ-инфицированным.
2. До просмотра рекламы группы школьников и студентов в целом
имеют различное поведение по отношению к проблеме ВИЧ/СПИДа в

общественности и ВИЧ-инфицированным.
3. Социальный ролик испытуемые всех подгрупп восприняли как ак-
туальный для них и общества, оригинальный, познавательный, целена-
правленный, эмоциональный. Для них важно качество ролика и его на-
правленность, по их мнению, эта социальная реклама не несет положи-
тельный и оптимистичный настрой.
4. Для большинства школьников и студентов социальная реклама
оказалась информативной и познавательной, не выражающей в себе
навязывание какого-либо мнения о проблеме.
5. Школьники и студенты всех подгрупп после просмотра
социальной рекламы испытывали такие ощущения, как страх, грусть,
сочувствие к больным, волнение, подавленность.
6. Социальная реклама способствует расширению представлений
личности. Большинство студентов и школьников отметили, что получи-
ли новую информацию о проблеме ВИЧ/СПИДа и восполнили свои
знания о данной проблеме.
7. После просмотра социальной рекламы у большинства школьников
и студентов были выявлены изменения на поведенческом уровне.
7.1. После просмотра социальной рекламы о проблеме ВИЧ доля
школьников, готовых оказывать любую предложенную помощь ВИЧ -
инфицированным, а также помогать добровольно, снизилась,
независимо от первоначального уровня осведомленности о проблеме.
7.2. После просмотра социальной рекламы о проблеме ВИЧ доля
студентов, готовых оказывать любую предложенную помощь ВИЧ-
инфицированным, а также помогать добровольно, снизилась в подгруп-
пах с высоким и средним уровнем осведомленности.
8. После просмотра социальной рекламы эмоциональное отношение
к людям с диагнозом ВИЧ-инфекция у большинства школьников и сту-
дентов осталось на том же уровне. Изменилось в подгруппах студентов
со средним и низким уровнем осведомленности.
8.1. После просмотра рекламы в подгруппе студентов со средним
уровнем осведомленности снизилась доля испытуемых, считающих, что
люди, живущие с ВИЧ, опасны для общества, по сравнению с долей
испытуемых, считающих так же до просмотра социальной рекламы.
8.2. После просмотра социальной рекламы половина студентов с
низким уровнем осведомленности ответили, что люди, зараженные
ВИЧ, не опасны для общества, в то время как, до просмотра рекламы
большинство считали, что люди, живущие с ВИЧ опасны для общества.

Потявина В.В.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ РЕСУРСЫ
ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КАРЬЕРЫ
Сегодня в российском обществе человек, делающий карьеру,
рассматривается как имеющий ориентацию на реализацию личностного
и профессионального потенциала.
Карьера - род занятий, профессия; путь к успехам, видному положе-
нию в обществе, на служебном поприще, а также достижение такого
положения; успешное продвижение в области общественной, служеб-
ной, научной и другой деятельности. В узком смысле карьера - это ин-
дивидуальный трудовой путь человека, способ достижения целей и ре-
зультатов в основной форме личностного самовыражения. Поскольку в
организации такими формами могут быть профессиональное развитие
или должностное продвижение человека, то допустимо говорить о его
профессиональной или должностной карьере.
В последнее время более широко начинает использоваться понятие
«ресурс» человека. Рассмотрение данной категории позволяет полно и
глубоко изучить аспекты потенциала, возможностей, развития личности
в области профессиональной карьеры. Согласно словарю русского язы-
ка С.И.Ожегова, ресурсы определяются как запасы, источники чего-
нибудь и как средство, к которому обращаются в необходимом случае.
В области естественных и социальных наук предлагается рассматри-
вать ресурсы регуляции различных форм активности человека (включая
трудовую деятельность) как некоторый функциональный потенциал,
обеспечивающий высокий уровень реализации его активности, выпол-
нения трудовых задач, достижения заданных показателей в течение оп-
ределенного времени (В.А. Бодров, 2006).
Все ресурсы человека можно разделить на несколько видов: лично-
стные, социальные, психологические, профессиональные, физические,
материальные, что составляет единый личный ресурс.
Становится важным рассмотрение понятия «ресурс» и в контексте
профессионального развития человека. Одним из последних направле-
ний психологических исследований стала разработка концепции о роли
ресурсов человека в успешности его деятельности. В современном об-
ществе многие стремятся соответствовать образу успешного человека
наиболее приемлемому и социально желательному. Однако не у всех
может хватить внутренних ресурсов для поддержания соответствующе-
го имиджа и постоянного проявления социальной активности. Некото-
рые люди, считая, что они все могут, не всегда задумываются над свои-
ми реальными возможностями и ресурсами.

Изучение ресурсов, с точки зрения психологии, позволяет лучше по-
нять принципы профессионального развития личности и пути ее само-
реализации.
Развитие бизнеса в России, расширение компаний и обострение кон-
куренции на рынке повышает требования к персоналу, возрастает нужда
в эффективных сотрудниках.
Для построения успешной карьеры необходимо обладать не только
таким значимым ресурсом, как интеллектуальные способности, но и
иметь навыки в бизнес-среде, ораторском искусстве, самоорганизации,
поведении в коллективе, общении с партнерами и клиентами и др. Не
менее важен и позитивный взгляд на мир, который чаще ассоциируется
с утвердительной ориентацией человека в жизни, со склонностью со-
средоточивать внимание на достижениях, счастливом завершении собы-
тий. Если человек верит в себя, ему легче реализовывать свои способно-
сти. Поэтому оптимизм, веру и надежду можно назвать весьма значи-
мыми ресурсами.
Достижение человеком успехов в профессиональной деятельности
опирается на соответствующие внутренние предпосылки и внешние
условия. К внутренним предпосылкам можно отнести высокоразвитые
общие способности и определенные специальные способности челове-
ка, обученность, профессионально важные качества, эмоционально-
волевые свойства личности. Внешними условиями являются влияния
социально-экономической среды и профессионального окружения. Со-
кращение или потеря ресурса имеет отрицательные последствия для
адаптации, приводит к развитию профессиональных заболеваний, на-
пример, синдрома выгорания.
Таким образом, к ресурсам профессиональной карьеры мы относим
внутренние ресурсы (способности, жизнестойкость, когнитивные, эмо-
циональные, волевые, коммуникативные возможности человека) и
внешние (среда, поддержка семьи и друзей, социальная и моральная
поддержка, психологическая совместимость), изучение которых являет-
ся, на наш взгляд, перспективным и актуальным.
Степанова Г. С.
СОДЕРЖАНИЕ ЭТНОИНТЕГРИРУЮЩИХ ПРИЗНАКОВ
В СТРУКТУРЕ ЭТНИЧЕСКОГО САМОСОЗНАНИЯ
Этническое самосознание является рефлексией личности по поводу
ее общности с определенной этнической группой. Оно представляет
собой одно из множеств «Мы», чувство принадлежности к которому
может испытывать личность.

Возрастная динамика формирования этнического самосознания про-
является в особенностях формирования представлений об этноинтегри-
рующих (объединяющих со своим этносом) и этнодифференцирующих
(отличающих от других этносов). Формирование этнического самосоз-
нания с помощью механизма противопоставления соответствует меха-
низму формирования личностного самосознания.
В юношеском возрасте наблюдается мотивированный выбор своей
этнической принадлежности. Формирование самосознания в юноше-
ском возрасте - есть интеграция индивидуальной психики в культуру,
где молодой человек выстраивает себя исходя из конкретных социаль-
но-экономических и, естественно, этнокультурных условий. Этот пери-
од является решающим периодом развития этнического самосознания.
Дальнейшие его изменения представляют уже не развитие и формиро-
вание, а трансформацию в зависимости от социально-политических,
экономических, этнокультурных условий жизнедеятельности этноса.
Исследование особенностей содержания этноинтегрирующих при-
знаков этнического самосознания в юношеском возрасте, кроме анализа
его возрастных аспектов, актуально также с точки зрения более глубо-
кого изучения механизма формирования этнической идентичности. По
каким ценностным основаниям современные молодые люди относят
себя к определенной национальности? Ответ на этот вопрос могут дать
результаты исследования этнического самосознания студентов Воро-
нежского государственного педагогического университета. Предметом
исследования были все структурные компоненты этнического самосоз-
нания, но остановимся на содержании этноинтегрирующих признаков.
Особенности отражения этноинтегрирующих признаков определя-
лись с помощью вопроса: «В какой степени сближают Вас нижепере-
численные признаки с вашим народом. Проранжируйте их по степени
важности для Вас». Признаки, предлагаемые для ранжирования, были
выбраны на основе свободного опроса студентов на предыдущем этапе
исследования. Среди признаков были представлены как очевидные или
объективные, не требующие глубокого самоанализа (язык, единство
происхождения, национальность родителей, совместное проживание,
внешний вид), так и менее очевидные, субъективные (обряды, тради-
ции, обычаи, народная художественная культура, религия, особенности
поведения, чувство духовной общности). В опросе приняли участие 90
студентов первых - вторых курсов исторического, экономического, со-
циально-педагогического факультетов (абсолютное большинство этой
группы отнесло себя к русской национальности).
Проанализируем полученные данные. В качестве основного, этноин-
тегрирующего признака студенты отмечают язык (средняя ранговая
величина признака равна 1,8). На втором месте - единство происхожде-

ния (ранговое значение - 2,2). Третье место занял признак «совместное
проживание» (среднее значение ранга - 3,5). Остальные признаки рас-
пределились следующим образом: народная художественная культура
(значение ранга - 4,5); особенности поведения (4,8); религия
(5,0);обряды, традиции, обычаи (5,8); чувство духовной общности (6,0)
внешний вид (6,3); национальность родителей (7,1).
Такие данные можно проинтерпретировать следующим образом. В
самосознании молодых людей (уточним, русских по национальности)
преобладают очевидные, объективные этноинтегрирующие признаки
(язык, например). Затруднение вызвал такой признак, как чувство ду-
ховной общности. Большинство студентов ассоциировали его с духов-
ной культурой (обрядами, религией и т.д.) Любопытно, что такой при-
знак, как национальность родителей, не рассматривался студентами как
весомое основание для определения собственной национальности. Это
говорит о том, что отнесение себя к национальности не сводится к уста-
новлению просто кровно-родственных связей, а предполагает самооп-
ределение по ряду признаков. Таким образом, исследование особенно-
стей содержания этноинтегрирующих признаков в самосознании моло-
дых людей позволяет более глубоко понять механизм формирования
этнической идентичности, выявить ее ценностные основания и возрас-
тные особенности.
Ткаченко И.В.
СУПРУЖЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ
КАК ПРИЧИНА ВОЗНИКНОВЕНИЯ СЕМЕЙНОГО КРИЗИСА
Кризисные события для современной семьи не являются чем-то ис-
ключительным. Их возникновение увязывают с широким спектром объ-
ективных социальных обстоятельств - с войнами, экономическим кри-
зисами, стихийными бедствиями и т.д. (Abies B.S., Brandsma J.M., 1997;
Raush H.L., Barry W.A., Hertel R.K., Swain N.A., 1974). Однако подлин-
ные причины возникновения подобных кризисов необходимо искать в
происходящих изменениях природы самих супружеских отношений. В
частности, В. Сатир (1992) указывает, что возрастание требовательности
к духовным и интимно-личностным качествам брачного партнера, от-
крытое декларирование значимости сексуальной стороны брака сущест-
венно расширили вероятность дестабилизизации современного моно-
гамного брака. В результате различные по своей глубине и последстви-
ям кризисные события уже достаточно органично входят в пространст-
во супружеских отношений.
В качестве событий, достаточно кризисных для развития супруже-

ских отношений, но воспринимающихся в качестве практически неиз-
бежных для них, можно рассматривать конфликты, периодически воз-
никающие между брачными партнерами. Конфликты, обычно завязы-
ваются достаточно неожиданно, протекают на высоком эмоциональном
уровне и оказывают непосредственное влияние на состояние личностно
развивающих ресурсов супружеских отношений.
Исследователи отмечают, что возникновение конфликтов между
супругами изначально заложено природой брачных отношений. Под-
черкивая их дуальность, М. Фуко (1998) истоки данной разновидности
конфликтов видит в свойственном супружеству половом диморфизме и
в двойственности решаемых им целей (продолжение рода и дружная
совместная деятельность).
По мнению Н. Аккермана, в основе супружеских конфликтов лежат
проявляющиеся в браке дисбалансы различного рода, связанные с распре-
делением ролей, с представлениями супругов, с противоречиями между
стремлением сохранить однообразие и необходимостью изменяться.
В немалой степени возникновению супружеских конфликтов спо-
собствуют личностные особенности брачных партнеров. Так, их веро-
ятность возрастает с ростом «утонченности» человека как личности.
Выстраивая перед собой ожидания счастливого супружества, такой че-
ловек увеличивает удельный вес. с одной стороны, психологической
гармонии, с другой - психологических коллизий и конфликтов в отно-
шениях между супругами (Харчев А.Г., 1994).
Согласно теории Г. Дикса, важнейшей причиной супружеских конфлик-
тов выступают защитные механизмы, выработанные у брачных партнеров
еще в детстве. Во взрослом возрасте эти механизмы проявляются в боязни
потерять свое «Я», которая обусловливает необходимость его защиты от
брачного партнера. Защищая свое «Я», каждая из сторон выбирает опреде-
ленную защитную стратегию - псевдовраждебность, псевдозависимость или
независимость. Следствием неудачного выбора стратегии супружеского
взаимодействия является возникновение конфликтов.
Кроме того, в качестве причин возникновения супружеских кон-
фликтов называются психосексуальная несовместимость супругов, не-
удовлетворение их потребности в положительных эмоциях, заметное
расхождение между ожиданиями индивида по отношению к семье и ее
действительной жизнью, пристрастие одного из супругов к чрезмерно-
му удовлетворению своих потребностей (алкоголь, наркотики, финан-
совые расходы только на себя и т.д.) и мн. др. (Кочарян Г.С., Коча-
рян А.С, 1994; Левкович В.П., Зуськова О.Э., 1985; Малярова Н.В.,
1987; Мишина Т.М., 1976; Навайтис Г.А., 1983; Смехов В.А., 1985; Сы-
сенко В.А., 1982; Тащева А.И., 1987; Трапезникова Т.М., Иванова Е.П.,
1981). Характерное для подобных ситуаций учащение эмоциональных

взрывов и истерик свидетельствует об усилении конфликтности кон-
кретной семьи и падении вероятности построения в соответствующей
супружеской паре гармоничных взаимоотношений.
Для восстановления супружеских отношений через «снятие» их
конфликтности, по различным исследовательским данным
(А.Я. Анцупов, В.В. Дружинин, В. Корнелиус, Ш. Фэйр, Д.Л. Моисеев,
А.И. Шипилов и др.), требуются следующие факторы: время; действия
третьей стороны; своевременность; равновесие сил, подталкивающее
сторон конфликта к поиску путей его мирного разрешения; культура;
единство ценностей; опыт; учет отношений, сложившихся между оппо-
нентами до конфликта. Психологи сходятся в признании того, что пол-
ное разрешение конфликта возможно только вследствие устранения
конфликтной ситуации.
Филимоненко Ю.И.
ПРОЯВЛЕНИЕ И СУЩНОСТЬ ПОЛОРОЛЕВЫХ РАЗЛИЧИЙ
В рамках нашего исследования важным является то, насколько
полученные в различных выборках результаты соотносятся с тем, что
можно было получить, исходя из представлений о полоролевых
различиях как эволюционно закрепленных универсальных адаптациях.
Согласно собранным нами эмпирическим данным в полном соответ-
ствии с этими представлениями (большая физическая сила и предназна-
ченность мужской популяции к агрессивному поведению) женская вы-
борка характеризуется сочетанием относительно повышенной эмоцио-
нальной неустойчивости (нейротизм, тревога, тревожность, страх) и,
соответственно, нацеленности на социум (экстраверсия), как источник
стабильности и поддержки. Частным следствием эмоциональной чувст-
вительности можно считать увеличение субъективной значимости со-
держания ночных сновидений.
Характерно, что как в остальном животном мире, у мужчин и жен-
щин доминирует установка на то, что в паре мужчина должен быть вы-
ше ростом (как эволюционный символ силы) и старше (символ более
высокого положения и солидности). Причем, поскольку пользу от этих
характеристик партнера получают преимущественно женщины, по-
стольку и выраженность этой установки в женской подвыборке отчет-
ливее, чем в мужской.
В животном мире отработаны модели контролирующего поведения,
обеспечивающие самцу действительное отцовство в отношении выра-
щиваемого потомства. Аналогично этому, как видно из табличных дан-
ных, мужчины в гораздо меньшей степени склонны допускать само-

стоятельное посещение супругой мест развлечений (танцы).
В отличие от мужчин, сновидения в женской подвыборке более
сложны, разнообразны, в большей степени ассоциированы с реальной
дневной жизнью. Сон эволюционно «правильного» мужчины должен
быть менее нагруженным сновидениями («сны редко вспоминаются
сами» и «не припоминаю сны»), более поверхностным для того, чтобы
оставалась возможность контролировать внешние опасности и быстро
перейти ото сна к активному действию («легко просыпаюсь»).
В процессе анализа собранных эмпирических данных обнаружились
результаты, которые, безусловно, нуждаются в дальнейшем уточнении,
но в первом приближении хорошо ассоциированы с ожиданиями, выте-
кающими из эволюционного подхода.
Во-первых, речь здесь идет о том, что в животном мире самка в пе-
риод вынашивания и выращивания потомства заинтересована в ста-
бильности поведения партнера (в устойчивой семье), в то время как са-
мец ориентирован на как можно большее распространение своих генов
(фактически на количество потомков). Условным аналогом этих поло-
ролевых заинтересованностей могут служить заявляемые о себе данные
испытуемыми: наличие-отсутствие официальных брачных отношений и
количество детей. Поскольку значительная часть испытуемых не была
знакома с исследователями, постольку в таких данных может отчасти
выражаться и представление о том, что является «правильным» для
мужчины и женщины. В двух обследованных выборках получено сле-
дующее. Мужчины одной группы заявили в них большее количество
своих детей. В свою очередь женщины, в большей мере оказались за-
мужними, нежели мужчины - женатыми. Во второй группе различия не
являются значимыми, однако соотношение среднегрупповых оценок
оказывается аналогичным тому, что имеет место в первой группе.
Второй момент, проявившийся в результатах исследования - выра-
женное опосредованное влияния половой принадлежности ребенка на
психологические особенности родителей. Но уже в настоящее время
можно отметить, по крайней мере, две характерные особенности:
1) наличие ребенка соотносится скорее с менее благоприятными пока-
зателями личности и состояния родителя. Поскольку это противоречит
идеологии эволюционного подхода, в дальнейшем предстоит выяснить,
являются ли выявленные различия отражением реального положения дел
или «улучшенные» самооценки бездетных служат формой психологиче-
ской защиты от давления социальных стереотипов.
2) с точки зрения психологии родителей не существует абстрактного
«ребенка», а есть именно сын или дочь: наличие-отсутствие дочерей соот-
носится с иными характеристиками родителей, нежели наличие-отсутствие
сыновей. Скорее всего это можно трактовать одним образом: полоролевая

специфика ребенка приводит к тому, что какие-то характеристики родителя
«притормаживаются», а какие-то - стимулируются к развитию.
Таким образом, не только родитель сознательно и неосознанно воспи-
тывает своего ребенка, но и ребенок специфически воспитывает своего
родителя.
Филимоненко Ю.И., Асанова Е.А.
ОТНОШЕНИЕ К СЕБЕ, СТРАНЕ И МИРУ:
ВЫРАЖЕННОСТЬ И СТРУКТУРА
Нами проведено исследование, имевшее целью оценку выраженно-
сти и структуры взаимосвязей параметров отношения к себе, стране и
миру. В качестве гипотезы было выдвинуто предположение о том, что с
учетом радикальных изменений социально-экономического устройства
России представления образованной части населения о себе, стране и
мире будут характеризоваться как некоей общегрупповой структурой,
так и определенной их противоречивостью.
Для проведения исследования был разработан специальный опросник.
В исследовании приняли участие сотрудники Государственного Эрмитажа:
44 женщины, в возрасте от 21 года до 77 лет. Все респонденты имели выс-
шее образование, стаж работы от 0,5 года. Все испытуемые вели научную
работу искусствоведческого характера и параллельно работали с публикой
в качестве лекторов, экскурсоводов, администраторов.
В результате использования опросника мы предполагали получить
информацию, характеризующую отношение испытуемых по трем бло-
кам параметров: насколько позитивны взгляды наших респондентов на
мир, на самих себя, на страну, в которой они живут.
Суммарная средняя оценка, характеризующая отношение нашей вы-
борки к миру, составила 4,3 балла, отношение к самим себе - 4,6 балла,
к стране - 3,9 балла. То есть, наиболее положительно испытуемые вос-
принимают самих себя; позиция же по отношению к стране может быть
расценена скорее как нейтральная.
По отношению к стране испытуемые продемонстрировали единоду-
шие по пяти показателям. При этом два показателя "Я бы никогда не
согласилась вернуться во времена застоя» и «Я с ностальгией вспоми-
наю первомайские демонстрации» характеризуют отношение к про-
шлому страны. Оценки по этим показателям позволяют предполагать,
что респонденты не испытывают тоски по временам застоя, оценивая
этот период скорее негативно.
Следующие три параметра описывают отношение к настоящему и
будущему России. Наибольшее единодушие испытуемые продемонст-

рировали в отношении показателя «При любом строе в нашей стране
будут существовать привилегированные слои населения». Это вполне со-
относится с общим согласием по параметру «Идея равенства утопична». В
контексте данного блока это может скорее рассматриваться как негативная
оценка настоящего положения и перспектив развития нашего общества.
Таким образом, можно предположить, что на момент проведения исследо-
вания наши испытуемые продемонстрировали единодушие в скептической
оценке прошлого страны, ее настоящего и перспектив развития.
При корреляционном анализе наибольшее число связей показали пара-
метры («Я не жду от жизни ничего хорошего»), («Я с оптимизмом смотрю
в будущее»), («Мне удастся еще много сделать в жизни»), («Я уверена, что
завтрашний день будет легче»). Количество связей между показателями
позволяет допустить, что представление о себе является наиболее взаимо-
связанной областью из всех трех комплексов представлений.
В блоке показателей, характеризующих отношение к миру, наи-
большее количество связей выявлено для показателя «С течением вре-
мени человечество становится гуманнее». Отметим, что показатель
«Мир таков, каким его делают люди» обнаружил положительную кор-
реляцию с параметрами «Бог создал всех людей равными» и «Великие
люди создают великую историю». Это косвенно подтверждает наше
предположение, о наличии у испытуемых представления о возможности
активного изменения окружающего мира.
Выводы:
1. Выявлены статистически значимые различия в оценках испытуе-
мых, характеризующих их отношение к самим себе, миру, стране.
2. Обнаружены отдельные показатели анкеты, по которым испытуемые
продемонстрировали сходную точку зрения и наибольшее единодушие в
оценках. Для группы показателей «отношение к себе» это согласие с ут-
верждениями: «Я не жду от жизни хорошее» и «Я с оптимизмом смотрю в
будущее». Для группы показателей «отношения к миру» это убеждение в
том, что «Порой, именно обычные люди спасали свое отечество». Для
группы показателей «отношение к стране» - «При любом строе в нашей
стране будут существовать привилегированные слои населения».
3. Отношение к себе носит более позитивный характер, нежели от-
ношение к стране и миру. А отношение к стране существенно хуже, чем
отношение к абстрактному и отдаленному миру.
4. Взгляды наших респондентов как на прошлое, так и на настоящее
страны носят скорее негативный характер.

Щебетенко С.А., Ефимова Г.П.
ВОСПРИЯТИЕ ИММИГРАНТОВ И КОГНИТИВНАЯ НАГРУЗКА:
ВКЛАД СОЦИАЛЬНОЙ ЖЕЛАТЕЛЬНОСТИ
Исследование продолжает серию работ, направленных на изучение со-
циально-когнитивных эффектов восприятия иммигрантов (Балева, Корни-
енко, 2007; Щебетенко, 2007; Щебетенко, Балева, Корниенко, 2006).
В исследовании участвовало 90 жителей Перми в возрасте от 23 до
81 года (М=49.37; SD=14.12), из них 30 мужчин и 60 женщин. Когни-
тивная нагрузка манипулировалась согласно процедуре Baddeley
(Baddeley, 1986; Baddeley & Hitch, 1974; см. также: Gilbert & Osborne,
1989; Osborne & Gilbert, 1992). Участникам сообщили, что они «примут
участие в исследовании отдельных процессов запоминания». Участни-
кам экспериментальной группы на листе формата А4 предъявлялось 7-
значное число. Им сообщили, что «для отвлечения их внимания» после
запоминания числа они прочтут «короткий текст, автобиографию моло-
дого человека и затем ответят на ряд вопросов об этом человеке». Все
это время они должны были удерживать в своей памяти число. Наконец,
после ответа на вопросы об этом человеке они должны были вписать в
бланк число и проверить его правильность. Контрольная группа должна
была «просто прочитать текст о рассказчике и ответить на те же вопросы».
Предъявлялись образы иммигрантов двух национальностей - узбекской и
грузинской. Манипуляция национальностью образа иммигранта осуществ-
лялась в соответствии с процедурой Щебетенко, Балевой и Корниенко
(2006). Поведенческие и психологические свойства, присущие образу, были
получены на основе экспертных оценок. Образы иммигрантов варьирова-
лись по степени стереотипности-контр-стереотипности.
Отношение к образу иммигранта оценивалось посредством «Шкалы
отношения к рассказчику» (Щебетенко с соавт., 2006). Шкала включает
в себя 7 пунктов с вариантами ответов от 1 («совершенно не согласен»)
до 7 («совершенно согласен») с приемлемым уровнем =.76. Социальная
желательность измерялась посредством «Опросника личности Айзенка»
(EPQ-R; Eysenck & Eysenck, 1994; в адаптации Дорфмана и Денисовой,
неопубл.). Исследование носило анонимный характер.
Хотя когнитивная нагрузка не влияла на оценку иммигранта
(р>0,38), а социальная желательность с оценкой иммигранта не корре-
лировала (р>0,21), они значимо взаимодействовали между собой, F(2,
84)=3,35, р=0,040. При этом наиболее высокие оценки иммигрантам
выносили индивиды с высокой социальной желательностью, находив-
шиеся в состоянии низкой когнитивной нагрузки (М=5,09). Индивиды с
низкой социальной желательностью при низкой когнитивной нагрузке

показали более низкие оценки (М=4,02; р=0,013). Этот эффект проявил-
ся также в том, что у индивидов с низкой когнитивной нагрузкой была
получена близкая к значимой частная корреляция между социальной
желательностью и оценкой иммигранта, г (40)=0,28, р=0,079. Кроме то-
го, был получен эффект когнитивной нагрузки среди индивидов с высо-
кой социальной желательностью, F(l, 84)=5,74, р=0,019. При этом ког-
нитивная нагрузка приводила к значительному ухудшению оценки им-
мигранта такими индивидами (М=4,17).
Полученные результаты могут говорить о том, что поддержание пози-
тивной оценки иммигрантов индивидами с высокой социальной желатель-
ностью является процессом, требующим значительных когнитивных уси-
лий. В том случае, если коммуникативный контекст нагружен чрезмерной
фоновой информацией (когнитивная нагрузка), это может нивелировать
позитивные оценки иммигрантов людьми с высокой социальной желатель-
ностью и активировать более негативные стереотипы.
Кроме того, исследования показывают, что когнитивная нагрузка
может ограничивать возможности обработки субъективно сложной ин-
формации (напр.: Arndt et al., 2007). Следовательно, чем сложнее предъ-
являемый образ иммигранта, тем значительнее должен быть эффект
когнитивной нагрузки на индивидов с высокой социальной желательно-
стью. И действительно, введя переменную стереотипности (контрсте-
реотипности) образа иммигранта, мы получили следующее. Эффект
когнитивной нагрузки на индивидов с высокой социальной желательно-
стью проявил себя при оценке контрстереотипного (т.е. более сложного
для понимания) образа иммигранта, F (1, 78) = 7,82, р = 0,006. С другой
стороны, при оценке стереотипного образа иммигранта этот эффект был
незначим, F (1, 78) = 0,72, р = 0,400. Следовательно, можно ожидать, что
индивиды с высокой социальной желательностью будут демонстриро-
вать наибольшее снижение оценки иммигранта при двух условиях: ус-
ложненном контексте и усложненной информации об иммигранте.

ГЛАВА 7. ЖИЗНЕННЫЕ КРИЗИСЫ СЕМЕЙ,
ИМЕЮЩИХ ДЕТЕЙ С ОГРАНИЧЕННЫМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ
ЗДОРОВЬЯ
Богомягков О.Н.
СПЕЦИФИКА ДЕТСКО-РОДИТЕЛЬСКОГО
ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В СЕМЬЯХ, ИМЕЮЩИХ РЕБЕНКА
С ЗАДЕРЖКОЙ ПСИХИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ
Проблема детско-родительского взаимодействия актуальна во все
возраста и применительно к любому варианту психофизиологического
развития, будь то нормативный ход развития психики, опережение или
отставание от него (Ананьев Б.Г., Выготский Л.С, Корку нов В.В., Ми-
шина Т.М., Прихожан A.M., Шилов И.Ю., Эльконин Д.Б., и др.). Осо-
бый интерес представляет выборка семей, имеющих ребенка с задерж-
кой психического развития, которая чаще всего не воспринимает дан-
ный вариант развития дошкольников как необходимое условие мобили-
зации внутрисемейных ресурсов.
Проблема становления индивидуальности аномального ребенка при-
обретает особое значение при поиске наиболее оптимальных условий обу-
чения и воспитания детей, организации продуктивного сотрудничества с
детьми с различными образовательными потребностями и потенциальными
возможностями. Большое внимание уделяется вопросам подготовки лично-
сти детей с проблемами в развитии к межличностным взаимодействиям,
способствующим оптимизации процесса их адаптации. Именно в этом во-
просе прерогатива отдается семье и внутрисемейному общению. Проблема
исследования заключается в том, что большинство родителей либо не уме-
ют общаться со своим особым ребенком, не могут понять его, не могут
объяснить, либо не хотят этого. Следовательно, подсказав воспитывающим
взрослым индивидуальные и возрастные особенности детей с ЗПР, мы мо-
жем содействовать оптимизации детско-родительских взаимоотношений.
Данное положение является нашей гипотезой.
Необходимость изучения компонентов интегральной индивидуальности
(темперамента, личности, общения) особого ребенка обусловила использо-
вание теории B.C. Мерлина применительно к изучению детей с ЗПР.
Объект исследования. Индивидуальные особенности общения, лич-
ности и темперамента детей старшего дошкольного возраста, воспиты-
вающихся в условиях детского сада и семьи.
Предмет исследования. Психолого-педагогическая коррекция обще-
ния дошкольников с ЗПР в зависимости от индивидуальных особенно-
стей их личности и темперамента.

Конструкция эмпирического исследования предполагала три этапа
эксперимента: констатирующий, формирующий и контрольный. На
констатирующем и контрольном этапе изучались свойства индивиду-
альности выборок дошкольников с ЗПР и их нормативно развивающих-
ся сверстников (психодинамический, личностный, деятельностный уро-
вень); взаимосвязи свойств разных уровней индивидуальности; сравни-
тельный анализ выборок по изучаемым показателям.
Согласно Т-критериальному анализу, дети с ЗПР более импульсив-
ны, менее настойчивы и выносливы, у них ниже познавательная актив-
ность и активность как формально-динамическая характеристика тем-
перамента. Дошкольники с ЗПР более привязаны к своему повседнев-
ному окружению (родители как чета, братья, сестры, воспитатель), бо-
лее фрустрированы и отгорожены.
Корреляционный анализ обнаружил наличие уже устойчивой струк-
туре индивидуальности в выборке нормы и формирующуюся индивиду-
альность в случае с ЗПР. Данные факторного анализа обнаружили спе-
цифику испытуемых с ЗПР во взаимосвязи показателей личностной
сферы и общения в факторах «эмоционально-личностное общение со
взрослым», «установление межличностных контактов со сверстниками
в свободной деятельности».
Формирующий эксперимент представлен коррекционно-
развивающей программой, рассчитанной на 27 занятий с дошкольника-
ми и их родителями. Содержание работы педагога-психолога с родите-
лями ориентировано на установление эмоционально-личностного кон-
такта, изучение личностных особенностей членов семьи, на ознакомле-
ние родителей с особенностями и возможностями их ребенка с после-
дующей выработкой единых принципов и подходов к воспитанию.
Качественный и количественный анализ эффективности формирую-
щего эксперимента позволяет отметить уменьшение агрессивных реак-
ций детей экспериментальной группы, снижение их фрустрированно-
сти, минимизирование страха общения с новым взрослым, появление
стремления к доминированию, установление продуктивных взаимоот-
ношений со сверстниками. Детско-родительские отношения приобрели
раскрепощенность, доверительность, эмоциональность.
Борисова Ю.В., Горшкова О.С.
СЕМЕЙНЫЕ АСПЕКТЫ СКЛОННОСТИ К УПОТРЕБЛЕНИЮ
СПИРТНЫХ НАПИТКОВ ПОДРОСТКАМИ
Систематическое употребление подростками спиртных напитков
приобрело в последнее время массовый характер. Социологические ис-

следования свидетельствуют, что приобщение детей к алкоголю проис-
ходит в возрасте от 5-6 до 17 лет включительно. Причем 9,2% детей
пробуют алкоголь в возрасте до 10 лет, 7,6% - в возрасте 11-12 лет, 27%
- в период от 13 до 14 лет, 39,3% - в возрасте 15-16 лет, а в 17 лет «зна-
комятся» с алкоголем уже лишь 5,6%. Характерно, что 67,7% мальчиков
и 79,4% девочек впервые пробуют алкоголь дома, в дни праздников и
семейных торжеств.
Анализ социальной и личностной основы склонности к употребле-
нию алкоголя позволит разработать эффективные подходы к профилак-
тике систематического употребления подростками спиртных напитков.
В исследовании принимали участие 44 мальчика в возрасте 15-16
лет с нормой интеллектуального развития. Экспериментальная группа -
подростки, состоящие на учете в отделе по делам несовершеннолетних
УВД по Ломоносовскому району Санкт-Петербурга за систематическое
употребление спиртных напитков, и контрольная группа - учащиеся
средних школ.
В исследовании применялись методы: биографический, наблюдения
и беседы для выявления социальной ситуации развития; опросник
Г. Шмишека; шкала тревожности Ч.Д. Спилбергера и Ю.Л. Ханина, са-
мооценка по Дембо-Рубинштейн; проективная методика «Несущест-
вующее животное»; семантический дифференциал Ч.Осгуда для выяв-
ления отношения подростков к алкоголю. Полученные данные обраба-
тывались с использованием пакета прикладных программ STATISTICA.
Результаты исследования свидетельствуют о неблагополучной ситуа-
ции в семьях подростков, систематически употребляющих спиртные на-
питки, в отличие от подростков контрольной группы. Родители пьющих
подростков сами часто злоупотребляют алкоголем, ведут аморальный образ
жизни, не имеют постоянного места работы и гарантированных средств к
существованию и не выполняют обязанности по воспитанию, обучению и
содержанию своих несовершеннолетних детей. Подростки проживают в
антисанитарных условиях, нередко у них нет отдельного спального места,
одежда часто грязная, рваная. Свободное время подростки проводят на
улице, обычно они заняты сбором стеклотары и металла, вырученные день-
ги тратят на сигареты, спиртное и продукты.
Родители подростков, систематически употребляющих спиртные на-
питки, в воспитании детей значимо чаще используют физические наказа-
ния, допускают по отношению к детям грубые, оскорбляющие высказыва-
ния, унижают личностное достоинство, что обуславливает наличие у под-
ростков экспериментальной группы повышенного числа страхов, высокой
тревожности, неуверенности в себе, в своих силах. Социальная и психоло-
гическая незащищенность подростков экспериментальной группы застав-
ляет их находиться в постоянном состоянии тревоги за свое настоящее и

будущее, вытеснение которой приводит к браваде, демонстративности и
агрессивной защите своего образа жизни: «Пью и буду пить!»
Уровень притязаний и самооценки подростков, систематически
употребляющих спиртные напитки, значимо ниже, чем у благополуч-
ных школьников. Отсутствие возможности вырваться из стиля сущест-
вования родителей, получить желаемое, да и просто мечтать о другой
жизни приводит к деформации морально-этических убеждений и прин-
ципов детей из пьющих семей.
Должно вызвать озабоченность в целом позитивное отношение к
употреблению алкоголя у всех подростков из числа испытуемых. Для
подростков, состоящих на учете в ОДН за систематическое употребле-
ние спиртных напитков, прием алкоголя - это один из способов снятия
эмоционального напряжения, наряду с проявлениями демонстративно-
сти и агрессивности по отношению к окружающим и к себе, а в кон-
трольной группе, - знакомый способ улучшения настроения.
В целом анализ результатов исследования позволяет говорить о
сложном характере обусловленности систематического употребления
спиртных напитков неблагополучной семейной ситуацией и личност-
ными особенностями подростков. С одной стороны, тяжелая семейная
ситуация формирует особый склад личности и поведенческие особенно-
сти подростков, что проявляется в систематическом употреблении ими
алкоголя, с другой стороны, алкоголизация воздействует на процесс
становления личности и обуславливает закрепление тяги к спиртному
как способу психологического «выживания».
Волкова Г.А.
ВОСПИТАНИЕ ЗАИКАЮЩЕГОСЯ РЕБЕНКА В СЕМЬЕ
В воспитании ребенка раннего и дошкольного возраста отчетливо
проявляются родственные эмоциональные связи (матери, отца и ребен-
ка). Исследование личностных качеств членов семьи особенно важно
при наличии у ребенка заикания. Имеющееся заикание вызывает непра-
вильное отношение к ребенку и его речи, что способствует появлению
конфликтных отношений и стрессовых ситуаций.
Исследованы 20 семей заикающихся детей с применением модифи-
цированной «Карты наблюдений развития и воспитания детей раннего
возраста» (Н.М. Амосов, 1975).
В 11 семьях заикающийся является единственным ребенком, в 7
семьях имеет или брата, или сестру. Таким образом, заикающийся ребе-
нок в половине семей воспитывается как единственный ребенок. Он
становится центром внимания, что приводит к неадекватным методам

воспитания: к нему предъявляются как повышенные требования, так и
чрезмерно щадящие. Чтобы определить качества среды, окружающей
заикающегося ребенка дома, мы рассмотрели следующие компоненты
отношений в семье: нежность, ласка, любовь; информативность; авто-
ритеты; семейный климат; умение воспитателей; поощрения и наказа-
ния. В 17 семьях из 20 родители разумно проявляют к ребенку неж-
ность, ласку и любовь, разговаривают со спокойной интонацией, иногда
повышают голос, физически не наказывают. В 2 семьях ребенка «залас-
кивают», выполняют его любые желания, не применяют никаких нака-
заний. В 1-й семье ребенок предоставлен сам себе, подвергается физи-
ческим наказаниям.
В 12 семьях достаточно высокая информативность: с ребенком зани-
маются, читают и рассказывают сказки, объясняют события окружающе-
го мира. В 8 семьях информативность ниже: с ребенком занимаются не
часто, не удовлетворяют его любопытство, в доме недостаточно игрушек,
книжек, существует много запретов: «Не трогай», «Нельзя», «Не бери».
В 15 семьях авторитет матери выше авторитета отца. В 3 семьях ав-
торитет отца высокий: ребенок всегда слушается отца, охотно с ним
общается, любит слушать сказки, с удовольствием играет. Как низкий в
5 семьях определен авторитет матери и в 4 семьях авторитет отца, ребе-
нок неохотно с ними общается, предпочитает играть один, рассматрива-
ет книжки в одиночестве.
Семейный климат включает общий тон и устойчивость семейных
отношений, общительность в семье, отношение к отдыху, к телевизору.
Взаимопонимание отмечено в 8 семьях. В большинстве - 11 семьях
преобладают договор, споры. Различна устойчивость семейных отно-
шений: в 10 семьях они достаточно ровные, в 3 семьях - наряду со спо-
койными отношениями возникают конфликты, в остальных 7 семьях
отношения неустойчивые.
Отдых правильно организован только в 7 семьях из 20, девиз такой
семьи «Ни минуты без дела», т.е. смена деятельности ребенка. В 2 семьях
- пассивный отдых, без определенных занятий, в 11 семьях активный
отдых чередуется с пассивным. Разумное отношение к телевизору имеет-
ся только в 3 семьях: телевизор включается редко, на один час в день и не
ежедневно. Члены семьи смотрят с ребенком только определенные пере-
дачи, комментируют их в воспитательных и образовательных целях.
Воспитательными умениями в большей степени владеют матери, неже-
ли отцы. По оценке родителями своих умений только у 8 матерей и 7 отцов
они находятся на очень высоком уровне. У 12 матерей и 5 отцов воспита-
тельные умения ниже: родители не всегда могут применить адекватные
методы воспитания. У 2 отцов выявлено полное отсутствие взаимопонима-
ния с ребенком.

Поощрения и наказания рассматривались нами по степени примене-
ния. В 17 семьях преобладает устное одобрение. В 3 семьях детей балу-
ют, ни в чем им не отказывают. В 17 семьях преобладают такие наказа-
ния, как шлепанье, словесный укор, окрик, выговор. В 1-й семье - фи-
зические наказания. В 2 семьях наказания отсутствуют. Таким образом,
качества среды, окружающей ребенка, в основном положительные, од-
нако не всегда учитывающие наличие у ребенка заикания. Отрицатель-
ными факторами являются: излишне заласканное или чрезмерно строгое
отношение к заикающемуся; недостаточная информативность; преобла-
дание авторитета матери над авторитетом отца; нервный тон семейных
отношений; излишне высокий уровень общительности; наличие неадек-
ватных методов воспитания. Изучение особенностей воспитания заи-
кающегося ребенка в семье является одним из компонентов комплекс-
ного подхода в устранении заикания.
Дабагян А.А.
ЖИЗНЕННЫЕ КРИЗИСЫ СЕМЕЙ, ИМЕЮЩИХ ДЕТЕЙ
С ОГРАНИЧЕННЫМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ ЗДОРОВЬЯ
Роль семьи в любом обществе и строе очень важна, будь то перво-
бытнообщинный строй, где только начинали зарождаться семейные от-
ношения, рабовладельческий, феодальный, капиталистический, социа-
листический пути развития. Каждой из этих общественно-
экономических формаций характерны определенные закономерности
развития и функционирования семьи. Важно, чтобы определенные слож-
ные и кризисные ситуации жизни человека его поддерживала семья.
Ученые до сих пор спорят по поводу того, что же такое семья? И кто
же может являться членом семьи? Н.Д. Шимин определяет семью сле-
дующим образом: «Семья - это специфическая форма социальной жиз-
недеятельности, обусловленная экономическим строем общества, осно-
ванная на браке или родстве, включая всю совокупность отношений
(между мужем и женой, родителями и детьми, между различными поко-
лениями), складывающихся на базе совместной разносторонней дея-
тельности ее членов, в которой реализуются как потребности общества
(в физическом и духовном возпроизводстве человеческой личности, в
обеспечении нормальной совместной жизнидеятельности людей в сфере
личной жизни), так и потребности индивида (в интимных связях, в се-
мейном личном счастье)».
Известный юрист A.M. Нечаева понимает под семьей «общность со-
вместно проживающих и ведущих общее хозяйств лиц, обладающих
предусмотренными законодательством о браке и семье нравами и обя-

занностями». А Г.К. Матвеев определяет семью как «объединение лиц,
Связанных между собой браком или родством, моральной и материаль-
ной общностью и поддержкой, рождением и воспитанием потомства,
взаимными личными правами и обязанностями». Однако что же проис-
ходит с семьей, когда ее настигают сложности, проблемы и беда? Беда в
-виде рождения ребенка-инвалида, имеющего как физические, так и ум-
ственные недостатки. Именно в этой ситуации семья должна сплотить-
ся, быть единым целым, чтобы справиться с бедой, помочь ребенку не
только устоять в данной ситуации, но и помочь ребенку физически и
нравственно развить его, дать ему должное образование и воспитание,
что является обязанностью родителей в соответствии с Конституцией и
семейным кодексом РФ. Но зачастую рождение ребенка-инвалида при-
водит в состояние шока или депрессии. В семье начинаются определен-
ные сложности и трудности, связанные с различными причинами: не-
хваткой денег, лекарств, усталостью от безнадежности положения, рав-
нодушием окружающих. Все это приводит к кризису в семье, в отноше-
ниях близких людей. Кризис между супругами часто завершается раз-
водом и люди, любившие когда-то, начинают с раздражением относить-
ся к друг другу. Разведенный супруг, как правило, отказывает в матери-
альной помощи своей уже бывшей семье. Алименты приходиться взы-
скивать в судебном порядке в соответствии со статьями 80,81,89,90 и
другими нормами семейного кодекса РФ.
Чтобы не допустить или избежать возникновения кризиса в семьях,
имеющих детей с ограниченными возможностями здоровья, необходима
поддержка и понимание общества и государства к проблемам, возни-
кающим в таких семьях. А именно:
1. материальная поддержка в виде выплаты существенных пособий
для поддержания физического и морального состояния здоровья
как ребенка так и его родителей (семьи);
2. сопровождение квалифицированной помощью педагогов, психо-
логов, врачей;
3. обеспечение дополнительной жилой площадью;
4. ежегодное отправление ребенка в санаторно-курортное лечение
бесплатно.
В России сложилась практика, когда местом проживания ребенка
определяется место проживания его матери. Как правило, отцы не хотят
или не могут, а чаще всего проявляют пассивность в развитии такого
несовершеннолетнего. Поэтому необходимо, чтобы государство четко
регулировало семейные отношения в случае возникающего кризиса в
семье, путем принятие жестких законов для исполнения всех участни-
ков семейных отношений. Необходимо также создать как социальную,
так и правовую базу для поддержания семьи.

Демьянов Ю.Г.
СЕМЕЙНЫЕ КРИЗИСЫ И ДЕТИ С ОТКЛОНЕНИЯМИ
В РАЗВИТИИ И ПОВЕДЕНИИ
Неудачное отношение родителей к ребенку с устойчивыми патоло-
гическими проявлениями и неконструктивный подход к пониманию
задач, стоящих перед ними, могут служить одним из источников кризи-
са в семейных отношениях вплоть до распада семьи. При анализе таких
кризисных состояний и поиске путей их психологической коррекции и,
в случаях необходимости, проведении психотерапии, приходится учи-
тывать как отношение родителей к ребенку, так и ребенка к родителям.
Родители могут быть заняты обвинениями друг друга в том, кто ви-
новат в происхождении патологических проявлений у их ребенка. В
таких случаях они приходят на прием к психологу, чтобы получить
поддержку в своей «правоте» и «невиновности». Острота и ригидность
обвинений может закончиться разводом супругов.
Кто-либо из родителей (чаще мать) занимается самообвинением и
самобичеванием. Как правило, сначала муж пытается опровергнуть,
успокоить и снять чувство вины у жены (правда, лишь в части случаев),
но в дальнейшем без семейной психотерапии чувство вины может оста-
ваться прочным, а супружеская поддержка не только прекращается, но
и превращается в согласие с такой оценкой, что используется в качестве
аргумента для развода.
Ребенок с патологическими проявлениями может расцениваться ро-
дителями как расплата за какие-то их «грехи», что постоянно обсужда-
ется, и тяжесть такого «несения наказания» супруги или один из них
могут не выдержать и семья распадется.
Ребенок может оцениваться одним из родителей как обуза, помеха в
жизни (такую позицию чаще занимают отцы), что приводит к эмоцио-
нальному отвержению ребенка данным родителем, к разрушению суп-
ружеской консолидации и глубокому кризису семьи.
Ребенок мог быть незапланированным и нежеланным для супругов,
тогда со временем все более и более обостряются упреки друг другу в
том, что не нужно было соглашаться на его рождение. Рост негативных
эмоций супругов приводит к непрерывному раздражению и недовольст-
ву семейной жизнью, к желанию ее прекратить.
Патологические признаки у ребенка могут у родителей вызывать
чувство ужаса, отвращения, неприязни. Один из родителей или оба ста-
раются в таких случаях реже быть дома, что отдаляет супругов друг от
друга и усугубляет негативное отношение к ребенку.
Чувство жалости к ребенку, отношение к нему как к обиженному

судьбой, несчастному чаще возникает у матери. Она постоянно центри-
рована на ребенке, крайне тревожна, а муж при этом оказывается как бы
за пределами ее внимания, что может повлечь за собой разлад в супру-
жеских отношениях.
На стиль отношений родителей к ребенку с отклонениями в развитии
и поведении существенно влияют характерологические особенности
родителя, его отношение к семье, к жизни, его ценностные ориентации.
Например, люди с астеническими акцентуациями постоянно мучаются
от чувства усталости и невозможности дальше продолжать такую жизнь
«с больным ребенком». Психастенического типа акцентуация характера
приводит к бесконечной умственной «жвачке» относительно того, что
надо делать с ребенком, к многочисленным обсуждениям проблемы, но
практическая реализация необходимого не находит завершения в дейст-
виях. Эпилептоидная акцентуация характера у родителя нередко приво-
дит к завышенной требовательности к ребенку, к неукоснительному
выполнению заданий, инструкций и режимных моментов. Любые невы-
полнения родительских требований ребенком влекут за собой наказа-
ния. Родители с истероидной акцентуацией обычно стремятся специа-
листам показать, как много они делают для ребенка, но на самом деле
их волнует не ребенок, а их собственные интересы. При шизоидной ак-
центуации характера родители выполняют задания психолога, правиль-
но и логично обсуждают проблемы ребенка, но выполняют все это фор-
мально, не внося в это компонент душевного тепла и той заботливости,
которую ребенок ожидает получить от родителя.
Роль ребенка в семейном кризисе во многом зависит от особенно-
стей его личности, от характера патологии, отношения к себе и родите-
лям и от его поведения. Нередко протестуя против поврежденных внут-
рисемейных отношений, ребенок становится агрессивным, убегает из
дома, ворует, алкоголизируется, наркотизируется, становится зависи-
мым от компьютерных игр и пр.
Таким образом, кризисы в семьях, где растет ребенок с отклонения-
ми в развитии и поведении, носят многокомпонентный, сложный по
структуре характер, что требует от специалистов достаточно длитель-
ной и глубокой психологической коррекции и психотерапии.
Залобина А.Н.
ОСОБЕННОСТИ СЕМЕЙ, ВОСПИТЫВАЮЩИХ ДЕТЕЙ
С ОГРАНИЧЕННЫМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ
Ежегодно в стране рождается около 30 тысяч детей с врожденными
заболеваниями, среди них 70-75% являются инвалидами. Инвалидность

у детей означает существенное ограничение жизнедеятельности, она
способствует социальной дезадаптации, которая обусловлена наруше-
ниями в развитии, затруднениями в самообслуживании, общении, обу-
чении, овладении в будущем профессиональными навыками.
О данной проблеме и ее последствиях на жизнь каждого ребенка, ко-
торому поставлена инвалидность, можно часто слышать по телевиде-
нию: в новостях, фильмах; по радио; в газетах и других средствах мас-
совой информации. Каждый, у кого в семье существует такая проблема,
подтвердит это.
Семья как ближайшее и первое социальное окружение, в котором
развивается ребенок-инвалид, на протяжении своего пути сталкивается
с большим количеством трудных, кризисных ситуаций. Первая и, на-
верное, одна из самых главных - это появление ребенка с ограниченны-
ми возможностями, которое действует на родителей удручающе. Если
рождение нормального ребенка привносит в жизнь семьи новое, не ис-
пытываемое до этого наслаждение человеческого бытия: переживания
чувств радости, гордости, нежности, то рождение ребенка с дефектом
расценивается как жизненная катастрофа. На этой почве часто возника-
ют конфликты между супругами. Рождение ребенка с дефектом разви-
тия действует на разных родителей неодинаково, но в большинстве сво-
ем проявляется как сильнейший психологический стресс. Большинство
родителей (но далеко не все) постепенно обретают силы, чтобы вер-
нуться к обыденной жизни и заняться воспитанием ребенка. Однако
сильный шок, пережитый ими ранее, способен возвращаться к ним в
виде «ретроспективных» тревог, бессонницы, нервных срывов, перио-
дических депрессий.
Другими кризисными ситуациями, с которыми сталкивается такая
семья, являются следующие:
Материально-бытовые, финансовые, жилищные проблемы с появле-
нием ребенка с ограниченными возможностями. В таких семьях возни-
кают проблемы, связанные с приобретением продуктов питания, одеж-
ды и обуви, самой простой мебели, предметов бытовой техники: холо-
дильника, телевизора.
Психологический климат в семье зависит от межличностных отно-
шений, морально-психологических ресурсов родителей и родственни-
ков, а также от материальных и жилищных условий семьи, что опреде-
ляет условия воспитания, обучения и медико-социальную реабилита-
цию. В нормальных условиях ребенок является источником большого
числа стимулов, благодаря своей подвижности, забавности и т. п. Ребе-
нок-инвалид - тоже неиссякаемый источник стимулов для своего вос-
питателя, только качество их совершенно иное, чем в первом случае.
Здесь больше чисто механической работы, монотонного ухода и при-

смотра - а отклика со стороны ребенка, радостной удовлетворенности
гораздо меньше. Это приводит к одностороннему утомлению, даже из-
нурению. Таких родителей сопровождает большое количество рухнув-
ших надежд, невероятных трудностей, непреодолимых преград. У таких
родителей нередко присутствует сильная самозащита. Они при посеще-
нии необходимых для здоровья и социализации ребенка учреждений
ведут себя напористо, при этом не прилагая никаких усилий для участия
в процессе коррекции. Все это приводит к кризисному развитию отно-
шений ребенка с окружающим его обществом.
Значительные трудности могут возникнуть у родителей при устрой-
стве ребенка на обучение в школу. Родители часто стоят перед выбором,
куда направить ребенка на обучение - в обычную общеобразовательную
школу или же в специальное учреждение.
Психологическая напряженность в таких семьях поддерживается
психологическим угнетением детей из-за негативного отношения окру-
жающих к их семье; они редко общаются с детьми из других семей. Ок-
ружающие часто уклоняются от общения, и дети с ограниченными воз-
можностями практически не имеют возможности полноценных соци-
альных контактов, достаточного круга общения, особенно со здоровыми
сверстниками. Общество не всегда правильно понимает проблемы таких
семей, и лишь небольшой их процент ощущает поддержку окружающих.
Таким образом, можно сделать вывод, что семьи с детьми с ограни-
ченными возможностями сталкиваются с большим количеством кризис-
ных ситуаций, которые предстоит разрешить современному обществу.
Коротовских Л.А.
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ МАТЕРИ О РЕБЕНКЕ
С ОГРАНИЧЕННЫМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ ЗДОРОВЬЯ
По данным ряда исследований более 50% отцов покидают семью,
имеющую ребенка с ограниченными возможностями здоровья, оставляя
ребенка и его мать в сложной жизненной ситуации. В связи с этим пра-
вомерно рассматривать кризис неполной семьи, состоящей из матери и
ребенка с ограниченными возможностями здоровья, как кризис интим-
ной первичной группы. Представления матери об индивидуальности
ребенка во многом определяют ее установки по отношению к ребенку,
процессу лечения, выбору воспитательных стратегий и оказывают
влияние на процесс адаптации и социализации в социуме не только ре-
бенка, но и диады «мать - ребенок».
Целью настоящего исследования является рассмотрение различий
содержания и структуры материнских представлений об индивидуаль-

ности ребенка в связи с состоянием его здоровья. Для выявления осо-
бенностей представлений матери использованы методики (перечислены
в порядке их предъявления): «Рисунок "Мой ребенок"», метод свобод-
ного описания, метод «Личностный дифференциал», «Ассоциативный
тест», авторская анкета. Для проверки надежности методического инст-
рументария использована процедура экспертной оценки. Нами получе-
ны данные, свидетельствующие о том, что представления матери об
индивидуальности ребенка с ограниченными возможностями здоровья
имеют как сходства, так и особенности в сравнении с представлениями
матери о здоровом ребенке.
При анализе результатов, полученных посредством методики "Рису-
нок «Мой ребенок», выявлено, что часть рисунков выполнена испытуе-
мыми в одном цвете: черном, коричневом, красном. В ряде рисунков не
достаточно четко прорисованы руки, что может передавать имеющиеся
у ребенка проблемы в коммуникации. Плоскостопие, нарушение осанки
передано усиленной прорисовкой линий, нарушением пропорций тела,
выраженной асимметрией. Отмеченные тенденции, на основе данных
научной литературы, могут быть интерпретированы как проявление у
испытуемых скрытой агрессии, повышенной тревожности, страхов, де-
прессивных состояний, вызванных имеющимися у ребенка нарушения-
ми психического и физического здоровья. Интересным фактом является
то, что испытуемые в рисунках не отражают представления, связанные с
атрибутами, используемыми в ходе лечения, поддержания здоровья ре-
бенка (фигура врача, шприц, таблетки, очки и др.).
Основным методом анализа содержания представлений матери о ре-
бенке, отраженных в текстах свободного описания, являлся метод кон-
тент-анализа. Анализу подвергались качественные и количественные
характеристики. Обнаружено, что при описании ребенка с нарушениями
здоровья матери чаще обращаются к эмоционально-волевым характери-
стикам и психическим процессам. В текстах свободного описания пре-
обладают положительные, эмоционально окрашенные характеристики,
образные выражения. Эти факты позволяют высказать мнение о благо-
приятных прогнозах в отношении взаимодействия матери и ребенка,
положительном влиянии матери на развитие индивидуальности ребенка в
случае отсутствия инвалидности и нарушений в психическом развитии.
Результаты «Ассоциативного теста» подвергнуты анализу, прове-
денному в русле структурного подхода, предложенного Ж.-К. Абриком.
Выявлено несовпадение ядер представлений, что означает наличие раз-
личий между представлениями. Ядро представления о ребенке с огра-
ниченными возможностями здоровья составляют характеристики, вы-
раженные в форме прилагательных: «грустный», «капризный», «нерв-
ный», «плаксивый». Настораживает факт, что в ряде случаев способно-

ста, возможности, потенциал ребенка оцениваются матерью как «непол-
ноценность». Отмечены у испытуемых о будущей жизни ребенка: «будет
трудно учиться в школе», «не сможет заниматься спортом, играть, как
здоровые дети». Вместе с тем матери отмечают необходимость «заботы»,
«внимания», «любви», «повышенной ответственности за воспитание».
Результаты, полученные в ходе проведенного эмпирического иссле-
дования, позволили расширить и углубить представления об индивиду-
альности ребенка с ограниченными возможностями здоровья. Получен-
ные данные могут быть использованы в процессе семейного консульти-
рования. От успешности преодоления личностного кризиса матери за-
висит социально-психологическое благополучие и здоровье ребенка,
развитие его индивидуальности.
Михайлова Е.В., Горшкова О. С.
ИССЛЕДОВАНИЕ ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ ПЕРЕЖИВАНИЙ
МАТЕРЕЙ
Для успешной социальной адаптации и интеграции детей с наруше-
ниями развития, в частности интеллектуального, необходимо знать не
только особенности самих детей, но и их семей. Рождение ребенка с
отклонениями в развитии, независимо от характера и сроков его заболе-
вания, нарушает весь ход жизни семьи. Обнаружение у ребенка патоло-
гии вызывает у родителей тяжелое стрессовое состояние. В первую оче-
редь это относится к тяжело умственно отсталым детям, которые внеш-
ним видом и неадекватным поведением привлекают к себе нездоровое
любопытство и расспросы со стороны знакомых и незнакомых людей.
Это, в свою очередь, влияет на психологический климат в семье, внут-
рисемейные отношения и на личность матери.
Нам представилось актуальным исследовать особенности родитель-
ских переживаний в процессе социально-психологической адаптации
детей и молодых людей с тяжелой умственной отсталостью. Мы пред-
положили, что характер и степень тяжести эмоциональных пережива-
ний матерей могут отличаться в зависимости от возраста ребенка и
уровня его социально-психологической компетентности. Нами были
обследованы две группы матерей тяжело умственно отсталых детей и
молодых людей, отличающиеся по возрастному признаку. Первую
группу составили родители детей в возрасте 8-12 лет, вторую - 13-30 лет.
Для изучения эмоциональных переживаний матерей нами была ис-
пользована методика «Семантический дифференциал» Ч. Осгуда. По по-
лученным результатам можно сделать вывод о том, что наибольшие раз-
личия в двух исследуемых группах были выявлены при шкалировании

таких понятий, как «Другие и мой ребенок» и «Болезнь моего ребенка».
Для родителей детей 8-12 лет наиболее актуальными являлись во-
просы, связанные с взаимодействием их ребенка с окружающими
людьми; положением ребенка и его семьи в обществе. Понятие «бо-
лезнь» для родителей детей младшей возрастной группы имеет более
выраженное значение активности (+0,37) в отличие от родителей стар-
шей группы (-0,4). При восприятии этой болезни окружающими ребен-
ка людьми фактор оценки в младшей группе имеет негативное значение
(-0,18), тогда как в старшей положительное (+0,23).
По отношению к понятию будущего их ребенка отрицательные зна-
чения выявлены по шкалам активности и оценки; фактор силы едва пре-
вышает нулевое значение. При этом у родителей детей старшей группы
наблюдаются более низкие отрицательные значения фактора оценки,
что может свидетельствовать об актуальных страхах родителей по от-
ношению к предстоящей самостоятельной жизни своих детей.
Для исследования уровня эмоциональной напряженности матерей исполь-
зовалась методика «Незаконченные предложения» (Д.Н.Исаев, В.Е.Каган,
И.К. Шац). Выявлено, что наибольшие значения эмоционального напряжения
вызывают у матерей переживания, связанные с болезнью ребенка.
Так же, как и по методике «Семантический дифференциал», у матерей
младшей возрастной группы эмоциональная напряженность по отношению
к понятию болезни ребенка несколько выше, чем у родителей подростков.
Так, по шкалам «Отношение к болезни» и «Представление о болезни» у
родителей младшей возрастной группы коэффициент эмоциональной на-
пряженности несколько выше, чем у родителей старшей группы.
Несколько меньшую степень эмоциональной напряженности по от-
ношению к будущему детей проявляют матери младшей возрастной
группы. Эти результата вполне сопоставимы с полученными данными
по методике «Семантический дифференциал». Наименьшая степень
эмоциональной напряженности отмечается в оценке родителями поня-
тия, связанного с «Отношением семьи к болезни», однако у матерей
старшей группы коэффициент напряженности относительно данного
понятия значительно ниже.
Таким образом, наиболее негативным фактором формирования вы-
сокого эмоционального напряжения у матерей умственно отсталых де-
тей обеих возрастных групп является сам факт болезни их ребенка. Ма-
тери, имеющие умственно отсталых детей 8-12 лет, успешность в бу-
дущем связывают с улучшением состояния здоровья детей, в то время
как родители умственно отсталых лиц 13-30 лет - с увеличением уров-
ня сформированности социально-бытовых навыков и эмоционально-
поведенческой компетентности. При этом родители связывают успеш-
ность развития этих сфер с активностью взаимодействия детей с окру-

жающими людьми. Следствием этого родители считают снижение ин-
тенсивности своих эмоциональных переживаний по отношению к бу-
дущему их детей.
Посохова С.Т., Яцышин С.М.
РОЛЬ НАРКОЗАВИСИМОСТИ РЕБЕНКА
В ИЗМЕНЕНИИ ПСИХОЛОГИИ РОДИТЕЛЕЙ
Наркотическая зависимость ребенка вносит существенные корректи-
вы в жизнь семьи. Одним из факторов, реорганизующим жизнь родите-
лей, считается созависимость. В настоящее время существуют разные
подходы к пониманию феномена созависимости, в которых акцентиру-
ется преимущественно четыре его смысловых аспекта: созависимость
как болезненное состояние, как отношение к зависимому человеку, как
поведение и как способ взаимодействия с зависимым человеком.
Систематизация научных представлений послужила основанием для
собственного подхода к изучению созависимости как ценностно-
смыслового феномена. Созависимость рассматривалась нами как транс-
формация ценностно-смысловой сферы личности, вызванная устойчи-
вым изменением отношения к наркозависимому и опосредующая все
жизненные отношения созависимого, в первую очередь, самоотношение
и отношение к собственной жизни.
Суть ценно-смыслового подхода заключается в признании смысла
наркозавимости ребенка, как и смысла отношений с ним, ведущим в
смысловой иерархии личности. Изменения ценностно-смысловой сферы
в первую очередь затрагивают осмысленность жизни и ценностные ори-
ентации, жизненные цели и распределение ответственности. В поведен-
ческом плане созависимость, как правило, касается изменения стиля
взаимодействия с ребенком и другими людьми, изменения самоотноше-
ния и, обязательно, эмоционального фона.
Ценностно-смысловое понимание созависимости был положено в
основу изучения психологических особенностей матерей, чьи дети зло-
употребляют наркотиками. Выбор матерей в качестве объекта исследо-
вания был обусловлен не только тем, что мать - ключевая фигура в
жизни ребенка, наиболее близкий ему человек. Поэтому психологиче-
ские трансформации в контексте формирования созависимости наибо-
лее ярко могут наблюдаться у матерей. Кроме того, как показывает
практика, именно матери в первую очередь обращаются за психологи-
ческой помощью по поводу наркозависимости своих детей.
Результаты исследования показали, что трансформация ценностно-
смысловой сферы созависимых матерей заключалась в сужении спектра

осмысления жизни и в субъективном ощущении утраты контроля над ней.
Скорее, они убеждены в том, что жизнь человека подвластна обстоятельст-
вам и сиюминутным желаниям, что свобода выбора иллюзорна. Загадывать
что-либо на будущее бессмысленно и вредно. О созависимости свидетель-
ствует определенная консервация жизненных ценностей, ограничение и
персонификация пространства ответственности и жизненных целей.
В качестве одного из компонентов созависимости мы рассматривали
взаимоотношения между родителями и наркозависимыми детьми. Как
показал анализ точек зрения созависимых матерей, общая деструктурив-
ность взаимоотношений в их семьях выше, чем в обычных семьях. Для
членов их семей характерно более выраженное эмоциональное напряже-
ние, особенно при появлении препятствий на пути к достижению цели.
Несмотря на большую индивидуальную вариативность, внутрисемейное
отчуждение ярче проявляется при наркотизации ребенка. Возможно, это
связано с изменением представлений матерей о своем ребенке, смещени-
ем фокуса внутрисемейных отношений на взаимодействие с ним. Однако
семьи, имеющие детей с большим стажем наркотизации, способны под-
ходить к проблеме наркомании ребенка более конструктивно, благодаря
меняющемуся представлению об автономности ребенка. В результате
внутрисемейные отношения воспринимаются более гармоничными.
В проведенном нами исследовании выявлено два типа созависимо-
сти матерей при наркотизации ребенка. Метафорически они могут вы-
глядеть как «Я для ребенка» и «Я для себя». В первом случае созависи-
мость проявляется по типу конвергенции, которая предполагает слияние
матери с ребенком-наркоманом, ее растворение в проблеме ребенка. Во
втором - созависимость развивается по типу дивергенции. Мать в опре-
деленной мере отгораживается от ребенка, ориентируясь преимущест-
венно на собственные интересы.
Важно, что в обоих случаях созависимая мать нуждается в психоло-
гической помощи, в разном по времени и глубине психологическом со-
провождении. Основным направлением помощи может быть обращение
к ценностно-смысловой сфере родителей наркозависимых, акцентиро-
вание в ней значимости собственных целей и ценностей, а также их со-
ответствия реальной жизненной ситуации.
Семенова С.В., Яковлева Ю.А.
ОСОБЕННОСТИ РЕАКЦИИ РОДИТЕЛЕЙ НА СИТУАЦИИ
ПОСТАНОВКИ ДИАГНОЗА РЕБЕНКУ
В настоящее время увеличивается количество детей с ограниченны-
ми возможностями. Появляется все больше семей, требующих психоло-

гической помощи. Родители ищут и находят всевозможные пути для
улучшения качества жизни своих детей, и в последнюю очередь заду-
мываются о себе, о своей семье, очень редко поводом для обращения к
специалисту является осознание их собственных проблем. В семье воз-
никает множество медицинских, психологических, педагогических, со-
циальных, юридических, финансовых и бытовых проблем. Наличие в
семье ребенка с ограниченными возможностями может оказывать дест-
руктивное влияние как на отдельных членов семьи, так и на ее подсис-
темы: детско-родительскую, супружескую и детскую. Рассматривая
жизненный цикл семьи, выделяют так называемые нормативные кризи-
сы, связанные с переходом от одного этапа жизненного цикла к друго-
му. Семьи, имеющие детей с ограниченными возможностями, находятся
в ином положении и практически постоянно сталкиваются с трудными
семейными ситуациями. В рамках этой статьи мы хотим остановиться
на одном из первых специфических кризисов такой семьи связанном с
ситуацией постановки диагноза ребенку.
В 2007-2008 гг. на базе детского отделения НИПНИ им.
В.М.Бехтерева было проведено пилотажное исследование с целью изу-
чения факторов, влияющих на успешность лечения детей. Для этой цели
была разработана анкета и проведено анкетирование 20 матерей, дети
которых страдали различными заболеваниями психоневрологического
профиля (эпилепсия, задержка психоречевого развития, ДЦП, наруше-
ния поведения, умственная отсталость). С помощью анкеты выяснялись
причины обращения к врачу психиатру, степень доверия врачу, согла-
сие с диагнозом, информированность о заболевании и методах лечения.
Данные, полученные по результатам анкетирования, несколько про-
тиворечивы. Эти противоречия, прежде всего, связаны с социальной
желательностью ответов респондентов. Например, никто из мам не при-
знался, что после постановки диагноза не давал детям назначенные пре-
параты или не выполнял рекомендаций врача, а, отвечая на проектив-
ный вопрос о возможных причинах отказа родителей от выполнения
рекомендаций врача, отметили множество причин такого решения. Вто-
рой источник противоречивости результатов связан с трудностями
осознания родителями собственных эмоциональных реакций и меха-
низмами психологической защиты. Считается общепринятой опреде-
ленная стадиальность в адаптации к болезни ребенка. Сначала родители
находятся на стадии шока и эмоциональной дезорганизации, затем сле-
дует стадия отрицания и гнева, потом печали и чувства вины и послед-
няя стадия, которой не всем удается достичь, - это стадия эмоциональ-
ной адаптации и принятия ребенка. Понятно, что имеется определенная
условность выделенных стадий. Родители могут как задерживаться на
одной стадии на годы, так и вновь возвращаться к пройденным стадиям.

Впервые услышав диагноз ребенка, 60% опрошенных нами родите-
лей испытывали растерянность, 40% - шок, 35% - горе, по 30% - испуг
и страх, что соответствует данным и других исследователей. Только
15% отметили переживание чувства вины и никто из опрашиваемых не
сказал о наличии у себя чувства возмущения. Можно предположить, что
реальное переживание таких чувств более выражено, так как 15% роди-
телей после постановки диагноза обращались к другому специалисту и
30% для подтверждения диагноза проводили дополнительные исследо-
вания. Такие действия родителей можно рассматривать как косвенные
проявления стадии отрицания. Кроме того, при выяснении того, в какой
информации о заболевании ребенка нуждаются родители, 35 % отмети-
ли важность понимания причин заболевания, что может указывать на
вытесняемые переживания собственной вины и концентрацию усилий
на вопросе «Кто виноват?» вместо вопроса «Что делать?»
Таким образом, результаты пилотажного исследования свидетельст-
вуют о том, что не отреагированные и не всегда осознаваемые эмоцио-
нальные реакции родителей могут затруднять сотрудничество со спе-
циалистами, принятие ребенка, адаптацию к ситуации и успешность
лечения. К сожалению, несмотря на хроническую психотравмирующую
ситуацию, в которой находятся родители, психологическая помощь им
оказывается редко и часто как дополнение к работе с ребенком. Отсут-
ствует психологическое сопровождение таких семей.
Серебренникова Е.А., Васюгова М.С
ПРОБЛЕМЫ СЕМЕЙ, ИМЕЮЩИХ ДЕТЕЙ С ВРОЖДЕННЫМИ
ОГРАНИЧЕННЫМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ ЗДОРОВЬЯ
По данным ООН, в мире насчитывается примерно 450 миллионов
людей с нарушениями психического и физического развития. Более то-
го, по данным Всемирной организации здравоохранения, в нашей стра-
не, как и во всем мире, наблюдается тенденция роста числа детей с ог-
раниченными возможностями. В России частота таких детей за послед-
нее десятилетие увеличилась в два раза.
Семьям, имеющих детей с ограниченными возможностями здоровья,
необходима психологическая помощь, как самому ребенку, так и его роди-
телям. Ребенок с ограниченными возможностями здоровья - ребенок, в
развитии которого возникли изменения в виде отклонений или нарушений
в функционировании когнитивных, эмоциональных и регуляторных про-
цессов психики. Рождение такого ребенка функционально деформирует
семью. Многие родители в сложившейся стрессовой ситуации оказываются
беспомощными.

Таким образом, при реабилитации ребёнка-инвалида необходимо
проводить целенаправленную работу с родителями, в первую очередь с
матерью, которая испытывает хроническую вину, меняющую ее способ
восприятия мира. Особое значение приобретают терапевтические
встречи родителей для всех членов семьи и отдельно для пап и мам
(мужчины и женщины по-разному разрешают возникающие трудности).
Существуют следующие особенности родительского отношения в
семьях, имеющих детей с ограниченными возможностями здоровья:
эмоциональное отвержение или амбивалентное отношение к ребенку;
щадящая, односторонняя оценка (положительная или отрицательная), не
соответствующая реальности; отношение к ребенку как к «маленькому
неудачнику», редко идентифицируют себя с ребенком, повышенная авто-
ритарность и низкая готовность к сотрудничеству и кооперации с ним.
Основные задачи психокоррекционной и психотерапевтической ра-
боты - помочь родителям принять себя и своих детей такими, какие они
есть. Семья помогает ребенку адаптироваться в обществе с учетом его
заболевания, создание комфортной обстановки в семье позволяет ре-
бенку чувствовать себя значимым, не ощущать свою неадекватность.
Такую психологическую помощь оказывают, в частности, Центры реа-
билитации детей с ограниченными возможностями здоровья.
В семьях, имеющих детей с ограниченными возможностями, возни-
кает ряд проблем, для решения которых необходима психологическая
помощь, это:
возникновение у родителей комплекса вины и неполноценности;
непринятие ребенка таким, какой он есть, сопоставление со здоро-
выми детьми;
организация правильного совместного досуга;
нарушение внутрисемейных супружеских отношений;
ограничение взаимодействия ребенка с внешним миром;
чрезмерная опека;
нехватка знаний о болезнях детей, о помощи таким семьям и т.д.;
неадекватная реакция на врачебные и педагогические рекоменда-
ции, конфронтация с детскими дошкольными учреждениям и в
дальнейшем со школой.
Для помощи ребенку родителям необходимо изменить свои взгляды
на болезнь ребенка: воспринимать ее не как «крест», а как «особое пред-
назначение». Супругам важно помогать и поддерживать друг друга, при
этом сформировать адекватное представление об общественных процес-
сах и месте «особых» людей в структуре общества. В психологических
центрах, центрах реабилитации помощь по решению данных проблем
оказывают психологи, социальные работники, педагоги, врачи.

Сорокин В.М.
КРИЗИСНЫЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ РОДИТЕЛЕЙ
Особым событием в жизни любой семьи является рождение ребенка. Од-
новременно это и новый этап в развитии семейных отношений. С этого мо-
мента отношения между родителями существенно преобразуются. Вместе с
тем своим появлением ребенок с отклонениями развития способен своеоб-
разно изменить семенную ситуацию, нарушая ее нормальное развитие.
Результаты опросов показывают, что в отношении будущего ребенка
женщины выглядят более экстернально, чем мужчины. В период после
родов у мужчин и женщин локус контроль значительно меняется. В ос-
нове психологических реакций родителей на факт рождения больного
ребенка лежит феномен семейных экспектаций. Многочисленными ис-
следованиями показано, что ребенок во многом воплощает родитель-
ские ожидания. Рождение больного ребенка аннулирует прежние экс-
пектаций и препятствует формированию новых. Отсутствие экспекта-
ций приводит к подмене воспитания ребенка физическим уходом.
То, насколько родители быстро выходят из шокового состояния, за-
висит от множества причин - и, прежде всего, от индивидуально-
психологических особенностей матери и отца, от того, насколько был
желанным ребенок и пр. Но, пожалуй, наиболее важный фактор, спо-
собствующий быстрой мобилизации родителей - это степень их эмо-
циональной близости и сплоченности. Многие матери отмечают, что
длительное переживание стресса от факта рождения больного ребенка в
конечном счете психологически выматывал их, лишал сил что-либо де-
лать. Во многих случаях отмечалось появление многочисленных сома-
тических жалоб на боли в сердце, желудке, озноб, сонливость, тошноту,
головокружение, плохой сон, отсутствие аппетита и пр. Больше полови-
ны женщин отмечают, что в этот период они остаются без психологиче-
ской поддержки. Окружающие их люди стараются избегать разговоров
на травмирующую тему и тем самым оставляют ее в состоянии психо-
логического одиночества. Ощущение общей неуверенности весьма час-
то приводит к тому, что родители ребенка не всегда откровенно обсуж-
дают друг с другом собственные переживания по поводу случившегося.
Собственные переживания родителей воспринимаются как весьма
личные, и даже интимные, именно поэтому постепенно семья больного
ребенка с самого начала изолируется от ближайшего окружения. Такое
состояние изоляции может длиться годами, в среднем до старшего до-
школьного возраста ребенка. Ощущение однообразия и безысходности
переживают и сами родители в ситуации семейной изолированности.
Особенно остро ощущается нехватка родительской автономии.

В процессе психологического консультирования у более чем 70%
женщин, воспитывающих детей с отклонениями в развитии, отмечается
чрезвычайно амбивалентное отношение к собственному ребенку. Преж-
де всего это проявляется в чувстве постоянной немотивированной тре-
воги за ребенка, неизменно присутствует ощущение какой-то опасно-
сти. Тревога начинает проявляться в конце первого года после рожде-
ния ребенка. Многие констатируют у себя в первое время после рожде-
ния ребенка острое чувство собственной незащищенности и слабости.
Возникает состояние тревожного ожидания. Чувство собственной сла-
бости и невозможности защитить своего ребенка лишний раз усиливает
чувство вины матери перед ним.
Противоречивость отношения к собственному ребенку проявляется в
том, что он одновременно рассматривается и как объект любви, и как
источник собственных страданий. Именно последнее, по оценке боль-
шинства матерей, является причиной частых приступов раздражения по
отношению к ребенку. Больше трети матерей отмечают, что на втором
году жизни постепенно формируется чувство стеснения собственного
ребенка. Оно провоцируется в основном за счет недоброжелательного и
праздного любопытства окружающих на улице, в общественных местах
и в транспорте. В качестве особой характеристики переживаний роди-
телей, воспитывающих особого ребенка, следует отметить неприязнь к
здоровым детям, страх, что они могут обидеть собственную дочь или
сына. Чувство стеснения и чувство вины перед ребенком формируют
переживание собственной материнской неполноценности. Опыт пока-
зывает, что в большинстве случаев родителям необходима квалифици-
рованная психологическая помощь в силу того, что именно на ранних
стадиях закладываются и фиксируются неадекватные стили отношения
к больному ребенку, в неменьшей степени осложняющее процесс его
психического развития, чем само заболевание.
Суворова О.В., Сорокоумова С.Н.
ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПОМОЩЬ СЕМЬЯМ,
ВОСПИТЫВАЮЩИМ ДЕТЕЙ
С ОГРАНИЧЕННЫМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ ЗДОРОВЬЯ
В условиях гуманизации российского общества меняется взгляд на
ребенка с отклонениями в развитии. В рамках национального проекта
поддержки семьи акцентируется внимание на оказание системной соци-
альной помощи семьям, имеющим детей с ограниченными возможно-
стями здоровья.
Родители, имеющие детей с отклонениями в развитии, встречаются

со множеством проблем. С одной стороны, они испытывают трудности
при выборе воспитательных и образовательных средств воздействия на
своих детей, с другой, - переживают внутренние психологические про-
блемы, обусловленные рождением в семье такого ребенка.
Организация психологического сопровождения семьи, имеющей ре-
бенка с отклонениями в развитии, требует тщательного диагностическо-
го изучения как самого ребенка, родителей и членов семьи, так и бли-
жайшего социального окружения.
Реализация психологической помощи таким семьям включает как
психолого-педагогическую коррекцию, так и психокоррекцию.
Организация психолого-педагогической коррекции предполагает
групповую работу с ребенком, значимыми взрослыми и социальным ок-
ружением. Перед специалистом ставятся следующие цели: построение
позитивных и фасилитирующих отношений (детско-родительских, суп-
ружеских, родительско-детских, родственных); создание благоприятных
условий для гармоничного развития ребенка; формирование психолого-
педагогической компетентности родителей и социального окружения.
Специалист решает следующие задачи. Обучение воспитывающих
взрослых специальным коррекционным техникам проведения занятий с
ребенком в домашних условиях и воспитательным приемам коррекции
личности; осознание и понимание воспитывающими взрослыми про-
блем ребенка, особенностей его развития с учетом дефекта; коррекция
воспитательных приемов, используемых родителем по отношению к ре-
бенку; создание условий для личностного роста значимых взрослых в
процессе взаимодействия с ребенком, его обучения и воспитания; совме-
стный поиск и конструктивная реализация компенсаторных возможно-
стей ребенка; повышение личностной самооценки родителей; преломле-
ние существующих образовательных программ с учетом возможностей.
Психокоррекционное направление осуществляется в виде пошаговой
помощи значимым взрослым. Задачи этого направления включают ос-
мысление и упорядочение жизненных ценностей, оптимизацию психо-
логического состояния; коррекцию внутреннего психического состоя-
ния и деструктивных форм переживания детского недуга родителями;
гармонизацию отношений в семье.
В настоящее время существует ряд психокоррекционных методик,
включающих индивидуальный и групповой подход в работе с семьями,
воспитывающими детей с отклонениями в развитии (Н.Л. Белопольская,
С.Д. Забрамная, И.А. Коробейников, Е.Ю. Левченко, А.Р. Лурия, В.И.
Лубовский, Е.М. Мастюкова, В.Г. Петрова, М.М. Семаго, Е.С. Слепо-
вич, В.В. Ткачева, У.В. Ульенкова, О.Н. Усанова и др.).
В условиях интегрированного, инклюзивного образования детей с
ограниченными возможностями здоровья и реализации комплексных

национальных проектов поддержки семьи организация специализиро-
ванных государственных психологических служб для оказания помощи
таким семьям является залогом стабильного и гармоничного развития
современного общества.
Троицкая И.Ю.
ПРОБЛЕМЫ СЕМЕЙ, ИМЕЮЩИХ ДЕТЕЙ С ЗПР
Разностороннее изучение задержки психического развития (ЗПР) как
специфической аномалии детского развития позволило получить ценные
научные данные о специфике их личностной и познавательной сферы.
До поступления в школу родители могут заметить, что их ребенок
отличаются от своих сверстников: неусидчив, невнимателен, менее лю-
бознателен, чем сверстники. Но в большинстве случаев родители не
замечают такого поведения своих детей в дошкольном возрасте и не
делают никаких активных шагов для исправления, коррекции сложив-
шейся ситуации. Но, придя в школу, такой ребенок встречается с непо-
сильными для него требованиями. Ему часто не удается «вписаться» в
школьную жизнь и новый детский коллектив. Постепенно такие дети
попадают в категорию неуспевающих. В этот период начинаются серь-
езные проблемы не только у ребенка, но и у всей семьи.
Изучение семей, имеющих детей с ЗПР, позволяет выделить разные
их типы, разное отношение к особенностям ребенка.
В одних семьях ребенка опекают, собирают ему в школу портфель,
контролируют каждое его действие при выполнении домашних заданий.
Такая гиперопека детям очень вредна. Именно в простых видах дея-
тельности развиваются важные качества: уверенность в себе, чувство
ответственности, самостоятельность.
Не менее вредной для становления личности ребенка с ЗПР оказыва-
ется и противоположная крайность, при которой возможности детей
явно завышаются, без учета их специфики. Перегрузка, особенно интел-
лектуальная, влечет за собой не только снижение работоспособности, но
и может проявиться как агрессия, срывы в поведении, резкие перепады
настроения. Завышенные требования родителей приводят к кому, что,
берясь за непосильное для себя дело, ребенок не может его выполнить,
начинает нервничать, теряет веру в свои силы. Для того, чтобы сохра-
нить работоспособность такого ребенка, не нанести учебной нагрузкой
дополнительного вреда его здоровью, нужно очень внимательно отне-
стись к организации его труда и отдыха.
Другой вариант отношений родителей к детям - безразличное и по-
пустительское. Часто он встречается в социально неблагополучных

семьях. Вначале они просто не замечают, как развивается их ребенок, а
после, когда проблемы станут очевидными, начинают либо ругать, либо
«махнут рукой».
Особенно важными для формирования личности школьника являют-
ся успехи первых лет обучения. В этот период закладываются не только
базисные знания, но и умение учиться, взаимоотношения с педагогами,
отношение к себе как к ученику. Дети с ЗПР нуждаются в помощи ро-
дителей в этот период больше своих сверстников. Однако эта помощь
должна быть грамотной, основанной на знаниях о специфике ребенка,
построенной на личностно-ориентированном общении.
Задержка психического развития не болезнь, а индивидуальный ва-
риант психического развития. В основе развития психики таких детей
лежит та или иная несостоятельность структурно-функциональных моз-
говых систем, приобретенная в результате негрубого повреждения моз-
га. Поэтому обследование врачом-психоневрологом ребенка с задерж-
кой психического развития желательно: он может выявить признаки
органической поврежденности мозга и медикаментозно воздействовать
на него, может при помощи лекарств скоординировать излишнюю за-
торможенность или возбудимость ребенка, нормализовать сон, активи-
зировать работу клеток головного мозга.
В настоящее время для детей с ЗПР разработаны образовательные
программы, созданы специальные классы по системе коррекционно-
развивающего обучения в стенах общеобразовательных школ. Родите-
лям необходимо прислушаться к рекомендациям специалистов при по-
ступлении их ребенка в школу и проведении психолого-педагогической
диагностики готовности к обучению.
В дошкольный период родителям необходимо активно заниматься с
ребенком, развивать навыки умственного труда, использовать разрабо-
танные в большом количестве дидактические материалы, развивающие
игры и упражнения. Чем раньше начата работа с ребенком с ЗПР, чем
выше вероятность компенсации недостатков его развития, тем выше
гарантия, что проблем, связанных с поступлением в школу такого ре-
бенка, станет гораздо меньше.
Шипицына Л.М.
ВОРОВСТВО КАК ФАКТОР СЕМЕЙНОГО НЕБЛАГОПОЛУЧИЯ
ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ
Состояние детской и подростковой преступности представляет со-
бой острую проблему российского общества. Так, согласно сущест-
вующим статистическим данным, из числа осужденных несовершенно-

летних доля воспитывающихся вне семьи составляет только 5,3%, в не-
полной семье воспитываются 38,9%, в полной семье - 55,9%. Среди
разнообразных форм девиантного - отклоняющегося от социально-
психологических и нравственных норм - поведения подростков боль-
шое место занимает воровство. Воровство обычно означает присвоение
и потребление не принадлежащих личности материальных и духовных
ценностей без предварительного разрешения или уведомления облада-
теля этих ценностей. В научной литературе оно рассматривается в трех
взаимосвязанных аспектах: социальном, медико-биологическом и пси-
хологическом. Указанные аспекты характерны для детского и подрост-
кового воровства. Социальный аспект воровства связан с правонаруше-
нием, уголовная ответственность за которое наступает с совершенноле-
тием. Самое эффективное, что может последовать за совершенное дей-
ствие подростку, - это постановка на учет в детскую комнату милиции с
последующими беседами со стороны работников милиции или социаль-
ных педагогов. Это вполне оправданно, если ребенок с помощью воров-
ства пытается социализироваться в асоциальной семье или подростко-
вой группе. Такому ребенку необходимо расширение социальных кон-
тактов, создание увлечений, приобретение профессии. В некоторых
случаях, если ребенок ворует у членов семьи, то родители всеми силами
стараются избежать огласки. И этому находится логичное объяснение,
поскольку имеется много случаев, когда воровство служило причиной
отчисления из специализированных классов или престижных государ-
ственных школ. Поэтому обязательным условием работы в таких случа-
ях является строжайшее соблюдение конфиденциальности.
Медико-биологический аспект касается такого заболевания, как
клептомания. Диагностические критерии клептомании заключаются в
следующем. Во-первых, периодически возникающие у субъекта непре-
одолимые импульсы украсть предметы, которые ему не нужны для лич-
ного пользования и которые не имеют материальной ценности. Во-
вторых, повышенное чувство напряжения непосредственно перед со-
вершением кражи. В-третьих, удовольствие или облегчение во время
совершения кражи, хотя потом может возникнуть чувство вины или
тревога. В-четвертых, кража не совершается как акт гнева или мести. В-
пятых, кража не связана с нарушением поведения или расстройством
личности антисоциального типа.
Клептомания встречается у детей крайне редко. Чаще клептомания
встречается у ребенка с органическим поражением головного мозга.
Проявляется это, как правило, церебрастеническим синдромом (сниже-
ние памяти, внимания, повышенная утомляемость, головные боли), ин-
фантилизмом, импульсивностью и расторможенностью в поведении и
импульсивными расстройствами других влечений. Характерно, что в

отечественной литературе клептомания рассматривается в рамках им-
пульсивных расстройств, которые, в свою очередь, не носят самостоя-
тельного характера, а лечатся в рамках более общей нозологической еди-
ницы: шизофрении, олигофрении, психопатии. Воровство закрепляется
по типу условного рефлекса. При этом мотив переносится на цель, и само
по себе воровство приносит удовлетворение. Чаще воровство может быть
симптомом невротической или патохарактерологической реакции.
Психологический аспект представлен разными подходами к объяс-
нению причин и мотивов воровства. Так, психоаналитики обращают
особое внимание на воровство детей и подростков, особенно на его
символический аспект. А. Фрейд считала, что первое воровство из ко-
шелька матери указывает на степень, до которой оно укоренилось на
начальной стадии единения матери и ребенка.
Можно выделить три наиболее часто встречающиеся причины воровст-
ва: сильное желание владеть понравившейся вещью вопреки внутреннему
запрету - голосу совести; серьезная психологическая неудовлетворенность
ребенка; недостаток развития нравственных представлений и воли.
Изучение психологии детского воровства практически только стоит у
своих истоков. Естественно, что возникают концептуальные и методиче-
ские трудности. Несмотря на это, раскрытие детерминант и мотивов во-
ровства, выявление личностных свойств ребенка и социальных условий
его развития, подталкивающих к совершению неблаговидного поступка,
необходимо для понимания психологии современного ребенка.
Шипицына Л.М., Сорокин В.М.
ЖИЗНЕННЫЕ КРИЗИСЫ СЕМЕЙ, ИМЕЮЩИХ ДЕТЕЙ
С НАРУШЕНИЕМ ИНТЕЛЛЕКТА
Рождение умственно отсталого ребенка, особенно с глубокими на-
рушениями, изменяет уклад и психологический климат в семье. Семьи,
воспитывающие таких детей, характеризуются определенными призна-
ками:
S родители испытывают нервно-психическую и физическую нагруз-
ку, усталость, напряжение, тревогу и неуверенность в отношении
будущего ребенка (это можно обозначить как нарушение временной
перспективы);
^ личностные проявления и поведение ребенка не отвечают ожидани-
ям родителей и, как следствие, вызывают у них раздражение, го-
речь, неудовлетворенность;
S семейные взаимоотношения нарушаются, искажаются;
S социальный статус семьи снижается - возникающие проблемы за-

трагивают не только внутрисемейные взаимоотношения, но и при-
водит к изменениям в ее ближайшем окружении; родители старают-
ся скрыть факт нарушения психического развития у ребенка и на-
блюдения его психиатром от друзей и знакомых, соответственно
круг внесемейного функционирования сужается;
S особый психологический конфликт возникает в семье как результат
столкновения с общественным мнением, не всегда адекватно оцени-
вающим усилия родителей по воспитанию и лечению такого ребенка.
Переживания семьи являются особенно острыми в первое время по-
сле рождения ребенка. Усилия специалистов направлены не только на
диагностику и лечение больного ребенка, но и на психическую помощь
родителям с целью смягчить первый удар и принять сложившуюся си-
туацию такой, какая она есть, с ориентацией родителей на активную
помощь малышу. Тем не менее опыт подобных ситуаций показывает,
что первые острые чувства, которые испытывают родители в форме шо-
ка, отрицания, гнева, вины, горечи, никогда не исчезают совсем, они как
бы дремлют, являясь постоянно частью эмоциональной жизни семьи. В
определенные периоды семейного цикла они вспыхивают с новой и но-
вой силой и дезадаптируют семью. Поэтому семьи, имеющие детей с
умственной отсталостью, нуждаются в постоянной психологической
помощи и поддержке.
Психологической основой шоковых и стрессовых реакций родителей
является так называемый феномен экспектаций. Последние - это систе-
ма ожиданий родителей в отношении ребенка и своего собственного
поведения, на уровне бытового сознания экспектаций выступают в виде
весьма смутных представлений о том, как будет вести себя ребенок,
каким он будет, как будут вести себя родители в новых для себя ролях
матери и отца. При всей незатейливости экспектаций выступают в виде
важной программы родительского поведения и развития ребенка. Мно-
гочисленными исследованиями показано, что ребенок, так или иначе,
воплощает родительские экспектаций, независимо от того, высказыва-
ются они или нет. Рождение больного ребенка аннулирует прежние экс-
пектаций, а новые в этот момент еще не сформированы. Отсутствие
экспектаций и порождает шоковую реакцию. Родители не представля-
ют, что следует ждать от ребенка, а чего не следует, как надо вести себя
по отношению к нему и т.д. Отсутствие экспектаций создает благопри-
ятные условия для формирования отрицательных ожиданий в отноше-
нии умственно отсталого ребенка, как бесперспективного и неоправды-
вающего ожиданий существа.
Ситуация воспитания такого ребенка также является критической.
Переживание, сопровождающее ее, представляет собой долговременные
цепные процессы и вызывает одновременно стресс, фрустрацию, кон-

фликт и кризис. Неудачные попытки совладания с ними влекут за собой
неблагоприятные для социальной адаптации женщины последствия.
Означенная ситуация по своему воздействию может быть отнесена к
«сильным», влияя на личностные переменные, она обуславливает пове-
дение женщины - матери.
Таким образом, рождение и воспитание ребенка с нарушением интел-
лекта обусловливает поиск его родителями особых путей адаптации к со-
циуму. Изучение феноменологии таких семей приводит к пониманию не-
обходимости изыскания конструктивных моделей их социальной адапта-
ции и разработки специальных психологических маршрутов поддержки.
Яркина Т.А., Челнокова Т.А.
ВЛИЯНИЕ КАТЕГОРИИ ИНВАЛИДНОСТИ РЕБЕНКА
НА СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ БЛАГОПОЛУЧИЕ МАТЕРИ
Семья - первый социальный институт, в котором начинается социаль-
ное «Я» ребенка. Особую роль в семье играет мать. Актуальной проблемой
исследования является проблема социально-психологического благополу-
чия матери. Анализ гедонистического и эвдемонистического подходов по-
зволяет построить многомерную модель социально-психологического бла-
гополучия, в структуру которой входят наличие цели в жизни, позитивные
отношения к другим, личностный рост, компетентность в организации ок-
ружения, самопринятие, автономность. От социально-психологического
благополучия матери зависит благополучие ее ребенка. Однако и благопо-
лучие матери зависит от ребенка, от его здоровья.
В исследовании мы пытались выявить влияние категории инвалид-
ности ребенка на социально-психологическое благополучие матери, не
рассматривая при этом вид заболевания, а учитывая степень его тяже-
сти. Испытуемые были поделены на две группы на основе признака,
подается ребенок реабилитации или нет. В качестве контрольной груп-
пы выступили мамы здоровых детей. Анализ литературы позволил вы-
делить ряд общих проблем матерей, воспитывающих детей-инвалидов,
- преобладание эгоцентрических целей, фиксирование на своем «осо-
бом» ребенке, напряженность во взаимоотношениях с окружающими;
потеря индивидуальности и полное растворение в ребенке; навязчивый
характер переживаний, ведущие к ошибочным поведенческим реакци-
ям; общая неудовлетворенность ролью матери; сокращение временных
перспектив на будущее.
Эмпирическое исследование проводилось с использованием диагно-
стических методик («Степень напряженности», «Потребность в обще-
нии», «Пессимист-Оптимист»), метода беседы, наблюдения, анкетиро-

вания матерей детей-инвалидов. Полученные результаты обрабатыва-
лись с использованием U-критерия Манна-Уитни и корреляционного
анализа (коэффициент корреляции Пирсона). Результаты обрабатыва-
лись при помощи статистического пакета «Statistica 6.0».
Математические расчеты, используемые для сравнения результатов
диагностики, показали, что степень напряженности у матерей детей-
инвалидов выше, чем у матерей, воспитывающих здоровых детей, в то
время как степень напряженности у матерей детей с тяжелой формой
инвалидности выше, чем у матерей, чьи дети поддаются реабилитации.
При этом степень напряженности негативно отражается на уровне оп-
тимизма матери (r = -0,33)
Корреляционный анализ выявил взаимосвязь инвалидности ребенка
и социально-психологического благополучия матери. Тяжесть заболе-
вания ребенка находится в прямой значимой взаимосвязи с бытовыми
проблемами (при r = 0,45) и обратной взаимосвязи со шкалой свободы и
общения (при r = -0,62). Бытовые проблемы оказывают влияние на
ощущение перспектив матерью ребенка-инвалида, на отношения ее с
супругом (прямая взаимосвязь при r= 0,32). Шкала «Эмоциональные
проблемы» показала обратную взаимосвязь со шкалами «Отношение
окружающих» (при r= -0,46), «Социальная незащищенность» (при r= -
0,46) и шкалой «Собственное здоровье» (при r= -0,43). Корреляционный
анализ двух выборок матерей детей-инвалидов выявил ряд отличий в
характеристиках проблем, влияющих на социально-психологическое
благополучие указанных групп. Финансовые проблемы более коррели-
руемы с ограничением свободы и общения у матерей, чьи дети подда-
ются реабилитации, бытовые проблемы, находящиеся в обратной зна-
чимой связи с ощущением перспектив, ярче выражены во 2-й группе
испытуемых (при r=-0,50), показатели по шкале ограничения свободы и
общения, находящиеся в обратной взаимосвязи в отношениях с окру-
жающими, ярче выражены во 2-й группе испытуемых (при r = -0, 57).
Наиболее выраженные различия результатов двух групп испытуемых
обнаружили связи по шкалам изолированности в социальных контактах
и угрозой разрыва супружеских отношений. У матерей тяжело больных
детей существует прямая значимая связь между данными шкалами (при
r = 0,60). Это говорит о том, что чем изолированнее женщина в соци-
альных контактах, тем большая угроза разрыва ее супружеских отноше-
ний. Таким образом, тяжесть заболевания ребенка оказывает влияние на
социально-психологическое благополучие матери.

ГЛАВА 8. ОБЩАЯ ПСИХОЛОГИЯ, ИСТОРИЯ ПСИХОЛОГИИ
Агабабян А.Р.
ИЗМЕНЕНИЯ ВАРИАБЕЛЬНОСТИ СЕРДЕЧНОГО РИТМА
ПРИ ТВОРЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Одним из наиболее информативных вегетативных показателей про-
фессиональной деятельности человека, позволяющих отразить функ-
циональное состояние организма при решении различных интеллекту-
альных задач, в том числе творческих, является вариабельность сердеч-
ного ритма. Творческий процесс обычно сопровождается эмоциональ-
ным напряжением, что влияет на характер вегетативных реакций, зави-
сящих от многих факторов, в числе которых немаловажное значение
имеют личностные особенности индивида. Проведенное корреляцион-
ное исследование взаимосвязей вербальной креативности и личностных
факторов показало, что креативность положительно коррелирует с фак-
тором М (праксерния - аутия), а интеллект и степень экстраверсии не
имеют достоверных корреляционных связей с креативностью.
С целью выявления зависимости вариабельности сердечного ритма
от личностных особенностей индивида при творческой деятельности
были проведены исследования на 64 практически здоровых студентах в
возрасте 17-19 лет. Для определения личностных черт индивида ис-
пользовали «Личностный опросник» Кеттелла (16 PF). Творческое зада-
ние, предложенное испытуемым, заключалось в составлении рассказа на
основе набора слов из разных семантических полей, что обеспечивало
сложность выполнения задания.
Регистрация ЭКГ осуществлялась на 8-канальном энцефалографе
фирмы «Medikor» (Венгрия) до и после выполнения творческого зада-
ния. Проводился расчет следующих статистических параметров сердеч-
ного ритма: индекса напряжения (ИН) регуляторных систем, индекса
вегетативного равновесия (ИВР), вегетативного показателя ритма (ВПР)
и показателя адекватности процессов регуляции (ПАПР). Выделены две
группы испытуемых с учетом фактора М (праксерния - аутия).
В группе испытуемых с высокими показателями (26 человек) по
фактору М (аутия) до выполнения творческого задания значения ИН
(201, 6 усл.ед.), ИВР (283 усл.ед.), ВПР (12 усл.ед.) превышают уровень
нормы, что указывает на преобладание у них симпатического отдела
ВНС. После выполнения творческого задания наблюдается достоверное
понижение значений ИН и ИВР до уровня нормотонии (137, 1 усл.ед. и
209, 7 усл.ед. соответственно). В отличие от них у испытуемых с низки-
ми показателями (38 человек) фактора М (праксерния) изначально зна-

чения исследуемых параметров соответствуют норме: ИН - 151 усл.ед.,
ИВР - 213, 7 усл.ед., ВПР - 6 усл.ед., ПАПР - 46,4 усл.ед. Выполнение
творческого задания приводит к активации симпатического отдела
ВНС: увеличиваются значения ИН (202, 9 усл.ед.), ИВР (295,3 усл.ед.),
ВПР (11.4 усл.ед.), ПАПР (100,1 усл.ед.).
Таким образом, полученные данные свидетельствуют о зависимости
изменений вегетативных реакций от личностных факторов индивида. В
частности, у индивидов, отличающихся мечтательностью и богатым
воображением (аутия), наблюдаемое изначально преобладание симпа-
тического тонуса при творческом процессе смещается в сторону пара-
симпатического эффекта, что свидетельствует о благотворном влиянии
творческого процесса на сердечную деятельность. У испытуемых, ха-
рактеризующихся практичностью и бедным воображением (праксерния)
показатели вариабельности сердечного ритма изначально были на уров-
не нормотонии. Творческий процесс приводит к активации симпатиче-
ской нервной системы, что по-видимому связано с мобилизацией внут-
ренних ресурсов для успешного выполнения творческого задания.
Адмакина Т.А.
ВОЗМОЖНЫЕ КОМПОНЕНТЫ
ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ ОТЗЫВЧИВОСТИ НА МУЗЫКУ
Эмоциональная отзывчивость на музыку (в дальнейшем - ЭОМ) яв-
ляется ядерным компонентом музыкальности, о чем впервые в совет-
ской психологии заявил Б.М.Теплов (1947). Он определил ЭОМ сле-
дующим образом: «...переживание музыки как выражения некоторого
содержания...», «достаточно тонкое, дифференцированное восприятие»,
«слышание музыки». Вся феноменология ЭОМ у Б.М. Теплова сводится
к данному определению. Большинство исследователей ограничиваются
упоминанием эмоциональной восприимчивости, любви к музыке как
одного из компонентов музыкальности. Анализ литературы показал, что
мы пока не имеем четкого представления о структуре и строении ЭОМ.
В связи с этим возникает научная проблема определить, какие качест-
венно-своеобразные характеристики эмоциональности могут явиться
компонентами ЭОМ.
С этой целью была реализована следующая методическая програм-
ма. Испытуемым предлагалось прослушать 5 музыкальных произведе-
ний различного эмоционального состояния, а именно: 1) С.Рахманинов
«Прелюдия №2»; 2) М.Мусоргский «Балет невылупившихся птенцов»;
3) А.Скрябин «Мрачное пламя»; 4) Г.Свиридов «Весна и Осень» из му-
зыкальной иллюстрации к повести А.С.Пушкина «Метель»; 5)

Д.Шостакович «Allegro con brio». После каждого прослушанного произ-
ведения им необходимо было заполнить методику «Шкала дифферен-
цированных эмоций» К.Изарда, предназначенную для оценки эмоцио-
нального состояния, вызванного музыкальным произведением. ШДЭ
К.Изарда измеряет 10 базовых эмоций (интерес, радость, удивление,
печаль, гнев, отвращение, презрение, страх, стыд, вина), а также выде-
ляемые нами вторичные параметры: средний показатель положитель-
ных, отрицательных, когнитивных, стенических, астенических эмоций,
общую эмоциональность.
Экспериментальную выборку представляют: 1) лица с полным и не-
полным школьным музыкальным образованием (77 человек); 2) лица с
отсутствием музыкального образования и выраженных музыкальных
интересов (97 человек). Общий объем выборки составляет 174 человека.
По результатам статистического анализа было выявлено, что «музы-
канты» (1) при прослушивании музыкальных произведений испытыва-
ют выраженные когнитивные эмоции в отличие от «немузыкантов» (2).
Получены достоверные различия по обсуждаемому признаку в четырех
музыкальных произведениях: в музыкальной композиции
С.Рахманинова (tэ = 2.5, р< 0,05%), М.Мусоргского (tэ = 2.7, р< 0,01%),
А.Скрябина (tэ = 2.2, р< 0,05%), Д.Шостаковича (tэ = 2.3, р< 0,05%).
Интересен тот факт, что у представителей экспериментальной выборки
наблюдается более высокий показатель общей эмоциональности в про-
цессе прослушивания всех музыкальных произведений, кроме компози-
ции Г.Свиридова (М1 = 54,6; М2 = 54,6). Обобщая вышесказанное,
можно увидеть, что при отсутствии выраженных различий по параметру
«когнитивные эмоции», «немузыканты» испытывают ту же интенсив-
ность всего спектра эмоций, что и «музыканты». Иначе говоря, прослу-
шивание четвертой композиции вызвало повышенный интерес у лиц
второй группы, что побудило их к более эмоциональному восприятию
музыкального произведения. Нужно сказать, что данное музыкальное
произведение, написанное в романсовом стиле, отличается лирическим
характером мелодии. Люди с низким уровнем музыкальности хуже по-
нимают непесенные музыкальные структуры, у них чаще наблюдается
фрагментарность восприятия (Костюк А.Г., 1963). Поэтому неудиви-
тельно, что композиция Г.Свиридова, имеющая песенное строение, вы-
звала больший эмоциональный отклик у «немузыкантов».
Особого внимания заслуживает тот факт, что из всего спектра эмо-
ций, представленных в опроснике, именно когнитивный компонент от-
личает «музыкантов» от «немузыкантов». Наше недавнее исследование
показало, что высшее музыкальное образование (а соответственно, и
более высокий уровень музыкальности) чаще встречается у лиц с шизо-
идным типом характера, в психологической структуре которого наблю-

дается левополушарный когнитивный стиль, потребность в интеллекту-
альной деятельности, логичность и четкость мышления (Беломестно-
ва Н.В., Адмакина Т.А., 2008). Таким образом, выраженность когнитив-
ных эмоций, предположительно относящихся к синистральному модусу
мышления, свойственна особо музыкальным субъектам. Исходя из вы-
шесказанного, можно предположить, что когнитивный компонент эмо-
циональности, являющийся синистральной характеристикой, входит в
структуру ЭОМ, в связи с чем нам кажется целесообразным разработать
программу исследования и изучить когнитивные особенности субъекта
при восприятии музыки.
Артищева Л.В.
ДИНАМИКА ИЗМЕНЕНИЯ ОБРАЗА
ПСИХИЧЕСКОГО СОСТОЯНИЯ
Психическое состояние играет важную роль в жизнедеятельности
человека, оно тесно взаимосвязано с другими психическими явлениями.
Опыт переживания состояния фиксируется в памяти человека в виде
образа. Прохоров А.О. отмечает, что подобно тому, как возникает и за-
крепляется предметный образ в процессе восприятия, образ психическо-
го состояния формируется и закрепляется во время переживания инди-
видом данного состояния. Об этом же пишут Дикая и Семикин, которые
так раскрывают образование субъективного образа: происходят пре-
вращения внутренних ощущений в представления, их вербализация и
рефлексия в образ состояния, которое навязывается нашему уму как бы
изнутри, а не извне.
Образ психического состояния, фиксируясь в сознании, образует
следы памяти, поэтому его можно рассматривать как представление,
которое не является предметным, а, скорее всего, чувственным. Итак,
образ психического состояния предстает перед нами в трех аспектах:
как образ актуального состояния, переживаемого в данный момент; как
образ пережитого состояния, т.е. образ памяти, представления; как об-
раз желаемого состояния, который формируется в результате имеюще-
гося опыта, т.е. несет в себе элементы образа памяти. Используя эти три
аспекта, становится возможным процесс регуляции состоянием.
Наше исследование было направлено на изучение специфики изме-
нения образа психического состояния в динамике времени в недельных
и месячных интервалах. Исследование проводилось на студентах второ-
го курса факультета психологии ЮГУ (45 человек). В первый день они
оценивали свое актуальное состояние, затем еще дважды оценивали то
же состояние с недельным интервалом и один раз через месяц. Исполь-

зовался опросник «Рельеф психического состояния», разработанный
Прохоровым А.О., включающий самооценку сорока показателей со-
стояния, входящих в четыре блока: психические процессы, физиологи-
ческие реакции, переживания, поведение.
Для обработки были взяты те фоновые состояния, которые испыты-
вались большинством студентов: спокойствие, заинтересованность,
сонливость. В результате проведенного качественного анализа средних
значений по каждому из показателей было обнаружено, что образы дан-
ных состояний характеризуются четырьмя различными типами динами-
ки: 1) рост значений в недельные интервалы и резкий их спад через ме-
сяц; 2) варьирование значений в пределах значений фонового состоя-
ния; 3) равномерное снижение значений; 4) повышение значений во
всех временных интервалах.
Образ состояния «Спокойствие» характеризуется в основном первым
типом динамики (60% показателей). Образ состояния «Заинтересован-
ность» - вторым типом динамики (50% показателей). Образ состояния
«Сонливость» - третьим типом динамики (50% показателей).
Также в результате анализа было обнаружено, что некоторые пока-
затели в динамике времени устойчиво сохраняют свои характеристики,
т.е. в разных временных срезах имеют одинаковые значения. В большей
степени такая особенность выражена в образе состояния «заинтересо-
ванность» (60,5% показателей). В данном случае можно говорить о том,
что образ состояния «заинтересованность» в динамике времени репро-
дуцируется без особых изменений в оценке показателей. Возможно, это
связано с тем, что на оценку первоначально испытываемого состояния
влияло текущее состояние заинтересованности у испытуемых.
В результате статистического анализа была выявлено следующее: все
три состояния представлены в сознании в основном блоками переживания
и поведения, т. е. именно эти факторы в большей степени обусловливают
фиксацию данных состояний в сознании и дают возможность репродуци-
ровать их образ. Мы объясняем данное тем, что сам факт переживания со-
стояния и его отражение в поведении более поддаются рефлексии, осозна-
нию в силу тесной связи с эмоциональной сферой человека.
В заключение можно сказать, что динамика изменения образа пси-
хического состояния имеет свою специфику в зависимости от самого
переживаемого состояния. Образ каждого состояния имеет свой ключе-
вой тип динамики. А также образ психического состояния, как и пред-
ставления, репродуцируется в измененном виде. И, как сказал Лан-
ге Н.Н. о представлениях, является вместе с тем и иным.

Балин В.Д.
ЗАКОНЫ В ПСИХОФИЗИОЛОГИИ
Проблема закона в психологии возникла не сегодня. В этой связи мож-
но назвать работы Я.А.Пономарева, Б.Ф.Ломова, А.В. Петровского, М.Г.
Ярошевского, и др. В настоящее время можно предложить несколько осно-
ваний для классификации законов. Критерии классификации законов ви-
дятся такими: 1) По развитию логической структуры; 2) По описываемой
области явлений; 3) По степени общности: Общефилософские, Общенауч-
ные, Психологические; 4) По «ключевым» проблемам психологии. Первые
три основания классификации законов описаны нами ранее (Балин, 2006).
Можно в качестве основания классификации выбрать также «ключе-
вые» проблемы психологии (А.В. Петровский, М.Г. Ярошевский, 1998):
психофизическая (место психического в природе, соотношение психи-
ческого и физического), психофизиологическая (соотношение психиче-
ских и физиологических - нервных - процессов), психогностическая
(познаваемость вещей и явлений с помощью психики - насколько адек-
ватно отражает психика окружающую среду), психосоциальная (каково
соотношение между индивидуальными и социальными - групповыми -
психическими явлениями).
Опишем некоторые из законов, которые можно отнести к области
психофизиологии.
1. Закон Йеркса-Додсона. Общий вид: зависимость между уровнем
активации (мотивации) и эффективностью поведения носит не-
линейный U-образный характер. Для задач разной трудности:
при трудной задаче оптимум достижения располагается в облас-
ти слабой мотивации (активации), тогда как при легкой задаче
оптимум располагается в области сильной мотивации (актива-
ции). Поправка Палея-Гербачевского: при выполнении заданий у
человека возникает конфликт между тенденцией достижения ус-
пеха (Ту) и тенденцией избегания неудачи (Тн). Итоговый ре-
зультат определяется алгебраической суммой Ту и Тн с учетом
знака. В случае, когда Ту>Тн график зависимости активации и
успешности имеет вид инвертированной U-образной зависимо-
сти, причем успешность имеет максимальное значение при веро-
ятности достижения успеха Ру=0,5 (50% успеха-неудачи).
2. Закон начального значения Уалдера. Чем выше уровень исход-
ной активации физиологической системы, тем меньшее относи-
тельное изменение этого уровня произойдет при воздействии
стимула той же интенсивности.
3. Закон гетерохронного развития психофизиологических функ-

ций в онтогенезе Б.Г. Ананьева. Общий вид. Часть 1. В процес-
се онтогенетического развития происходит неравномерное раз-
витие психо-физиологических функций человека - периоду
подъема одной функции сопутствует период спада другой, и
наоборот. Часть 2. В онтогенезе инволюционные процессы
компенсируются реституционными изменениями, в частности,
теряется относительная автономность функции и появляется на
их основе целостная структура. Поправка Грановской-
Степановой: В развитии психофизиологической функции име-
ется две фазы. Первая - прогресс функции. Вторая - специали-
зация функции.
4. Закон «меченой линии». Вариант Баллока-Маунткастла. Мозг
узнает о типе воздействующего стимула на основе того, в какой
конечный пункт назначения в коре приходит нервная импуль-
сация (имеется прямая морфологическая связь рецептора с цен-
тральным нейроном). Вариант Соколова-Вайткявичуса - коди-
ровка признака номером канала - отдельным значениям пара-
метра кодируемого сигнала ставятся в соответствие определен-
ные «меченые линии».
5. Закон Хебба. Синаптические контакты, задействованные непо-
средственно перед разрядом нейрона, повышают свою эффектив-
ность. Синапсы, задействованные, но не сопровожденные разря-
дом нейрона, ее снижают.
6. Законы психогенеза. Описывают закономерности перехода от
физиологических раздражений, реакций, задатков, свойств,
движений к психологическим явлениям, соответственно ощу-
щениям, состояниям, способностям, темпераментальным харак-
теристикам человека, действиям. Существуют законы статики и
динамики. Законы динамики подразделяются на законы станов-
ления психического целого, законы сохранения психического
целого (компенсация, трансформация и регрессия) и законы
разрушения психического целого (Балин В.Д. 2001).
Как видно, в литературе описаны некоторые закономерности, кото-
рым можно присвоить статус законов. Это позволит упорядочить об-
ширный эмпирический материал как в психологии, так и в смежных с
нею отраслях знания, что, в свою очередь, позволит противопоставить
центробежным тенденциям, отчетливо проявляющимся в современной
психологии, центростремительные. Все это приводит к необходимости
говорить о создании теоретической психологии.

Барсукова О. В.
ОБРАЗ ЧЕСТОЛЮБИВОГО ЧЕЛОВЕКА В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ
ЛИТЕРАТУРЕ
Традиция научного толкования художественного произведения и ли-
тературных персонажей сложилась в психологии более ста лет назад -
это работы в области психоанализа, психологии личности, психиатрии.
Замысел нашего исследования заключается в изучении образа често-
любивого человека в классической и современной художественной ли-
тературе. Другими словами - составить психологический портрет чес-
толюбивого человека по произведениям художественной литературы.
На основе анализа научной литературы по данной теме нами пред-
ложено следующее определение честолюбивого человека - это человек,
стремящийся стать значимой и признанной личностью для других за
свои реальные достижения и поступки.
Перспективными представляются следующие направления исследо-
вания. Разработать критерии честолюбивого человека, позволяющие
выявить его специфические особенности, отличающие его от нечесто-
любивого, а также от тщеславного и амбициозного человека.
Здесь следует обратить внимание на характеристику персонажа, ко-
торую дает автор произведения — называет ли он сам своего персонажа
честолюбивым и почему, по каким критериям автор относит персонажа
именно к честолюбивым людям, как обосновывает свое мнение. Напри-
мер, герой Ф.М. Достоевского Петр Иваныч («Как опасно предаваться
честолюбивым снам») в своих честолюбивых снах и мечтах видит себя
помещиком и управляющим. А честолюбие Сони («Война и мир» Л.Н.
Толстой) завуалировано и оно угадывается в ее внутренних монологах.
Выявить и проанализировать основные характеристики честолюбивого
человека, отражающие содержание его аффективных, мотивационных, ре-
гуляторных, рефлексивных, нравственных и др. психических образований.
Например, наиболее часто честолюбивый персонаж характеризуется как
страстный, властолюбивый и славолюбивый, волевой и упорный в дости-
жении цели, одновременно целеустремленный и мечтательный, активный и
пассивный, эгоистичный и самолюбивый, циничный и пр.
Раскрыть и описать проявления честолюбия в поведении, общении и
взаимодействии человека с другими людьми. Честолюбие проявляется и
реализуется только в процессе общения и взаимодействия человека с
другими людьми. И поэтому важной здесь является нравственная оцен-
ка честолюбивого человека. Она неоднозначна. Честолюбие осуждается:
например, Достоевский дает негативную оценку честолюбию Расколь-
никова. Честолюбие рассматривается как качество, которое может быть

и позитивным и негативным. Примером здесь является честолюбие Ан-
дрея Болконского и Пьера Безухова в романе Толстого «Война и мир».
Честолюбие оценивается позитивно. Речь идет о действительно талант-
ливых людях, объективно оценивающих свои достижения и по праву
требующих признания - это, например, профессор Ф.Ф. Преображен-
ский («Собачье сердце» М. Булгаков) и сыщик Шерлок Холмс (А. Ко-
нан Дойль).
Показать особенности в содержании и внешнем проявлении често-
любия мужчин и женщин, детей и взрослых.
Анализ художественной литературы позволяет утверждать, что чес-
толюбие свойственно всем - детям и взрослым, мужчинам и женщинам,
людям различного социального происхождения и профессии, т.е. оно не
зависит от возраста, пола, материального состояния, национальности и
пр. Поэтому важным представляется выявить специфику честолюбия, а
она есть, мужчин и женщин, детей и взрослых.
Бахурина Е.С.
СТРУКТУРНО-ИНТЕГРАТИВНЫЙ ПОДХОД К РАЗРАБОТКЕ
ТЕСТА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ
Создание эффективных групповых экспресс-тестов интеллектуаль-
ного развития весьма актуально в сфере образования. Мы предприняли
попытку разработать групповой экспресс-тест интеллектуального раз-
вития учащихся начальной школы УМКа на основе структурно-
интегративного подхода, согласно которому психическим носителем
свойств интеллекта являются особенности структурной организации
индивидуального ментального опыта, включающего три типа менталь-
ных структур: когнитивную, метакогнитивную и интециональную Ког-
нитивный опыт определяется понятийными психическими структурами,
которые интегрируют все предшествующие формы познавательного
психического отражения, а также в снятом виде включают в себя про-
цессуальные характеристики мышления, т.к. являются продуктом суж-
дения. Для целей группового обследования особенностей понятийных
структур нами использовалась модификация метода пиктограмм; эмпи-
рически были отобраны 10 стимульных слов, обладающих высокой
дифференцирующей способностью.
Главной особенностью интеллектуального развития младшего
школьника является становление произвольности и рефлексии мышле-
ния, или метакогнитивных структур интеллекта, включающих в себя
подсистемы непроизвольного и произвольного интеллектуального кон-
троля. Развитие произвольности связано с развитием иерархии поня-

тайных структур и расширением временной и пространственной пер-
спективы когнитивного поля. Исследования глубины временной пер-
спективы младших школьников показали, что у детей с неразвитой пер-
спективой наблюдается отставание в учении и низкий самоконтроль в
учебной деятельности. Степень иерархичности и масштаб когнитивного
поля (и произвольности мышления) личности эффективно выявляется
методом неоконченных предложения. Мы также использовали модифи-
кацию этого метода для определения развития произвольного интеллек-
туального контроля: оценивались 5 завершенных суждений по критери-
ям абстрактности и временной перспективы. Для оценки непроизволь-
ного интеллектуального контроля учитывалось количество грамматиче-
ских ошибок, допущенных ребенком при переписывании и разбивании
на группы 8 слов с доски.
Групповой ориентировочный тест интеллектуального развития
младших школьников УМКа состоит из трех коротких заданий: моди-
фикаций методики пиктограмм, «Неоконченных предложений» и
«Классификации слов».
Апробация теста УМКа проводилась на выборке более 1500 учащихся
младших классов Москвы и Подмосковья общеобразовательных школ и
школы-интерната для детей с задержкой психического развития (ЗПР).
Статистически обработано с помощью программы SPSS. 14-561 протокол,
из них учащихся 1-2-х классов - 85, учащихся 3-4-х классов с диагнозом
ЗПР - 30 человек. Ретестовая надежность методики УМКа: коэффициент
ранговой корреляции - 0.931(pJ0.01). Эмпирическая валидность: коэффи-
циент ранговой корреляции между показателями теста УМКа и академиче-
ской успеваемостью - 0.667 (pJ0,01). Проверка методом известных групп с
помощью t-критерия для независимых выборок: средний суммарный балл
по 2-м классам - 10.87, по 4-м - 20.20, по подгруппе ЗПР - 11.27, различие
средних статистически значимо в доверительном интервале в 95%. Прогно-
стическая валидность: коэффициент ранговой корреляции распределения
баллов УМКи и ШТУР (те же дети в 9-м классе) - 0.621 (pJ 0.01). Конку-
рентная валидность: корреляции по Спирмену между распределением сум-
марных баллов по УМКе и ГИТ - 0.681 (pJO.Ol). Конструктная валидность
доказывается сильными корреляциями распределений баллов УМКи, ГИТа
и академического балла, а также достоверностью различий средних баллов
учащихся 4-х и 2-х классов, а также учащихся 3—4-х классов с установлен-
ным диагнозом ЗПР.
Таким образом, есть основания считать, что создание тестов интел-
лектуального развития нового типа, созданных на основе структурно-
интегративного подхода, можно считать реальным. Использование та-
ких тестов может существенно повысить эффективность деятельности
школьных психологов.

Беломестнова Н.В.
СИСТЕМООБРАЗУЮЩИЙ ФАКТОР ГЕНЕЗИСА ПСИХИКИ
Естественно-научной парадигме в психологии уже около полутора со-
тен лет, но, открыв и изучив определенное количество законов и законо-
мерностей функционирования психики, исследователи крайне редко ставят
вопрос о ее генезисе. Близко к этой проблеме подошел А.Н. Леонтьев, но в
его трудах в явном виде ставится проблема, с какого этапа филогенеза на-
чинается психическое отражение, а не по какой причине. В курсе общей
психологии МГУ Ю.Б. Гиппенрейтер (2000) эта проблема уже сформули-
рована вместе с ответом - для лучшей адаптации к среде.
Чтобы начинать решать проблему, требуется отчетливо развести по-
нятия. В нашей работе (Н.В. Беломестнова, 2007) мы выделили четыре
фундаментальных вопроса (категории), которые являются предметом
теории генезиса любой системы. Это (1) системообразующий фактор
(СОФ), отвечающий на вопрос, для чего возникла система или орган
(подсистема), по какой причине (И.М. Сеченов, 1863). Вторая категория
- (2) системоформирующий фактор (СФФ) - из какого объектного свой-
ства возникла изучаемая система (подсистема). Примером такого объ-
ектного свойства является рука, которая, по мысли Б.Г. Ананьева
(1959), явилась материальной предпосылкой возникновения разума.
Механизмы (3) развития психики уже в значительной мере изучены.
Многие (4) принципы развития психики также описаны.
Пока что единственной причиной возникновения психики (СОФ),
описанной в литературе, является более эффективная адаптация к среде.
Но такой общий аргумент в настоящее время не может удовлетворить,
поскольку практически любое свойство, сохранившееся в процессе эво-
люции, имеет экологический смысл (существование экологически ней-
тральных мутаций, известных в биологии, сути дела не меняет). Естест-
венно, надо рассмотреть проблему ab ovo, от первых организмов, обла-
дающих психикой. Наличие ее у эукариотов (простейших одноклеточ-
ных) доказано А.Н. Леонтьевым (1972). Правда, его критерий наличия
чувствительности (т.е. психического отражения) вступает в противоре-
чие с принципом нервизма, но мы уже предлагали способ разрешения
этого методологического конфликта, позволяющий сохранить оба науч-
ных завоевания. Критерием отличия носителей психики (животных) и жи-
вых организмов без нее (растений) тогда является наличие знакового отра-
жения. Вот в этом противопоставлении двух наиболее явно отличных
царств живого и видится системообразующий фактор - гетеротрофное пи-
тание, заставляющее организм активно перемещаться в негомогенной сре-

де, поскольку аутотрофам нет необходимости в этом, они генерируют ор-
ганические вещества за счет фотосинтеза.
Но просто необходимость («потребность» как пока еще не психологиче-
ское свойство) активно передвигаться еще не может произвести психические
процессы. Какое объективно существующее свойство (СФФ) позволило это
осуществить? В биологии уже известно о наличии самосокращающихся про-
теинов, способных к спонтанной активности, даже у прокариотов (наиболее
примитивных безъядерных организмов - некоторых бактерий и пр.). У эво-
люционно продвинутых жгутиковых бактерий такое свойство изучено впол-
не, причем такая бактерия «включает» свою способность к перемещению
(жгутик начинает вращаться) при каких-либо специфических и существен-
ных для ее жизни изменениях в среде, т.е. одновременно, в едином процессе
происходит как отражение свойств среды, так и перемещение в ней.
Многодесятилетний спор Московской школы общей психологии (в
лице Леонтьева) и Ленинградской школы (в лице Веккера), какое имен-
но элементарное психическое образование является «пусковым толч-
ком» для функционирования психики, разрешается. Леонтьев считал
движение началом психики (психология деятельности), Веккер полагал
таким явлением ощущение (элементарное отражение). Единый акт от-
ражения (опознания перемен в среде) и ответного движения зафиксиро-
ван в устройстве прокариотной жгутиковой бактерии. И этот акт вполне
отвечает известному в неврологии принципу рефлекторной дуги, рас-
пространенному И.М.Сеченовым на психические акты (1863).
Таким образом, гетеротрофное питание организма является системо-
образующим фактором генерации психики, а способность к спонтанной
активности - ее системоформирующим фактором.
Бергфельд А.Ю.
ПСИХОЛОГИЯ ПОЗНАНИЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО ОПЫТА
Современную психологию эмоций характеризует значительный объем
данных о значении и видах эмоциональных явлений; представлен анализ
проблемы развития эмоциональной сферы; обсуждаются вопросы о возрас-
тных, гендерных и культурных различиях в эмоциональной сфере и т.п. В
самостоятельное направление оформилась проблема восприятия эмоций.
Феномен восприятия эмоций изучается как способность к идентифи-
кации по поведенческим проявлениям (С.Н. Воронина, 2002). Описаны
механизмы распознавания эмоций по мимическому выражению и пони-
мание эмоций в социальном контексте (Н.А. Аминов, М.К. Кабардов,
З.З. Жамбеева, 2005). Исследованы микродинамика восприятия эмоцио-
нального состояния человека по выражению лица (А.В. Жегалло, 2007),

роль когнитивных факторов в процессе распознавания эмоций (В.В.
Овсянникова, 2007).
Феноменология восприятия эмоций как их осознание достаточно
полно изучена как проблема онтогенеза системы знаний об эмоциях
(О.В. Гордеева, 2005), в контексте проблем ментальной репрезентации
эмоций (Т.Л. Филимонцева, 2007) и репрезентации эмоций в языке
(И.А. Волостных, 2007). Многочисленны исследования феномена вос-
приятия эмоций в рамках проблемы эмоционального интеллекта.
Анализируя содержание исследовательских вопросов современной
психологии эмоции, отмечаем, что в данном перечне нет места пробле-
ме познания субъектом эмоционального опыта.
Ранее было показано (А.Ю. Бергфельд, 2002), что феномен воспри-
ятия эмоций, как составляющую процесса познания эмоционального
опыта, следует понимать не как психический процесс, возникающий
при непосредственном воздействии стимула на рецептор, но как слож-
ный процесс непосредственного и опосредованного отражения идеаль-
ного объекта. Феноменология восприятия такого рода «объектов» како-
выми являются эмоциональные явления, отличается от феноменологии
зрительного восприятия, и описывать ее необходимо в других категориях.
Это положение подтверждается результатами исследований, в которых
изучалась феноменология восприятия эмоций (А.Ю. Бергфельд, 2002). Бы-
ло определено, что отображение субъектом эмоций в себе и другом осуще-
ствляется на уровнях непосредственного и категориального восприятия и в
соответствии со стратегиями внешнего и внутреннего наблюдателя.
Современная психология развивается в направлении накопления и ос-
мысления эмпирических данных, полученных в исследованиях объектив-
ных и субъективных феноменов, с точки зрения представлений человека об
этих явлениях.
Проблема познания и самопознания относится к разряду фундамен-
тальных проблем психологии. Следовательно, своевременным видится
изучение природы эмоциональных явлений с позиции их познания
субъектом. Представляет интерес, с одной стороны, как эмоции даны
субъекту в его опыте, как они существуют для него (в связи с этим вво-
дится понятие «эмоциональный опыт»), с другой стороны, как он от-
крывает для себя эмоциональный опыт, т.е. как его познает.
Не эмоциональное явление само по себе, а феноменология познания
эмоционального опыта рассматривается как реальность, как факт. В
этом смысле нами не отрицается эмоциональное явление само по себе,
оно исследуется как «вещь опыта» (Э. Гуссерль, 1999).
Исследование психологии познания субъектом эмоционального
опыта планируется осуществлять в контексте психологии познания в
области психологии (Е.В. Левченко, 1995). На данном этапе определен

предмет, цели, предложены к обсуждению идеи, которые являются ги-
потетическими и требуют эмпирической проверки. В частности, цель
исследования состоит в разработке эмпирической модели познания
субъектом эмоционального опыта.
При изучении феноменологии познания эмоционального опыта воз-
никает необходимость обратиться к ряду вопросов: о содержании и
структуре эмоционального опыта; о стратегиях познания; о конструиро-
вании субъектом эмоционального опыта. Возникает необходимость ис-
следовать динамику познания эмоционального опыта в связи с возрас-
том; определить уровни познания эмоционального опыта; изучить «сте-
пень участия» личности познающего в этом процессе.
Таким образом, ожидаемым результатом исследования является соз-
дание структурно-динамической модели познания субъектом эмоцио-
нального опыта, выявление и описание характера взаимосвязей состав-
ляющих модели с индивидуально-психологическими особенностями. В
качестве прикладного результата исследования видится демонстрация
«работы» модели применительно к кризисным ситуациям.
Васильева Т. В.
ОБЩЕНИЕ КАК ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В СИСТЕМЕ
МЕЖЛИЧНОСТНЫХ И ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ
Оба ряда отношений человека - и общественные, и межличностные,
раскрываются, реализуются именно в общении (А.А. Леонтьев). В реаль-
ном общении даны не только межличностные отношения людей, выяв-
ляются не только эмоциональные привязанности, неприязнь и другие
эмоции, чувства, но также в пространстве общения воплощаются и обще-
ственные, то есть безличные по своей природе, отношения. Вне общения
просто немыслимо человеческое общество. Общение выступает в нем как
некий способ цементирования и вместе с тем как способ развития его
членов. Естественно, что каждый ряд отношений реализуется в собствен-
ных специфических формах общения. Общение как реализация межлич-
ностных отношений - процесс, более изученный в социальной психоло-
гии личности, в то время как общение между группами скорее исследует-
ся в психологии больших общностей, а также в социологии.
Однако при любом подходе принципиальным является вопрос о свя-
зи общения с деятельностью. В ряде психологических концепций суще-
ствует тенденция к противопоставлению общения и деятельности (Э.
Дюркгейм, Г. Тард). В противовес этому в отечественной психологии
принимается идея единства общения и деятельности: действия любого
человека неизбежно пересекаются с действиями других людей.

Иногда деятельность и общение рассматриваются не как параллель-
но существующие взаимосвязанные процессы, а как две стороны соци-
ального бытия человека, его образа жизни (Б.Ф. Ломов). В других слу-
чаях общение понимается как определенная сторона деятельности, ко-
торая, в свою очередь, представляет собой условие общения (А.Н. Ле-
онтьев). Наконец, общение можно интерпретировать как особый вид
деятельности. Внутри этой точки зрения выделяются две ее разновид-
ности: в одной из них общение понимается как коммуникативная дея-
тельность, выступающая самостоятельно на определенном этапе онто-
генеза, например, у дошкольников и особенно в подростковом возрасте
(Д.Б. Эльконин). В другой - общение понимается как один из видов
деятельности (имеется в виду прежде всего речевая деятельность), и
относительно нее отыскиваются все элементы, свойственные деятель-
ности вообще: действия, операции, мотивы и пр. (А.А. Леонтьев).
Деятельность не может быть изучена вне характеристики ее предме-
та. Суть общения раскрывается лишь в том случае, когда констатирует-
ся не просто сам факт общения и даже не способ общения, но его со-
держание. Ради выделения двух возможных поводов общения разводят-
ся понятия «ролевого» и «личностного» общения (А.У. Хараш).
Построение плана совместной деятельности требует от каждого ее
участника оптимального понимания ее целей, задач, уяснения специфи-
ки ее объекта и даже возможностей каждого из участников. Включение
общения в этот процесс позволяет осуществить «согласование» или
«рассогласование» деятельностей индивидуальных участников.
Толкование общения как деятельности выдвигает на передний план
содержательную сторону и ставит в центр внимания анализ его потреб-
ностно-мотивационных аспектов. Выделение структурных компонентов
необходимо для того, чтобы рассматривать общение как особый вид
деятельности, и выглядят они следующим образом.
Предмет общения - это другой человек, партнер по общению; по-
требность в общении - стремление человека к познанию и оценке дру-
гих людей, а через них и с их помощью - к самопознанию и самооценке;
коммуникативные мотивы - то, ради чего предпринимается общение;
действие общения - целостный акт, адресованный другому человеку и
направленный на него; существуют две основные категории действий
общения - инициативные и ответные действия; задачи общения - та
цель, на достижение которой в данных конкретных условиях направле-
ны разнообразные действия, совершаемые в процессе общения, мотивы
и задачи могут не совпадать между собой; средства общения - опера-
ции, с помощью которых осуществляются действия общения; продукты
общения - образования материального и духовного характера, создаю-

щиеся в итоге общения, к ним помимо общих результатов деятельности
относятся также и взаимоотношения.
Важное преимущество рассмотрения общения как коммуникативной
деятельности заключается в возможности соотнесения его с другими
видами деятельности человека, понимания места общения в их системе
и, в конечном счете, определения связи общения с жизнедеятельностью
человека в целом. Что касается экспериментальной практики, то здесь у
всех исследователей гораздо больше общего, чем различного. Этим об-
щим и является признание факта единства общения и деятельности и
попытки зафиксировать это единство.
Волохонская М.С.
ПЕРЕЖИВАНИЕ ЭКЗАМЕНА
КАК СИТУАЦИИ ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
Темой нашей научно-исследовательской работы является пережива-
ние студентами и преподавателями ситуаций педагогического взаимо-
действия. Мы рассматриваем переживание как форму активности созна-
ния, не предполагающую рефлексивной обработки информации и в обя-
зательном порядке включающую эмоциональную оценку происходящего.
В числе ситуаций педагогического взаимодействия мы изучаем экзамена-
ционную ситуацию и ее отражение в сознании наших испытуемых.
В исследовании приняли участие 28 студентов и 19 преподавателей
РГПУ им. А. И. Герцена. Мы предлагали им в течение двух минут выпи-
сывать в столбик свои ассоциации со словом «экзамен». После этого ис-
пытуемые должны были оценить каждую из получившихся ассоциаций.
Ассоциация получала 2 балла, если вызывала у испытуемого сильные
позитивные эмоции, 1 балл - если возникали слабые позитивные эмоции,
О баллов - если никаких эмоций не возникало, -1 - если возникали сла-
бые негативные эмоции, -2 - если ассоциация вызывала сильные нега-
тивные эмоции. Впоследствии мы обработали полученный материал при
помощи контент-анализа с использованием непредзаданных категорий.
В фокусе внимания преподавателей и студентов во время экзамена
находятся разные вещи, и это вполне естественно. Преподаватели со-
средоточиваются на том, какие вопросы задать, студенты - на том, как
ответить, и соответствующее содержание отражается в их ассоциациях.
Интересно то, что пропорция эмоциональных оценок событий, связан-
ных с экзаменом, в выборках студентов и преподавателей практически
не различается. И студенты, и преподаватели дают немного больше (на
10-20%) эмоционально положительных ассоциаций на слово «экзамен»,
чем эмоционально отрицательных. Различаются события, которые вы-

зывают положительные и отрицательные эмоции. Так, например, в ас-
социациях студентов практически не фигурируют характеристики пре-
подавателя (они встречаются только 3 раза), а если они встречаются, то
в недифференцированной форме (в виде единственного слова «препода-
ватель»). В основном переживания студентов по поводу экзамена вклю-
чают информацию об их собственном самочувствии и эмоциях, знаниях
и результатах (часто встречаются упоминания об отметках). В содержа-
нии переживаний преподавателей встречается много хорошо диффе-
ренцированных ассоциаций со студентами и их проявлениями («слезы»,
«опоздание», «толпа», «отличники», «двоечники»). Наиболее сильные
негативные эмоции, связанные с экзаменом, вызывают у студентов пло-
хие отметки и собственные состояния (волнение, страх, паника), а у
преподавателей - состояния студентов (страх, слезы), глупость студен-
тов и собственные потрепанные нервы. И студенты, и преподаватели
отмечают и негативно оценивают усталость.
В структуре позитивных переживаний студентов и преподавателей по
поводу экзаменов практически нет никакой разницы - и у той, и у другой
стороны присутствует позитивная оценка студенческих знаний и радость
по поводу хороших отметок (а также отметок «автоматом»). Следует
лишь отметить, что студенты радуются также собственному везению и
удаче, а преподаватели, в отличие от студентов, испытывают положи-
тельные эмоции по поводу общения и диалога в ходе экзамена. Судя по
ассоциациям студентов, экзамен вообще не воспринимается ими как си-
туация взаимодействия, общения с преподавателем.
Кроме того, есть разница в структуре переживания, обусловленная
разницей в формальной и неформальной процедуре проведения экзаме-
на для преподавателей и студентов. Например, преподаватели чаще, чем
студенты, отмечают, что экзамен длинный, долгий, оценивая это как
негативное событие. А студенты часто указывают бессонные ночи, со-
провождая эту ассоциацию негативными оценками, преподаватели же,
естественно, не упоминают бессонных ночей.
Таким образом, содержание переживаний студентов и преподавателей по
поводу ситуации экзамена различается, но и те и другие оценивают экзамен
скорее эмоционально положительно (количество эмоционально положитель-
ных ассоциаций на 10% больше у преподавателей и на 20% больше у студен-
тов). Главным отличием переживаний студентов и преподавателей в ситуа-
ции экзамена, на наш взгляд, является то, что фигура преподавателя пред-
ставлена в переживании студентов значительно реже и менее дифференци-
рованно, чем фигура студента - в переживании преподавателей. Студент и
его реакция на экзамен является значимым объектом для преподавателя, а
преподаватель для студента - нет. Студенты сосредоточены на собственных
переживаниях, бессонных ночах и предполагаемых отметках.

Волохонекий В.Л., Зыков А.А.
УДАЛЕННОСТЬ ПРИВЯЗКИ И ВРЕМЯ ОТВЕТА
Классическим экспериментом, демонстрирующим эффект привязки
(воздействие иррелевантных навязываемых чисел) является работа
Тверски и Канемана (Kahneman & Tversky, 1974). Участникам их иссле-
дования задавался вопрос о том, какова доля африканских стран в ООН
(в процентах). При этом одной группе испытуемых предлагалось для
сравнения число 65%, в случайности которого испытуемые были убеж-
дены (оно «случайно» выпадало на рулетке), а другой группе аналогич-
ным образом предлагалось число в 10%. В результате средние значения
ответов в первой группе были около 45%, а во второй - 25%.
Канеманом и Тверски было выдвинуто предположение о механизме
«привязки и недостаточной корректировки» - попавшее в сознание зна-
чение выступает в качестве исходной точки, с которой люди начинают
рассматривать ситуацию. От этой точки («якоря» или «привязки») про-
исходит корректировка ответа в сторону субъективной истины. Однако
эта корректировка является недостаточной. Причины этой недостаточ-
ности называются разные, в частности можно привести модель «удовле-
творения» Саймона, согласно которой в ситуации недостатка мотивации
или сил человек принимает первую появившуюся «удовлетворитель-
ную» альтернативу, не дожидаясь до оптимальной.
Хотя такое объяснение феномена привязки и оспаривается некото-
рыми авторами (например, Страком и Муссвайлером, предложившими
для объяснения модель семантической активации), мы выдвинули пред-
положение, вытекающее из такого объяснения. Если принятие решения
происходит по пути последовательного перемещения по шкале, перебора
вариантов, то этот процесс должен быть схож с другими процедурами
мысленной визуальной обработки, представлять своего рода ментальное
шкалирование, аналогичное ментальному вращению. В эксперименте
Шепарда и Метцлер (1971) по ментальному вращению было показано,
что время решения задачи определения идентичности двух трехмерных
фигур было пропорционально углу, на который участник исследования
должен был в своем воображении повернуть тестовую фигуру.
Для ситуации эффекта привязки эквивалентом угла вращения оче-
видно является удаленность точки привязки. То есть, если мы предпола-
гаем, что человек корректирует свой ответ начиная от точки привязки в
сторону субъективной истины, то чем дальше отстоит эта точка, тем
больший путь необходимо проделать в своем воображении.
В рамках нашего исследования в качестве стимульного материала для
эффекта привязки выступали 10 рисунков, на каждом из которых было

изображено некоторое количество «палочек» - линий разного размера.
Испытуемые принимали участие в тестировании через Интернет, для чего
была разработана специальная программа, в случайном порядке припи-
сывавшая каждого из 74 испытуемых (разного пола и возраста, преиму-
щественно студентов факультета психологии СПбГУ) к одному из 5 экс-
периментальных условий: 0 - точка привязки равнялась истинному отве-
ту, 1 - отличалась на 1- 2 палочки, 2 - на 6 - 10 палочек, 3 - на 11- 20, 4
- на 21- 40. В инструкции испытуемого появление привязки было описа-
но таким образом: «Демонстрация предваряется информацией, которую
можно не учитывать, например: «На изображении не 5 палочек». Число
палочек, которое указывалось, являлось точкой привязки.
После сбора данных ответы испытуемых по всем десяти рисункам были
аккумулированы в один показатель времени ответа. Из 740 ответов 22 были
пропущены, еще 13 были исключены, так как вышли за диапазон М±, что в
данном случае означало время реакции более 30 секунд. Различия времени
реакции между группами по оставшимся 718 ответам проверялись при по-
мощи ANOVA. Были получены следующие средние (в секундах): для
группы «0» - 12.9, «1» - 10.7, «2» - 12.4, «3» - 11.8, «4» - 12.2. Различия
являются статистически значимыми (F=5.68; р<0.001). Для множественно-
го сравнения средних был применен Post Нос тест Шеффе. Были обнару-
жены значимые (р<0.01) различия между группами «1» и «0», «1» и «4».
Сильное увеличение времени реакции для группы, получившей в качестве
точки привязки «истинный» ответ, можно объяснить тем, что они осознан-
но или неосознанно испытывали диссонанс между увиденной ими картин-
кой и ложным утверждением о том, что количество изображенных на них
палочек не равно точке привязки. Различие между наиболее близкой и наи-
более удаленной точками привязки подтверждает нашу гипотезу.
Полученным результатам могут быть предложены и альтернативные
объяснения - возможно, время реакции увеличивалось за счет увеличения
когнитивного диссонанса.
Исследование выполнено при поддержке фанта РФФИ 07-06-00387-а.
Гончаров О.А.
КОМПЬЮТЕРНЫЕ МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
ПРОСТРАНСТВЕННЫХ ФУНКЦИЙ
В методическом аспекте экспериментальные исследования про-
странственных функций можно разбить на две группы. С одной сторо-
ны, эти исследования можно проводить в лабораторных условиях с ис-
пользованием дорогостоящего оборудования, но тогда ограничивается
их доступность и массовость. С другой - исследования с использовани-

ем субъективных отчетов, бланковых и рисуночных методик, характе-
ризующиеся низкой надежностью и влиянием побочных факторов. Вы-
ход из этой ситуации мы видим в создании специальных компьютерных
методик, с помощью которых можно проводить мобильные массовые
исследования в стандартизованных условиях с высокой точностью ре-
гистрации данных и степенью надежности.
На первом этапе мы разработали программу «Visualillusion 1.00»,
предназначенную для измерения величины относительных зрительных
порогов и оптико-геометрических иллюзий. Испытуемому нужно срав-
нить величину двух стимулов, один из которых служит эталоном, а вели-
чина другого меняется (переменный стимул). В возможности программы
заложено сравнение отрезков и 4 оптико-геометрических иллюзий: Мюл-
лера-Лайера, Понцо, Оппеля, Поггендорфа. Измерение величины порогов
и иллюзий можно проводить по одинаковой схеме тремя психофизиче-
скими методами: границ, установки и частот. Программа предоставляет
широкие возможности по моделированию условий предъявления стиму-
лов и измерению результатов испытаний. Во всех иллюзиях можно зада-
вать расположение эталона и переменного стимула в любой части экрана,
их величину, ориентацию и толщину линий. Можно задавать серии испы-
таний и переносить эти настройки в следующие серии. Программа произ-
водит простую статистическую обработку: вычисление средних, стан-
дартных отклонений и ошибок в серии испытаний.
Продолжением этих разработок стала многофункциональная про-
грамма «Visualillusion 2: Перспектива». Она состоит из двух блоков:
«Изображение и маска» и «Фигуры на плоскости». Первый блок пред-
ставляет собой тахистоскоп с широкими возможностями. С его помо-
щью удобно измерять пороги опознания различных изображений, объем
и длительность хранения информации при минимальных экспозициях.
В качестве стимулов могут предъявляться любые изображения в рас-
тровой графике. Экспозиция стимульного и маскирующего изображе-
ния, а также пауз между их предъявлениями точно дозируется. Второй
блок «Фигуры на плоскости» позволяет проводить оценку величины
двух стимулов, в качестве которых могут выступать отрезки, плоские
фигуры (эллипсы, треугольники, четырехугольники) и объемные фигу-
ры (конус, трех- и четырехугольная пирамида). Положение эталона и
переменного стимула произвольно может быть задано в любой части
экрана и ориентации, можно также изменять толщину, цвет линий, шаг
подравнивания стимулов. Измерения могут проводиться на произвольно
заданном фоне в растровой графике. Фон можно задать в виде перспек-
тивно сходящихся линий или уменьшающихся объектов, создавая тем
самым впечатление третьего пространственного измерения. Отдельные
испытания в каждом блоке программы можно объединить в структуру

эксперимента, также предусмотрена запись анкетных данных и инст-
рукций испытуемым.
Недавно мы разработали новую программу «Visualillusion 3: Mental
Rotation)), состоящую из трех блоков. Первый блок предназначен для
исследования мысленного вращения объемных фигур, по схеме, пред-
ложенной Р. Шепардом. На экране появляются две сложные трехмер-
ные фигуры в разной ориентации. Испытуемому нужно как можно бы-
стрее ответить, одинаковые эти фигуры или зеркально отображенные.
Регистрируется время и точность ответов. Во втором блоке предъявля-
ются две объемные фигуры, созданные с использованием трехмерной
графики. Испытуемому нужно, непосредственно вращая одну фигуру по
трем координатным осям, привести ее в ориентацию, соответствующую
другой фигуре. Регистрируется время выполнения задания, а также угол
отклонения от эталона по каждой из координатных осей. Третий блок
направлен на исследование представлений о системе координат. На эк-
ране появляется трехмерная координатная сетка, в которой можно из-
менять количество ячеек, а также задавать начало координат и направ-
ление единичных векторов. Испытуемому нужно указать путь до опре-
деленной точки по каждой из координатных осей. По всем блокам от-
дельные испытания можно сгруппировать в структуры экспериментов.
С помощью этих программ проведен и проводится в настоящее вре-
мя ряд интересных исследований в области восприятия пространства и
пространственных представлений.
Горшков Е.А.
ИСТОРИЯ АМЕРИКАНСКОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ
ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XX ВЕКА
Для того чтобы полностью состоятся как науке, социальной психо-
логии необходимо было придать экспериментальный характер. Соци-
альная психология в США не стала исключением. Следует отметить,
что один их первых экспериментов в истории социальной психологии
был проведен именно американским психологом из Университета Ин-
дианы Норманом Триплетом (Triplett) (1861-1931). Его эксперимент
основывался на основе эффекта «социальной помощи» (social
facilitation). Триплет провел следующий эксперимент. Задача испытуе-
мых (дети от 8 до 17 лет) состояла в том, чтобы наматывать леску на
катушку спиннинга. В одной серии испытуемые были разбиты на пары
и каждого просили работать быстрее, чем его оппонент. В другой серии
испытуемые работали в одиночестве и их инструктировали наматывать
леску так быстро, как только они могут. Триплет обнаружил, что боль-

шинство детей работали быстрее в условиях соревнования друг с дру-
гом, нежели в одиночестве. Триплет по-разному пытался объяснить
свои научные изыскания, и, в итоге, он сделал вывод: «физическое (лич-
ное) присутствие соперника в гонке способствует высвобождению
скрытой (latent) энергии, не доступной в обычных условиях». Однако
пример Триплета не привел сразу к заметному увеличению количества
лабораторных экспериментов, но в дальнейшем немалое количество
психологов обращалось к изучению феномена «социальной помощи».
Экспериментальный подход к социальной психологии пытались раз-
работать многие специалисты в этой области, такие как: англо-
американский психолог Вильям Мак-Дугалл, психолог Гордон Уиллард
Олпорт (Allport) (1897-1967).
Переехавший в США английский психолог В. Мак-Дугалл в работе
«Введение в социальную психологию» (1908) использовал понятие об
инстинкте для объяснения социального поведения человека. Под ин-
стинктами имелись в виду внутренние, прирожденные способности к
целенаправленным действиям. Несмотря на огромную популярность
идей Мак-Дугалла, их роль в истории науки оказалась отрицательной.
Поэтому, как и в общей психологии, преодоление идей теории инстинк-
тов послужило в дальнейшем важной вехой становления научной соци-
альной психологии. Тем не менее, Мак-Дугалл - один из начинателей
социально-психологических исследований, он одним из первых ввел
само понятие «социальная психология» (1908).
Значительным событием для социальной психологии стало появле-
ние крупной работы двух социологов - американца В. Томаса (Thomas)
(1863 - 1947) и поляка Ф. Знанецкого: «Польский крестьянин в Европе
и Америке». Их исследование, длившееся более 10 лет, было посвящено
приспособлению к новым условиям жизни польских крестьян, эмигри-
ровавших в Америку. Впервые в качестве эмпирической основы иссле-
дования широко использовались личные документы (письма, биографи-
ческий и автобиографический материал). Было обнаружено сильное
влияние социальной группы на поведение и установки ее членов. Тогда
Томас и Знанецкий определили социальную психологию как «научное
исследование установок».
Первым, кто обратился к измерению установок, был в 1925 г. американ-
ский социолог Э. Богардус (Bogardus), приобретший с тех пор научную
известность во многом благодаря своей шкале «социальной дистанции».
Под социальной дистанцией он имел в виду степень приемлемости, кото-
рую выражает личность по отношению к представителю другой социаль-
ной группы. Богардус использовал свою шкалу с целью измерения и срав-
нения установок американских граждан к различным этническим группам.
Исследование Богардуса повлекло за собой целый ряд работ, в результате

которых были созданы различные шкалы измерения установок.
В 20-е года XX в. американский психолог Генри Флойд Олпорт (Allport)
(1890 - 1978) обобщил опыт социально-психологического эксперименти-
рования и разработал общую методологию группового эксперимента.
Ранние исследования Олпорта были посвящены исследованию влия-
ния группы на личность, исследованию феномена «социальной помо-
щи». Он пытался уточнить такие абстрактные понятия, как «групповой
разум», в которых к понятию группы применял атрибуты личности. В
«Социальной психологии» (1924) Олпорт описывает ставшие классиче-
скими, исследования по групповому влиянию, что привело к превраще-
нию групповых экспериментов в норму социальной психологии. Он
впервые исследовал такие феномены, как «социальное развитие и спад,
доминирующие рефлексы и привычки, круговое и линейное социальное
поведение, содействующие и взаимодействующие группы и отношения
подчинения» и др.
Даукша Л.М., Ракицкая А.В.
ТРЕНИНГ РАЗВИТИЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО ИНТЕЛЛЕКТА
КАК СРЕДСТВО ПРОФИЛАКТИКИ
ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ВЫГОРАНИЯ ПЕДАГОГОВ
В современной обстановке возрастают требования со стороны обще-
ства к личности учителя. Высокие социальные ожидания, при низком
престиже профессии, высокая эмоциональная напряженность оказыва-
ют влияние на возникновение психического выгорания педагога. Зна-
чимость проблемы организованной профилактической работы с педаго-
гами с целью снижения риска возникновения профессионального выго-
рания отмечают Н. Водопьянова, Е. Старченкова, А. Рукавишников.
В магистерском исследовании А. Ракицкой профессиональное выго-
рание педагогов исследовалось посредством методики В.В. Бойко «Ди-
агностика уровня эмоционального выгорания». Выборку составили 50
педагогов разного возраста и стажа профессиональной деятельности.
Мы предположили, что на степень эмоционального выгорания педаго-
гов существенно влияет уровень развития их эмоционального интеллекта.
Первые публикации по проблеме эмоционального интеллекта принадле-
жат Дж. Мейеру и П. Сейловею, которые определяют эмоциональный ин-
теллект как группу ментальных способностей, которые способствуют осоз-
нанию и пониманию своих и чужих эмоций. В нашем исследовании эмо-
циональный интеллект учителей исследовался посредством методики эмо-
ционального интеллекта Н.Холла, которая позволяет диагностировать эмо-
циональную осведомленность, управление своими эмоциями, самомотива-

цию, эмпатию, распознавание эмоций других людей.
В результате дисперсионного однофакторного анализа мы выявили, что
управление педагогом собственными эмоциями влияет на степень пережи-
вания им тревоги и депрессии (р=0,019). Самомотивация учителя оказывает
влияние на степень переживания им тревоги и депрессии (р=0,012), расши-
рение сферы экономии эмоций (р=О,036) и редукцию профессиональных
обязанностей (р=0,011). На основании полученных результатов эмпириче-
ского исследования влияния эмоционального интеллекта педагогов на их
эмоциональное выгорание мы пришли к выводу, что индивидуальная и
групповая работа психолога с педагогами, направленная на развитие их
эмоционального интеллекта, может являться профилактикой развития син-
дрома эмоционального выгорания у педагогов.
По поводу возможности развития эмоционального интеллекта в пси-
хологии существуют два отличных друг от друга мнения. Ряд ученых
придерживаются позиции, что повысить уровень эмоционального ин-
теллекта практически невозможно. Их оппоненты считают, что эмоцио-
нальный интеллект можно и нужно развивать.
Как известно, исследования советских психологов, выполненные под
руководством Б.Г.Ананьева, показывают возможность выделения в
жизни человека некоторых периодов, характеризуемых более высоким
или относительно низким уровнем интеллекта. Под развитием эмоцио-
нального интеллекта понимается целенаправленное воздействие на его
структурные компоненты с целью достижения их гармоничного сочета-
ния. Анализ имеющихся исследований по проблеме социально-
психологического тренинга (СПТ) свидетельствует о том, что СПТ мо-
жет быть одним из эффективных практических средств повышения
эмоционального интеллекта.
СПТ по развитию эмоционального интеллекта включал следующие
разделы: эмоциональный интеллект - что это такое; собственные чувст-
ва называть по именам; владение собственными чувствами; лучше по-
нимать чувства других; интеллектуально реагировать на эмоции других;
умение справляться со стрессом; мотивация для самого себя.
Формирующий эксперимент проводился в целях поверки предполо-
жения о том, что развитие эмоционального интеллекта в условиях соци-
ально-психологического тренинга является профилактическим средст-
вом выгорания педагогов. В эксперименте принимали участие педагоги
с низким уровнем эмоционального интеллекта, характеризующиеся на-
личием профессионального выгорания. Экспериментальная группа со-
стояла из 12 человек. Для сравнительного анализа проводимых исследо-
вательских процедур была создана контрольная группа из такого же
количества педагогов. Экспериментальная работа была организована по
квазиэкспериментальному плану (по Д.Т.Кембеллу) без рандомизации

групп, предполагающая входное и выходное тестирование групп. Об-
щая продолжительность проведения мероприятий формирующего экс-
перимента в экспериментальной группе составила 2 месяца. Результаты
эксперимента свидетельствуют о значимых, положительных изменениях
у участников экспериментальной группы.
Таким образом был доказан тот факт, что социально-
психологический тренинг по развитию эмоционального интеллекта яв-
ляется релевантным средством профилактики профессионального выго-
рания педагогов.
Емельянова С.А., Гусев А.Н.
ФОРМИРОВАНИЕ СЕНСОРНОГО ПРОСТРАНСТВА
В ПРОЦЕССЕ ТРЕНИРОВКИ
Специфика настоящего исследования состоит в необходимости бо-
лее полного и содержательного анализа процесса развития сенсорной
чувствительности в ходе сенсорной тренировки, а также прояснении
роли устойчивых механизмов личностной саморегуляции в процессе
решения субъектом пороговой сенсорной задачи.
В эксперименте приняли участие 39 человек в возрасте от 17 до 54
лет. Продолжительность их участия составила от 2 до 19 дней. С каж-
дым испытуемым проведено от 10 до 116 экспериментальных серий по
100 - 180 проб в каждой. Задача состояла в различении по громкости
двух коротких тональных сигналов 1000 Гц. Для измерения слуховой
чувствительности использовался метод вынужденного выбора. Во вре-
мя выполнения тренировочных серий трудность сенсорного различения
постепенно возрастала (разница между сигналами уменьшалась от 3,5
до 0,5 дБ). После выполнения каждой серии испытуемого знакомили с
результатами, а затем он давал отчет о своих субъективных впечатлени-
ях, возникавших в процессе выполнения задания. Рассчитывались ин-
дексы сенсорной чувствительности А' и строгости критерия принятия
решения Yesrate. Для обработки протоколов самоотчетов испытуемых
применялся метод контент-анализа. С помощью опросника НАКЕМР-90
испытуемые были разделены на две группы - «ориентированных на
действие» и «ориентированных на состояние» (Kuhl, 1991, адаптация
С.А. Шапкина).
Результаты показали, что в процессе сенсорной тренировки испы-
туемые научаются работать со стимулами, первоначально относимыми
к зоне неразличения. Установлено, что решение сенсорной задачи про-
исходит с опорой на дополнительные признаки звучания, возникающие
в ходе прослушивания (Бардин, Индлин, 1993). Это проявляется в улав-

ливании так называемых дополнительных сенсорных признаков — мо-
дально-неспецифических характеристик, представляющих сенсорные
качества не только слуховой, но и зрительной, вкусовой, тактильной и
др. модальностей, и собственно акустических признаков - сенсорных
качеств слуховой модальности. Активность испытуемого, наблюдаемая
во время сенсорной тренировки при выполнении пороговой задачи, за-
ключается, на наш взгляд, в мысленном оживлении следов чувственного
образа и воссоздании на этой основе модели воспринимаемого сенсор-
ного качества (сенсорного эталона). Эти результаты рассматриваются
нами в контексте отечественной традиции, понимающей развитие чув-
ствительности как процесс предметного опосредствования (Ананьев,
1955; Запорожец, 1986; Леонтьев, 1975).
Полученные данные соответствуют модели многомерности сенсор-
ного пространства Ю.М. Забродина, а также модели механизма компен-
саторного различения, предложенного в школе К.В. Бардина (Забродин,
1977; Бардин, Индлин, 1993). В простых сенсорных задачах, при боль-
шой межстимульной разнице, в процессе формирования образа участву-
ет, как правило, одна (базовая) сенсорная ось, на которой распределены
все возможные сенсорные впечатления по параметру «громкость». В
сложных задачах, когда межстимульная разница очень мала, для обес-
печения ее эффективного решения, по-видимому, одного лишь признака
- громкости, недостаточно. Тогда с помощью улавливания и использо-
вания испытуемыми дополнительных сенсорных признаков происходит
формирование новых сенсорных осей.
Обнаружено, что на выбор способов и средств решения сенсорной
задачи оказывает влияние личностная диспозиция «Контроль за дейст-
вием», что проявляется в выборе характерных стратегий ее выполнения,
которые рассматриваются нами как индивидуализированные системы
внутренних средств и которые наблюдатель формирует в процессе сен-
сорной тренировки.
Предполагается, что для простых задач испытуемый использует ог-
раниченное количество средств, остальные при этом находятся на фо-
новом уровне регуляции действия. Усложнение задачи требует включе-
ния в ведущий уровень регуляции деятельности фоновых компонентов,
превращая их в систему актуально действующих средств. В используе-
мую понятийную схему анализа психологических механизмов выполне-
ния сенсорной задачи мы вводим понятия «функциональная система»,
«воспринимающая функциональная система» (Леонтьев, 1981; Гибсон,
1988) или «функциональный орган» (Ухтомский, 1978), понимаемые
как операциональная конструкция, которую выстраивает субъект для
решения конкретной задачи, исходя из наличных (или потенциальных)
средств для ее решения.

Еремеев Б.А.
ОБЩИЕ ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПОЗНАНИЯ ПСИХИКИ
Научное познание психики, при всем своеобразии ее как объекта
действительности, имеет общие гносеологические основы. Именно о
них пойдет речь. Частные гносео- логические основы познания психики
производны от ее определения и здесь не рассматриваются.
Исходный момент познания вообще - это разведение явлений и
сущностей. Мир явлений дан познающему непосредственно, через соот-
ветствующие органы (анализаторы). Мир сущностей подспуден, скрыт,
и для его обнаружения требуется особая активность познающего. По-
знание явлений обозначено как эмпирический его уровень, познание
сущностей - как теоретический. Однако «сущность является», а «явле-
ние существенно» (Гегель). Поэтому в познавательной деятельности,
цель которой - оптимизация субъективной картины мира, теория и эм-
пирия едины. Само разведение этих уровней познания является одним
из эффектов его аналитической рефлексии.
Все познавательные действия базируются на двух самостоятельных,
хотя и пересекающихся стратегиях. Для дедуктивного подхода к реально-
сти специфичен акцент на проверке имеющихся идей. Для индуктивного
подхода специфичен акцент на формулировании идей, исходя из имею-
щихся фактов. Тот и другой подход ситуативны; они характерны для от-
дельных исследований и их групп, для отдельных исследовательских по-
зиций и научных школ. Познавательный континуум, как изучение чего бы
то ни было, характеризуется единством обеих стратегий, их последова-
тельностью и/или одновременностью во множестве исследований.
Наличное знание о действительности и активность познающего
субъекта определяют базовые способы, или методы познания: наблюде-
ние, эксперимент, моделирование.
Наблюдение в самом общем виде - это фиксация существующего в
мире явлений. Чем меньше вмешательство познающего субъекта в есте-
ственный ход вещей, тем более качественным признается наблюдение.
Научное наблюдение целенаправленно, избирательно, планомерно,
систематично, документировано.
Эксперимент - это создание условий, в которых взятый объект про-
являет себя так, как это нужно исследователю. Эксперимент аналитичен
и абстрактен. В «чистом» эксперименте предельно нивелируется влия-
ние всего множества возможных (неконтролируемых) причин и ведется
тщательное наблюдение за тем, что контролируется, в том числе за про-
явлениями объекта.
Моделирование - это воспроизведение известных существенных

черт объекта для получения новых сведений о нем. Модель конкретна в
ее теоретических (понятийных, в том числе математических) и в ее эм-
пирических (вещественных) формах, в том числе - как пространствен-
ный макет. Она формируется в результате обобщения многих наблюде-
ний и экспериментов, по аналогии с тем, что уже хорошо известно. Мо-
дель «ведет себя», проявляется так или иначе. За ней наблюдают, над
ней экспериментируют, и это дает материал для создания новых моде-
лей, раскрывающих действительность для познающего субъекта под
нужными углами зрения и в нужных масштабах.
Выделенные методы являются «условными точками» на спирали по-
знания. Реальные познавательные формы занимают на этой спирали
«отрезки» разной длины и с разной локализацией. К тому же они по-
своему специализируются и конкретизируются в отдельных исследова-
ниях и на разных их этапах.
Различение дедукции и индукции - как познавательных стратегий, а
наблюдения, эксперимента и моделирования - как базовых методов нау-
ки является методологическим основанием для отдельного исследова-
ния. Исследование имеет этапы, на каждом из которых актуальны свои
способы действия. В их числе организационные методы, методы полу-
чения (сбора) информации, методы ее качественного и количественного
описания (или обобщения), методы оценки и интерпретации результа-
тов, методы их оформления (представления).
Теоретическим основанием для исследовательской работы стано-
вится знание об объекте науки (об объекте изучения) - в общем, и
имеющееся знание об объекте данного исследования - в частности. Это
знание всегда конкретизируется в концептуальных моделях объекта
исследования, которые обычно находят себе знаковое выражение при
определении понятий исследования - эксплицируются. Иногда же мо-
дели остаются имплицитными и тогда обнаруживают себя косвенно,
через практические действия исследователя.
Зайцева С.А.
ВЗГЛЯДЫ П.Д. ЮРКЕВИЧА
НА ПРЕДМЕТ И НАПРАВЛЕНИЯ ПСИХОЛОГИИ
В конце XIX в. психология становится самостоятельной и экспери-
ментальной областью научных знаний. В то время определялся предмет
психологии, формулировались задачи исследования, осуществлялось
становление категориального аппарата, между идеалистами и материа-
листами шли жесткие споры относительно места психологии в системе
наук, за понимание методов исследования в психологии.

Творчество Юркевича относится именно к этому периоду развития нау-
ки. Он провел тщательный анализ философии материализма и идеализма с
точки зрения их влияния на становление и развитие психологии как само-
стоятельной науки. В период с 1860 по 1862 г. Юркевичем был написан
цикл статей, в которых он определил методологическую базу психологии,
особенность ее метода, связь с физиологией и с философией идеализма.
Юркевич ставил вопрос о существовании психологии как самостоя-
тельной науки. Он не давал четкого определения психологии. Юркевич
отмечал, что психология объединяет множество противоречащих друг
другу теорий, гипотез, фактов о сущности психики, и развивалась она
совершенно иным путем, не таким стройным и равномерным, как, на-
пример, естественные науки. Методы исследования она часто заимство-
вала из других наук, а объяснение предмета исследования основывалось
на гипотезах и предположениях. Причину этого Юркевич усматривал в
том, что психика, человеческий дух, являющийся предметом психоло-
гии, не подлежит наблюдению в удобной и доступной форме, как пред-
меты физического мира. Душевная жизнь человека чрезвычайно измен-
чива, в ней сложно, почти невозможно указать сходные моменты. Неяс-
но, одинаково ли на разных людей действуют сходные раздражители.
Каждый человек по-разному реагирует на воздействия внешнего мира,
предугадать его реакцию, по мнению Юркевича, почти невозможно.
Юркевич выделял три направления в развитии психологического зна-
ния: материалистическое, идеалистическое и эмпирическое. Он отмечал,
что предметом исследования идеалистической, материалистической и эм-
пирической психологии являются душевные явления и деятельность чело-
века во внешнем мире. Говоря о различии в понимании душевных явлений
между материализмом и идеализмом, Юркевич полагал, что первое на-
правление объясняет душевные явления из различного движения и сочета-
ния атомов, из которых состоит внешний мир. Идеализм же признает науч-
ное значение внутреннего опыта, принимая чувства, стремления, мысли
так, как они есть, а не за движения и сочетания атомов. Основное отличие
разных направлений психологии, по мнению Юркевича, заключается в раз-
личном понимании задач, методов исследования.
Взгляды Юркевича на задачи, предмет, методы исследования и место
психологии в системе других наук достаточно противоречивы. С одной
стороны, он считал метод самонаблюдения ведущим методом познания
психики человека, делил организм на мыслящую и чувствующую часть,
неверно осмысливая механизм функционирования психики; с другой сто-
роны - признавал необходимость связи психологии и физиологии, но раз-
граничивая сферы их деятельности при изучении человека. Как писала Е.И.
Степанова, он «заигрывал... с физиологией», но при этом «считал, что эти
факты сами по себе не могут все же поколебать идеалистической теории».

Зотова А.С.
ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ КАЧЕСТВА ЛИЧНОСТИ
И ИХ СВЯЗЬ С ИНТОНАЦИОННЫМИ ПАРАМЕТРАМИ РЕЧИ
Поскольку интонационный аспект речи постоянно включен в актив-
ность человека, исследование его интонационного стиля может сущест-
венно дополнить понимание индивидуального стиля личности как оп-
тимального способа взаимодействия с окружающей действительностью,
вырабатываемого в процессе жизнедеятельности.
Основные информационные характеристики звучащей речи, и их
психологические корреляты таковы: частота основного тона голоса —
слышимая/воспринимаемая высота голоса, «интонированность» речи -
изменчивость высоты голоса, громкость речи - интенсивность речевого
сигнала, разнообразно акцентированная речь - изменчивость громкости
речи, равномерность речи - временные интервалы между слогами, темп
речи - скорость (слог/с). На основе этих характеристик, описывающих
речь с точки зрения ее интонации, мы разработали систему из 6 показа-
телей, описывающих интонационный аспект речи:
коэффициент изменчивости частоты основного тона (ЧОТ) голоса,
оценивающий частоту и степень изменений высоты голоса во время
речепроизнесения, или степень гибкости интонирования речи, ее
интонационное богатство;
ширина тонального диапазона (среднеквадратичное отклонение
частоты основного тона голоса, или СКО ЧОТ), используемого че-
ловеком в речи, отражающая, насколько сильно может меняться
высота голоса в процессе речепроизнесения;
коэффициент колебания интенсивности речевого сигнала, оцени-
вающий степень и частоту колебаний интенсивности речевого сиг-
нала; этот параметр с некоторой долей условности оценивает часто-
ту и силу ударений в звучащей речи;
громкостный диапазон (среднеквадратичное отклонение амплитуды
речевого сигнала - А, или СКО А), отражающий, в каких пределах
может меняться интенсивность речевого сигнала во время речепро-
изнесения;
среднеквадратичное отклонение (СКО, где - это временной интер-
вал между двумя последовательными слогами на фонограмме речи
испытуемого), отражает меру ритмичности, или равномерности
произнесения речи на уровне слогов (предельно низкое значение
СКО может означать равномерную и плавную речь, предельно вы-
сокое - наличие большого количества пауз, либо «проглатывание»
отдельных слов и частей слов);

S общий темп речи; с помощью этого параметра оценивается ско-
рость речи.
Дизайн нашего исследования включал 15 независимых переменных,
описывающих формально-динамические свойства индивидуальности, в
числе которых «экстраверсия», «нейротизм», «социабельность» и «им-
пульсивность» (опросник EPI Г. Айзенка), «эмоциональность», «актив-
ность» и «вторичность» (тест Г. Хейманса «Темперамент и аоциоти-
пы»), «темп», «эргичность», «пластичность», «эмоциональность», «со-
циальный темп», «социальная эргичность», «социальная пластичность»
и 2 социальная эмоциональность» («Опросник структуры темперамента»
В.М. Русалова); и 6 зависимых переменных: коэффициент изменчивости
ЧОТ, ширину тонального диапазона (СКО ЧОТ), коэффициент колеба-
ния интенсивности речевого сигнала, громкостный диапазон (СКО А),
СКО (мера ритмичности речи), общий темп речи.
Испытуемых (50 человек, среди которых 11 мужчин, 39 женщин, все
студенты или аспиранты в возрасте от 18 до 32 лет) просили прочесть в
микрофон художественный текст так, как они обычно читают вслух.
Результаты исследования обнаружили, что коэффициент изменчивости
ЧОТ и ширина тонального диапазона статистически значимо зависят от
выраженности вторичной функции по опроснику Г. Хейманса. Общий темп
речи значимо зависит от выраженности пластичности по опроснику Руса-
лова. На квазизначимом уровне выявлена взаимосвязь следующих показа-
телей: «шкала социабельности (EPI Айзенка) - общий темп речи».
Оценка ранговых корреляций позволила установить статистически
достоверные связи между: общим темпом речи и уровенем социабель-
ности и активности; СКО и гибкостью нервных процессов.
В ходе эмпирического исследования были впервые установлены
взаимосвязи указанных выше физических характеристик, отражающих
особенности интонирования, с рядом формально-динамических свойств
личности. В частности, подтвердилась гипотеза о взаимосвязи характе-
ристик интонирования с такими качествами, как ориентированность
поведения на взаимодействие с внешним/внутренним миром (экстра-
версия/интроверсия), активность и эмоциональность.
Ильин Е.П., Глазунов А.В.
КРЕАТИВНОСТЬ И СВОЙСТВА НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ
До сих пор вопрос - кто такие креативные люди с точки зрения пси-
хофизиологических особенностей остается открытым.
Объектом исследования являлись школьники от 13 до 14 лет обоего
пола, численностью 40 человек. 20 человек имели высокий уровень и 20

человек - низкий уровень креативности.
Выявлено, что средний показатель креативности в группе со слабой
нервной системой выше, чем в группах со средней и сильной нервной
системой, в которых показатели креативности почти одинаковы (соот-
ветственно 112,8, 110,2 и 110,5 балл).
Корреляционный анализ показал, что существует отрицательная
связь между креативностью и силой нервной системы: г-Пирсона = -
0,488 на уровне 0,01 (№ = 40).
Выявлены также связи креативности с подвижностью нервных про-
цессов. В группе с высокой креативностью подавляющее число человек
(80% и 75%) имеет подвижность возбуждения и торможения. В группе с
низкой креативностью наоборот - 80% испытуемых имеет инертность
возбуждения и торможения. В связи с этим средний показатель креа-
тивности в группах с подвижностью и возбуждения больше, чем в груп-
пах с инертностью (соответственно 116,4 и 107,5 балл). Те же различия
наблюдаются и между лицами с подвижностью и инернтностью тормо-
жения (соответственно 117,8 и 107,9 бал).
Корреляционный анализ показал, что существует тесная положи-
тельная связь между креативностью и подвижностью возбуждения: г-
Пирсона = 0,691 на уровне 0,01 и между креативностью и подвижно-
стью торможения: г-Пирсона = 0,441 (Р <0,01).
Выявлена связь креативности с тревожностью. Среднее значение по-
казателя тревожности в группе с высокой креативностью составляет 46
баллов, а в группе с низкой креативностью - 31,8 балла. Разница со-
ставляет 14,2 балла. Это свидетельствует о том, что группы различаются
по выраженности тревожности и что в группе высококреативных под-
ростков тревожность гораздо больше.
Вследствие этого у лиц с высокой тревожностью креативность выше,
чем у лиц с низкой тревожностью. Средний показатель креативности в
группе с высокой тревожностью равен 115,7 единицы, в группе с низкой
тревожностью - 108,4 единицы (различия достоверны).
Корреляционный анализ показал, что существует тесная положительная
связь между креативностью и тревожностью: г-Пирсона = 0,639 (р< 0,01).
По поводу связи креативности с экстраверсией нет единого мнения. По
полученным нами данным среднее значение показателя эксраверсии в группе
с высокой креативностью больше, чем в группе с низкой экстраверсией (т. е.
интровертов) - соответственно 0,38 и 0,17. Это говорит о том, что существует
положительная связь между экстраверсией и креативностью.
Средний показатель креативности в группе с высокой экстраверсией
больше, чем в группе с интроверсией (соответственно 117,0 и 107,1 ба-
лл). Это опять-таки свидетельствует о том, что между экстраверсией и
креативностью существует положительная связь. Корреляционный ана-

лиз это подтверждает: г-Пирсона = 0,649 на (Р< 0,01).
Таким образом, полученные данные дают основание говорить о ком-
плексах типологических особенностей, связанных с высокой и низкой
креативностью. Высокая креативность связана со слабой нервной систе-
мой, подвижностью возбуждения и торможения, высокой тревожностью и
экстраверсией. Низкая креативность связана с противоположными типоло-
гическими особенностями: сильной нервной системой, инертностью воз-
буждения и торможения, низкой тревожностью и интроверсией.
Исходя из этого, были выделены две группы испытуемых: одна состояла
из тех, у кого имелись четыре или пять признаков «положительного» для
креативности типологического комплекса (10 человек), а другая - из испы-
туемых, имевших 4-5 признаков «отрицательного» для креативности типо-
логического комплекса (12 человек). Затем в обеих группах была подсчитана
средняя величина выраженности креативности. Оказалось, что в первой
группе креативность равнялась 122,1 балла, а во второй - 106,8 балла. Разли-
чие между комплексами в выраженности креативности (15,3 балла) оказалось
большим, чем различия при делении на полярные группы только по одному
типологическому свойству (например, подвижности - инертности - 9,0 - 9,9
балл). Это свидетельствует о том, что участвующие в комплексе типологиче-
ские особенности подкрепляют друг друга в их влиянии на креативность.
Карпинская В.Ю.
ВЛИЯНИЕ ИЛЛЮЗОРНОГО ИЗМЕНЕНИЯ СТИМУЛА
НА ПОРОГ ЕГО ОБНАРУЖЕНИЯ
Данное исследование является продолжением серии экспериментов, по-
священных влиянию иллюзорного изменения стимула на абсолютные и
дифференциальные пороги обнаружения. В предыдущих экспериментах ма-
териалом служили иллюзии, возникающие в зрительной модальности: иллю-
зия Дельбефа, Эббингауза, двойственные изображения - куб Неккера. Теперь
Вашему вниманию предлагается еще один эксперимент, в котором представ-
лена принципиально новая иллюзорная ситуация - перспектива. Примером
иллюзий такого типа служит иллюзия Понзо, сущность которой заключается
в том, что расположение объектов на плоскости вдоль прямой с заданной
перспективой влияет на восприятие размера этих объектов. Объекты равных
размеров, расположенные в соответствии с перспективой дальше, кажутся
более крупными, чем расположенные ближе. В соответствии с иллюзорной
ситуацией предполагается, что порог обнаружения одинаковых стимулов,
расположенных на одной плоскости с изображением перспективы, будет
различен (порог обнаружения объектов, расположенных «дальше» будет
ниже, чем порог обнаружения «близкорасположенных» стимулов).

В качестве основы была выбрана модифицированная иллюзия Понзо
- изображение солдата, стимульным материалом выступали пуговицы
на его кителе. Пуговицы квадратной формы имели разрыв, направлен-
ный в одну из четырех сторон - влево, вправо, вверх, вниз. Направление
разрыва менялось в случайном порядке. Испытуемый должен был ска-
зать последовательно, где у каждого из трех солдат разрыв на пуговице.
Инструкция: Перед Вами изображение трех солдат, у каждого из них
на кителе четыре пуговицы, пуговицы имеют разрывы. Начиная с верх-
ней пуговицы первого солдата, сообщите, куда направлены разрывы
верхних пуговиц всех солдат, далее переходите ко второй пуговице
сверху у первого солдата и так далее. Всего Вам будет предъявлено 10
карточек, размеры пуговиц от карточки к карточке будут уменьшаться.
Старайтесь отвечать как можно быстрее. В эксперименте участвовало
14 человек, всего проведено 1680 измерений.
В результате у 11 из 14 испытуемых выявлено различие значений
порога обнаружения стимула: при расположении пуговицы на солдате,
находящемся на переднем плане значение порога выше, чем при распо-
ложении пуговицы на солдате, находящемся на заднем плане (р=0,01).
Это означает, что пороги обнаружения соответствуют не сенсорной, а
иллюзорной информации о размере стимула.
При поддержке гранта правительства Санкт -Петербурга.
Кедрова Т.И., Сибгатуллина И.Ф.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ МЫШЛЕНИЯ
ХУДОЖЕСТВЕННО-ОДАРЕННЫХ СТУДЕНТОВ
Культурные направления изменений в обществе во многом зависят
от того, что закладывается в системе образования (И.Д. Никандров) в том
числе, художественного. Соотношение культуры и образования, можно
рассматривать по-разному. Например, образование как результат придания
человеку «культурного образа», с той долей ограничений, которые харак-
теризуются показателями - образован, но не культурен. Авторам данной
статьи важно рассмотреть то, как современный человек относится к ценно-
стям образования и культуры, в частности, каково взаимодействие дискур-
сивных и интуитивных компонентов мышления у современного человека,
получающего художественное образование. Так или иначе, эта проблема
носит не только философский характер, но и специальный психолого-
физиологический характер понимания одаренного человека, его духовной
жизни и практической деятельности. (В.Н. Дружинин)
Проблема имеет важное психолого-педагогическое значение, так как
позволяет разработать теоретические основы и практические методы

воздействия, направленного на реализацию продуктивного сочетания
интуиции и логики в мыслительной деятельности учащихся художест-
венных училищ и студентов факультетов изобразительного искусства и
дизайна вузов.
Впервые подобные вопросы возникли в феноменологической диа-
лектике искусства (А.Ф.Лосева) в его теории художественного возвы-
шения личности. Конкретно это выражается в выводе о первичности
взаимосвязи духовно-интеллектуального (включающего в себя феноме-
нальности интеллектуальных чувств и художественного развития лич-
ности), который в том числе, встречается и в работах Дружинина.
Вышеуказанный метод может быть охарактеризован как метод по-
знания сущности и специфики явлений мира во взаимосвязи этой сущ-
ности с ее реальным бытием в предметных фактах. Тоже, безусловно,
касается и процессов развития художественного мышления личности в
ее общении с «высоким» искусством во всех его видах, в психометриче-
ских методах диагностики одаренности и понимания взаимосвязи ин-
туиции и логики как неравновесного, неустойчивого соотношения.
Предикатом потенциальной успешности в художественном образо-
вании является «богатство» многообразия личностного мыслительного
опыта общения с образцами истинного искусства, миро-ощутительному
переживанию студентами художественных образов и форм произведе-
ний искусства. Это дает возможность особым образом формировать
определяющую рефлексию (В.В. Давыдов). Здесь интуиция и логика
как никогда едины.
Экспериментальные исследования авторов показывают, что если у
художественно одаренных студентов целенаправленно развивать дис-
курсивные и интуитивные показатели умственной деятельности, то они
способны «видеть не только сами факты в их художественном виде, но
и обобщать их в более целостную картину», «осуществлять переход от
одного обобщения к другому, а также от предельно общего к предельно
единичному». Не менее важным результатом является вывод о несба-
лансированном соотношении показателей интуиции и логики в мышле-
нии художественно одаренных студентов. Авторы указали на явления
диссинхронии в психическом развитии художественно одаренных сту-
дентов. (И.Ф. Сибгатуллина)
Примером взаимодействия интуитивного и дискурсивного компо-
нентов мышления в художественном образовании могут служить сред-
ства композиции, так как «мышление объективно существует и развива-
ется только как непрерывное взаимодействие субъекта с объектом дей-
ствия и познания» в конкретно выраженной предметно-художественной
деятельности. (А.В. Брушлинский)
Большое значение в регуляции диссинхронных состояний интуитив-